— Я не имела в виду ничего такого. Просто не хочу сделать тебе больно.
— Мне не больно, — прошептал он, — ведь тебе тоже не больно? — Стив накрыл ее тело своим.
— Нет. Это совсем не больно, это… — Смутившись, она замолчала.
— Я тебя понял. — Стив целовал ее, гладя бедра и опускаясь все ниже и ниже. — А так?
— Это… божественно, — выдохнула Патриция, чувствуя, как горячо откликнулось ее тело на мужские ласки. — Стив…
— Не беспокойся, дорогая, — прошептал он, — я все в том же положении, то есть умираю от желания.
Это были последние слова перед тем, как Стив наконец овладел ею.
— Слава Богу! — выдохнула Патриция. — В прошлый раз это было так прекрасно, что, я думала, умру, если не испытаю этого снова.
Слова были больше не нужны. Наслаждение мощно и властно подхватило Патрицию. Пик наслаждения приближался. Они достигли его одновременно.
Стив поцеловал Патрицию и изучающе посмотрел на нее.
— Ты как цветок, ты всегда была похожа на цветок, но сейчас ты похожа даже больше на бутон. На прекрасный полураспустившийся бутон, слегка таинственный, который обязательно превратится в великолепный цветок. Скажи «да», Патриция! Теперь у нас нет другого пути, чем тот, на который мы уже ступили.
11
Прошло две недели.
От синяка под глазом Стива осталась только легкая желтизна. Ссадины и царапины зажили. Патриция все две недели предавалась размышлениям о жизни и о том, какие сюрпризы она преподносит.
Два года назад она считала, что полюбила мужчину, которого, как ей казалось, хорошо знала. Она мечтала выйти за него замуж и родить ему детей. Не так давно она стала близка с человеком, с которым была знакома немногим более месяца и о котором знала не очень много. И тем не менее, когда Стив Эрбоу предложил ей стать его женой, она не смогла ему отказать…
Она не могла сопротивляться чувствам к нему, потому что Стив ошеломил ее. Воспоминания о близости с этим мужчиной постоянно вызывали у Патриции сладостный трепет.
— Стив, мы недостаточно хорошо знаем друг друга, чтобы стать мужем и женой.
— Чепуха, Патриция! Ты точно знаешь, какой я. Ты видела меня с наихудшей стороны, таким меня редко кто видел. Да и ты обращалась со мной так плохо, как никто другой, — заметил Стив с ехидной улыбкой.
Они сидели бок о бок на пляже. Всего несколько часов назад они занимались любовью. Солнце еще только вставало, но высоко в небе уже висели косматые облака, обещая ветреный, ненастный день. Стив предусмотрительно захватил свитера для себя и для Патриции.
Его свитер был велик Патриции, и она завернула очень длинные рукава, а нос спрятала в широкий ворот.
— А вот я знаю о тебе немного, — продолжал Стив.
— Ты никогда о себе не рассказываешь, — мягко упрекнула его Патриция. — Лиз сказала, что ты сложный и неуправляемый в отличие от Дэвида, который как открытая книга, его поведение всегда предсказуемо.
Стив улыбнулся.
— Что ты хочешь обо мне узнать?
— Если ты неуправляемый, то почему?
— Мною однажды пытались управлять, — немного подумав, сказал он. — Я пытался писать о войне. Мне казалось, что если бы люди узнали правду, то это сделало бы мир вокруг нас лучше. Потом я понял, что не лучше любого из нас, пишущей братии, кто пытался узнать правду и написать о ней. Так я оказался здесь.
— Ты собирался открывать ресторан?
— Нет, я собирался жить отшельником на природе, делать все своими руками и посвящая всего себя Джону. Потом я понял, что мне этого мало. Мне нужно более широкое поле деятельности. Вдруг обнаружив у себя талант к кулинарии, я решил открыть ресторан. По-моему, у меня неплохо получается.
— Могу поклясться, что иногда тебе невыносимо готовить для посетителей.
Стив обнял Патрицию за плечи.
— Еще одно подтверждение того, как хорошо ты меня знаешь.
— Как долго ты будешь дуться на весь мир, Стив?
— Я не знаю, — честно признался он. — Мне до сих пор было очень хорошо здесь, но, может быть, потом мы и переедем куда-нибудь еще.
— Стив, а чем ты занимаешься рано по утрам? Я вижу, что у тебя иногда горит свет.
— Только не говори мне, что и в этом мы похожи.
Патриция смутилась.
— Я… у меня иногда бессонница.
— Со мной случилось бы то же самое, окажись я на твоем месте. Но мы поженимся, и тебе будет больше не о чем беспокоиться. К тому же, — Стив мечтательно улыбнулся, — мы так заняты по ночам, что для сна остается совсем немного времени.
Патриция улыбнулась и покраснела.
— Отчего ты покраснела? — спросил Стив, нежно беря ее за руку.
— Возможно, оттого, что я чувствую себя немного глупо. Все труднее отказать тебе.
— Так это хорошо! — В глазах Стива плясали озорные огоньки.
— Ты до сих пор не ответил на мой вопрос, — вернулась к интересовавшей ее теме Патриция.
— Ах это… Утром я обычно пишу. Письма, иногда статьи. Вот и все.
— Ты молодец. Я горжусь тобой.
— Спасибо. — Стив крепко обнял ее и заглянул в бездонную глубину ее глаз. — Ты станешь моей женой, Патриция?
Она уже открыла рот, чтобы в очередной раз отказать ему, но что-то — она не могла точно определить, что именно, — помешало ей. Словно что-то из сознания Стива перетекло в ее сознание и мешало ей воспротивиться предложению.
— Да…
12
Патриция уже давно поняла, что не способна противостоять обаянию Стива Эрбоу. Она думала, что уже никогда не сможет полюбить, и — о чудо! — она полюбила Стива. И дело было даже не только в его обаянии — рядом с ним Патриция чувствовала себя в безопасности, и для нее, пережившей ужас преследования маньяка, это было очень важно.
Итак, мисс Патриция Хобс вышла замуж, практически ничего не зная о своем будущем муже, Стиве Эрбоу. Они зарегистрировали брак, не поставив в известность ни родителей Патриции, ни отца Стива. Впрочем, последний как раз сегодня собирался нанести им визит.
Стив пошевелился и открыл глаза.
— Почему, миссис Эрбоу, вы проснулись так рано? — Он обнял Патрицию, которая разглядывала его, положив голову на согнутую в локте руку. — О чем думаешь, жена?
— Обо всем понемногу.
— Ты выглядишь ужасно серьезной. — Стив поцеловал ее обнаженное плечо. — Не говори, я догадаюсь сам! — Он шутливо прикрыл ей рот рукой. — Ты удивляешься, какого черта дала себя впутать во все это?
— Да, я размышляю о странностях и превратностях судьбы.
— Да уж. Оказаться в отеле, где мы впервые встретились, только не в холле на собеседовании с человеком, которого совсем не знаешь, а в президентских апартаментах в постели с мужем, которого практически не знаешь, — высказал предположение Стив.
— И об этом я тоже думала. А как ты догадался?
— Мне всегда удавалось читать твои мысли, дорогая. Ты пришла к какому-нибудь выводу?
— А именно?
— Дай подумать, — промурлыкал Стив. — Например, тебе хотелось бы оказаться не здесь, а в каком-нибудь другом месте. Или, быть может, ты хотела бы заниматься чем-нибудь другим, а не тем, чем мы здесь с тобой занимаемся? — Он натянул простыню до подбородка и начал медленно-медленно гладить тело Патриции.
Патриция протяжно вздохнула.
— В другом месте, Стив? Нет.
В его взгляде появилось что-то колючее.
— Ты хотела сопротивляться, Патриция?
— Да, но быстро передумала. Мне кажется, мы слишком часто этим занимаемся, поэтому уже не получаем того удовольствия, которое могли бы получить, если бы занимались любовью пореже. Однако при твоем эгоизме это невозможно.
— Ого! — В глазах Стива блеснули молнии. — Если ты действительно так считаешь, то я вполне могу обуздать свои желания! Клянусь!
— Сомневаюсь, — откликнулась Патриция, — что хоть что-нибудь заставит тебя умерить пыл, Стив.
— Ты так считаешь?
Патриция рассмеялась.
— Я так считаю.
— Черт! Ты права. — Он выглядел удрученным. — Ну и что прикажешь делать? Закрыть глаза и помечтать о чем-нибудь?
— Это ты называешь воздержанием? — фыркнула Патриция.
— А как еще это называть? Дело в том, что я ненавижу, если ты думаешь о… ком-нибудь, кроме меня, Патриция.
— Стив, — она обвила руки вокруг его шеи и осыпала ее поцелуями, — ты победил! Пожалуйста, больше не говори чепухи.
— Это правда… — запротестовал было Стив, но тут же замолчал. В словах больше не было нужды.
До встречи с отцом Стива было еще довольно много времени. Стив решил потратить его с пользой и сел работать. Он сидел за столом и что-то писал, Патриция не смела его беспокоить и скрашивала свой досуг чтением иллюстрированных журналов, которых в номере было множество.
На Стиве были светло-серые брюки, угольно-черная рубашка и галстук. На спинке стула висел пиджак. Патриция отметила, что в нем с трудом можно узнать того мужчину, которого она знала на острове. По приезде в Майами Стив подстригся, и теперь он выглядел аккуратным и ухоженным, как и подобает выглядеть человеку, живущему в президентских апартаментах, человеку богатому и могущественному, возможно, находящемуся на самом верху общественной лестницы. В отеле для него даже держали изрядное количество одежды, чтобы он ни в чем не нуждался.
Для обеда со свекром Патриции нужно было новое платье. Пришлось походить по магазинам. Наконец она остановила свой выбор на элегантном брючном костюме вишневого цвета. К нему были куплены туфли, сумочка и шарфик. Волосы Патриция гладко зачесала и уложила в маленький аккуратный пучок на макушке. Макияж был почти незаметен — за время работы моделью она научилась пользоваться косметикой. Картину довершал легкий аромат дорогих духов.
Наконец Стив выпрямился и с наслаждением потянулся. Патриция немедленно отложила журнал и подошла к нему.
— Ну, как тебе мой новый костюм? Нравится?
Стив не торопился с ответом. Он внимательно осмотрел Патрицию с головы до ног. Ни малейшая деталь не ускользнула от его придирчивого взгляда.
— Мне кажется, — произнес Стив наконец, — тебе лучше распустить волосы.
— Почему распустить?
— Потому что во время этого долгого и скучного обеда я буду мечтать о том, как после его окончания проведу по твоим волосам ладонью и они будут струиться между моими пальцами шелковым водопадом.
— Стив, я считаю, что это именно тот случай, — Патриция пыталась спрятать счастливую улыбку, — когда тебе следует проявить сдержанность.
— Подойди. — Стив протянул руку. — Ты понимаешь, о чем просишь?
Он притянул подошедшую Патрицию и осторожно усадил к себе на колени. Стив прижался щекой к ее груди и с наслаждением вдохнул запах дорогих духов и косметики. Патриция вопросительно взглянула на него и положила подбородок ему на плечо.
— Стив, ты не хочешь дать мне совет, как вести себя с твоим отцом?
— Ты вольна поступать, как сочтешь нужным.
— Кажется, вы не очень ладите.
— Кто тебе это сказал? — удивился Стив.
— Майк.
— С чего это вы с Майком вдруг стали меня обсуждать? — Из глаз Стива исчезло благодушное выражение, они стали холодными и колючими.
— Он захотел узнать, как мы с тобой встретились… — Патриция на секунду замешкалась и добавила с изрядной долей смущения: — Я не могла устоять перед искушением узнать, насколько хорошо он с тобой знаком.
— Глупенькая! Этот мальчишка меня практически совсем не знает и мог наговорить что угодно, а ты поверила. Кроме того, он же сам интересовался тобой.
— Послушай, — Патриция высвободилась из его объятий, — самое смешное в этом разговоре то, что теперь, когда мы женаты, он не имеет ни малейшего смысла. Почему я не могу поинтересоваться твоими взаимоотношениями с отцом?
По лицу Стива пробежала тень недовольства, ответ прозвучал довольно жестко.
— Я сам не понимаю, как я отношусь к своему отцу. Иногда я восхищаюсь им, иногда он раздражает меня. Что ты имела в виду, говоря, что разговор не имеет ни малейшего смысла?
Патриция смутилась.
— Ни малейшего смысла, потому что теперь мы женаты, — механически повторила она. — Так вышло… — Она закусила губу.
— Думаю, у нас была самая веская причина в мире, чтобы стать мужем и женой, — сухо проронил Стив.
— Хорошо! Покончим с вопросами, — сказала Патриция, вставая, и, взглянув на часы, добавила: — Думаю, твоему отцу не понравится, если мы опоздаем.
— Патриция…
Но она уже не слушала. Патриция перекинула ремешок сумочки через плечо, всем своим видом давая Стиву понять, что она готова идти.
Спускаясь в лифте, они не перебросились ни единым словом и даже не смотрели друг на друга.
Едва выйдя в фойе, Стив заметил, как засуетились служащие отеля. К ним подскочил управляющий и почтительно сообщил Стиву, что его отец только что приехал.
От волнения Патриция не замечала ничего вокруг, пока шла к столику. Ей навстречу поднялся высокий седовласый мужчина. Стив представил их друг другу, и они поздоровались за руку.
— Итак, — заговорил Шерлок Эрбоу, внимательно глядя на Патрицию такими же синими, как у Стива и Джона, глазами, — вам удалось окольцевать его! Не думал, что это удастся когда-либо и кому-либо. Вы должны мне рассказать, как это получилось.
— Скорее это я окольцевал ее, — вмешался Стив. — Я боялся, что Патриция ускользнет от меня, и сделал ей предложение, как только представился удобный случай.
Патриция села на отодвинутый для нее стул. Мужчины также сели и развернули салфетки.
— Надеюсь, предложение было сделано надлежащим образом, — продолжил разговор Шерлок, — никаких штучек типа джинсов и цветочных горшков.
Патриция с легким недоумением взглянула на свекра.
— Все было превосходно, мистер Эрбоу. Мы обвенчались в церкви, потом был свадебный обед… Я была в нарядном платье…
— Кажется, я все понял. — Шерлок Эрбоу повернулся к сыну, искривив в усмешке губы.
Стив быстро опустил голову. Но не настолько быстро, чтобы его жена не успела заметить на его лице довольную усмешку. Ситуация становилась забавной. Патриция вынуждена была защищать Стива, хотя за пять минут до этого обеда они дулись друг на друга и, спускаясь в лифте, не произнесли ни слова.
— Как вам нравятся мои дети? — Шерлок снова повернулся к Патриции. — Я их совершенно не понимаю. Одна помешалась на религии, а другой живет отшельником на острове. Кстати, а как поживает Джон? Как он это все воспринял?
— Джон остался на острове под присмотром Лиз и Дэвида Стромэн, — пояснила Патриции и принялась изучать меню. — Мы с Джон неплохо ладим.
Шерлок удовлетворенно кивнул и достал из внутреннего кармана пиджака очки.
— Я бы порекомендовал заказать здесь фирменную рыбу. Но вернемся к моим детям…
— Давай лучше обсудим новый отель, который ты собираешься строить, — вмешался Стив, — это будет гораздо интереснее.
— Просто я хочу рассказать Патриции, что у вас, у тебя и у Петры, было все необходимое, прекрасное воспитание, отличное образование. А вы стали тем, кем вы стали! — Шерлок Эрбоу открыл папку меню, но тут же захлопнул, не в силах справиться с приступом охватившей его досады.
— Мистер Эрбоу, — вежливо сказала Патриция, — я не знаю Петру и не могут судить о ней. Однако одно я вам могу сказать совершенно точно: я вижу в Стиве многие ваши черты, и просто удивительно, насколько Джон похож на Стива.
— И что это значит? — сурово спросил Шерлок, однако скользнувшая по его губам улыбка выдала глубокое удовлетворение.
— Мне кажется, что таким сыном, как Стив, можно гордиться. И Джоном вы тоже сможете гордиться, когда он вырастет. Они оба очень похожи на вас, мистер Эрбоу. Это сразу заметно.
Они помолчали, пока официант разливал шампанское. Потом Стив поднял свой бокал и произнес с чувством:
— Спасибо тебе, Патриция, дорогая, за все!
— Я недостаточно хорошо вас знаю, моя дорогая, — заговорил Шерлок, чуть поколебавшись. — Вы ослепительно красивы — многие повернули голову в вашу сторону, когда вы появились в ресторане. И мне нравится ваша манера поведения. — Он поднял бокал. — Добро пожаловать в семью!