Глава 7
Перевод: Огонь
Коррекция: Angelus; Катеринка
Редактирование: Огонь
Поскольку самый главный аттракцион этого вечера – выступление музыкальных групп – не планировался начинаться дотемна, люди, которые присутствовали на празднике в эти ранние часы, выглядели практически нормальными. Да, многие были одеты в полиэтилен, винил и тяжелые громоздкие ботинки, и повсюду был черный, черный, и еще раз черный, но также присутствовали парочки и молодые люди небольшими группами, которые прогуливались, хихикая и показывая друг другу различные странности, и даже были семьи, хотя я заметила, что у некоторых палаток были ограничения до 12 лет.
В основном здесь говорили на чешском, немецком и французском языках вперемешку с исковерканным английским, слышавшимся то тут, то там, подтверждая слова Кристиана о том, что на празднование Хэллоуина сюда съезжаются люди со всей Европы.
Я пробиралась сквозь огромную толпу, направляясь к палатке, на которой была нарисована большая голубая ладонь, украшенная позолоченной Манназ, что символизировало одну из рун, используемых в предсказаниях. К счастью для меня, соседняя палатка – где Таня предсказывала судьбу по картам Таро – была пуста. Хоть я и не сомневалась, что встречусь с ней снова, но не горела желанием стать участницей сцены, наподобие той, что произошла не так давно. Я полагала, что Таня не имеет отношение к каким-нибудь заклинаниям или любовным зельям, и что вполне меня устраивало.
Ариэль сидела за низким столиком, накрытым стандартной лунно-звездной скатертью, которую можно купить в большинстве оккультных магазинов, и держала в своих ладонях руки двадцати-с-чем-то-летней блондинки, водя пальцами по ее линиям.
– Ваша линия жизни очень длинная и очень четкая. Это хороший знак, – сказала она девушке на немецком. Потом робко улыбнулась мужчине, стоявшему позади нее. – У вас лишь одна линия брака.
Блондинка хихикнула и стрельнула кокетливым взглядом на своего спутника.
– Линия сердца присоединяется к линии ума, так что во взаимоотношениях голова контролирует ваше сердце.
На щеке женщины проступила ямочка от удовольствия, вызванного этими словами. Я помахала Ариэль и встала в очередь прямо за парочкой. То, что я услышала, было стандартной болтовней – обобщенные и неопределенные фразы, которые произносились лишь для того, чтобы клиент был доволен.
– У вас невероятно короткая линия судьбы. Это означает, что судьба практически не играет роли в вашей жизни. Это хорошо, понимаете? Это значит, что вы контролируете свою жизнь.
– О, да, очень хорошо, – согласилась девушка, начиная входить во вкус. – Я люблю все контролировать.
Ее спутник фыркнул, вероятно, соглашаясь с ней. Она проигнорировала его, всматриваясь в свою ладно, пока Ариэль исследовала какое-то углубление:
– Внутренний Холм Марса указывает на агрессивность, однако внешний – на самообладание, поэтому иногда вы испытываете желание убрать всех с вашего пути, однако вы держите себя в руках.
Девушка кивала всему, что говорила Ариэль, а ее брови, казалось, срослись, пока она наблюдала, как Ариэль, указывая на кончики ее пальцев, рассказывала, что они подтверждают в ней творческую личность. Пять минут спустя Ариэль подвела итог всему вышесказанному – у девушки будет двое детей, частые поездки и огромная удача в течение всей ее жизни. Немка, улыбающаяся после гадания, отдала ей плату за услугу и еще дополнительную пару сотен крон на чаевые, прежде чем отправиться что-то прокалывать своему парню (Ноздрю? Соски? Моего немецкого было недостаточно, чтобы разобрать их диалог).
– Добрый вечер, Джой, – поприветствовала меня Ариэль на английском с мягким акцентом, – Как себя чувствует твоя голова?
– Намного лучше. Я бы хотела, чтобы ты погадала для меня на рунах, но сначала… – я закусила нижнюю губу и огляделась по сторонам. Раз уж ярмарка только открылась, очередь желающих еще не толпилась вокруг палатки, к тому же эта палатка стояла почти с краю. – Я бы хотела спросить, не могла бы ты сказать мне, где сейчас может находиться Рафаэль?
Она заговорщически подмигнула мне:
– Он очень симпатичный, да?
Мои щеки покраснели. Я только надеялась, что под светом тусклых ламп, она не заметит, что я покраснела, словно какая-то девственница:
– Хм… Наверное. Так ты знаешь, где он?
Она так элегантно пожала плечами, как могут делать только французы:
– Я не знаю. Он обычно появляется перед выходом Доминика, чтобы проверить, как у меня идут дела, когда осматривает толпу возле главной палатки. Другими словами, он ходит по территории и проверяет, чтобы все было в порядке.
– А. Ясно. Тогда буду высматривать его в толпе. – Я указала на бархатную сумочку, лежащую на краю стола. – Погадаешь мне?
– С удовольствием, – ответила она, вытаскивая нечто ярко-красное и золотистое. – Хотя я пока не сильна в данном виде гаданий.
– Нет проблем. По правде говоря, я пытаюсь убить время, пока Рокси и Кристиан не наиграются с пытками.
Дотянувшись до сумки, она помедлила:
– Пытками?
– Не бери в голову. Продолжай. Я не хотела перебивать тебя.
Она разбросала глянцево-черные гематитовые камни с начерченными на них рунами и спросила меня своим профессиональным голосом, знакома ли я с ними, после чего снова перешла на нормальный голос:
– Ох, но Рокси сказала, что ты гадаешь на рунах. Пожалуйста, прости меня, я не хотела тебя обидеть.
– Ты не сделала ничего подобного, – заверила я ее.
После этого она снова надела профессиональную маску и начала меня быстро инструктировать о концентрации на вопросе, ответ на который я хотела бы получить.
– Когда вы мысленно сконцентрируетесь на вопросе, пожалуйста, выберите пять рун, которые взывают к вам.
Я посмотрела на камни, разбросанные по гадальной ткани. Никогда не гадала таким образом, но подумала, что неплохо бы научиться чему-нибудь новенькому, поэтому, я закрыла глаза и выбрала наугад пять рун.
– Очень хорошо, – сказала она, собирая оставшиеся руны в сумочку, и стала раскладывать пять выбранных мною камней. – Я собираю из них Молот Тора.
Я кивнула. Сама же предпочитала расклад из девяти рун Копье Одина, пользуясь принципом «чем больше – тем лучше», но, вероятно, на ярмарке думали лишь о том, чтобы дать клиенту только обобщенную информацию и отпустить гулять дальше.
– Первый камень – Дагаз – это руна настоящего. Дагаз означает дневной свет или божественный свет. Эта руна рассвета или полудня, и означает она вдохновение.
– Ах. Вдохновение. – Я же никакого вдохновения по поводу ее интерпретации камня не почувствовала, но, прежде чем смогла спросить ее, что же означает вдохновение, она уже перешла к другой руне.
Ариэль прошлась по остальным камням, читая все словно заученный текст, предсказывая, какие в прошлом и будущем будут препятствия, и какая будет помощь, которую я найду, чтобы их преодолеть. Все это было очень положительным, обобщенным и абсолютно предсказуемым. Когда она закончила, я минутку помедлила, затем поглядела через плечо, в желании убедиться, что никто не стоит в очереди, и снова повернулась к Ариэль.
– Надеюсь, ты не обидишься, если я тебе кое-что скажу, но я не могла не заметить, что ты давала лишь стандартную интерпретацию рунам.
– Верно, – ответила она, и на ее лице проступило страдальческое выражение. – Прости, но я не очень хороша в этом. Клод, наш хиромант, умел гадать на рунах. Он был хорош, очень хорош. Он научил меня гадать по ладони, но к тому времени, как он ушел, я еще не научилась гадать на рунах, а они очень популярны, поэтому… – она неопределенно пожала плечами.
– Ты не так уж плоха, – заверила я, не желая задеть ее чувства. – Я ведь тоже не являюсь экспертом в этой области, но в книге, которую я читала, было написано, что если ты собираешься кому-то гадать, то должна сделать это чем-то индивидуальным. Ведь кто угодно, даже компьютер может дать стандартную интерпретацию, а реальная сила гадания – это цитата из книги, а не моя, потому что я не верю в… эм… не важно – короче, в книге было сказано, что реальная сила гадания состоит в интерпретации человека, который гадает.
– Понимаю. – Ариэль выглядела смущенной. – А что ты подразумеваешь под индивидуальным? Я ведь не прошу людей рассказать мне о том, что их интересует, поэтому не совсем понимаю, как могу это конкретизировать.
Я подумала минуту:
– Ну, пару раз, когда я гадала, то попыталась избежать стандартных интерпретаций, используя значения камней, своего рода, как руку помощи. Например, первая руна – Дагаз – это не просто руна дневного света или вдохновения, это руна, указывает на прорыв, большое изменение, или даже пробуждение. По тому, как лежит камень настоящего, можно определить, что человек, которому ты гадаешь, стоит около роковой черты. А ту часть про свет можно объяснить, например, что свет рассеивает темноту. Если говорить об остальных камнях, – я махнула рукой в их сторону, – я бы предположила, что тот, кому гадаешь, начинает новую главу своей жизни, и хотя страница еще пуста, он сам будут указывать, что на них написать. Другими словами, это вроде как взять быка за рога.
– Это очень интересно. А что ты думаешь об этом камне? – она ткнула пальцем на руну, означающую силы, которые действуют против меня, и это была именно та руна, с определением которой она запнулась больше всего.
– Манназ перевернутый – не очень хорошая руна в этом положении, верно? – Усмехнулась я.
Она слабо улыбнулась в ответ.
– Ладно, короче, я бы прочитала ее как руну, которая предостерегает от зацикливания на самой себе и побуждает обратить внимание на чувства других людей. Эта руна говорит о том, что многие люди могут от вас отвернуться. Что каждая мысль или чувство, которые делают вас тем, кто вы есть, раздражают некоторых людей. И в данном положении это скорее напоминание, что очень важно брать на себя ответственность за свои действия, а не выказывать презрение к окружающим, о ком вы плохо думаете, потому что, недооценивая их, в конечном итоге в проигрыше окажетесь именно вы.
– Ох, это действительно так, – сказала она с придыханием, а ее глаза глядели на меня с изумлением. – У тебя очень хорошо получается. Ты этим долго занимаешься?
Я засмеялась и собрала все пять рун со стола, возвращая ей:
– Я гадала всего однажды, и у меня вышло не очень хорошо.
– Ты должна заняться этим более профессионально, – настаивала она. – У тебя есть дар, я вижу. Это действительно дар. Он есть не у каждого.
– Хорошо, – скромно сказала я, не желая, чтобы и она стала развивать идею Рокси, которая заключалась в том, чтобы я гадала на рунах на этой ярмарке. – Но я что-то не вижу толпы людей, которые хотели бы мне платить за то, чтобы я им погадала на рунах. Честно говоря, я не очень то верю во все эти предсказания, и я действительно не так много знаю о них.
– Это и так очевидно, – прорычал сзади меня отвратительный голос.
– Привет, Таня. – Я встала и улыбнулась женщине, которая сильно хмурилась при взгляде на меня. – Выбежала из загона, чтобы попугать всех вокруг, верно?
Я могла видеть, как она переваривает это оскорбление, а когда оно, наконец, до нее дошло, Таня приподняла верхнюю губу и плюнула в меня. В буквальном смысле. Мне пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы на меня ничего не попало.
– Какая благовоспитанность, – проворчала я, оглядываясь через плечо.
Кристиан и Рокси направлялись к нам, но стоило только подруге заметили Таню, как она понеслась к палатке, словно газель, Кристиан же выбрал более пристойный темп.
– Плевание, публичные ссоры, сталкивание людей с лестниц… и так далее, и тому подобное. Что дальше? Ковыряние в носу? Чесание промежности в публичном месте?
Ариэль обогнула стол и схватила сестру за руку. Она стала говорить что-то ей на ухо низким настойчивым голосом. Это, казалось, не возымело на нее большого эффекта, потому что Таня оттолкнула сестру и повернулась ко мне с сжатыми руками и сверкающими глазами. Ариэль бросила лишь единственный взгляд на эти глаза и поспешила прочь. Я надеялась, что она побежала за подмогой, и не стыдилась признаться, что молилась, лишь бы помощь пришла в лице шестифутового мужчины со злыми янтарными глазами.
– Тебе здесь не рады.
Я вытащила свой билет и показала его ей:
– Здесь сказано, что рады.
– Ты слишком часто испытываешь мое терпение, connasse.
Мой французский был далек от идеала, но даже я знала, что значит это слово, и явно не комплимент. Моя улыбка немного потускнела, но я все еще храбро пыталась удержать ее на губах. Разрази меня гром, если я позволю ей втянуть себя еще в одну сцену. Я была уверена, что она уйдет, как только поймет, что не дождется от меня ответа.
– Если думаешь, что ты в безопасности от меня, то ошибаешься. Доминик перестанет защищать тебя, как только увидит такой же, какой вижу я, а что касается другого, ты для него всего лишь увлечение. – Она вскинула голову, сжав пальцы в кулаки. – Он ничтожество, глупец, которого наняли, чтобы держать подальше от нас таких людей как ты.
– Мне все равно. – Я претворилась, что зеваю, пока Рокси неслась к нам, да и Кристиан не отставал. – Равно как и то, что ты вообразила меня какой-то роковой красоткой, которая соблазняет всех мужчин, но правда в том, что я не стараюсь возбудить тут каждого. Я здесь только для того, чтобы увидеть ярмарку вместе с друзьями.
– Вот именно, – подтвердила Рокси. – Мы здесь только для того, чтобы посмотреть ярмарку, а не соблазнять кого-то, хотя такое и не исключено, главное, чтобы это был хороший человек.
– Ты не помогаешь мне по существу, – зашипела я на нее. – Если ты нас извинишь, Таня, мы пойдем веселиться дальше.
– Ты постоянно привлекаешь его внимание, – брюзжала она, отступив в сторону, чтобы загородить выход. – Но вот что я тебе скажу – твои трюки не сработают. Я прочту защитное заклинание для Доминика, чтобы он был в безопасности от тебя.
Прекрасно. Она хотела рычать и кусаться, она могла бы сделать это и в одиночестве.
– Как повеселились в Карцере? – Спросила я Рокси, проигнорировав разъяренную женщину напротив меня.
– Отлично. Кристиан хотел купить меховые наручники, но я сказала ему, что это уже слишком.
– Наручники?
– Меховые.
Я посмотрела на Кристиана задумчивым взглядом. Он улыбнулся мне одной из его теплых улыбок:
– Я подумал, что это могло бы добавить неожиданной остроты неким событиям.
Кто бы мог подумать? Я как раз начала размышлять, о каких же таких событиях говорил Кристиан, когда стала понимать, что Тане совсем не нравилось, когда ее игнорировали.
– Не смей отворачиваться! Ты не отделаешься от меня, как от назойливой пчелы! – Она пихала мое плечо, пока все это говорила. Рокси подскочила и схватила мою руку. Я сдержалась, чтобы не пнуть Таню в голень, решив не дать ей шанса до меня добраться.
– Я буду говорить, а ты будешь слушать. Твоему плану проникнуть на ярмарку в качестве предсказательницы сбыться не суждено. У тебя нет навыков, и неважно, что ты о себе вообразила.
Я нахмурилась, услышав это озадачивающее высказывание, а потом просто пожала плечами, осознав, что Таня была не только одержима Домиником, как и параноидальными мыслями, будто я вынашиваю какой-то безумный план, но еще и теряла способность адекватно воспринимать ситуацию, когда злилась.
– Ты – никто, ты ничего не значишь для Доминика! Ты ничего не добьешься.
Я попыталась просто уйти, я действительно попыталась это сделать. Улыбнулась и сказала:
– Ты повторяешься. Было приятно с тобой поболтать, Таня, на самом деле приятно, и если кто-то скажет иначе – не верь этому. – Затем взяла Рокси за руку и начала отходить, но Таня меня не пустила.
– Salope! – Презрительно выкрикнула она мне, доказывая тем самым, что у нее был прекрасный сленговый французский. – Уползти в свою нору для тебя лучший вариант. Твоя жалкая попытка привлечь внимание Доминика провалилась, к тому же у тебя нет никакого дара предсказания. Доминика привлекают только те, у кого есть настоящие способности, а не позеры. Иди обратно в свой отель и помни, кто победил этой ночью.