— Так ли это? — спросил Адам несколько скептически. — Ты хочешь сказать, что твое решение разорвать наши отношения никак с ним не связано?
— Только косвенно, — ответила Конни. — Просто я решила… что мы не подходим друг другу.
— И что же я такого сделал, чтобы у тебя возникло такое мнение? — не отставал он. — Всего пару дней назад ты согласилась помочь мне на церковном празднике.
— И помогу. Вся эта история меня совсем не радует, поверь. Ты всегда был готов подать мне руку помощи, и я этого никогда не забуду.
— Так, значит, возвращение твоего мужа никак не повлияло на твое решение? — резко спросил он. — Не считай меня за полного идиота, пожалуйста. До воскресения Барнета из мертвых у тебя не возникало абсолютно никаких сомнений по поводу наших отношений!
— Только потому, что я считала его убитым, — попробовала объяснить Конни, чувствуя себя виноватой. — Попытайся понять, мне и в голову не приходило, что я увижу его снова.
— Но теперь увидела и захотела вернуть, не так ли? Или он пригрозил тебе чем-то, о чем я не имею ни малейшего понятия?
— Разумеется, нет, — несколько испуганно ответила она. — Говард совсем не такой. Он никогда не стал бы угрожать женщине.
— Сомневаюсь в том, что ты знаешь его достаточно хорошо, — возразил Адам. — По моему мнению, он сделает все что угодно, лишь бы разлучить нас.
— Ты так думаешь? — спросила Конни, задумавшись, но затем, спохватившись, что говорит не то, торопливо поправилась. — Вина в этом лежит не на Говарде, а на мне. С того самого момента, как он вернулся…
— Ты чувствуешь себя виноватой, я знаю. — Адам тяжело вздохнул. — О, дорогая, поверь, я понимаю твои чувства. Мне ведь тоже пришлось бороться со своим самолюбием. Но я уверен, что тебе не стоит за него беспокоиться. Такие люди, вроде него, не страдают от недостатка внимания со стороны женщин. Я знаю…
— Откуда? — нахмурилась Конни.
— Э… — замялся Адам. — У меня есть некоторый опыт в этой области, — объяснил он, покраснев. — Вот увидишь, с разводом никаких трудностей не будет.
Конни устало вздохнула.
— Ты просто не понимаешь, Адам.
— Чего же я не понимаю?
— Я… я не хочу развода. — Теперь уже покраснела она. — И это окончательно… Независимо от того, останусь я с Говардом или нет.
— Я этому просто не верю, — с недоумением посмотрел на нее Адам.
— Но это правда. — Конни почувствовала, как к глазам ее подступают слезы. — Мне очень жаль, Адам, действительно жаль, но я люблю его и думаю, что любила всегда. Просто раньше я этого не понимала.
— Ты, наверное, шутишь, — с трудом выдавил из себя Адам.
— Боюсь, что нет…
— Однако, по твоим же собственным словам, у тебя нет гарантии того, что Барнет… желает возобновить ваши прежние отношения.
— Я это знаю.
— Но тогда…
— Чем бы это ни кончилось, я не выйду за тебя замуж, — тихо сказала Конни. — И не хочу оставлять тебя насчет этого в заблуждении. Извини меня, Адам. Мне не хотелось причинить тебе боль.
Он все еще не мог опомниться.
— Ты, правда, с тех пор не виделась с Говардом?
— Конечно.
— Просто я не верю в то, что это обдуманный поступок с твоей стороны. Мы же не дети, Конни, а взрослые люди, и знаем, что счастья в жизни нет, по крайней мере, в этой жизни. Каждому хочется обеспеченной и спокойной жизни, а если при этом еще есть сексуальное влечение — тем лучше.
— Это не так, — возразила Конни.
— Именно так! — Адам выглядел несколько возбужденным, оставалось только надеяться на то, что он не устроит ей сцену. — Мы подходим друг другу, Конни, предназначены друг для друга. Опомнись, ведь ты до сих пор носишь мое кольцо!..
Кольцо! Она совсем забыла про него, но Адам был как всегда практичен. Не исключено, что он считал ее способной на то, чтобы оставить кольцо у себя. Плохо же Адам ее знает.
— Мне жаль, — повторила она. — Жаль, что ты воспринял это именно так. Я надеялась на твое понимание.
Красный как рак, Адам оттянул пальцем свой стоячий воротник, как делал всегда, когда ему было жарко. Этот обычно казавшийся вполне безобидным жест теперь выглядел как-то угрожающе.
— Я думаю, что ты просто сошла с ума, — сказал он, и Конни понадеялась, что все ограничится только этим.
— Пожалуйста, прости меня, — пробормотала она. — Я надеюсь, мы останемся друзьями…
— Друзьями! — сердито воскликнул Адам и покачал головой. — Ты даже и не подумала о моих чувствах. Тебя интересовало лишь свое собственное благополучие и ничего более. Как после этого я буду смотреть в глаза своим прихожанам?
— Но они ведь знают…
— Что они знают?
— То, что у нас с тобой все расстроилось. Что после возвращения Говарда…
— Но им также известно, что ты и твой муж не живете вместе, — резко возразил Адам. — Я знаю, что они ожидают, когда мы объявим о нашей свадьбе.
— Но это неправда, Адам! — протестующе воскликнула Конни. — Кроме того, мало ли кто что скажет. Это касается только нас одних. Остальным об этом знать вовсе не обязательно.
— Это тебе так кажется, — фыркнул он. — Но я на виду у всех, Конни, и должен поддерживать свое реноме. До сих пор люди понимали, в какой мы очутились ситуации. Теперь же они начнут говорить: бедняга Прайс, он не способен удержать женщину, опять его оставили ни с чем.
— Опять?
Конни ничего не могла понять.
— Да, опять.
Адам нахмурился, поняв, что сказал лишнее.
— Я уже… был когда-то помолвлен.
— Когда?
— Какое это имеет значение?
— Для меня имеет.
— Как тебе сказать… до твоего появления здесь. Собственно говоря, незадолго до твоего появления. Она тоже была вдовой… на этот раз настоящей. — Он криво усмехнулся. — Разве тебе никто не говорил?
— Нет. — Конни была вне себя от изумления. Адам никогда не упоминал об этой женщине. Напротив, он всегда давал понять, что она была у него единственной. — И что между вами произошло?
— Она оставила меня, — с горечью признался Адам, — Ради другого мужчины. И кажется, тоже говорила, что любит его. Хотя я полагаю, что ее привлекли его деньги.
— О, Адам!..
— Ну вот, теперь тебе все известно, — грубо заявил он. — И неужели ты думаешь, что тоже можешь оставить меня в дураках?
У Конни вырвался возмущенный возглас:
— Адам, я вовсе не хочу оставить тебя в дураках! Ты мне очень дорог.
— Неужели? — Повернувшись, он схватил ее за плечи, заставляя смотреть себе в глаза. — И ты мне тоже дорога. Вот что я пытаюсь тебе объяснить. — Адам нахмурился. — Все это из-за того, что я был… не слишком предприимчивым любовником?
— Конечно нет. — Столь неожиданный поворот событий встревожил Конни. Стараясь не выказывать своего недовольства, она вывернулась из его рук. — Послушай, мы поговорим об этом позднее, когда у нас будет побольше времени. Сейчас я принесу твое кольцо.
Какое счастье было взбежать по лестнице, выгоняя из крови адреналин. Атмосфера внизу внезапно начала тяготить ее. Конни никогда не предполагала, что Адам может быть таким агрессивным. Но, по правде сказать, она никогда не имел случая выяснить это.
Конни торопливо рылась в ящике стола, куда как она помнила, положила кольцо сразу после того, как узнала, что Говард жив, и вдруг услышала позади себя скрип лестничных ступенек. Она замерла, не веря своим ушам, но тут в дверях появилась мрачная фигура в сутане.
— Значит, это твоя спальня, — сказал Адам, не обращая внимания на то, что нарушает все приличия.
Конни с беспокойством смотрела на него.
— Адам, что ты здесь делаешь…
— Мне всегда было интересно, что собой представляет твоя спальня, — продолжил он, входя внутрь и внимательно осматриваясь вокруг. — Очень мило и… женственно.
Конни не в состоянии была вымолвить ни слова. Ей даже думать не хотелось о причинах, заставивших его подняться по лестнице. Пальцы ее лихорадочно перебирали содержимое ящика. Невольно вспоминалось то, что произошло после того, как по лестнице поднялся Говард. Но несмотря на весь теперешний гнев на мужа, его она никогда не боялась.
А боится ли она Адама? По правде говоря, Конни просто не знала, да и никогда об этом не думала. Теперь он казался ей каким-то незнакомым, странно, но она никогда не думала и над тем, что у и него могут быть дурные стороны.
Наконец Конни нащупала кольцо и с возгласом облегчения вытащила его из ящика.
— Вот оно, — сказала она, стараясь вести себя так, будто присутствие Адама в ее спальне было совершенно обычным делом. — Извини, что пришлось искать так долго.
— Ничего страшного, — пугающе небрежно ответил Адам. — Я не тороплюсь. — Он подошел к окну. — Какой прекрасный вид.
Конни чувствовала, как ползут по всему ее телу струйки пота. Хотя на ней были надеты лишь безрукавка поверх рубашки и джинсы, ей вдруг стало очень жарко. Пальцы, сжимающие кольцо, были скользкими. Что ему здесь надо? Зачем он последовал за ней наверх?
— Адам… — начала она, толком не зная, что сказать, и он повернулся к ней, глядя на удивление жалостливыми глазами. — Адам, пожалуйста, мы не можем разговаривать здесь. Спускайся вниз и выпей свой кофе. Он остынет.
— А ты знаешь, что у него есть другая женщина?
Глава четырнадцатая
Конни, стараясь осторожно оттеснить его к двери, встрепенулась.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что у твоего мужа, кажется, есть другая женщина, — со вздохом заявил Адам. — Извини меня, Конни, мне не хотелось говорить об этом, да я думал, что этого и не понадобится. Но ты не оставляешь мне выбора.
Ей показалось, что она вот-вот упадет.
— Говард встречается с другой? — Голос ее дрожал. — Я… я тебе не верю.
— Но это правда. — Он попытался взять ее руки в свои, но Конни быстро спрятала их за спину. — Я лично видел его с ней.
Она почувствовала приступ дурноты.
— Где? Когда? Почему ты ничего не сказал мне?
— Я говорю тебе сейчас, — возразил Адам и, понимая, что необходимо объясниться до конца, добавил. — Понимаешь, я хотел встретиться с ним. Или, вернее, пытался. После нашей встречи в то утро я случайно узнал, где он живет.
Конни, которую не держали ноги, присела на кровать, все опасения насчет намерений Адама улетучились, сменившись ощущением того, что ее предали. Говард встречается с другой женщиной. Боже, она и не представляла, что это может причинять такую боль!
— Ты что, не знала? — спросил он.
— Нет, — сухо ответила она. Интересно, доставляет ли это. Адаму удовольствие? — А как ты узнал?
— Ты же слышала, я пошел за ним туда, где он живет, — терпеливо повторил Адам, и Конни испытала чувство огромного облегчения.
— Ты просто неправильно понял, — почти закричала она. — Женщина, которую ты видел, вовсе не подруга Говарда, это жена Дика.
— Дика? — озадаченно переспросил он. — Кто такой Дик? Там на двери была только фамилия Барнета.
Конни поднялась на непослушные ноги.
— Ты хочешь сказать, в Лондоне?
— Почему в Лондоне? В Томбридже. — Адам поправил пояс своей сутаны. — Барнет живет в Томбридже. Разве он тебе не говорил?
Она на мгновение потеряла дар речи.
— Говард живет в Томбридже? — вымолвила наконец Конни. — Но откуда ты знаешь?
— Я случайно встретил его в городе, — признался Адам без малейшей тени смущения. — Сам он меня, конечно, не видел, а мне стало интересно, что ему там было надо.
— Ну и что? — нахмурилась Конни. — Ты хочешь сказать, что проследил за ним?
Адам несколько смутился.
— Можно сказать, да. Наверное, мне было просто интересно, что Барнет делает в городе. А когда стало ясно, что он хорошо знаком с местом, я был совсем заинтригован.
— И Говард был с той женщиной?
— Нет, не тогда. — Он нервно прошелся по комнате. — Сначала он был один и свернул на Маркет-стрит. Так называется улица, где живет Барнет. После того, как он вошел туда, я проверил.
Конни ощущала себя абсолютно опустошенной. Она никак не могла поверить в то, что Говард снял апартаменты в Томбридже, ничего не сказав ей. Зачем он это сделал? Может быть, с целью похвастаться перед ней чередой любовниц?
— Ну… а когда?.. — начала она дрожащим голосом, и, хоть не окончила предложения, Адам понял.
— Несколько позднее, — осторожно сказал он. — Узнав, что он поселился всего в нескольких километрах от тебя, я решил, что должен узнать, каковы его намерения. Но, снова подъехав к дому, увидел, как в его дверь звонит молодая женщина, и, оставшись в машине, видел, как Барнет впустил ее в дом.
Конни ощутила такую боль, будто ей в грудь вонзили нож. До этого момента, до того, как Адам рассказал ей эту историю, она надеялась на то, что здесь какая-то ошибка. Но теперь, зная, что тут у Говарда не может быть никаких знакомых, окончательно убедилась в том, что эта женщина должна быть его подругой.
Это, разумеется, означало, что она приехала к нему из Лондона. Может быть даже, она вообще живет с ним, и он просто скрыл от нее, Конни, и это тоже. Чего же тогда стоили ее жалкие попытки доказать, что Говард не импотент? Он наверняка уже сам знал об этом и про себя смеялся над ней.
— Мне очень жаль, Конни…
Перестав мерить комнату шагами, Адам остановился прямо перед ней. Взглянув в его напыщенное лицо, Конни захотелось закричать. Интересно, не за этим ли он пришел в спальню. Может быть, Адам решил, что она будет благодарна ему за поддержку?
— Я думаю, тебе лучше уйти, Адам, — сухо сказала Конни.
Все ее тело словно онемело, нервы были на пределе, хотелось остаться одной, чтобы зализать свои раны.
— Ты в этом уверена?
Взяв Конни за подбородок, Адам заглянул ей в глаза. С трудом сдержав себя, она не оттолкнула его руку.
— Уверена, — сквозь зубы процедила Конни, но если Адам и заметил ее неприязнь, то не подал вида.
— Я понимаю, что это было для тебя настоящим потрясением, — заявил он, тщательно подбирая слова, — но на самом деле, не к лучшему ли все это?..
— К лучшему? — Схватив его за руку, Конни сунула в нее влажное от пота кольцо. — К лучшему для кого? — выкрикнула она, тряхнув головой так энергично, что шнурок, скрепляющий волосы, развязался и они рассыпались по ее плечам. — Только не для меня. Не для меня!
— Конни! — Адам явно начинал терять спокойствие. — Конни, ты не понимаешь, что говоришь.
— Неужели? — возмутилась Конни. — Не хочешь ли ты сказать, что не планировал все это, когда шел сюда?
— Но ты сама пригласила меня, — сердито возразил Адам. — Видит Бог, Конни, я не хотел причинить тебе боль.
— Однако причинил, — парировала она. — Ты говорил, что не хотел рассказывать мне, и все же рассказал. Зачем? Ведь не ради же меня? Ради себя, Адам, только ради себя.
— Конни! — Адам явно обиделся, и ей стало даже неловко за то, что она делает из него козла отпущения. — Как ты можешь так говорить?
Конни понурилась. Вся ее агрессивность схлынула так же внезапно, как и появилась, оставив после себя тоскливое чувство одиночества.
— Извини, — сказала она, откидывая волосы за спину. — Я не должна была говорить этого. Прости меня…
— Конечно, конечно.
Адам казался вполне искренним, и Конни удивилась тому, что усомнилась в его порядочности. Разве он не был всегда рядом с ней? В беде и в радости. У нее нет никаких причин возлагать на него вину за неблаговидные поступки Говарда.
Но когда она направилась было к двери, Адам преградил ей дорогу.
— Подожди еще, — сказал он и, прежде чем она успела догадаться о его намерениях, обнял Конни за талию и поцеловал в губы.
Изумление Конни было неописуемым. Все страхи, которые он пробудил в ней перед этим, тут же вернулись вновь, и она поняла, как глупо было не обращать внимания на столь нехарактерное для него поведение. Но их разговор с Адамом получился настолько личным, что Конни приняла его за причину, по которой он поднялся наверх.
И оказалась не права. Так же, как и во многом другом, подумала она. Замыслил ли он все это заранее и своим рассказом о Говарде намеревался лишь ослабить ее сопротивление? Может быть, надеялся, что, разочаровавшись в муже, Конни не отвергнет его самого?..