Джорджия отпрянула и проговорила резким голосом:
— Гэвин, ты совершишь большую ошибку.
— Ты наверняка будешь чувствовать себя гораздо лучше через недельку-другую. — Его взгляд выражал безграничное терпение, но Джорджия уже повернулась к нему спиной. Собираясь уходить, Гэвин заметил среди пассажиров человека, который показался ему знакомым. Пытаясь вспомнить, кто бы это мог быть, Гэвин бросил неопределенное «Привет!», но недавний попутчик Джорджии только кивнул в ответ, ничего не сказав.
Спустя несколько минут Джорджия уже шла по бетонированной площадке к самолету, пытаясь справиться с яростью. Какие странные существа эти мужчины! Большинство из них относятся к женщине как к собственности. Немного успокоившись, Джорджия задумалась о том, что Гэвин может предпринять. Взять его сегодняшний фокус. Она же ясно дала ему понять, что между ними все кончено. Настойчивость настойчивостью, но то, что он делает, — это уже слишком. По крайней мере, для нее. Она никогда не говорила Гэвину, что любит его. Никогда не спала с ним, хотя он умолял ее об этом тысячу раз. Что же в нем ее привлекало? С ним было весело. Он был хорош собой, умен, только чересчур самоуверен. Конечно, она ему очень нравилась, тем не менее, он никогда не интересовался ее работой. Он не принимал ее всерьез.
При резком порыве ветра Джорджия подняла руку, чтобы придержать развевающиеся волосы, и вдруг почувствовала, что они за что-то зацепились. Что это? Она быстро обернулась.
— Подождите минутку. — Попутчик взглянул на нее с легким раздражением. — Ваши волосы зацепились за мои очки.
— Господи! — Она сказала это таким тоном, как будто он все подстроил нарочно.
— Одно из неудобств, которые причиняют, я полагаю, длинные волосы. — Он стоял волнующе близко — тонкими пальцами отцеплял пряди ее блестящих волос от золотой оправы своих солнцезащитных очков. — Вы попались, как нимфа в греческой легенде, — сказал он насмешливым тоном. — Возможно, теперь будут посеченные концы.
— Это неважно.
— А я думал, что вы добиваетесь совершенства.
— Моя работа обязывает меня выглядеть хорошо, — ответила Джорджия. — Тем не менее — спасибо.
Он пошел рядом с ней.
— Мне кажется, я знаю вашего приятеля. Не напомните ли его имя?
— Я не сообщаю подобные сведения незнакомым людям.
— Да ладно вам, я вполне респектабельный человек. — Тон его стал язвительным.
— Я знаю бесчисленное множество мошенников, которые именно так и выглядят.
— Тут вы правы. Осторожность никогда не помешает. Впрочем, я вспомнил. Он ведь Гэвин Андервуд, адвокат, не так ли?
— Да, и вы прекрасно знаете, что это значит.
— Нет. Расскажите.
— С ним лучше не связываться.
— Правда? — Мужчина рассмеялся. — По-моему, вы так для себя и решили. Вы там ему что-то отдали. Мне показалось, кольцо.
— Дешевка, если вас это интересует.
— А издали похоже на бриллиант.
— Ну, может быть, и бриллиант, купленный по дешевке где-нибудь в Гонконге. Но к чему все эти расспросы?
— Так просто — поболтать. К тому же мы с вами в последнее время что-то часто сталкиваемся.
— Чему я не нахожу объяснения. Наверное, мне показалось, но вы не очень-то ладите с людьми.
— Не понимаю, о чем вы. — Он взглянул на нее.
— А я думаю, прекрасно понимаете. Ведь мне пришлось вступить с вами в борьбу за такси.
Он коротко рассмеялся.
— С тех пор мое настроение значительно улучшилось. Да и потом, вас трудно винить. Наверняка вы с пеленок привыкли, чтобы вам во всем потакали.
— Я действительно не была обделена вниманием, но не думаю, что это сказалось на моем характере, — ответила Джорджия.
— Значит, сегодняшний день в расчет не брать?
— Нет, конечно. Обычно я не сражаюсь за такси, просто сегодня очень торопилась.
— К счастью, мы добрались вовремя. Так что не о чем беспокоиться.
— Да. — Джорджия неожиданно почувствовала раздражение. — Однако я думаю, что теперь мы, наконец, можем распрощаться.
— Я в этом не уверен, — заметил он. — Мы ведь летим одним самолетом. Может, нам придется и сидеть рядом.
— Лично я лечу первым классом. — Через какую-то долю секунды она уже знала, что и он тоже…
— Я понял это сразу, когда увидел вас.
— Ну и прекрасно. Счастливого полета. — Джорджия удивлялась сама себе. Незнакомец произвел на нее слишком сильное впечатление. Не часто она теряла самообладание, и ей такое развитие событий совершенно не нравилось.
Спустя несколько минут, когда она уже удобно устроилась на своем сиденье, рядом остановилась стюардесса и посмотрела на нее так, как будто Джорджии крупно повезло.
— Ваше место у окна, мистер Робартс. — Стюардесса ослепительно улыбнулась высокому мужчине, следовавшему за ней.
— Спасибо. — Над Джорджией сверкнули серебром знакомые уже глаза. — Вы предпочитаете сидеть у окна? — обратился он непосредственно к Джорджии.
— Ну что вы, я не могу лишить вас такого удовольствия. — Неожиданно Джорджия ощутила, как по телу пробежала дрожь возбуждения.
— Но я прошу вас.
— Ладно. — Ей не хотелось затягивать спор. Робартс. Она слышала это имя.
— Пожалуйста, дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится, — проворковала, обращаясь к Робартсу, стюардесса. Очевидно, она знала, кто он такой. Судя по его загару, он часто пользовался услугами этой авиакомпании.
Пока он усаживался, Джорджия выглянула в окно и порадовалась, что захватила с собой книгу, один из детективов, к которым она пристрастилась в последнее время. Она достала книжку из своей дорожной сумки и положила в карман в чехле сиденья напротив.
— Как вы переносите самолет? — осведомился попутчик, когда они начали разбег для взлета.
— Есть вещи, которые мне нравятся гораздо больше.
— Ага!
Опять этот сарказм!
— Но вас беспокоить я не намерена, — холодно пояснила она. — Если начнет отваливаться крыло, я позову стюардессу.
— Думаете, она сможет помочь? Знаете, вашу враждебность я почувствовал уже больше часа назад.
— И пока ничего не изменилось.
— Вы не считаете нужным это скрывать.
— Совершенно верно. — Джорджия взяла конфетку у проходившей мимо стюардессы.
Через минуту они уже были в воздухе, и у нее перестало закладывать уши.
— Ну вот, не так уж плохо, — отметил он, улыбаясь.
— Приземление гораздо опаснее, — сказала Джорджия. — Послушайте, вам совершенно не нужно поддерживать со мной беседу. У меня есть книга.
— А вам надо было со мной посоветоваться, прежде чем покупать ее. Я бы ее высоко не оценил.
— Тогда, скорее всего, она мне очень понравится.
— Наверное, вы увлекаетесь всеми этими детективами из-за Андервуда?
— Вовсе нет, — покачала головой Джорджия. — Я бы так не сказала. А чем вы будете заниматься во время полета?
— Ничем. Я в отпуске, — лениво ответил он.
— Остановитесь в «Ройал Хейман»?
— В этот раз — нет. Сейчас я выбрал «Сансет».
— Правда? — Она едва не лишилась дара речи.
— А вы? Случайно не туда же?
— Совершенно случайно — да. — Она не стала рассказывать ему о своих родственных связях.
— А почему загрустили? Надеюсь, не я тому причина?
— Ну что вы! — Она потянулась за толстой книгой в бумажной обложке.
— Мне кажется, наше знакомство началось классически плохо.
— Не буду с вами спорить. — И Джорджия демонстративно раскрыла книгу.
— Я уверен, вы сразу догадаетесь, кто преступник, — сказал он с насмешкой в глазах.
— Думаю, если вы догадались, то и я тоже смогу.
Он рассмеялся, и Джорджия нехотя признала, что такого заразительного смеха она давно не слышала.
Он заговорил с ней снова лишь спустя пятнадцать минут, и за это время к нему несколько раз подходила та же самая стюардесса. Джорджия, которая только делала вид, что читает, поняла из их разговора, что он их частый пассажир, не женат и что он для них «очень важная персона». И тут ее осенило.
Робартс.
Как она сразу не догадалась? Каждый человек, связанный с гостиничным бизнесом, знает это имя. Сэм Робартс был исключительно богатым владельцем гостиниц. Конечно, совершенно не обязательно, что они родственники. Сэму Робартсу сейчас за шестьдесят, а этому мужчине на вид тридцать один — тридцать два года. Империя Робартса охватывала все крупные города и несколько провинциальных центров. Но Джорджия не предполагала, что у магната есть интересы на севере страны.
Спустя некоторое время другая стюардесса предложила им ланч, от которого они оба отказались, предпочтя просто кофе.
— Избегаете лишних калорий? — спросила Джорджия таким тоном, что можно было подумать, будто она никогда не встречала человека в худшей форме.
— Нет, просто не хочу — и не ем. — Серебристо-серые глаза смотрели на нее с усмешкой. — Вы сама, похоже, соблюдаете диету и занимаетесь гимнастикой.
— Да, я стараюсь вести здоровый образ жизни. Но я много работаю, и у меня нет времени заниматься гимнастикой. Я бегаю.
— Ваша любовь к скорости бросается в глаза, — сухо заметил он. — А могу я спросить, чем вы занимаетесь?
Она покачала головой, но потом передумала.
— У меня довольно успешный бизнес по оформлению интерьеров. А вы?..
— Давайте сначала представимся друг другу, — предложил он. — Меня зовут Линк Робартс.
— Джорджия Беннетт.
Он лениво откинулся в кресле, глядя на нее.
— Значит, вы деловая женщина?
— Вы что-то имеете против? — Она метнула на него холодный взгляд.
— Да нет. Но откуда такая враждебность?
— Наверное, сказываются годы, в течение которых я была вынуждена бороться за себя.
— Надо сказать, вы очень в этом преуспели, — саркастически заметил он.
— Ну а вы — просто бездушная машина.
— Кто это вам сказал? — От удивления он вскинул брови.
— Сама догадалась. Почти всю жизнь я прожила с одним из таких людей.
— Вероятно, это ваш отец?
Джорджия кивнула.
— Как я его ни люблю, но должна сказать, что он всегда вставлял мне палки в колеса.
— Да, нелегко вам пришлось. А ваш отец случайно не Досон Беннетт?
— Сначала скажите, кто ваш отец. Не Сэм ли Робаргс, гостиничный магнат?
— Думаю, он заслужил этот титул.
— И вы, конечно, работаете у него?
— Да, я в руководстве компании. Две моих сестры и их мужья тоже заняты в нашем семейном бизнесе. А еще — два моих дяди и многочисленные кузены. Так что никто не может обвинить отца в том, что он не заботится о своей семье.
— А вам никогда не хотелось начать собственное дело? — Джорджия понимала, что ее вопрос не слишком тактичен, но не смогла сдержать любопытство.
Робартс понимающе посмотрел на нее, сощурив глаза.
— Однажды было такое желание. — Он замолчал, потом философски пожал плечами. — Спустя несколько лет после университета… Планы переполняли молодого архитектора. Но с планами пришлось расстаться, когда мой отец перенес первый инфаркт. С тех пор было еще три, и отец просил меня остаться в бизнесе — быть готовым к тому, чтобы взять все в свои руки. И со временем мне придется это сделать.
— Но наверняка в вашем бизнесе вы можете применить свою профессию архитектора.
— В какой-то степени, — согласился он. — Мне многое хочется переделать. Я глубоко уважаю отца, но не во всем с ним согласен.
— А почему вы решили отправиться в «Сансет»?
— Мне это непозволительно? — Взгляд его резал как ножом.
— Просто я подумала, что, занимаясь таким бизнесом, вы предпочитаете гостиницы высшего разряда.
— Вовсе нет. Кроме того, я уже видел «Сансет». Возможно, там многое следовало бы перестроить, но сам остров великолепен. И побережье, конечно, тоже из лучших. Но почему туда летите вы?
Джорджия взялась за книгу.
— Я была там уже несколько раз, и меня постоянно туда тянет. Но мне все же интересно, что вас в особенности привлекает там?
— Полагаете, вам положено это знать? — Он бросил на нее еще один пронзительный взгляд.
— Да нет. Просто считается, что незнакомые люди склонны доверять друг другу свои секреты.
Ее слова заставили его рассмеяться.
— Вообще-то я никогда никому ничего про себя не рассказываю. Это все ваши глаза — бархатные и невинные… прямо анютины глазки. Кстати, у блондинок не бывает таких глаз. Только не говорите мне, что вы красите волосы, я буду страшно разочарован.
— Нет, я пользуюсь только шампунем, — сказала Джорджия. — Цвет глаз и волос у меня натуральный.
— Так, значит, вы дочь Досона Беннетта? Вы ведь не ответили мне.
— Ну конечно, я его дочь. — Джорджия откинула назад светлые волосы. Что-то в этом мужчине постоянно держало ее в напряжении — как женщину. — Он мой родной отец, он воспитал меня. В течение многих лет мы только и делаем, что ссоримся с ним. Я его единственный ребенок.
— Похоже, он очень заботился о вас.
Джорджия кивнула.
— Но у него слишком архаичные взгляды на женщину и ее место в обществе.
— То есть женщина должна работать где-нибудь в тихом местечке и только до тех пор, пока не выйдет замуж?
— Непозволительные вещи в моем случае. Отец всегда считал, что это его дело — обеспечивать нас с матерью. Мне он не разрешал работать. Моя мать проводит время, посещая галереи, антикварные магазины, ходит куда-нибудь на ланч, за покупками, играет в бридж.
— Даже не знаю, что на это сказать, — заметил он с пониманием. — Моя мать занимается примерно тем же. Многие женщины, вынужденные работать, с удовольствием бы поменялись с ними местами.
— Но я более честолюбива, — заметила Джорджия, сверкнув глазами. — Мне хочется на деле применить таланты, которыми наградил меня Бог.
— А вы учились где-нибудь, чтобы стать дизайнером по интерьерам?
— Вы меня проверяете? — спросила она, расслышав нотку недоверия в его голосе.
— Ну да. — Он широко улыбнулся.
— Так вот, я прослушала курс изящных искусств в университете, а потом два года работала у Бобби Сент-Джорджа. Вы слышали о нем?
— Слышал. — Он поджал губы. — Должен вам сказать, что мне как архитектору не нравятся его интерьеры. Слишком уж они модерновые.
— Я от них тоже не в восторге, — призналась Джорджия, — но Бобби погружен в свое дело. Это профессионал до мозга костей. Каждый, пусть даже не разделяя его вкусов, понимает, что он первоклассный дизайнер.
— Лично я знаю многих, кто гораздо талантливее его, — заметил Линк.
— Ну, тогда вам будет интересно услышать, что под руководством Бобби я завоевала титул «Лучший молодой дизайнер года». Членам жюри понравился мой подбор цвета, масштаба и компонентов. У меня, как они решили, легкая и элегантная рука.
— Вот и слава Богу, — ответил он.
— Больше того, могу вам сказать, что в прошлом году я выиграла конкурс на лучший интерьер для жилого помещения. Об этом писали, по крайней мере, в двух специальных журналах по интерьеру. Даже мой отец приобрел несколько экземпляров этих журналов.
— Если вы мне назовете номера журналов, я попрошу кого-нибудь из моих сотрудников разыскать их.
— Я лучше почитаю немного, — возмущенно процедила Джорджия.
— Ну не будьте такой. Мы ведь на самом деле неплохо поладили.
— Если не считать ваших насмешек.
Глядя в книгу, Джорджия попыталась найти нужную страницу, но в этот момент самолет как-то вздрогнул и, казалось, начал падать. Джорджия всегда боялась летать, и помимо воли она коротко вскрикнула, но тут же замолкла. Рука ее в поисках опоры наткнулась на сильную, надежную руку соседа.
Уже через минуту самолет выровнялся, и Джорджия сама удивилась собственной панике.
— Просто ненавижу, когда такое начинает происходить в воздухе, — обратилась она к Линку Робартсу извиняющимся тоном.
— Я понимаю. Для того чтобы вы решились схватить меня за руку, требуется по меньшей мере угроза катастрофы.
— Ох, простите. — Она с ужасом обнаружила, что все еще сжимает его руку. — Я совершенно не соображаю, что делаю.
— Если вам так спокойнее, мы можем держаться за руки до конца полета, — предложил он.
— Все уже прошло, — ответила она — по-прежнему ощущая мурашки на коже.
Он взглянул на тонкую, нежную женскую кисть, а потом нехотя выпустил ее.
— Значит, у вас с Андервудом нет ничего определенного?
— Обратите внимание, я не спрашиваю вас о вашей личной жизни. — Джорджия посмотрела на него с негодованием.
— Ну что я могу вам сказать? Я не женат;
— Еще не встретили подходящую женщину?