— Я не думала… Я не знала, что у вас с Мирандой был…
— Нет. — Мускул дернулся на его подбородке, прежде чем он продолжил: — Мы с Мирандой не сражались насчет опекунства. Она решила этот вопрос по-своему: сделала аборт еще до того, как мы развелись.
— Бог мой! Джейк! Я очень…
Он снова прервал ее:
— Каждый день после этого я просыпался с мучительной мыслью о том, что мои сын или дочь никогда не сделают первый вздох. — При этих словах он протянул руку в кожаной перчатке и дотронулся до ее руки в шерстяной рукавице. — Если ты хочешь бороться за своего сына, Кара, я помогу тебе в этом.
Его предложение было слишком волшебным, чтобы быть правдой, поэтому Кара колебалась:
— Я не знаю…
— Тебя смущает моя репутация?
— Конечно нет! — Но она сразу же задумалась над своим поспешным ответом. — Если Трумэн и его мать разузнают об этом инциденте, Джейк, они используют его против тебя, и их ничто не удержит. Ты и твоя семья снова подвергнетесь преследованию желтой прессы.
Именно от этого он скрылся здесь, в Вермонте. Кара ожидала, что Джейк возьмет свои слова назад, но он сказал:
— А кто узнает о том, что именно я спонсирую расходы на твоего адвоката?
— Но… — На секунду ей показалось, что Джейк предлагает ей больше, чем финансовую поддержку.
Если оставить в стороне их взаимное притяжение, то почему бы ему не хотеть получить уже готовую семью? Тем более что, как выяснилось, он все еще горюет по своему так и не рожденному ребенку.
Кара попыталась изобразить улыбку:
— Спасибо. Мне надо подумать над этим.
— Хорошо. Мое предложение не ограничено временными рамками. Сообщи мне, когда примешь какое-либо решение. — Он хлестнул поводьями по широкой спине лошади. — Н-но, девочка! — Обращаясь к Каре, Джейк сказал: — Твоя машина должна быть за следующим поворотом.
Возвращаясь обратно в гостиницу, оба молчали, и это было неудивительно, учитывая их предшествующий разговор.
У Кары в голове лихорадочно крутились мысли. Она не могла принять деньги Джейка, разве что взять у него взаймы. О том, чтобы занять где-нибудь, она прежде и не думала, потому что ни один банк не рискнул бы дать ей денежный заем. Ведь она работала внештатно, неполный рабочий день, и мало кто мог бы поручиться за нее.
От состояния ее родителей ничего не осталось. Большая часть ушла на оплату счетов и долгов. Небольшая сумма, которую Кара получила после продажи их дома, за вычетом налогов, была потрачена на ее свадьбу в качестве приданого. В то время она не хотела войти в семью Трумэна как нищенка, тем более если учесть, как отнеслась к ней его мать. Сейчас Кара горько жалела о своем решении.
Они с Джейком вытащили ее сумки из машины, которая стояла на обочине вся в снегу. Дорога еще не была расчищена. А это означало, что время уже шло на минуты. Трумэн дал ей отсрочку, прежде чем подать бумаги в суд, но Кара ощущала бы себя спокойнее, если бы уже ехала в Берлингтон.
Наконец показалась гостиница. Она действительно была красивой, и Кара еще раз восхитилась не только пусть старым, но таким уютным и милым зданием, но и окружающим пейзажем. Когда Джейк приведет здесь все в порядок, сюда потянутся туристы в любое время года. В этом Кара была уверена.
Она повернулась, чтобы сказать ему об этом, когда в грудь Джейка ударил снежок. И тогда Кара увидела детей, вместе с их родителями стоявших среди возвышающихся до неба кленов и сосен.
— Это Райли кинул! Райли! — Джилл подпрыгивала на месте, насколько позволял ей ее толстый, лилового цвета лыжный костюм.
— Сынок, сколько раз я говорила тебе не делать этого! — начал Дин. Голос его стал удивительно строгим, когда он добавил: — Если уж хочешь кинуть в кого-то снежок, то целься выше. Вот так! — Наклонившись, он слепил снежок и метко бросил его, сбив с Джейка шляпу.
— Скажи, что не ты это сделал. — Тон Джейка был угрожающим.
— О, я сделал это, брат! Я сделал это! — Улыбка Дина была широкой и ребяческой, как и у его маленького сына.
— Брось еще снежок, папа! — закричал Райли, в восторге хлопая руками в шерстяных рукавичках.
— Сейчас мы ему покажем! — воскликнула Бонни, но она при этом тоже улыбалась. В руке ее словно по мановению волшебной палочки появился крепкий белый комок. С победоносным выкриком она запустила его в воздух и… сшибла вязаную шапку с головы своего мужа.
— Ты на чьей стороне? — комично воскликнул он, поднимая шапку и отряхивая ее от снега.
— Я на стороне Кары и Джилл, конечно. Давай, Кара, вылезай из саней!
— А-а-а! — Дин кивнул. — Девочки против мальчиков?
— Если твоя большая крепкая голова будет пригодна для этого, — поддразнила его жена.
— И какой приз я получу на этот раз? — поинтересовался Дин.
Джейк не смотрел на своего брата. Он смотрел на Кару. Она почувствовала, как лицо ее стало гореть, но ее спасла Бонни, которая предложила:
— А как насчет того, чтобы проигравшие приготовили победителям горячий шоколад и накрыли столик перед камином?
— Я согласен. — Джейк пожал плечами. — Кара знает, как я готовлю горячий шоколад.
Она постаралась не заметить, как огонь пробежал по ее жилам.
— Ты чересчур самонадеян.
— Посмотрим.
Она слишком засмотрелась на него и не заметила, что Джейк собрал со своей куртки остатки снежка, который попал ему в грудь. И прежде чем Кара спохватилась, он окатил ее голову снежным дождем и мгновенно спрыгнул с саней.
— Это означает начало войны! — объявила Кара.
Они мгновенно разделились на две команды, и над полем битвы залетали снежки. Женщины с Джилл залегли за поваленным деревом. Джилл подносила «снаряды», а Кара и Бонни обстреливали «противника».
— Ты промазала! — воскликнула Бонни, смеясь, когда один из снежков Кары упал далеко от намеченной цели.
— У меня мало практики. Сейчас исправлюсь.
— Ну давай, практикуйся, и побыстрее! Сегодня я не собираюсь подавать Дину горячий шоколад. Самомнение этого мужчины и так уже достаточно раздуто. — Эти воинственные слова, однако, были сказаны без малейшего оттенка злости.
— Мы одерживаем победу! — ответила Кара, когда снежок противника ударил в дерево позади нее.
— Ты так думаешь? Тогда у меня к тебе всего один вопрос.
— Какой?
— Как тебе понравился шоколад, приготовленный Джейком? — Не успела Кара ответить, как Бонни воскликнула: — Кто это прячется там, за санями?
— Мне кажется, это Дин, хотя трудно сказать. Ведь он без шапки, а у них с Джейком одинаковый цвет волос. Сейчас я кину в него снежком.
— Только не попадите в Райли, — строго сказала Джилл.
— Я постараюсь, — пообещала Кара.
— Твои старания до сих пор не принесли много пользы, — проворчала Бонни.
— Да, действительно, но я сейчас исправлюсь. — Сорвав с себя шапочку, Кара замахала ею в воздухе, словно белым флагом. — Подождите! Не стреляйте! Мы сдаемся!
Джейк появился из своей засады:
— Что случилось?
— Вот что! — И Кара стремительно бросила в него снежок.
Джейк увернулся от него. Но когда он встал во весь рост, удивленный и непонимающий, Джилл и Бонни обстреляли его со всех сторон. Тогда, взмахнув рукой, Джейк упал в снег.
Лежа ничком, он прокричал Дину и Райли:
— Бойцы! В атаку!
Те бросились кидать снежки, но все-таки не победили, главным образом из-за того, что Райли захотел перейти на сторону противника.
— Ты не можешь перейти на другую сторону в разгар войны, — услышала Кара голос Дина. — Кроме того, это девчачья команда.
— Они выигрывают, папочка.
— Какой умный растет у меня сын! — воскликнула Бонни. — Он хочет быть среди победителей!
— Можем ли мы объявить перемирие? — поинтересовался Дин.
— Только в том случае, если вы приготовите нам горячий шоколад.
— Сдавайся, Дин! Даже Райли понимает, что мы проиграли. — Джейк, встав на ноги, стал отряхиваться от снега.
Кара рассмеялась. Она чувствовала себя беззаботной девчонкой, словно вернулась в юность. Она не ощущала себя так уже много месяцев и даже лет. Конечно, игра в снежки здесь ни при чем. Причина была в Джейке и, конечно, в его предложении.
Ведь сегодня была Пасха — праздник возрождения и надежды.
* * *
Пока Бонни вела надутого Райли и торжествующую Джилл к гостинице, пошел мокрый снег. Дин взялся за сумки Кары. Она тем временем вместе с Джейком повела Бесс к сараю. Когда лошадь была распряжена, почищена и поставлена в денник, они направились в дом.
— Не могу поверить, что ты обманула меня, — пробормотал Джейк.
— Я не обманула. Я использовала определенную стратегию.
— Ты поймала меня на удочку! — возмущался он.
— Да. И ты попался на нее! И все же я раскаиваюсь…
— Лжешь. Ты нисколько не раскаиваешься!
— Нет. — От смеха ее плечи затряслись. — Ведь ты знаешь пословицу: «Все позволено в любви и на войне».
Они оба посерьезнели, и хотя уже дошли до задней двери, все еще оставались на лестнице. Кара стояла на верхней ступеньке, облокотившись на перила.
Сняв кожаную перчатку с правой руки, Джейк провел костяшками пальцев по нежному изгибу ее щеки:
— Мне нравится, как ты сейчас выглядишь.
— Как? — прошептала она.
— Счастливой, смеющейся и нисколько не отчаявшейся. Ты красивая. Особенно когда улыбаешься.
Подняв голову, он медленно потянулся к ней. Поддаться желанию было делом одной секунды. Но они не могли. Не должны были поддаваться. Несмотря на это, Кара склонила к нему голову и тихо вздохнула. Губы его почти уже прикоснулись к ее губам, когда входная дверь распахнулась. На пороге стоял Райли в одних колготках, из-под шапки его в разные стороны смешно торчали влажные вихры.
— Ты собирался поцеловать ее, дядя Джейк? — поинтересовался мальчик.
— Н-нет, — невнятно пробормотал Джейк. — Я… Каре попала соринка в глаз, и я хотел посмотреть, смогу ли я вынуть ее.
— Угу! — Райли кивнул, вроде бы удовлетворенный объяснением. Кара уже перевела было дух, но тут мальчик громко добавил: — А папа сказал, что ты собираешься ее поцеловать!
За их спинами раздался смех. Кара помертвела. Джейк, казалось, был готов взорваться. Улыбка Райли была до ушей. И когда они вошли в дом, у Дина было такое же выражение лица.
Но веселье его брата длилось недолго. Через боковую дверь в холл вошла Дора и, уперев руки в бока, недовольно взглянула на Дина:
— Что мне сказала Бонни насчет шоколада?
— Мы играли в снежки, — сказала Джилл, ставя свои сапожки на коврик возле двери.
— Я проиграл. В следующий раз я не хочу быть на стороне папы и дяди Джейка, — захныкал Райли.
— Смышленый мальчик, — заметила Дора, похлопав внука по розовой щечке.
— А теперь мы должны приготовить горячий шоколад и накрыть для них стол, — канючил Райли.
— Не надо так расстраиваться. Проиграл и проиграл. Пойдем. — Она хлопнула руками.
— Но ведь ты не собираешься сама готовить шоколад? — спросила Бонни из-за спины Доры.
— Нет. — Пожилая женщина поджала губы. — Как только я подумала об этом, мне захотелось побаловать себя. Значит, говорите, девочки против мальчиков?
— Да, так оно и было.
Повернувшись, Дора позвала:
— Мартин!
— О-хо-хо. Отцу вряд ли будет весело с нами, — пробормотал Джейк.
— Говори сам за себя, — проворчал Дин. — Я лично не таю при виде хорошенькой леди.
— Не уверена, что ты справишься, — под нос себе пробормотала Бонни.
— Ты понимаешь, о чем я говорю.
— Угу. — Она скрестила руки на груди. — Не забудь положить в мою чашку пару шоколадок.
— И хорошо еще добавить мятного шнапса, — услужливо подсказала Кара. — На кухне в шкафу целая бутылка.
— О, хорошая идея! — кивнула Бонни, направляясь за ворчавшим Дином в холл.
За ними увязались дети, а Джейк и Кара остались стоять посредине груды мокрых ботинок и промокшей насквозь одежды.
Кара села на скамью, тянувшуюся вдоль одной стены, и попробовала снять с себя сапоги. Она думала о Джейке… о его губах… о поцелуе, который случился у них вчера… и о поцелуе, который мог произойти сейчас на ступеньках лестницы…
— Послушай. Давай я тебе помогу, — предложил ей Джейк, увидев, что она никак не может расстегнуть молнию на сапогах.
Опустившись перед ней на колени, он расстегнул застывшую на морозе молнию. На этом Джейк, однако, не остановился. Сняв с Кары сапоги, он поставил их в сторону, а затем медленно погладил подъем ее ноги — так медленно и чувственно, что по телу ее пробежала дрожь. Даже сквозь толстые носки Кара ощущала тепло его рук.
— С-спасибо, — заикаясь, пробормотала она. — Я думала, что мы договорились о горячем шоколаде, а не о поглаживании ноги.
— Считай это бонусом. — Джейк склонил голову набок. — Дин все понял, ты догадалась?
Кара чуть не задохнулась:
— Боже!
— Он нашел во мне уязвимое место, и оно связано с тобой.
— Джейк… — Она произнесла его имя шепотом.
— Я не могу это объяснить, Кара. — Пожав плечами, он встал. — Я человек факта. Именно поэтому, мне кажется, я и пошел работать в полицию. Я делаю выводы, исходя из фактов. Но в данном случае… — Он снова пожал плечами.
Кара тоже встала:
— Я — не «случай»!
— Я знаю об этом. Поверь мне, знаю. — Он в отчаянии потер рукой затылок. — Я пытаюсь сформулировать свои мысли, но у меня плохо это получается. В общем, то, как я веду себя, для меня очень нехарактерно. Например, как только что за дверью, на ступеньках… Я хотел поцеловать тебя. И поцеловал бы, если бы Райли не открыл дверь. А прошедшей ночью на кухне и сегодня, когда мы ехали в санях, я сказал тебе то, что никогда никому не говорил.
— Между нами все произошло так быстро… — тихо произнесла Кара. — Мне кажется, что я все еще качусь в своем автомобиле по скользкой дороге и жду, когда же он забуксует и остановится. Но где же будет эта остановка?
— А если он не остановится, куда же заедет? Куда он может заехать? — Казалось, Джейк задал этот вопрос не только Каре, но и себе.
— Джейк! Тащи свою никудышную бутылку на кухню! — послышался из холла голос Дина. — Горячий шоколад не приготовится сам собой, а отец заявил, что будет лишь наблюдателем в этой суматохе, в которую его насильно вовлекли.
— Хорошо, через минуту, — отозвался Джейк.
— Сию секунду! — воскликнул Дин командным голосом, словно сержант на строевой подготовке.
— Наш разговор не окончен, — уходя, сказал Джейк.
Глава 9
Семейная традиция, которая была заведена у Маккейбов, предполагала, что мужчины моют посуду после праздничного стола, так как женщины готовят все угощения. И сегодняшний день не был исключением. Кара чувствовала себя немного виноватой, потому что Дора не позволила ей помогать ни в чем. Поэтому, заметив, что сначала Мартин, а потом Дин выскочили из кухни, она решила проверить, как справляется Джейк.
Он стоял у раковины, и руки его по локоть были в мыльной пене. Слева была груда грязной посуды, а справа на подставке сушилась чистая.
— Похоже, что тебя все покинули, — сказала Кара.
— Это наказание за шоколад, — проворчал Джейк, пожав плечами.
— Ты хочешь, чтобы я почувствовала себя виноватой?
— Возможно. — Он искоса бросил на нее взгляд. — А что, на тебя это действует?
— Немного. — Взяв полотенце со стола, Кара стала вытирать тарелки.
— Сделай так, чтобы мать не застала тебя за этим делом.
Кара улыбнулась:
— Я постараюсь.
Они работали вместе в молчании. Вытерев большие тарелки, Кара поставила их на место. Затем она убрала десертные тарелки, которые стояли на сушке, и в конце концов — кастрюли и ковшики, которые вымыл Джейк. Последние ножи и вилки были убраны в выдвижной ящик, и Джейк вытирал раковину, когда Кара решила присесть за стол. Через минуту Джейк сел рядом с ней.
— Спасибо.
— Не за что. Это самое малое, что я могла сделать, ведь я причинила вам всем такое беспокойство!
Джейк усмехнулся:
— Ты выглядишь прекрасно, между прочим.
— Я значительно лучше себя чувствую, когда одета не в халат и не в потрепанный шерстяной свитер.