В трубке повисло молчание, а потом тот же голос тихо произнес:
— Да, дорогой, это правда. Твою мать зовут Анной. Она моя сестра. Наша мать родила ее до того, как сошлась с моим отцом.
— Почему же она объявилась только сейчас? — возмущенно прокричал в трубку Джим.
— Дорогой, это не телефонный разговор. Поговорим, когда вернешься. Я понимаю, что ты шокирован этим известием… Но постарайся не делать глупостей.
— Хорошо, — согласился Джим. — Отложим этот разговор. Постараюсь вернуться как можно скорее… — проговорил он и отключил телефон.
ГЛАВА ВТОРАЯ
От Джима никогда не скрывали, что он усыновленный ребенок. Да это и невозможно было скрыть, поскольку его европейская кровь явно выделяла его на фоне внешности его родителей — австралийских аборигенов. Но теперь он почувствовал себя беззастенчиво обманутым, услышав, что его родная мать приходится сестрой его приемной матери, а он узнал об этом только теперь…
Дэнни издали наблюдала за его напряженным телефонным разговором и даже предположить не могла, что так расстроило Джима. Что с ним происходит? Вообще-то это должна была выяснить сама Лейла — на правах близкого сердечного друга.
— Что, интересно? — спокойно поинтересовался Джим, подойдя к растерянной Дэнни, и в глазах его мелькнуло что-то жесткое, недоброе.
Впрочем, через миг его лицо было вновь беспечно, взгляд — смешливым.
— Прошу прощения… Если ты сам не считаешь нужным сказать, не стану допытываться, — с чувством собственного достоинства произнесла Даниэль Моррисон и ужаснулась тому, как время и недосказанность усложнили их прежде такие ясные отношения.
Он наклонился над Дэнни и произнес:
— Спасибо…
— За что? — удивилась девушка и вздрогнула, почувствовав, как его влажное дыхание скользнуло по ее щеке.
Дэнни подняла на него глаза, их взгляды встретились. Губы девушки невольно приоткрылись. Она заметила, как взгляд Джима спустился к ее губам и задержался на них. Он тихо проговорил:
— Можешь представить, я в один миг перестал понимать, кто я есть…
— Как такое могло произойти? — шепотом спросила Дэнни, боясь вспугнуть его доверительное настроение.
— Я говорил по телефону со своей матерью… Со своей биологической матерью, если можно так сказать, — тихим голосом произнес он.
— Может быть, тебе стоит поговорить об этом со своей семьей? — растерявшись, проговорила Даниэль.
— В свое время… Оказывается, своей приемной матери я прихожусь племянником, — произнес Джим и насмешливо прищурился.
Дэнни не могла ошибиться. Этим веселым прищуром Джим сдерживал слезы.
Он нащупал ее кисть и сжал в своей ладони со словами:
— Мы в любом случае — семья. В этом нет сомнения. И появление моей матери этого не изменит. И все же…
Дэнни с трепетом ждала продолжения его признания.
В один миг все ее чувства и чаяния сосредоточились на нем одном. Она ясно осознавала: о чем бы Джим ни попросил ее в эту минуту, она бы не задумываясь сделала для него все. И такая готовность нисколько не пугала ее, а наоборот, представлялась желанной…
Но вместо признаний она услышала:
— Я, пожалуй, пойду…
Джим хотел выпустить ее руку из своей ладони, но она удержала ее. Встревоженно вглядываясь в его лицо, Дэнни положила другую руку ему на грудь. Он, словно поймав ритм ее сбивчивого дыхания, не боясь быть неправильно понятым, откровенно произнес:
— Я тоже хочу тебя, Дэнни. Но ты должна дать мне время понять, кто я есть… Это не каприз, поверь мне…
Голова девушки закружилась. Не только в его словах, но и в глубинах его голоса, в пламенеющем взгляде она ощутила мужчину, который обращается к женщине, не прячась за дружественными полунамеками.
— Я не отпущу тебя одного, — твердо сказала Дэнни.
— Ты хочешь пойти со мной? — озабоченно нахмурился Джим.
Он видел, что Дэнни все для себя решила. Она убежденно кивнула в ответ.
— Почему? — искренне удивился Джим.
— Я в долгу перед тобой… — нежно улыбнулась девушка. — Ты помнишь?
— А что случилось с твоей работой? Ты же так хотела получить то место! — поинтересовался Джим, вспомнив обстоятельства двухлетней давности.
Девушка рассмеялась.
— Представь себе, я уволилась три недели спустя, после чего уехала в Европу. Теперь я вновь без работы.
— Лейла сказала, ты снимаешь квартиру на окраине Сиднея?
— Еще не обжилась. Только вещи перевезла. Хочу отдохнуть неделю или две, прежде чем начать работать.
Дэнни с надеждой посмотрела на Джима. Они же коллеги. Пределом ее мечтаний было работать вместе с ним. И она знала, что Джим при желании может быть удивительно догадливым и инициативным… Дэнни ждала его предложения, но после долгих мгновений ожидания вынуждена была сказать с улыбкой смущения:
— В этот раз тебе не придется изощряться, чтобы устроить меня на работу, как два года назад.
Эти два года не прошли даром для молодого специалиста. И теперь Дэнни была убеждена — долго искать работу ей не придется.
— Крепко стоишь на ногах? — осведомился Джим.
— Разве это плохо?
— Конечно же, очень хорошо. Просто замечательно. Почему ты так напряглась, Малышка Дэнни? Ты вовсе не обязана мне ничего доказывать. Я с самого начала знал, что из тебя выйдет замечательный специалист, — великодушно отметил Джим.
Дэнни уже не слушала его. Она провела ладонью по лацкану его пиджака и притянула к себе, приподнявшись на цыпочках. А затем, прикрыв глаза, еле слышно произнесла:
— Возьми меня к себе…
— Давай обсудим это позже, — осторожно предложил ей Джим.
— Позже? — изумилась она, открыв на миг глаза и вновь смежив веки. — Два года прошло. Я ждала этого целых два года. Ты ведь понимаешь, что больше нам не быть просто друзьями… Поцелуй меня, Хаскелл.
— Ты права, теперь просто друзьями нам не быть, — сипло проговорил он ей на ухо.
Но его губы так и не коснулись ее рта.
— Немедленно… Или мне придется убить тебя, Хаскелл, — полушутя, полусерьезно простонала Дэнни.
У Джима растаяло последнее сомнение. Он услышал чувственный зов, шедший из груди молодой женщины. Лишенный времени на раздумья, он склонился к девичьим губам и воскресил в памяти их неизгладимый вкус…
Не успев еще насладиться мимолетной близостью, Дэнни поняла, как сильно обманула себя, вырвав у Джима этот поцелуй. Так как знала, что сам он никогда не поступил бы так.
Она только усугубит свою ядовитую ревность и вымативающие сомнения. Ужасней всего было питать зависть к любимой подруге. Девушка уже успела это понять. И чем прилежнее она боролась с чудовищной ревностью, тем изворотливее становилось это едкое чувство.
А ей-то казалось, что она превозмогла эту слабость! Но стоило два года спустя вновь встретить Джима, как все муки воскресли… А как прекрасен был их поцелуй…
Она уставилась в темноту и сдавленно проговорила:
— Я знаю… Это не было твоим желанием.
— Прекрати, — твердо произнес Джим. — И не суди меня строго. Возможно, я просто не готов к серьезным отношениям. Я предупредил тебя, что столкнулся с проблемой… — словно оправдываясь, начал говорить он, а вместо этого лишь укрепил ее сомнения.
— Что? Что ты хочешь этим сказать, Хаскелл? — умоляюще посмотрела на него Дэнни.
— Я тоже хочу быть с тобой, Дэнни, — признался он, обняв ее за плечи. — Но отпусти меня сегодня. Я во многом обязан разобраться… Один. Оставайся со всеми, Малышка Дэнни, празднуй, а я пойду…
— Домой? Ты вернешься к родителям? — взволнованно спросила она. — Я не требую обещаний. Ты мне ничем не обязан… Может быть, нам стоит забыть обо всем? Пусть все будет как прежде. Как годы назад. Что скажешь, Хаскелл?
Твердя свои сомнения, Дэнни и предположить не могла, каким испытаниям подвергла своего любимого.
Как ни рад он был видеть ее вновь, сжимать в своих объятиях, прижимать к груди, ласкать ее лицо, он ни на миг не забыл о том потрясении, какое вызвала женщина, назвавшаяся Анной. И, не желая обременять Дэнни своими переживаниями, он не смог донести до ее понимания свою потерянность. А Дэнни продолжала что-то взволнованно говорить, озадачивая его…
— Пошли! — воскликнул он и потянул ее за руку.
Дрожь пробежала по спине Даниэль.
— Джим, ты что? — опешив от его дикого взгляда, спросила девушка.
— Идешь или остаешься? — решительно спросил он ее, не обращая никакого внимания на любопытные взгляды окружающих и двусмысленные перешептывания. — Или ты просто дразнила меня? Я поверил тебе, Дэнни. Ты была очень убедительна.
Дэнни не на шутку испугалась такого оборота и повернула вспять.
— Избавь меня от этого сарказма, Хаскелл!
— На словах ты такая решительная. Что случилось, Дэнни? Предпочитаешь ограничиться разговорами? Жаль… Я понадеялся на большее.
Его извиняло только то, что кругом были друзья, а посторонние вряд ли понимали, о чем идет речь. Но таким Джима еще никогда ни друзья, ни знакомые не видели. Лейла пристально и с тревогой наблюдала за ними.
Джим стремительно подошел к Лейле и, поцеловав в щеку, громко сказал:
— Поздравляю, детка… Прости, должен идти. Я позвоню тебе. Хорошо? Люблю…
— Что с тобой, Джимми? — попыталась задержать его Лейла.
— Только ты-то не беспокойся обо мне! — шутливо воскликнул он на ходу. — Не в твоем нынешнем положении.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Джим буквально силой поволок Дэнни за собой. Последнее, что она отчетливо видела, было лицо ее подруги, которая изумленно смотрела на них широко распахнутыми глазами.
Лейла на собственном опыте убедилась, что Джим незамедлительно исполняет то, что считает должным. Но как быть с хрупкой, нежной, пугливой Дэнни?.. Как раз это ее могло и оттолкнуть.
Тем не менее страсть уже вспыхнула.
— Тебе вовсе не обязательно волочить меня силой, Джимми. Я ведь уже сказала, что пойду с тобой, — неловко перебегая улицу на каблучках, взмолилась Дэнни.
Он остановился посреди дороги и заглянул в ее лицо своими темными глазами, и от этого взгляда девушка поежилась.
— Идем, — кивнул он и пропустил свои пальцы сквозь ее.
— Все хорошо… Только ослабь хватку еще чуть-чуть, — робко попросила его Дэнни.
Он словно не заметил ее просьбы, а вместо этого решительно подвел девушку к своему автомобилю. Новенький сияющий «рейнджровер» разительно отличался от той развалюхи, на которой Джим героически проездил все годы студенчества.
Дэнни остановилась в нерешительности.
— Что случилось? — спросил ее Джим.
— Я должна отогнать свою машину.
— И куда?
— Миссис Вудворд, у которой я планирую квартировать, позволила мне пользоваться гаражом.
— Езжай вперед, — согласился Джим.
Дэнни заняла место за рулем своей машины и включила зажигание. Машина Джима, которую она видела в зеркале, следовала за ней. Выехав на трассу, Дэнни сосредоточилась на тревожной мысли, правильно ли она ведет себя с Лучшим Парнем Земли.
Даниэль внушала себе, что обязана разрушить стену отчужденности, воздвигнутую между ними, которая сдерживает ее от настоящего поступка. Она до сих пор недоумевала, почему так не уверенна в правильности своего поведения, если в своих мечтах множество раз проигрывала этот сценарий…
Девушка пристально смотрела то на дорогу, то на едущего следом Джима, вернее, на красивый корпус его автомобиля. Она знала, что этот человек не растеряется подобно ей, нужно лишь довериться ему.
И все-таки она была сильна напугана. Дэнни хорошо знала Джима Хаскелла. Знала его преданным другом, самоотверженным и чутким. Но она и представления не имела, каков мужчина по имени Джим Хаскелл. Девушка лишь догадывалась, что обнаружит множество отличий, не уверенная, что ей это понравится. Во всяком случае, его поведение сегодня напугало ее, если не считать того волшебного поцелуя на пороге ресторана…
Это будет необыкновенный роман, подумала она…
* * *
Оставив свою машину в надежном месте и пересев в «рейнджровер» Джима, Дэнни деловито сказала:
— Теперь в отель… необходимо забрать вещи и сдать номер.
— Очень удачно… — кивнул Джим, — потому что я собираюсь сделать то же самое.
— Загородные дороги плохо освещены, смотри внимательно. Иногда на проезжую часть выскакивают кенгуру, — мудро заметила Дэнни и, не успев договорить, мысленно осадила себя за занудность.
Джим иронически ухмыльнулся и добавил:
— Видно, ты забыла, что я вырос за городом. Или, может быть, ты искренне принимаешь меня за идиота…
— Прости, Джим. Я уже поняла, что сказала глупость, — призналась, поморщившись, Дэнни.
Ей стало жутковато. Она столько раз наблюдала невыносимые сцены, когда мама начинала поучать отца, упрекая того то в недальновидности, то в некомпетентности. Да и отец в свою очередь не позволяя жене взять над собой верх, отбивался едкими комментариями или откровенным хамством. Больше всего на свете Дэнни боялась вступить на эту стезю.
— Просто нам с Ребеккой в период практики пришлось лечить столько несчастных зверушек, попавших под колеса автомобилей… — себе в оправдание заметила Дэнни.
— Значит, ты все-таки сначала думаешь, а потом говоришь? — дерзко осведомился Джим.
— Я не дура, — искренне обиделась Дэнни. — Как так случилось, что за последние полчаса я успела потерять твое уважение? Может быть, я тебя чем-то разозлила или обидела? Скажи мне, что я сделала не так? Если это непоправимо, высади меня здесь. Лучше пешком добираться до Батарста, чем утомлять тебя своим обществом.
— Скажи, что просто передумала или испугалась ехать со мной.
Дэнни в отчаянии посмотрела на него. Она совершенно перестала понимать, что происходит. Прежде ей казалось, что они разговаривают на одном языке. Но понимания не было…
— Так останавливаемся или едем дальше? — хладнокровно дожимал Джим.
— Я не сказала, что не желаю ехать. Я лишь пытаюсь выяснить причину этой напряженности, — отчетливо проговорила девушка, старательно сдерживая раздражение.
— Причина во мне! — выпалил Джим. — И она тебе известна. Или ты считаешь, что новости относительно моего происхождения — это несущественные детали, которые и в голову-то брать не стоит?
— Я так не считаю. Прости, если заставила тебя так думать, Джим, — в очередной раз извинилась перед ним Дэнни, досадуя на себя.
— Даниэль Моррисон не устает извиняться? Либо она действительно чувствует себя виноватой, либо это ей просто ничего не стоит, — ухмыльнулся Джим, мельком взглянув на Дэнни.
Дэнни нахмурилась, но он сделал вид, что этого не заметил, продолжая невозмутимо вести машину.
— Мне действительно очень жаль, — вынуждена была признать Дэнни. — Я очень сожалею, что Джим Хаскелл потерял чувство меры и приличия. Либо он не знает, чем это чревато, либо ему на это совершенно наплевать. Могу лишь предостеречь, что терпеть такое неуважение не собираюсь, — сухо проговорила девушка.
— Не вижу никакой опасности в твоем предостережении.
Дэнни взволнованно посмотрела на Джима. Она недоумевала, наблюдая столь чудовищные метаморфозы. Тот, кто прежде без тени иронии слыл воплощением обходительности, предстал перед ней в совершенно ином облике, и Дэнни не могла найти этому удовлетворительного объяснения.
Даже если она вела себя не идеально, говорила не то и вполне могла вызвать раздражение Джима, учитывая его сегодняшнее потрясение во время телефонного разговора, — даже в этом случае его поведение не укладывалось в рамки допустимого. В довершение всего Джим круто повернул, так, что автомобиль буквально завис на паре колес, и опрокинувшаяся на него Дэнни вскричала:
— Эй, Хаскелл! Я еще не готова умирать!
— А это тебе в назидание, — рассмеялся Джим. — Советую не вести откровенных разговоров с мужчиной за рулем… кто бы он ни был. Место рядом с водителем предназначено для белых и пушистых. Мрачных и ершистых я обычно вожу в багажнике.
— Значит, теперь все будет иначе. Привыкай, — неожиданно для самой себя уверенно объявила Дэнни.
Впервые за весь вечер девушка осталась довольна собой.
— Надеюсь, других перемен не предвидится, — серьезно проговорил Джим, думая уже о чем-то своем.