— Так, так. Вы использовали наследство как наживку? Возможно, вы поняли кузена лучше, чем могло показаться с первого взгляда. Английская наследница — привлекательная штучка для Рори. — Это замечание было не из лестных.
— Какая еще наживка? Всего-то пятьдесят фунтов… но для меня-то это было целое состояние! — Харриет вновь заревела, хоть и знала, что это повод для дальнейших шпилек с его стороны, но, к ее удивлению, на его лице вдруг отразились нежность и сочувствие.
— И совершенно без задней мысли вы описали наследство именно так, не правда ли?
— Да, наверное. Но я все объяснила, когда приняла приглашение. Вы полагаете… Вы полагаете, именно поэтому он уехал в такой спешке, мистер Лоннеган?
Он поднялся с кровати и посмотрел на нее сверху вниз.
— Думаю, так все и было, мисс Джонс, так что чем быстрее вы подрастете, тем лучше для вас, — резко сказал он.
— Да, — понуро согласилась она и вдруг забеспокоилась: — Но что же мне теперь делать? Наследство потрачено, и у меня нет… нет денег даже на билет до Англии.
— Возвращаться в постель и спать — вот что делать. И попытаться к утру привести в чувство свою невероятно доверчивую головку. Надо же так понадеяться на свою привлекательность, что даже не купить обратный билет! — недобро отметил он и вышел из комнаты.
Однако заснуть не удавалось. Постель вдруг стала слишком жаркой, лодыжку ломило, и Харриет совершенно неожиданно затосковала по своей маленькой жесткой приютской кроватке. Все, чего ей хотелось, так это проснуться и вновь окунуться в такую знакомую будничную жизнь общины.
Тут ей пришло в голову, что нет никакой необходимости лежать в этой огромной грубой пижаме. Харриет поднялась и открыла свой чемодан в поисках чего-нибудь более подходящего. Новая одежда, которую она с такой любовью выбирала, чтобы не ударить в грязь лицом во время предстоящего визита, теперь показалась ей дешевой и бедной. Харриет стало еще хуже, едва она припомнила, сколько все это стоило и как легкомысленно она потратила деньги на очень дорогую ночную рубашку и жакет, коими хотела поразить слуг замка. Стоило оставить хоть что-то на билет! Однако, немного приведя себя в порядок, она почувствовала себя гораздо лучше. Уверенность окончательно вернулась к ней, когда она влезла в свою нарядную сорочку и улеглась в постель. По крайней мере, теперь она не будет выглядеть общипанным цыпленком, когда хозяин дома вернется померить ей температуру или перебинтовать ногу.
Но никто не шел, и Харриет устала лежать в темноте. Она набралась храбрости и решилась раскрыть все тайны масляной лампы, стоящей у ее кровати, размышляя, взорвется ли она или плюнет ей в лицо, если сделать что-нибудь не то. К счастью, ничего подобного не произошло, зато фитиль она вывернула слишком высоко, лампа закоптила, в результате ее сорочка покрылась черными пятнышками. И надо же было мистеру Даффу Лоннегану избрать именно этот момент для того, чтобы прервать ее одиночество и войти в комнату с подносом в руках!
— Силы небесные, да ты хоть что-нибудь умеешь, девочка? — Он торопливо поставил поднос ей на колени и поспешил завернуть фитиль.
— Была совсем новая… — Она попыталась смахнуть сажу, но только размазала ее.
— Куплена для свадебного визита, как вижу, — бестактно заметил он. Харриет ответила прежде, чем подумала, что говорит:
— Чтобы поразить слуг, правда.
— Бог мой, что за старомодное замечание! — Непонятно было, то ли он издевается, то ли просто веселится. — Боюсь, вам стоит пересмотреть свои возвышенные идеи об ирландских замках, мисс Джонс. И со слугами здесь те же проблемы, что и в Англии, — их здесь не так много.
— Я думала, замок — звучит так величественно… лакеи и все такое… знаете, как в книгах.
— Боюсь, книги в вашем приюте малость устарели. Рори стоило бы сказать вам, что замков в Ирландии видимо-невидимо и они ценятся не больше, чем простые дома. Теперь ешь свой ужин, пока он не остыл.
Дафф молча наблюдал за Харриет, пока она ела, а когда она закончила, забрал поднос и задернул шторы. Потом он встал у ее кровати, задумчиво глядя на нее.
— Смена наряда положительно пошла на пользу, несмотря на все эти пятна. Тебя хорошо кормили в том месте?
— Да, вдоволь питательного тушеного мяса и пудингов. А что?
— Такая худенькая, но возможно, просто тонкая кость.
— Я всегда была кожа да кости. Матрона говаривала, что я прямо какая-то карикатура на сироту.
— Хм… она достойная женщина?
— Да, очень, всегда заботилась, чтобы выпускать в свет образованных и ответственных девушек. Я ее разочаровала.
— Что так? Недостаточно ответственная?
Она застенчиво улыбнулась в ответ:
— Не то чтобы, но я всегда витала в облаках и руководствовалась своими импульсами — да еще читала много неподходящих романов.
— Судя по последним шальным выходкам, мадам была недалека от истины, — скептически заметил он. — Кстати, они разве не ждут от тебя вестей или ты сбежала?
— О нет! Никто никогда не сбегал из Огилви. Видите ли, я собиралась на новую работу, а тем людям сообщила, что не могу приехать… а Матроне хотела написать отсюда.
— Чтобы осчастливить ее хорошими новостями о скором замужестве и поразить остальных сирот в приюте так, чтоб у них глаза на лоб полезли. Харриет, душечка, ты и вправду так веришь в чудеса или просто дурочка? И что же ты теперь напишешь этой леди?
— Не знаю. Но вернуться я не могу. Этот уже третий раз.
— Третий раз сбегаешь, чтобы выйти замуж? Какая неудача!
— Нет, конечно! Три раза мне находили работу и дом, и каждый раз я не подходила.
— Ага… И почему же? Ты что, пьешь?
— Совсем не смешно, мистер Лоннеган! — Она снова готова была разреветься. — Не подходила, потому что работа была не по мне. Я не слишком умна, как вы уже убедились, по крайней мере не в коммерческой сфере… да и с цифрами проблема.
— Ясно. И что же подобрали тебе в этот раз?
— Помощь по дому где-то в Клапхэме.
— Вот это да!
— Я неплохо управляюсь с детьми…
Он стоял, перебирая в кармане монетки, и хмуро смотрел на нее.
— Так ты любишь детей? — спросил он, и тут ей пришло в голову замечательное решение.
— Да, они меня понимают. Витать в облаках и грезить наяву — это, конечно, непрактично, но у детей всегда есть выдуманный мир, и они неплохо соотносят его с реальностью, только не стоит смешивать их.
— Но именно этим ты и занимаешься!
— Не совсем так, просто это нечто вроде защиты. Мистер Лоннеган, не могли бы вы… не могли бы вы помочь найти мне работу с детьми? Вы говорите, слуг не хватает, и, должно быть, есть семьи, которые с радостью примут помощь. Тогда мне и деньги на обратный билет не понадобятся.
Ей это казалось прекрасным выходом из сложившейся неприятной ситуации, но он резко спустил ее с небес на землю.
— Как все просто, если не считать того, что можно было бы вообще не приезжать! Воображаешь себе, что приют, пекущийся о своей репутации, оставит все как есть и даже не попытается убедиться в том, что тебя не эксплуатируют в чужой стране? В их интересах вернуть тебя назад и найти другое место, если не удастся утрясти дела в Клапхэме.
Краска отхлынула от ее лица.
— Но… если вы напишете и уверите их в респектабельности и все такое, то слов лорда из замка с таким громким именем будет достаточно, — наивно предположила она, но Дафф нетерпеливо заметил:
— И почему это я должен делать за тебя грязную работу? Откуда тебе знать, что я респектабелен? — Харриет пришлось согласиться со вторым замечанием. Уж по крайней мере, первое впечатление совсем другое, — с опаской подумала она, глядя на этого некрасивого, властного человека.
— Не очень-то любезно с вашей стороны потешаться над моей ситуацией, — произнесла она дрожащим голосом, и он торопливо возразил:
— Видимо, нет, но, ради бога, только не реви. Есть путь, который способен удовлетворить всех в данной ситуации и связать концы с концами, и, так как из-за больной ноги ты еще несколько дней будешь привязана к дому, есть время все уладить.
— Не могу же пользоваться вашей гостеприимностью вечно, — запротестовала она. — Как-нибудь доковыляю до станции, даже несмотря на растяжение.
— Семь миль по дороге или пять по долине?
— Но ведь вы вряд ли откажетесь подбросить меня, правда?
— И что же ты будешь там делать? Кто это посадит тебя в поезд без билета?
— Ладно, сдаюсь. — Она прикрыла глаза. — Но если есть простой выход, может, прекратите издеваться надо мной и назовете его, наконец?
— Хорошо, — произнес он, и в наступившей тишине Харриет услышала, как дождь с новой силой забарабанил в окно. — Ты прибыла сюда в надежде на счастливый конец со свадебными колоколами и флердоранжем, так что лучше всего будет, если ты выйдешь за меня.
Глаза ее широко распахнулись, и она посмотрела на него как на сумасшедшего.
— Что?!
— Ты прекрасно слышала.
— Вам не кажется, что вы уже достаточно надо мной поизмывались? — устало произнесла она. — Я понимаю, что мой порыв прыгнуть в уходящую лодку из-за того, что какой-то молодой человек якобы надумал жениться на мне, смешон, — я и сама теперь это вижу, — но там, откуда я приехала, уроки житейской мудрости в программу не входили.
— Мы на западе Ирландии тоже не особо искушены в таких делах, — сухо ответил он. — Однако я был вполне серьезен.
— Неужели?
— Почему бы и нет? У тебя свои проблемы, а у меня — свои.
— Как женитьба на мне может решить ваши? — поинтересовалась она, и в его мимолетной улыбке промелькнуло удивление.
— Бросаешь мне вызов, проявляя неожиданное благоразумие? Никаких девичьих протестов, ни признаков испуга — просто деловой подход к неожиданному предложению, — прокомментировал он.
Она быстро моргнула.
— Вы не ответили на мой вопрос, — настаивала она, подозревая, что он все еще издевается над ней. Дафф иронично приподнял бровь:
— И не собираюсь! Мои причины в данный момент тебя не касаются, однако если нужны какие-то объяснения, то, выражаясь словами моего незабвенного кузена, скажем так — Клуни действительно нужна хозяйка, вот только остепениться пора мне.
— Но не с незнакомкой же!
— Как раз с незнакомкой все это и возможно. Ну, мисс Джонс, другие возражения имеются?
— Но это же полный абсурд, мы же абсолютно не знаем друг друга!
— В этом преимущество обеих сторон. Никаких романтических бредней, которые ведут к разочарованиям. А для тебя — место, которого, будь уверена, тебя никто не лишит. И вообще, мой пылкий юный друг, ты приехала с готовностью отдать свою руку молодому человеку, которого видела-то всего раз. Так за чем же дело стало? Заменим одного на другого, ведь влюблена-то ты на самом деле в замок!
Харриет поглядела на ситуацию с этой стороны. Она действительно была готова влюбиться в Принца Очарование и его замок, не задумываясь, каким же человеком он окажется в жизни.
Дафф Лоннеган с интересом наблюдал за ней. На невинном лице девушки, как в открытой книге, читались все ее мысли.
— Видишь, я прав. Подумайте над этим, мисс Джонс, все могло бы обернуться для вас куда хуже. Теперь я осмотрю ногу и оставлю тебя наедине с твоими размышлениями. Пожалуйста, отверни одеяло.
Дафф поудобнее устроил ее ногу, измерил температуру, проинформировал, что все в порядке и наутро ей можно будет встать, и, коротко пожелав спокойной ночи, удалился без дальнейших комментариев по поводу своего необычного предложения.
Наутро Харриет проснулась и обнаружила, что все та же девушка устраивает поднос с завтраком на ее кровати. Уже во второй раз Харриет показалось, что все произошедшее прошлым вечером пригрезилось ей. Но когда девушка, сообщив, что зовут ее Молли, раздвинула шторы, и комнату залил солнечный свет, Харриет осознала, что вчерашняя усталость покинула ее. Полет фантазии хозяина дома был не менее безумным, чем ее собственный, а с ее неудобной ситуацией что-то нужно немедленно делать.
— Молли, здесь есть семьи, которым нужна помощь с детьми? — спросила Харриет, со зверским аппетитом уничтожая завтрак.
— Чудно как-то, — отозвалась девушка, которую снедало любопытство. — Вы что, одна из них, из этих старых дев, которые совать свой длинный нос в дела чужих? Они называть себя доброжелатели!
— Да что ты, нет, конечно! Сама от них страдала, — рассмеялась Харриет.
— Тогда что вам за дело до нужды семей в округа? Вы ведь гость замка?
— Я здесь гость поневоле, знаешь ли. Не могу же я оставаться здесь вечно! Я думала, ты можешь знать кого-то, кто предлагает работу.
Молли хлопнула себя по необъятным бедрам и разразилась весельем:
— Рабо-о-ота, ну и дела! Огромный чувство юмора вы иметь, рассказывая сказки с каменным лицо, а все они еще говорить, что вы просто ошибаться и принимать замок за тюрьма, а еще бросать вещи на станции, как будто какой-то молодой человек за ними приедет, обвинять во всем бедного старого Мерфи, а ему до пенсии нет ничего! Видать, вы испробовать на нас свой английский юмор! Погодите, вот расскажу на кухне — так они со смеху лопнут! — Девушку так распирало от желания поделиться этой шуткой, что она ринулась к выходу, уронив по пути стул.
Харриет обреченно вздохнула, без спешки закончила завтрак, встала, умылась, оделась и заправила кровать. Потом обозрела себя в старом зеркале и нахмурилась. Кто-то почистил и погладил ее костюм, однако блуждания по долине Клуни явно не пошли ему на пользу, а юбка, несомненно, села. Туфли ей не вернули, видно, они вовсе испортились из-за того, что она бродила по воде, но в любом случае она не смогла бы их надеть на забинтованную ногу. Пришлось обойтись домашними тапочками. Вид у нее был не очень, и она нервно хихикнула при воспоминании о вчерашнем предложении хозяина дома. Как бы ни был он серьезен вчера, сегодня будет достаточно одного взгляда, чтобы понять, насколько его предложение неуместно и даже смехотворно.
Перед тем как спуститься вниз в поисках Даффа, Харриет подошла к окну и впервые взглянула на местность, окружающую замок.
Окно комнаты, по-видимому, выходило на задний двор, она перегнулась через подоконник, глаза ее расширились от удивления, ибо Харриет увидела, что мечты воплощаются в жизнь. Все было так, как рассказывал Рори. Озеро, северным берегом примыкающее к замку, разрушенная сторожевая башня, маленький островок среди тихих вод, а у самых гор — изрезанные холмы — пристанище для неприкаянных душ, время от времени совершающих побег из тюрьмы Клуни.
— И все мое, стоит только согласиться, — пробормотала она, успокаивая себя тем, что может поймать этого удивительного хозяина замка Клуни на слове и тем самым осуществить все, что обещали ей письма. Она сердито хлопнула ставней и отправилась искать дорогу в жилые комнаты замка, намереваясь обсудить с Даффом свое ближайшее будущее.
Через несколько минут Харриет стало понятно, что здание не такое огромное, как ей показалось вначале. В свете дня оно выглядело немного обшарпанным, на каменных стенах виднелись подтеки, когда-то прекрасные панели тут и там потрескались и рассохлись. Но лестница сохранила былое величие, и Харриет остановилась на ее верху, чтобы полюбоваться ее грациозными поворотами и замысловатой балюстрадой. Через секунду взор ее упал на стоящего у подножия лестницы хозяина, который, судя по выражению его безобразного лица, наблюдал за всем с самого начала.
— Смелый поступок, — заметил он не без иронии. — Лучше обопрись-ка на меня. Мы идем в библиотеку.
Она согласилась вовсе не из-за того, что ей действительно нужна была помощь, но потому, что, откажись она, он мог снова схватить ее на руки. Харриет чувствовала себя немного нелепо, когда они в торжественной тишине пересекали зал; звуки их шагов диссонировали, и она едва доставала ему до плеча.
Дафф аккуратно усадил ее в кресло и, не произнося ни слова, с озорным удовлетворением наблюдал, как при виде огромного количества книг в ее глазах вспыхнула жадная искорка.
— Какая роскошь! — воскликнула она с восторгом попрошайки, умирающего от голода и жажды.