Подходя ближе к половине Властителя, она невольно замедляла шаг. Твердая уверенность медленно покидала ее, сменяясь растерянностью. « А если не пустит или еще хуже рассмеется? Но ведь отец сказал, что мужчина не может отказать женщине!» Двое тумар, стоящих на посту перед огромной дверью отделяющих общие покои от комнат Властителя, молча с непроницаемыми лицами, открыли створки и склонили головы. Таннис залилась краской. Вот что они подумают о ней? Глупая! Не надо было этого делать. Вот только поворачивать назад она уже не будет! Пусть всё летит в тар-тарары, а она своего добьется.
У дверей личных покоев Арингара тоже стояли двое тумар, но они в отличие от остальных только склонили головы при ее приближении. Таннис сама взялась за ручку двери, ее никто не остановил. Статус дочери герандера, а вернее всего даже не этот статус, а то, что она являлась госпожой-эргарой, давал ей право проходить везде и всегда.
Руки похолодели, и пальцы судорожно сжались сильнее. Что она делает? Сама не понимая своей смелости, она потянула ручку. Двери как всегда легко открылись без всякого звука. Проскользнув в шелку, она прикрыла двери и привалилась спиной. Сердце бешено колотилось в груди, дыхания не хватало, ноги дрожали, а рук вообще не чувствовалось. Таннис начала медленно двигаться в сторону дверей спальни. Как хорошо, что первая дверь вела в гостиную. Расположение и даже расстановка мебели была такой же, как в покоях отца, которые она сейчас уже знала на ощупь. Свет из окон давал достаточную возможность уверенно двигаться между столами, диванами и креслами. Да и свойства зрения наний давали полную картину окружающего без дополнительного освещения.
Девушка вновь замерла перед дверью. Здравый смысл заставлял ее уйти, а упрямство и боевой настрой – продолжать. Дверь медленно открывалась без единого звука. А вот звуки, наполнявшие спальню, вырвались наружу.
Таннис смотрела на залитую лучами ночного светила кровать и не могла ни моргнуть, ни отвести взгляда. Два блестящих от пота тела сплетались в неведомом танце. Они боролись друг с другом, пытаясь задушить в объятиях соперника. Они помогали, поддерживали каждым движением рук и ног. Стоны и хрипы, частое дыхание и влажные звуки поцелуев как музыка сопровождали этот танец, дополняя и ведя свою партию.
Девушка стояла и смотрела на то, что здесь происходит. Она боялась вздохнуть и нарушить это таинство. А внутри у нее поднималось что-то большое, огромное, заполняя тело и причиняя боль. Таннис очень медленно прикрыла дверь, отрезая себя от действа в спальне, прекращая свою пытку. Это был Арр! Ее Арр! А с ним… Какая разница кто был с ним. Главное для нее сейчас, что не с ней!
Как сомнамбула она вышла из покоев, тихо затворила дверь и, не взглянув на стражу, двинулась назад в свою комнату. Она не помнила, как пришла к себе. Тумары предусмотрительно открывали перед ней двери, провожая взглядами, но, не произнося ни звука. Ей не хватало воздуха, тиски сжимали грудь, не давая глубоко вздохнуть. Подойдя к окну, Таннис открыла его и только тут, вдохнув первый порыв холодного осеннего воздуха, дала волю рыданиям.
Действуя на взводе, она перекинула ноги через раму. Эргенеры занимали самый верхний седьмой этаж. Но что значит высота для нании, которые умеют скользить по воздуху.
- И тут я никому не нужна, - прошептала она между всхлипами. В этот момент отчаяния она не захотела вспомнить ни про Ниру, которая бросила обитель, устремляясь за ней, ни отца, безумно радующегося ее существованию. Юношеский максимализм. Детское неприятие серого цвета жизни.
***
Лер заступил на пост полчаса назад. Впереди еще полтора, а потом он упадет спать. Но его мысли уже бежали дальше. Вечером он опять пойдет к Рутте. И она опять раскроет ему свои жаркие объятия. Теперь-то он прекрасно понимал брата. Это не поддается описанию словами.
Лер прошелся по маленькой площадке дозорной башни. Простому человеку тут было бы страшновато. И высоко, и места мало, и бортик по краю всего лишь на ладонь выше колена. Но крылатым тумарам, которые могли в момент опасности обратиться мгновенно, высота не страшна.
Мысли вернулись к девушке. После первой же ночи Лер поставил условие – она будет только его. Он забудет всё, что было до него, а она будет только его, и если вдруг случится… Лер даже зажмурил глаза от этой мысли. Если она подарит ему ребенка, он признает ее женой и отвезет в дом отца. Он еще не собирался бросать службу. Хорошо, что он не стал делиться своими мыслями с Патом. Этот любвеобильный вертихвост не понял бы его…
Лер замер, не додумав мысль. Какой-то звук заставил его насторожиться и обратиться в слух. Здесь в защищенной магией первых эргенеров долине, ничто не угрожало мирной спокойной жизни обитателей, но… Воинственность тумар и предусмотрительность эргенеров заставляли держать стражу дворца и гвардию герандера в боевой готовности. Всегда.
Опять какой-то шорох. Лер наклонился к стене в сторону звуков, и чуть не вскрикнул – из открытого окна выпало стройное тело. Оно летело к земле как-то слишком медленно, но все-таки неукротимо. Касание, как от простого прыжка, и вот девичья фигурка побежала в сторону от стен замка.
Лер несколько секунд ошарашено смотрел вслед и вдруг явственно понял – Таннис. Это Таннис!
Лер тихо протяжно свистнул. На соседней башне к нему повернулся еще один дозорный. В ночной тишине звуки разлетались легко.
- Зовар, ты видел? Доложи командиру, а я полечу за ней.
Сорвавшись с башни, Лер уже в полете легко перетек в крылатую форму. И не упуская светлую фигурку из виду, стал планировать следом.
***
- Ну, вот куда она бежит, глупая! – Лер летел следом, стараясь не потерять девушку среди деревьев, - И хорошо, кстати, бежит, - Солнце уже поднялось, а беглянка еще ни разу не остановилась, не упала среди корней, не врезалась в дерево, - Вот не могла она направиться в другую сторону?
Горы в этом направлении вызывали у всех либо ужас, либо нездоровый охотничий интерес. За кружкой пива, старшие тумары часто рассказывали молодым, как они отвоевывали территорию у местных страшилищ. Даже горные медведи на фоне раффов выглядели милыми зайчиками.
Вспомни черта и вот он. Тропинка, по которой бежала Таннис, начала подниматься вверх, горы приближались, а чуткое ухо Лера уловило отдаленный раскатистый рык, переходящий в уханье. А она несется прямо на этот звук.
Лер хотел попытаться преградить ей путь, но деревья стояли слишком плотно, не позволяя не только приземлиться, но и просто мешая даже следить за ней. Несколько раз он терял ее из вида. Пролетая по дуге, вновь находил беглянку.
***
Она бежала, не разбирая дороги, слезы заливали глаза, а рыдание спазмами охватывало горло, сбивая дыхание. Светлый персиковый халат развивался сзади причудливым хвостом, обнажая ноги до самой талии. Хорошо, что на ногах были плотно сидящие домашние туфельки, а не пушистые шлепанцы без задников, их бы она потеряла еще при падении из окна. Ветер свистел в ушах, их заложило от слез и всхлипов, поэтому она не слышала ничего. Вообще ничего! Тропинка начала круто подниматься вверх. Обычно нании при беге в горку переходили на более медленный бег с прискоком, сохраняя силы, но Таннис дажеи не заметила смену рельефа, она неслась на пределе.
Выбежав на поляну, залитую рассветным солнцем, девушка на мгновение остановилась, кожей ощущая опасность. Огромная черная тень метнулась к ней. Чьи-то сильные руки обхватили ее за талию и резко вздернули вверх. Он неожиданности она даже не успела вскрикнуть.
***
Зрение тумаров позволяло им как хищным птицам одновременно видеть и всё вокруг, и каждую мелкую деталь на земле.
Вот справа от бегущей светлой фигуры промелькнула грязно-бурая тень, следуя параллельно ее направлению. Вот слева, чуть отставая, появилась еще одна. Лер насчитал шесть преследующих девушку серых горбатых объектов. Раффы! Вот же не повезло. Эти твари обычно охотились стаей из пять или десяти особей. Загоняли одиночек, или нападали на целые деревни, оставляя… Да никого не оставляя. Их возбуждала кровь, они зверели от нее, теряя всякое подобие разума.
Девушка выбежала на поляну. Это был его единственный шанс. Лер камнем упал сверху, обхватил тонкую фигурку за талию и взмыл вверх.
Ему не хватило лишь одного мгновения. Им не хватило…
Раффы кинулись как всегда сразу, не издавая ни звука. И от этой тишины стало действительно жутко. Первый зверь, добежавший до жертв, в прыжке вцепился в голень уже поднявшегося метра на три тумара. Не столько от боли, сколько от тройной тяжести, крылатый буквально рухнул вниз. Второй монстр подскочил сзади и когтями передних лап вцепился в основание левого крыла.
Лер мгновенно оценил всю патовость сложившейся ситуации. Ох, спасибо отцу! Как же нещадно он их с братом гонял, а они все ныли. Не понимая – ну зачем им это. Вот теперь эти жестокие уроки и пригодились. Парень действовал четко.
Ель – ветки низко. Хорошо разрослись. Рывок – девушка летит, катится по земле, залетает под густую крону. Наклон, схватить кого, что вцепился в крыло за задние лапы. Рывок. Когтями одновременно вспороть живот. Первый! Теперь тот, что все ещё жует его ногу. Наклон. Когти пронзают шею жертвы. Сжать сильнее. Хруст. Откинуть. Второй! О! Пришла боль от поврежденного крыла. Взгляд кругом. Еще трое несутся на него. Тот, что ближе. Шаг навстречу, когти в живот. Когтями ноги наступить на его задние лапы. Взмах вверх. Третий! А вот и боль от ноги, но ступать можно, значит, кость цела. Теперь следующий. А вот это плохо. Они подбежали одновременно. Пока сворачивал шею правому, левый все-таки успел рвануть его по груди. Но его шея оказалась значительно ближе. Рык. Зубы вонзаются в плоть. Рывок. Выплюнуть. Четвертый! Пятый! А! Боль от развороченного бока приходит уже не так ярко, как первые ранения. Ноги слабеют, перед глазами начинают плясать разноцветные мошки. Их было шесть. Это он хорошо помнит. Где же последний. Раффы никогда не отступают.
Лер поднял лицо вверх и призывно завыл. Зверь не сможет игнорировать призыв соперника. И вот на поляну, залитую кровью вышел последний. Сейчас его можно было хорошо разглядеть. Он двигался осторожно, не отводя взгляда от стоящего посередине поляны врага, залитого кровью. Своей и врагов.
Рафф двигался осторожно. Длинные передние лапы и длинными пальцами действовали как руки, когда полу-зверь становился на задние лапы. А вот задние были значительно короче, отчего тело казалось скошенным назад. Маленькие круглые уши по бокам головы плотно прижаты, отчего голова кажется похожей на человечью. А вот челюсть, вытянутая и обрубленная, выдает сходство и с волком и с гиеной.
Поверженные тела его сородичей призывали его к отмщению, но и кричали об осторожности. Его враг оказался им не по зубам.
Он медленно кружил вокруг. А Лер старательно думал. Силы покидали его, значит, долго ждать он не сможет. А этот хищник может ждать и не отступит. Не теряя раффа из вида, Лер специально упал на колено. Показать слабость и подпустить ближе. Рафф взвизгнул и бросился вперед. Лер вонзил острые черные когти снизу вверх, вырывая мягкие внутренности безжалостного хищника. Он сам был сейчас таким же безжалостным и таким же хищником. Еще несколько секунд тумар оглядывал поляну своими желтыми горящими глазами в поисках врага, а потом медленно завалился вперед.
***
От шока при взлете Таннис сжалась в комок. А когда от мощного броска закатилась под низкие ветви огромной старой ели, она замолчала и замерла, следя за происходящим на поляне. Схватка длилась меньше минуты, а вся поляна уже была в крови и растерзанных телах.
Когда упал последний, она еще минуту посидела, отходя от страха произошедшего. Осторожно выбралась из-под ветвей и двинулась к тумару, перешагивая через грязно-серые тела. Некоторые из них еще дышали, и от этого девушка старалась обходить их подальше.
- Таннис, ты жива? – голос показался страшно знакомым, и нания уже без опасения бросилась в раненному.
- Лер, это ты? – Она присела рядом, теперь уже взглядом лекаря оглядывая тело.
- А ты не узнала? – Улыбка парня перетекла в болезненный оскал, - Куда же ты так бежала?
- А ты чего за мной рванул? – Таннис приложила ладони к рваной ране на боку. Она была самой страшной по ее мнению. Она начиналась от грудины и заканчивалась на спине ниже талии. Три полосы от когтей. От рубашки ничего не осталось, да и штаны все пропитались кровью и держались на честном слове. Осторожно отпустив силу, нания ожидала, что края раны начнут медленно сходиться, а кровотечение мгновенно остановится. Но нет!
Таннис напряглась, заставляя целительную силу сильнее охватить рану. Она видела, как зеленый свет из под ее рук стал ярче. Но с раной ничего не происходило.
- Не понимаю, я не могу тебя излечить. Может надо, чтоб ты обратился?
- Может, но только я не смогу. Крыло… - Лер с трудом выговаривал слова. Силы покидали его, и язык двигался все медленнее, - Они мне… крыло сломали… оно не вернется… не смогу…
Таннис стояла на коленях, перед лежащим на боку Лером, и лоскутами рубашки пыталась зажать рану.
- Я так мечтал тебя увидеть, - Лер с трудом открыл глаза. Таннис прикусила губу от бессилия, и слезинка упала на щеку парню, - Ты мне сразу понравилась, еще там дома, - кашель с кровью заставил его замолчать.
Таннис погладила его лицо. Почему она думала, что чешуйки должны быть твердыми и холодными? Они были горячими. А на ощупь напоминали шелк – скользкий и мягкий. Она плакала от бессилия, понимая, что не может ему помочь.
Девушка вспомнила неуверенные взгляды, дрожащие руки, которыми он обнимал ее, снимая с лошади. Ее щеки опалил румянец, когда перед глазами всплыло его ошарашенное лицо, выныривающее из реки. Чувство потери чего-то светлого и нежного накрыло ее. Она закрыла глаза и, закусив губу, глухо завыла.
***
Шум крыльев вывел Таннис из состояния нервного потрясения. Подняв заплаканные глаза, она увидела, что на поляну один за другим приземляются тумары. Их было почти дюжина.
- Я не могу… Я совсем не могу… Он не принимает мою силу.. Я в него, а она ни как… - Ее речь перемежалась всхлипами.
Рядом встал и сразу преобразился в человека пожилой тумар. Он встал на колено. То ли выражая почтение, то ли лишь для того, чтоб быть к ней ближе. Таннис с надеждой взглянула в глаза командиру. Она его уже видела, но сейчас никак не могла вспомнить его имя.
- Не плачьте, госпожа-эргара. Вы не виноваты. Но помочь тумару может лишь эргара в истинной ипостаси. А вы еще слишком молоды, - его взгляд выражал такое сожаление. Такую боль, - Мы лишились своих целительниц слишком давно и уже привыкли умирать.
Как? Оказывается, Лер сейчас умирает? Таннис переводила ошеломленный взгляд с командира на распростертое перед ней тело. Но ведь это из-за нее. Это она виновата в том, что случилось. Он ее защищал. Вина тяжелым грузом ложилась на хрупкие плечи, заставляя склоняться голову, сгибаться плечи. Она виновата! Она!
- Нет! – Таннис сама не понимала что делает, но она должна помочь. Она нания. Она хранительница. Ее учили. Она сможет.
Мысли четко выстроились в голове. Отец говорил, что ее время уже пришло и лишь от нее всё зависит. Как там? Вспомнить то чувство когда мурашки побежали по рукам. Сначала идет онемение, потом жар. Первая волна преображения охватывает шею, перетекает на лицо. Хочется расцарапать, так чешется. В этом месте Таннис обычно пугалась и отпускала напряжение, охватывающее тело. Но только не сейчас. Тарг предупреждал, что первое преображение проходит очень болезненно. Тело сопротивляется. И обычно взрослые помогают молодым преодолеть эту боль. Потом будет легче. С каждым разом легче.
Таннис как мантру повторяла – «Потом будет легче». Она выдержала эту боль. Странно волна преображения ухнула по телу вниз, неся даже не боль, а облегчение. Девушка задержала дыхание, напряглась и закричала от накрывшей ее резкой боли. Резкой, пронзающей всё тело. Боль сосредоточилась в верхней части спины. Казалось, что к лопаткам прижали раскаленные головешки. Жгло. Жгло так, что хотелось прыгнуть в ледяную воду. Вдруг Таннис рвануло назад, и боль волнами схлынула. Она пыталась проморгать залитые слезами глаза, а вокруг слышались восторженные крики.