Я знала это до того, как слуга открыл дверь. Когда она распахнулась, мои страхи выскочили наружу.
— Что это такое? — взревел мой отец.
Я прикрыла рот своими руками, когда увидела Ашерона в его кровати вместе с мужчиной и женщиной. Они были абсолютно наги, а их тела извивались на льняных простынях. Я была в ужасе от того, что они делали с Ашероном и от того, что он делал с ними. Никогда в жизни я не видела такой порочности.
Мужчина отстранился от Ашерона, чертыхаясь.
— Что все это значит? — воскликнул он таким же высокомерным тоном. По тому, как он держался, я могла предположить, что он имел достаточно власти и огромное состояние в Атлантиде.
— Как вы посмели нас побеспокоить?
Ашерон в последний раз игриво шлепнул женщину и перевернулся на спину. Он лежал абсолютно голый и даже не смущался этого.
— Принц Идорус, — обратился Ашерон к мужчине, — познакомьтесь с королем Ксерксем, правителем Дидимоса.
Это заявление сбило немного спеси с него, но не совсем.
— Оставьте нас, — приказал отец.
Оскорбленный этим, принц собрал свою одежду, взял свою спутницу и покинул покои. Ашерон вытер свой рот простыней. Его кожа снова была того болезненного серого цвета. Он был даже еще более худым, чем в тот раз, когда я видела его в этой комнате, и вообще он выглядел очень изможденным. На его руках, шее, запястьях и лодыжках снова были эти золотые браслеты. Но хуже всего было то, что я увидела золотые шарики у него в языке, которые сверкали, когда он говорил. Однако он больше не стискивал зубы, смущаясь от того, кем он был, а даже наоборот, казалось, что Ашерон гордился этим.
— Итак, что привело вас сюда, ваше высочество? — спросил он голосом полным льда, — может вы тоже хотите провести со мной время?
И тогда я поняла, что раненый мальчик, которого я спасла, исчез, а передо мной был обозленный и дерзкий мужчина. Он больше не был юношей, который со страхом выскальзывал из своей комнаты, чтобы почувствовать траву под своими ногами. Это был мужчина, которого миллионы раз использовали. И он хотел показать миру, как сильно ненавидит его и каждого человека в отдельности.
— Встать, — гаркнул отец, — и прикройся!
Уголок его рта дернулся в ухмылке.
— Зачем? Люди платят по пятьсот золотых монет, чтобы увидеть меня голым. Ты должен гордиться, тебе выпала честь сделать это бесплатно.
Отец подскочил к нему, схватил за руку и стащил с кровати. Ашерон накрыл его руку своей и прошептал ему.
— А если ты хочешь избить меня, то это стоит тысячу монет.
В моем горле появился комок. Отец так сильно ударил Ашерона по лицу, что тот перелетел через кровать и распростерся на полу. Смеясь, Ашерон лизнул выступившую у него кровь на губе, а затем вытер ее тыльной стороной ладони.
— А пустить мне кровь-это у нас идет за полторы тысячи.
Отец презрительно скривил губы.
— Ты отвратителен!
С сухой усмешкой Ашерон перевернулся и грациозно поднялся с пола.
— Осторожно, отец, ты можешь обидеть меня.
Он подошел к отцу, как гордый лев, и осмотрел его с ног до головы.
— О, извини, я забыл. У шлюх нет чувств. У нас нет достоинства, которое можно было бы задеть.
— Я не твой отец!
— О, я знаю эту историю достаточно хорошо! Ее вдалбливали мне годами. Ты не мой отец, а Эстес не мой дядя. Его репутацию спасает то, что все думают, что я бедняжка, которого он нашел на улице и дал мне пристанище. Это в порядке вещей продавать бездомного попрошайку, никчемного ублюдка, но аристократия отвернется от того, кто продает своих собственных кровных родственников.
Отец снова дал ему пощечину. Ашерон рассмеялся, не обращая никакого внимания на то, что теперь и из носа у него шла кровь.
— Если ты действительно хочешь причинить мне боль, я попрошу принести кнуты. А если ты продолжишь бить меня по лицу, то очень разозлишь этим Эстеса. Он не любит, когда кто-то портит мою красоту.
— Эстес умер, — крикнул отец.
Ашерон замер, затем моргнул, как будто не мог поверить в услышанное.
— Эстес мертв? — ошеломленно спросил он.
Отец усмехнулся ему.
— Да. Лучше это был бы ты на его месте.
Ашерон глубоко вздохнул, и огромное облегчение мелькнуло в его глазах. Я могла прочитать его мысли в этот момент. "Все кончено. Все наконец-то кончено. "
Открытое облегчение Ашерона привело отца в ярость.
— Как ты смеешь не горевать по нему? Он тебя приютил и защищал!
Ашерон горько на него взглянул.
— Поверь мне, я заплатил ему сполна и за приют, и за заботу. Каждую ночь, когда он брал меня к себе в кровать. Каждый день, когда он продавал меня всем, кто мог заплатить ему.
— Ты лжешь!
— Я шлюха, но не лжец, отец.
И тогда отец накинулся на него. Он яростно бил и пинал его, а Ашерон даже не пытался защищаться. Без сомнений и к побоям его тоже приучили. Я побежала к нему, чтобы хоть как-то его прикрыть. Стикс оттащил отца назад.
— Пожалуйста, отец, — сказал он, — успокойся. Еще не хватало, чтобы у тебя стало плохо с сердцем. Я не хочу увидеть, как ты умрешь.
Ашерон снова лежал на полу. Его лицо все было в синяках и крови, и стало заплывать.
— Не надо! — сказал он, отталкивая меня.
Он сплюнул кровь на пол, где она расплылась красным пятном.
— Пошел вон! — крикнул на него отец, — чтобы я тебя больше никогда не видел!
Ашерон рассмеялся и посмотрел на Стикса.
— Это будет довольно-таки трудно сделать, так ведь?
Отец снова пошел на него, но в этот раз Стикс стал между ними.
— Стража! — закричал он.
Они были тут как тут. Стикс кивнул головой в сторону Ашерона.
— Выкиньте этот мусор на улицу, где ему самое место.
Ашерон вскочил на ноги.
— Мне не нужна их помощь. Я могу выйти и сам.
— Тебе нужна одежда и деньги, — сказала я ему.
— Он ничего не заслуживает! — сказал мой отец, — кроме нашего глубочайшего презрения.
Лицо Ашерона было просто каменным.
— Ну тогда я просто богач из-за того избытка чувств, что вы мне показали.
В дверях он остановился, чтобы в последний раз посмотреть на отца.
— Знаешь, мне понадобилось много времени, чтобы понять, почему ты так сильно меня ненавидишь.
Он перевел свой взгляд на Стикса.
— Это ведь не меня на самом деле ты ненавидишь? Что на самом деле противно тебе, так это то, что ты безумно хочешь поиметь собственного сына.
Отец снова вскипел от злости. С высоко поднятой головой, Ашерон вышел из комнаты.
— Как ты можешь? — спросила я отца, — я говорила тебе, что Эстес делал с ним, а ты все отрицал. Как ты можешь винить его за это?
Мой отец уставился на меня.
— Эстес не делал ничего такого. Ашерон сам во всем виноват. Эстес рассказывал мне, как он выставлял себя напоказ, как искушал всех. Он — разрушитель, как и было сказано при его рождении. Он не отступится, пока не уничтожит всех в своем окружении.
Я была в ужасе. Как мог человек, известный своими стратегическими навыками, быть настолько слепым и глупым.
— Он просто запутавшийся мальчик, отец. Ему нужна семья.
Как всегда, отец проигнорировал меня. Ненавидя его и Стикса, я выскочила из комнаты вслед за Ашероном. Я поймала его, когда он уже собирался выходить из дома, и заставила остановиться. Мука и боль в его серебряных глазах прожгли дыру у меня внутри. На этот раз он не молил и не спрашивал меня о причинах. Как и все остальное, он постепенно воспринял и это, как свои обязанности.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— Это имеет значение?
Для меня имело, но я знала, что он не ответит. Я сняла свой плащ и накинула ему на плечи, так что, по крайней мере, его нагота была скрыта. Затем подняла капюшон, чтобы спрятать его голову и красоту, зная, что это была минимальнейшая защита для него от этого мира. Он взял мои руки в свои, потом поднес мою правую руку к своим кровоточащим губам и поцеловал ее. Не сказав ни слова, он повернулся и ушел. Я стояла в дверях, наблюдая, как он уходит в переполненные улицы, и поняла, что он ошибается. У него есть достоинство. Он шел по улице с гордостью, достойной короля.
Глава 20
17 мая,9529 г. до н. э.
Я была на базарной площади сегодня и делала покупки вместе со своей служанкой Серой, когда невероятно высокий мужчина прошел мимо меня. Сначала я подумала, что это был Стикс, особенно, когда неожиданный порыв ветра сорвал с него капюшон, и я увидела его невероятно красивое лицо. Но когда я уже хотела его окликнуть, то заметила, что он был одет в алый хитон, который обычно носили проститутки. Было запрещено законом для них появляться на публике без этой одежды и с непокрытой головой. Если практикующая проститутка будет поймана среди обычных людей без этих знаков отличия, они могут быть казнены прилюдно.
Ашерон прикрыл быстро свою голову и продолжил свой путь. Он выглядел гораздо лучше, чем когда я видела его в последний раз. Его кожа была загоревшей и золотой, и он больше не был таким болезненно тощим. Одно его плечо было прикрыто хитоном, а вот второе оставалось напоказ. Его левый бицепс выглядел, как выгравированный золотой обшлаг, что говорило о том, что у него были прекрасные мышцы. Честно говоря, он был самым прекрасным мужчиной, даже, несмотря на то, что он мой брат. Я должна была бы быть слепой, чтобы этого не заметить. Я оставила Сэру рассматривать ткани и последовала за ним, радуясь тому, что он был жив и здоров. Но то, что он все еще продавал себя, разбило мне сердце.
Возле одной из палаток он встретился с пожилой привлекательной женщиной, которая протягивала ему кольцо.
— Это подойдет? — спросила она. Он отдал его назад.
— Мне не нужно это кольцо, Катера. Но все равно, спасибо за внимание.
Она вернула кольцо продавцу и интимно погладила его по оголенной руке. Это была ласка любовницы. Он даже не обратил на это внимания.
— Мой дорогой Ашерон, — сказала она с улыбкой, — ты не такой, как другие мои работники. Ты берешь только то, что заработал, и не копейкой больше. Ты даешь на чай каждому слуге, и поэтому они так добры к тебе. Не думаю, что когда-нибудь тебя пойму.
Она взяла его за руку и повела вдоль палаток.
— Дам тебе мудрый совет, акрибос, ты должен научиться принимать подарки.
Он усмехнулся от ее слов.
— Нет такого понятия, как подарок. Если я принял бы это от тебя, то рано или поздно ты попросила бы меня об одолжении в ответ. Ничего в жизни не дается просто так без последствий.
Катера цокнула.
— Ты слишком молод еще, чтобы быть таким измученным. Что они с тобой сделали, что ты стал таким подозрительным?
Он ничего не ответил, но в сердце, я знала все ужасы его прошлого, знала, что украло его доверие. Без сомнения я была одним из ключевых факторов того, что он превратился в этого ожесточенного чужака, которого я едва ли могла узнать. Пока они шли, женщина трещала без умолку, пытаясь при этом соблазнить его разными другими безделушками. Но он только тихонько смотрел на них, а потом отворачивался.
Я отошла назад, чтобы они не заметили меня. Хотя это было бы сложно, потому что Ашерон опустил свои глаза в пол, не желая ни на кого смотреть в округе, а Катера видела только его одного. Мужчина подошел к ним и окликнул женщину. Ашерон оглядывал содержимое нескольких палаток, пока они говорили. Мне было больно смотреть на него. Видеть, как торговцы кривят губы, когда он подходит. Как "приличные" люди отводят глаза или смотрят презрительно на его одежду. Но самое ужасное было то, как менялись выражения их лиц, когда они видели его лицо. Явная сжигающая похоть читалась на их лицах. Также пугала сила этого чувства. Едва ли они знали, что если бы не трагическая случайность при его рождении и необъяснимая ненависть моего отца, Ашерон был бы их будущим королем.
Во мне все кипело, но в то же самое время я ничего не могла с этим поделать. Как я ненавидела, что родилась женщиной в мире, где женщина практически тоже, что и грязь. Катера снова вернулась к нему. Ашерон взглянул на мужчину, который все еще наблюдал за ними. Его глаза были голодными, а Ашерона — пустыми.
— Он хочет купить меня.
Это была констатация факта, говорила о том, что он уже очень давно привык к этому. Она рассмеялась.
Они все хотят тебя купить, акрибос. Если я когда-нибудь захочу продать тебя как раба, то без сомнений стану богаче, чем Мидас.
От этих слов тень боли появилась в его глазах.
— Я должен вернуться и подготовиться к…
— Нет, — сказала она, обрывая его, — это твой день и ты можешь делать все, что захочешь. Ты много работал. И ты не можешь находиться взаперти все время.
От ее слов у него изогнулись губы.
— Я не люблю быть среди людей.
— Тем не менее, ты не против заниматься с ними сексом. Я тебя не понимаю.
Он собрался уходить.
— Ашерон, — сказала она, пытаясь остановить его, — прости меня. Я просто…
Она заколебалась и взяла его руку.
— Ты не можешь продолжать в том же темпе. Никто не принимает клиентов от рассвета до заката, день за днем без остановки. Не пойми меня неправильно, мне нравятся деньги, которые ты для меня зарабатываешь, но если ты продолжишь в том же духе, ты не доживешь и до 21 года.
Он горько улыбнулся.
— Я же тебе говорил, это то, к чему я привык.
— А я тебе говорила, что не позволю никому причинить тебе боль в моем доме. Я забочусь о своих работниках, особенно о таких популярных, как ты, — она всунула маленький кошелек ему в руку, — иди и проведи остаток дня с удовольствием. Сходи на пьесу или напейся. Иди и наслаждайся молодостью, пока можешь. А с тобой мы встретимся вечером.
Женщина ушла. Ашерон сгреб кошелек в руку и засунул его себе в робу, а затем направился в противоположном направлении. Разрываясь, я стояла и думала, за кем последовать. Я отправила своего охранника за женщиной. Я знала, что не смогу встретиться с ней в открытую, так как кто-нибудь мог увидеть нас вместе и доложить отцу. Поэтому я приказала ему, что бы он пригласил ее в маленькую гостиницу. Я заплатила владельцу за то, чтобы он меня пустил в маленькую комнату в задней части здания, где мы могли бы поговорить с Катерой без свидетелей. Спустя несколько минут появился мой охранник с женщиной. Он покинул нас и остался охранять за дверью.
— Моя госпожа, — сказала она и поклонилась с трудом, — чем могу быть полезна?
— Присаживайтесь, пожалуйста.
Я указала на стул перед собой. Очевидно нервничая, она все-таки села. Я смягчила свое выражение лица, надеясь, что это успокоит ее нервы.
— Я хотела бы спросить у вас о… — я сомневалась, стоит ли говорить "о моем брате". Обнародование этого факта может навредить ему.
— Ашероне, — закончила я, — где вы его нашли?
Она понимающе улыбнулась.
— Он прекрасен, не так ли? Но, увы, он не продается. Если моя госпожа заинтересована в его услугах…
— Нет! — выкрикнула я, шокированная ее предположением. А затем поняла, что это было для нее не впервой.
— Он… Он напоминает мне кое-кого, — она кивнула, — да, он вылитый принц Стикс. Да и большинство моих клиентов так думает. Это очень выгодно для него.
Едва ли она знала самую разрушительную часть о моем брате.
— Где вы его нашли? — повторила я, — зачем вам это?
Я не хотела ей говорить правду.
— Пожалуйста, — тихо сказала я, — я могу заплатить, сколько вы хотите. Только ответьте мне на несколько вопросов о нем.
Я положила дюжину золотых монет ей на руку. Она их тут же спрятала.
— Я не знаю, откуда он. Ашерон отказывается говорить об этом. Но судя по его акценту, могу предположить, что он с Атлантиды.
— Он к вам пришел?
Она кивнула.
— Он появился перед моей задней дверью несколько месяцев назад. Одетый в лохмотья и босой, он бы был похож на любого другого нищего, если бы не был чисто вымыт, а его одежда не выглядела так, как будто он пытался ее стирать. Он был бледен, тощ и настолько ослаб от голода, что едва ли стоял на ногах.
Я была в ужасе от того, что она описывала.
— Он сказал, что ищет работу и хочет узнать, не найдется ли чего-нибудь для него. Я сказала, что не нанимаю, но он ответил, что слышал в другом борделе, что мне нужна новая проститутка. Я едва ли не рассмеялась ему в лицо. Я не могла себе представить, чтобы хоть кто-то заплатил за столь жалкое существо. Моим первым желанием было выкинуть его на улицу.