— Мы не настолько дикие, — прокомментировал Дэниэл из другого конца комнаты, от него не ускользнула ее реакция.
— Привет, Фан, я Дикси, — Самостоятельно представилась слуга Дэниэла. Сегодня она била все рекорды по пестроте одежды. На ней были розовые колготы, синяя юбка и полосатая кофточка всех цветов радуги, ко всему этому Дикси зачем-то напялила на себя еще и зеленое боа.
— Привет, — оторопело ответила ей Фанни, разглядывая девушку.
— Это не цирк приехал, — спокойно пояснила Сэм, — Дикси — подруга Дэниэла.
— Подруга — в смысле…
— Да, в том самом смысле.
— Это так странно, — Фанни опустилась в кресло, предложенное ей Билли. — Мне кажется, что я вижу сон.
— Это не сон, Фанни, — мягко сказала Сэм, коснувшись облака ее рыжих волос. — Это на самом деле.
— А твой друг придет? — Неуверенно спросила Фанни.
— Нет, он занят. — Ответила Сэм.
— И что мы будем делать? — Фанни обвела взглядом комнату и всех присутствующих.
— Развлекаться и отлично проводить время. — Отозвался Дэниэл, снова появляясь рядом. Билли остался нем, как рыба, словно его там и не было.
— Билли, что происходит? — Сэм подошла к нему, пока Дэниэл развлекал Фанни болтовней и своими фокусами, а она смотрела на него, как ребенок.
— Ничего, — он пожал плечами.
— Перестань, я не узнаю лучшего обольстителя в мире.
— Ты хочешь, чтобы я ее обольстил? Или связал с собой? Или и то и другое? — Его голос звучал немного агрессивно и напряженно.
— Я не говорила, что обязательно так должно произойти. Просто, если бы она тебе понравилась…
— Любое желание, звучащее из твоих уст — это приказ, неужели ты не понимаешь? — С болью произнес он.
— Нет, Билли, я бы никогда не стала приказывать тебе. Ты — мой друг, ты же знаешь.
— И я свободен уйти? — С вызовом спросил он.
— Да, свободен. — Сэм недоумевала, она так рассчитывала на него, а он повел себя так странно, так не похоже на старого доброго Билли. — Что с тобой происходит? — Снова спросила она.
Он опустил голову.
— Возможно, она очень хороший человек, и уж точно не заслуживает смерти. Так почему бы не обратить ее? И вопрос будет решен. Это я могу сделать, это может сделать кто угодно из наших.
— Потому что она хочет детей, покоя и света.
— А этот твой светлый друг не может ей помочь?
— Билли, ей никто не может помочь, я перебрала все варианты, прежде чем прийти к этому. Но ты так и не сказал мне, что случилось? Ты сам на себя не похож. Я не говорю, что ты был бы обязан взять ее, но просто ты раньше легче относился к таким вещам, по крайней мере, пока дело не доходило до обязательств. А я говорила и говорю тебе: вперед, никаких обязательств нету.
— Кроме ответственности за ее жизнь. — Мрачно произнес он. — Если я не возьму ее, она умрет.
— Я не ставила вопрос так.
— Но он так стоит.
— Билли, уходи, — Сэм не понимала, что происходит, но больше не хотела этого выносить.
— Как прикажешь. — Произнес он и в ту же секунду скрылся, подняв порыв ветра.
— Что случилось? — Дэниэл оказался рядом, сдав Фанни на попечение Дикси.
— Если бы я знала. Билли повел себя как-то странно. Я не пойму ничего.
— Не огорчайся. — Дэниэл коснулся ее плеча. — На свете множество вампиров, Нагара сможет найти ей хозяина.
— Дэниэл, — вздохнула Сэм. — Я не хочу никого принуждать.
— Как у тебя все сложно, — произнес Дэниэл и присоединился к Дикси и Фанни.
Сэм стояла в другой стороне гостиной и смотрела на них с грустью, потому что ее лучший план спасения Фанни только что быстро и бесповоротно потерпел поражение.
Если бы «светлый друг», как его назвал Билли, действительно мог помочь Фанни. Было ли что-то вроде понятия связанных с ними людей у ангелов? Она слишком мало знала об их жизни на земле, вернее, его жизни.
Глава 21
После ухода Малькольма Билл снова вернулся к Клер. Они поселились в особняке Клер в Дитлоке. Он видел, как она снова устраивала кровавые вечеринки, предавалась веселью и наркотикам, но теперь что-то неуловимо изменилось в ней, словно надломилось, и она делала все это только для того, чтобы забыться. Билл не раз уносил ее с вечеринок, несущую полную чушь и пытавшуюся отбиться от него, но потом, когда он укладывал ее, в его руках она затихала. Иногда ее пальцы сжимались на его руке, и он знал, что она так благодарит его. Он сам долгое время своей человеческой жизни, заливал свою безысходность алкоголем, толпой все новых и новых подружек прикрывал свое глобальное одиночество, которое нельзя было загородить ничем. Только он был веселым алкоголиком, а природная особенность Клер и потребность кормиться склоняла ее в сторону мрачных развлечений. Он прекрасно понимал, что в пирах она пытается утопить свою память о Малькольме. Да, Малькольм действительно был хорошим главой и вампиром, Билли успел проникнуться к нему симпатией за тот небольшой промежуток времени, что служил под его началом. И он знал, что Клер с радостью поменялась бы с ним местами, чтобы быть ближе к Маку, но это было невозможно, поэтому она хотя и была в Готмунде, но держалась на расстоянии, карауля, выискивая любую возможность, ожидая подходящего момента. И вот дождалась, утратив вместе с ним, свою последнюю надежду, последнюю веру в счастье.
Совсем недавно он бы плюнул в лицо человеку, сказавшему ему, что он будет сочувствовать Клер. Но сейчас он словно начал различать ее настоящую за злой красочной маской, которую она носила.
— Клер, — мягко произнес он, подымая ее с пола возле дивана. — Я отнесу тебя в твою комнату.
— Как прошла вечеринка? — Вяло спросила Клер, ее рука безвольно болталась рядом с телом.
— Нормально, — ответил он.
— Что-то ты быстро вернулся для нормально, — съязвила она, и снова прикрыла глаза. — Как же я устала.
— Ты кормилась сегодня? — Спросил Билл.
— А разве не видно? — Произнесла Клер, улыбаясь окровавленными губами.
— Чем-то, кроме наркоты? — Глухо переспросил он.
— П-ф. — Клер снова отключилась.
— Так что, душка Сэм не уделила тебе должного внимания сегодня? — Спросила Клер, снова открывая глаза.
— Ты же знаешь, что не стоит язвить на эту тему. — Мрачно произнес Билли, укладывая ее в постель.
— Почему? Потому что нельзя обижать твою подружку? — С вызовом произнесла Клер.
— Нет. Потому что она — Мара, спутница нашего владыки.
— О, как ты заговорил.
— Клер, однажды ты ляпнешь не там какую-нибудь глупость, и он сотрет тебя в порошок.
— А тебе какое дело? — Огрызнулась она и секунду спустя устало добавила. — Может, так даже будет лучше.
— Мне не все равно. — Произнес Билл, выделяя это самое «не».
— Перестань. — Криво улыбнулась Клер, но затем ее улыбка застыла у нее на устах, когда она посмотрела в глаза Билла. — Билл, не стоит, разве я недостаточно мучила тебя?
— Достаточно, Клер, — кивнул он, — но я, кажется, понимаю, почему.
— И почему? — С вызовом спросила Клер, она снова начинала сердиться.
— От пустоты, — и он постучал по тому месту, где у людей билось сердце.
— От пустоты… — Эхом повторила за ним Клер и отвела взгляд. — Иди спать, Билли, рассвет уже вот-вот.
— Успею. — Ответил он, не двигаясь с места.
— Чего ты хочешь от меня? — Измученно произнесла она, снова подымая на него глаза.
— Что случилось? Как тебя обратили? — Спросил он.
Клер молчала долгое время, так что даже Билли задумался, не научилась ли она отключаться и с раскрытыми глазами.
— Он обращал меня капля по капле, каждую ночь, вливал в меня темную силу, но всегда оставлял каплю света, последнюю каплю, чтобы свесившись за грань мира живых, я снова мучительно возвращалась обратно, и так снова и снова… — В глазах ее застыли слезы.
— Зачем?
— Зачем, — она усмехнулась, и слезинки скатились по щекам, — это вопрос, который я задавала ему и себе тысячи раз. Может, ему нравилось мучить меня, может, он любил меня, а может, он ставил эксперименты, и хотел вывести новый вид человека, я не знаю. Знаю только, что когда он довел дело до конца, я не хотела больше видеть ни его, ни людей, никого.
— Но тебе же нужно было кормиться.
— Я кормилась кровью таких, как он, кровью себе подобных. — Клер зло рассмеялась. — Потому я и не создавала никого. Я мстила, я убивала монстров, одним из которых стала сама.
— И тебя не поймали?
— Тогда не было особенного порядка. Был совет, и он был судом, а дети совета — законом на земле. Обратив меня, он сам вложил закон в мои руки.
— Клер, а наша ветвь, наши старейшие…
— Да, это я помогла им перебить друг друга и исчезнуть оставшимся… Только это не наша ветвь, Билли, мы сами по себе. Меня обратил член совета.
— То есть, ты хочешь сказать, что есть западная ветвь Малькольма, обезглавленная северная ветвь, южная ветвь Этана и четвертая — ты, я и…?
— И все. — Ответила Клер, и, утомленная беседой, снова закрыла глаза, но уже надолго.
Глава 22
Сэм сидела на берегу моря и смотрела вдаль, где-то почти на самом горизонте, виднелся корабль. Море сменило оттенки на более темные в сравнении с летом, небо почти полностью закрывали тучи. Сэм не знала, ждать ли дождя, или рано или поздно все-таки появится просвет, и выглянет солнце. Среди красок начинающейся осени полуостров выглядел особенно пустынно, как выглядят курортные городки в не сезон, сиротливо и заброшенно. Она вспоминала о том, как совсем еще недавно изнывала от жары, проходя мимо этого пляжа, и решилась на нем искупаться, избавившись от одежды. Как на берегу ее встретил симпатичный светловолосый парень. Если день выдался пасмурным, мог ли в нем появиться Габриэль? И на что она рассчитывала, снова вернувшись на виллу Фиска? Сэм зевнула и закуталась сильнее во флисовую куртку, накинула капюшон и спрятала руки в карманы. Уходить от моря она не хотела — ей нравилось смотреть на него, оно завораживало и приносило ей облегчение. Соленые брызги, которыми был наполнен воздух, дарили ей ощущение жизни и движения.
— Погода не совсем пляжная, — произнес приятный голос позади нее.
— Габриэль? — Сэм радостно обернулась. Он стоял там, в светлых штанах и синей ветровке. Он ничуть не изменился, и от него по-прежнему исходило приятное тепло и свет, так словно солнце все-таки пробилось к земле. — Габриэль, — снова произнесла Сэм уже утвердительно и счастливо.
— Рада меня видеть? — Усмехнулся он, и по одной этой фразе Сэм уже поняла, что он в отличном настроении.
— Ты разговариваешь со мной? — Спросила она в тон ему, театрально нахмурив брови.
— А что мне остается, если ты так ищешь встречи, что готова превратиться в песчаную статую, — произнес он, — или ледяную, если бы я не пришел так скоро.
— Ты ведь не живешь зимой здесь? — Предположила Сэм.
— Да, я люблю тепло, если ты еще не заметила. — Улыбнулся он.
— Ты тоже рад меня видеть.
Он поднял на нее серьезные светло-зеленые глаза.
— Разве у меня есть кто-то еще?
— Габриэль, — вздохнула Сэм, она снова ощутила себя виноватой.
— Пойдем в дом, — предложил он, предлагая ей руку и подымая ее с песка. — Я зажгу камин и налью нам чего-нибудь согревающего.
Сэм с удовольствием пошла рядом с ним, продолжая держаться за его руку. Она наслаждалась детским ощущением беззаботной радости, которую она испытывала рядом с ним.
Стеклянный дом, на первый взгляд, тоже казался хмурым и холодным. Но пламя, весело заплясавшее в камине, заставило его согреться и стать более жилым. Они завалились с чашками, из которых подымался ароматный пар, прямо на ковре возле огня. Сэм смотрела на языки пламени, и думала о том, что это ничуть не хуже, чем смотреть на море.
— Над чем ты сейчас работаешь? — Спросила она.
— Ты имеешь в виду музыку?
— Да.
— Никаких фильмов, просто пишу для души. — Он поставил чашку на пол и сел, опершись на правую руку.
— Сыграешь?
— Почему бы нет. — Он поднялся и пошел в дальнюю комнату с роялем. Через несколько секунд оттуда донеслись звуки очень красивой и грустной мелодии. Сэм слушала, и ей казалось, что она слышит звуки моря, холодного и печального, пустого осеннего моря. Пронзительные крики чаек, свист ветра, бьющиеся полы одежды или парусов, замерзших рыб, издающий хрустальный звон при столкновении плавниками…
— Что с тобой? — Он снова оказался рядом, а она даже не заметила, словно впала в прострацию, слушая его музыку, и очнулась только сейчас.
— Откуда эта мелодия? — Спросила она.
— Отсюда, — он показал пальцем на свое сердце.
— Но почему такая грустная?
Он промолчал.
— Габриэль, — Сэм подняла на него глаза, усаживаясь на ковре. — Скажи мне одну вещь.
— Какую? — Ему явно не нравилось, когда она задавала вопросы, нежность, светившаяся на его лице, когда он только что коснулся ее, стала растворяться и на ее месте появилась пустая, ничего не значащая, маска.
Но Сэм обязана была продолжить.
— В тот день, когда я вспомнила, ты держал меня на руках до самого захода солнца. Почему ты был так уверен, что, если бы я умерла, то переродилась бы в свете?
— В тебе сейчас слишком много тьмы, — произнес он, прикрыв глаза.
— Нет, я не собираюсь сейчас вернуть свой шанс. Ты не понял. Я хочу знать, почему ты был так уверен, что свет примет меня, если во мне, так или иначе, была тьма? Пусть даже ничтожное ее количество, как в любом человеке, но все же?
Его пальцы нервно перебирали белый ворс ковра. Он словно попытался что-то сказать, но потом передумал.
— Габриэль, — голос ее звучал требовательно.
— Я ничего тебе не должен, — сказал он, и голос его на этот раз не предвещал ничего хорошего.
— Умоляю, я не хочу с тобой ссориться, просто скажи мне. — Сэм потянулась рукой к нему и сжала его пальцы.
Он вздрогнул, но руки не отнял. Его глаза пристально посмотрели на Сэм.
— Что ты хочешь услышать?
— Правду.
— Я взял твою тьму. — Произнес он.
— Черт тебя побери, — Сэм была поражена, хотя и догадывалась, что он должен был сделать что-то подобное. — Но как? Ведь тьма тебя убивает, разве нет? Нет, я не имею в виду, что не рада тому, что ты жив, просто, как ты смог? Как тебе это удалось? — Сэм нервничала, и слова путались, как и мысли в ее голове.
— Ты такой человек, — улыбнулся он.
Сэм нетерпеливо пожала плечами, что могло означать что-то вроде «а чего же ты еще ожидал».
— Я смог. — Ответил он. — Вампиры могут брать свет и питаться им. То же можем и мы. Я. — Исправился он, запнувшись. — Я не погибаю от этого, а становлюсь смертным.
— Ты не уходил в ту ночь, — ахнула Сэм. — Ты оставался дома. Но к утру…
— Верно, к утру я восстановился, чтобы увидеть, — он помолчал, — что ты потратила впустую мой дар.
Сэм молчала. Да, наверное, со стороны это именно так и выглядело. Так вот что он тогда сделал.
— Почему ты сейчас спрашиваешь об этом? — Поинтересовался он.
— Потому что одному моему другу очень плохо, и мне нечего ей предложить. — Сэм взглянула на Габриэля. — Из-за того, что я пренебрегла твоим даром.
— Сожалеешь, — кивнул он. — Но я не смогу тебе помочь сейчас.
— Я знаю. — Ответила Сэм. — Но смог бы ты… — Она замолчала в нерешительности.
— Что? — Габриэль смотрел на нее со смесью настороженности и любопытства.
— Забрать тьму у обыкновенного человека.
— Ты понимаешь, насколько это сложно, и что случится со мной, если я возьму слишком много? — Спросил он.
— Но со мной ведь у тебя вышло?
— Ради чего, Сэм?
Сэм не знала, как сказать.
— Ради шанса на свет. Возможно, у такого человека появился бы шанс раствориться в свете.
— Это не выход.
— Это не выход для всех, но выход для нее.
— Почему ты не предложишь ей обращение? — Спросил он.
— Я предлагала. — Сэм опустила голову, пряча глаза в пол. — Но это оказалось для нее слишком. Он не смогла, отказалась. Я даже хотела, чтобы она стала чьим-то человеком, но с этим тоже ничего не вышло. А я не могу, понимаешь, не могу сидеть и смотреть, как она умирает без надежды, без света в конце пути.