В особняке было тихо. Шейн так и не смог найти прислугу с постоянным проживанием. Ему даже иногда казалось, что бывшие слуги умело распустили о нем нелицеприятные слухи. Тоже плевать! Сейчас достаточно агентств, которые предоставляют услуги горничных, поваров и дворецких по необходимости.
Одиночество не тяготило Шейна. Он даже не привел в этот дом ни одну женщину, продолжая встречаться с ними в городской квартире, купленной специально для этих целей, когда до их с Энни свадьбы оставалось две недели. Шейн уже тогда готовил себе уютное гнездышко, где можно было бы отдохнуть от повседневных забот. Не с женой же это делать! Особенно когда жена — не более чем средство достижения цели.
Жаль, что Кортни на меня ополчилась, подумал Шейн. Она была лучшей в моей коллекции. Мне даже иногда казалось, будто она что-то ко мне испытывает…
Он усмехнулся.
Кортни сама отказалась от меня. И не просто отказалась, а сделала все, чтобы разрушить мою жизнь.
Шейн самодовольно осмотрелся. Кабинет просто кричал о состоятельности его хозяина. Да, судебное разбирательство, огромный штраф серьезно потрепали мошну Шейна, но не отказываться же ему от минимального комфорта и привычной обстановки?! Гораздо лучше урезать зарплату сотрудникам и ввести очередную систему штрафов. Плевать, что у него постоянная текучка кадров. В Нью-Йорке полно бедняков, согласных трудиться за копейки.
Девчонке еще учиться и учиться.
Шейн сделал глоток виски. В последнее время он часто проводил вечера наедине с бутылкой. Да, определенно хорошо, что Энни ушла, при ней он не смог бы потакать своей любви к спиртному.
Мне хватило одного удара, чтобы привести их в паническое состояние, продолжал он наслаждаться своей победой. Жаль только, я не могу увидеть сейчас их лица. Да и с Кортни нужно что-то придумать. Энни достаточно наказана. Она еще не скоро придет в себя. А вот Кортни… Для нее эта фабрика — лишь средство. Думаю, ее не слишком задела авария. Нет, конечно, она волнуется, но она не унижена, не растоптана, я ведь знаю, что у нее есть и другие планы. Кортни слишком умна, чтобы складывать все яйца в одну корзину.
Клуб тяжелого, густого дыма медленно поплыл к потолку. Еще один плюс холостяцкого существования: никто не устраивает скандалы, если ты куришь в помещении.
Да, она слишком умна, а мне не удастся разрушить ее карьеру журналистки. Эта писаки и так вечно окружены скандалами, и чем больше я буду скандалить, тем выше будет ее популярность. Нет, нужно придумать что-то другое. Ударить ее по слабому месту. Интересно, где же у Кортни это слабое место?
Шейн задумался. Он неплохо успел изучить свою любовницу, недостаточно хорошо, чтобы избежать ловушки, и все же…
Она ведь женщина, у нее не может не быть слабостей! Другой мужчина? Шейн чуть не расхохотался. Он в принципе не мог представить себе Кортни влюбленной.
Они потому и встречались так долго, что были очень похожи: целеустремленные, независимые, уверенные в себе, с пренебрежением относящиеся к морали и нравственности — похожи, даже слишком, чтобы этот союз стал счастливым. Вот только по пути отрицания авторитетов Шейн пошел гораздо дальше. Хотя мораль Кортни могла бы покоробить многих святош, ее она блюла свято, а Шейн насмехался над самим понятием морали. Он над многим насмехался, но так хорошо играл свою роль, что даже жена не понимала его сути.
Шейн еще раз затянулся и глотнул виски, но тут же закашлялся. Неожиданный звонок в дверь его испугал.
Старею! — подумал Шейн, поднимаясь из кресла. Раньше меня ничто не пронимало.
Он неторопливо пошел открывать, ругаясь по дороге на лодыря дворецкого, который не запер ворота. По крайней мере, Шейн бы знал, кто к нему пожаловал.
Нужно все же завести постоянную прислугу, думал он. Хотя бы для того, чтобы не ходить открывать дверь самому.
Попытавшись изобразить на лице радушную улыбку, он распахнул дверь.
— Ты? — Шейн был удивлен сверх всякой меры.
— Могу я войти? — вместо приветствия спросила Кортни, но ответа дожидаться не стала.
Она ловко проскользнула в дверь мимо него и сразу же направилась в гостиную.
Шейн несколько секунд стоял, держа дверь, пораженный этой наглостью и в то же время завороженный легким изящным покачиванием бедер нежданной гостьи. Все же Кортни была хороша! Так аппетитна, так возбуждающа… Только ей удавалось так распалить страсть Шейна, что через пять минут он забывал свое имя.
Она женщина, настоящая женщина! — думал Шейн, жадно следя за плавными движениями Кортни. И все же она должна понести заслуженное наказание. Хотя бы для того, чтобы впредь было неповадно бросать вызов мужчине.
Кортни грациозно опустилась в кресло и окинула взглядом гостиную.
— Была у тебя всего один раз. — Она помолчала. — Без Энни здесь все разваливается.
— О, конечно! — ядовито протянул Шейн. — Ты не спросишь, не вернется ли моя беглая женушка к своему несчастному муженьку?
— Я здесь не для этого, — спокойно сказала Кортни. — Ты вывел из строя все наши машины?
Шейн хмыкнул.
— Как ты себе это представляешь? — поинтересовался он. — Я ночью пробираюсь на фабрику и ковыряюсь в механизмах, в которых ничего не понимаю?
— Нет, — спокойно ответила Кортни, — я себе это представляю немного по-другому: ты нанимаешь человека, он нанимает еще одного человека, ну и так далее, количество людей зависит от степени твоей жадности…
— Иногда я могу быть очень щедрым, — вставил Шейн.
— Но редко! — парировала Кортни. — Только в этом случае ты не скупился. Я знаю, ты любишь, чтобы все было сделано хорошо.
Он лишь развел руками.
— Так вот, ты придумываешь план, нанимаешь людей, выстраиваешь цепочку таким образом, чтобы к тебе не вела ни одна нить, и приводишь весь механизм в действие. Ведь так все было, а, Шейн?
— Понятия не имею! — Шейн глумливо усмехнулся.
— Так! — уверенно сказала Кортни. — Ты никогда не признаешься вслух, боишься, вдруг у меня с собой диктофон…
— Ты ведь журналист, у тебя должен быть с собой диктофон. А я не хочу в тюрьму.
— Да, ты даже не намекнешь, что это сделал кто-то другой. — Кортни кивнула каким-то своим мыслям. — Но знаешь что, тебя ведь выдают глаза. Они просто светятся от счастья. Да, Шейн, ты добился чего-то желанного и теперь просто сияешь самодовольством. Для меня это достаточная улика. Ну и потом, никто еще не знает об аварии на нашей фабрике.
— Какая удивительная новость! — Шейн всплеснул руками. — Энни, наверное, очень расстроилась. И кстати, разве я сказал, что знаю?
— Ты слишком умен, чтобы так просто попасться. Иногда я даже начинаю уважать тебя.
— Только иногда?
— Я думала, что ты будешь достойным соперником, Шейн. А ты, как только почувствовал, что дела идут из рук вон плохо, сразу же ударил ниже пояса. Ты никогда не признавал правил.
— Потому и добился многого. Ты ведь и сама не любишь правила, разве не так?
— Я не люблю глупые правила, но я знаю, что такое честь.
Ярость вдруг исчезла. Так долго Кортни думала о Шейне, как о могущественном злодее, ее воображение рисовало Шейна не иначе как в клубах густого дыма, с рогами и копытами и устрашающим смехом. А перед ней сидел немолодой мужчина, следы алкоголизма и разгульной жизни уже оставили отпечаток на его лице. Он никогда никого не любил и уже не научится любить. Да и его любила, наверное, только его мать. Странно, Кортни всегда казалось, что они с Шейном довольно близки, а он так и не узнала, как зовут его мать. Ярость исчезла и уступила место жалости. А ведь Кортни не сомневалась, что будет испытывать отвращение к Шейну…
— Какая странная штука жизнь, — пробормотала Кортни.
— Что ты хочешь сказать?
— Я шла сюда, чтобы судить тебя, а сейчас понимаю, что зря потратила время, которое могла бы провести с большей пользой. — Например, поговорить с Холденом, мысленно закончила Кортни. — Мне больше нечего здесь делать.
Кортни встала с грацией большой кошки. Шейн жадными глазами следил за ее движениями, за изгибами ее тела. Какой же желанной она была! Ни один мужчина не мог устоять перед ее красотой.
Женщина, истинная женщина! — подумал Шейн.
Он вовсе не восхищался Кортни, он просто желал ее, даже не ее, а это прекрасное тело. Шейна никогда не интересовала душа, с ней невозможно переспать, да и продать ее не очень-то получается, если не веришь во всякую бесовщину. Одного взгляда на Кортни Шейну было достаточно, чтобы превратиться в тупое животное, озабоченное только тем, чтобы удовлетворить свои желания. И инстинкт продолжения рода был здесь вовсе ни при чем. Шейн ненавидел детей и уже давно принял меры к тому, чтобы нахлебников у него никогда не было.
— Прощай, Шейн, — бросила Кортни, проходя мимо него.
Это будет лучшая месть! — решил Шейн. Еще никто ее так не наказывал. Я буду первым. Разве может быть для женщины унижение страшнее?
Едва Кортни миновала его, Шейн резко вскочил и хватил ее со спины, прижав руки к туловищу. Кортни выронила сумочку из рук и попыталась вырваться, но Шейн держал крепко. Он ударил Кортни под колено, и, не удержавшись на высоких шпильках, она упала на пол. Тяжело дышащий перегаром, потный Шейн придавил ее. Сумочка Кортни попалась ему под руку, и, зарычав, Шейн отбросил ее в сторону.
— Считай это наказанием! — прохрипел он на ухо Кортни. — Моей местью.
Кортни не ответила. Она была испугана, сердце билось в груди как пойманная птица. Ужас затуманивал сознание, лишая воли к сопротивлению. Кортни понимала, нужно в первую очередь победить свой страх. Она расслабилась и задышала ровно.
Шейн решил, что она уже слишком испугана, чтобы сопротивляться. Он чуть-чуть приподнялся с тела Кортни и резко дернул за пояс юбки. Тонкая шелковая ткань не выдержала и разорвалась. Шейн приподнялся еще выше, чтобы дорвать юбку до конца. Он уже видел кружевное белье, подвязки чулок и бархатистую нежную кожу. Волна черной похоти замутила его разум. Он больше не соображал вообще ничего.
Почувствовав, что давление на тело ослабло, Кортни резко вывернулась и одновременно ударила Шейна каблуком между ног.
Кортни слышала, как Шейн захрипел, и почувствовала всю тяжесть его тела. Он повалился, не в силах пошевелить даже пальцем, и мог лишь хрипеть, зажимая пах, разрываемый адской болью.
Нельзя было упускать этот шанс! Кортни толкнула тело Шейна и вскочила на ноги. Но он слишком быстро пришел в себя и в последний момент успел схватить Кортни за ногу. С высоты своего роста Кортни упала на пол и больно ударилась лицом. Что-то теплое потекло по подбородку, во рту появился солоноватый привкус. Но Кортни ни на что не обращала внимания. Она должна была добраться до своей сумки. Кто знает, что может сделать с ней Шейн в таком состоянии?
Шейн крепко держал ее за ноги и, словно по канату, подтягивался по ее телу. Кортни чувствовала, что он хочет добраться до ее шеи и сдавить изо всех сил, пока хрипящее тело не содрогнется в последней судороге или пока не хрустнут позвонки, такие хрупкие в сильных руках.
Страх придал ей сил. Она сделала всего один рывок и сумела схватить свою сумочку. Кортни не знала, кого благодарить за то, что на сумке не было ни молний, ни застежек. Чтобы достать пистолет, ей нужно было всего лишь засунуть в нутро руку.
Кортни сразу же нащупала гладкий холодный металл. И в этот момент пальцы Шейна сомкнулись на ее шее.
Невыносимая боль парализовала Кортни. В глазах потемнело, но теперь речь шла о ее жизни! Кортни вытащила пистолет и изо всех сил ударила им Шейна по голове. Раздался оглушительный выстрел. Шейн обмяк. Кортни почувствовала, как по ее лицу течет теплый ручеек крови, только теперь это была кровь Шейна.
Она выбралась из-под неподвижного тела и бросилась к стене. Лишь прислонившись спиной к надежной поверхности, Кортни посмотрела на Шейна.
Он лежал на полу в луже крови. Кортни видела рваную рану на виске, куда пришелся ее удар. И лужу крови под грудью Шейна.
Она задрожала и инстинктивно схватилась рукой за горло. В животе расправил щупальца ледяной комок страха.
12
Холден увидел машину Кортни у дверей особняка Шейна Хэнсона. Вокруг все было тихо, поэтому Холден надеялся, что еще не опоздал. Или это был тревожный сигнал? Он вышел из машины и пошел к дому, раздумывая, стоит ли звонить в дверь или сразу бросаться спасать мерзавца Шейна.
Чуть заметная усмешка появилась на губах Холдена. Еще совсем недавно его использовали, чтобы отомстить Шейну, а теперь просят спасти. Жизнь полна сюрпризов.
Холден замер на мгновение у двери, но тут же отбросил все сомнения. Из глубины особняка прозвучал выстрел. Плечом Холден выбил дверь и бросился в дом. Он ни разу не был здесь и не знал, куда идти, но чутье вело его верно.
Он вбежал в гостиную и увидел Кортни — растрепанную, в порванной юбке и с кровавыми потеками на лице. В одной руке она держала пистолет, а другой пыталась вытереть кровь, заливающую глаза.
— Кортни! — пробормотал Холден.
Он не мог понять, что случилось, почему Кортни в крови, и страшно испугался.
Она посмотрела на Холдена. В глазах не было никакого выражения. Потом перевела взгляд на лежащего в луже крови Шейна и медленно осела на пол.
Холден дернулся к Кортни, но понял, что сейчас его помощь требуется в первую очередь Шейну. Кто знает, куда попала Кортни, — может быть, его еще можно спасти? Опять злая шутка судьбы!
Осторожно обойдя лужу крови, Холден присел рядом с телом Шейна и приложил руку к артерии на шее. Пульс был аритмичным, но легко прощупывался. Холден с облегчением вздохнул. Он внимательно осмотрел рану на голове Шейна и решил, что она не представляет опасности для жизни. Теперь предстояло выяснить, куда же угодила пуля Кортни.
Медленно, опасаясь потревожить рану, Холден перевернул Шейна на спину и тут же выдохнул, инстинктивно он задерживал дыхание. Кортни прострелила Шейну плечо. Рана была неопасной, а Шейн валялся без сознания, скорее всего, от боли. Уже и кровь почти не шла.
Холден со спокойной душой бросил его и поспешил к Кортни. Она выглядела почти так же страшно, как и Шейн: вся в крови, на лице синяки, юбка и блуза разорваны, а на шее видны следы пальцев. Холден опустился около нее на колени и осторожно приподнял голову.
— Кортни! — позвал он.
Ее веки дрогнули, но в себя она так и не пришла.
Холден легонько похлопал ее по щекам. Кортни вздрогнула и открыла глаза.
— Вот уж не думала, что ты когда-нибудь поднимешь на меня руку, — прохрипела она и с трудом улыбнулась: саднила разбитая губа.
Холден радостно рассмеялся и прижал ее к груди.
— Что случилось? — спросил он.
— Шейн пытался изнасиловать меня, а я случайно выстрелила в него. — Кортни внезапно побелела и отстранилась от Холдена. — Я… я убила его? — испуганно спросила она.
— Нет, — поспешил успокоить ее Холден. — У Шейна прострелено плечо и рана на голове, но вроде бы ничего серьезного.
— Я рада. А что ты здесь делаешь?
— Ко мне прибежала Энни и сказала, что ты взяла пистолет и собралась убить Шейна. Разве я мог остаться после этого в офисе? Мне пришлось бросить работу и бежать тебя спасть.
Он ласково улыбнулся, и Кортни уткнулась лицом ему в плечо.
— О господи, Холден! — пробормотала она. Ей нужно было так много сказать ему, сейчас же! — Я была такой дурой! Я ведь люблю тебя, только мне было страшно признаться в этом даже самой себе. А потом, когда ты ушел, я все думала, как же вернуть тебя!
— Ты выбрала не лучший способ! — усмехнулся он, но тут же стал серьезным. — Нам нужно решить, как дальше действовать.
Кортни с опаской посмотрела на Шейна, все так же лежащего без движения.
— Мы должны вызвать полицию и «скорую помощь», — сказал Холден.
Кортни покорно кивнула.
— Что ты скажешь полиции? — требовательно спросил он.
— Что я пришла к Шейну поговорить, а он напал на меня, попытался изнасиловать, думаю, это и так понятно, — Кортни кивком головы указала на свою разорванную юбку, — а мне пришлось обороняться. В сумочке был пистолет. Я ударила им Шейна по голове, а оружие выстрелило. Вот и все.