Шелом брызгал слюной, в глазах его светился нескрываемый ужас.
— Мои корабли не пойдут на Атлантиду. Вы как хотите, но мы вернемся в гавани Тира. Атланты не трогают нас, зачем нам их богатства? В этом мире еще есть места, где можно омыть руки золотом.
— Кто еще придерживается того же мнения? — спросил Меч.
— Они нам не по зубам, — сказал Лисица, известный не столь храбростью, сколь умом и даром предвиденья. Никто не мог припомнить случая, чтобы Лисица хоть раз ошибся. Мнение его значило многое, почти как слово Меча.
Третьим высказался Абу.
— Адмиралы правы, — сказал он, старательно пряча глаза от свирепого взгляда Сбира. — Нам лучше вернуться.
— Кто еще так думает?
Все остальные молчали. Сомнение шевельнулось и у Корьса и у Одноуха, но они слишком хорошо знали своего предводителя, как и то, какое значение он придает этому походу; они чувствовали малейшие интонации в голосе Меча, а те были неласковыми. Корьс промолчал. Промолчал и Одноух.
— Значит, шестеро за продолжение похода, трое за то, чтобы вернуться, — подытожил Меч. — Как же нам поступить в этом случае? Есть несколько вариантов. — Меч вскочил со своего места и стал прохаживаться по каюте. Движения его были взвинчены. — Первый — мы поворачиваем назад. Как вы понимаете, он мало кого устраивает. Он не подходит ни мне, ни тем более кемтянам, которым придется нести ответ перед номархом. Да и я привык отвечать за данное мною слово. Второй — мы продолжаем поход. Но, насколько я понимаю, этот вариант тоже устраивает не всех. Третий — поход продолжают лишь пять эскадр…
— Нет, — вмешался Сбир. — Я не касаюсь дел пиратов, но флот Кемта в моем подчинении, и он весь пойдет к Атлантиде.
— Отлично! — обрадовался Меч. — И четвертый вариант, который лично меня устраивает больше всего. Все адмиралы, которые не хотят продолжать поход, возвращаются обратно, но без своих эскадр.
— Я против! — немедленно возразил Лисица. — Мои люди подчиняются только мне.
— Я тоже не позволю кому-то распоряжаться своими кораблями! — выкрикнул Шелом.
— Подумай, Лисица! — предложил Меч. Видимо, нечто зловещее в голосе предводителя прозвучало слишком явственно, потому что Лисица заколебался.
— Да что тут думать! — заорал Шелом. — Возвращаемся!
Но больше крикнуть он ничего не успел. Из рукава куртки Меча выскользнул тонкий змеинообразный стилет, пронзивший мятежному адмиралу горло. Шелом плюнул кровью и повалился на пол.
Лисица и Абу схватились за мечи, но вытащить их не успели. Стилет Меча уперся в кадык Лисицы, а Сбир зажал голову Абу в замок крепко сплетенных рук, заставив того потерять желание играть оружием. В этот, признаться, весьма щекотливый момент в каюту постучали.
— Спокойно! — велел Меч Лисице и Абу. — Вы на моем флагмане, где команда предана мне как три тысячи чертей. Лисица, не делай глупостей. Мне не хотелось бы лишиться хорошего товарища. — Меч спрятал окровавленный стилет обратно в рукав, а Сбир отпустил полузадушенного Абу.
— Войдите! — велел Меч.
Дверь распахнулась, и появился помощник капитана.
— Адмирал, нами выловлен человек — гребец с галеры демона. Он говорит, что имеет важные сведения.
— Тащи его сюда!
В каюту вошел человек, шатающийся от усталости, абсолютно голый, покрытый многочисленными ранами и синяками. Левая кисть его была отрублена, рука перетянута наскоро скрученным жгутом.
Он медленно поднял голову, и Меч, пристально всматривавшийся в лицо вошедшего, воскликнул:
— Капитан Маринатос!
* * *
Лет двадцать тому назад пиратская шхуна «Кедр» вышла в набег к берегам Ахейи. Одним из матросов на шхуне был сопливый парнишка Лупар. «Кедр» искал удачи, но она отвернулась от него. Шхуна напоролась на отряд неприятельских кораблей и была потоплена. Перепуганного, нахлебавшегося воды Лупара схватил за шкирку и выдернул на борт здоровенный ахеец, капитан одного из вражеских кораблей по имени Маринатос. Лупар стал рабом ахейца и работал на его полях. Впрочем, его доля была не столь тяжела до тех пор, пока красивый сидонец не пленил сердце младшей дочери Маринатоса Ораи, совсем еще девчонки. Не донимая себя излишними сомнениями, Лупар познал девичью любовь, а Маринатос — позор. Лупара били, травили собаками и в конце концов бросили в глубокий засоленный колодец. Выбраться из него было невозможно, но Лупар сделал это. Крадучись, он вернулся к дому ахейца и увидел страшную картину: его возлюбленная висела на смокве, руки и ноги ее пронзали медные нагели, а спина была до костей истерзана бичом. Она уже не дышала. В ране шевелились белые черви.
И после этого Лупар уже не думал, а действовал, словно хорошо рассчитанный автомат. Он прокрался в дом, нашел комнату хозяина и, прислушиваясь к его мерному, спокойному дыханию, вонзил в горло Маринатоса один из тех нагелей, что были вбиты в руки его дочери. Затем он бежал, сопровождаемый воплями домочадцев и истеричным лаем собак, долго блуждал по Ахейе и в конце концов вышел к морю, где его, умирающего от голода и усталости, подобрали пираты. Он стал гребцом, затем воином, кормчим и, наконец, капитаном. Он прославился и водил эскадры. Лупар стал зваться Мечом и никогда не вспоминал об той страшной ночи, о иссеченной спине, прибитой к смокве Ораи и предсмертном хрипе распоротого горла Маринатоса. Не вспоминал… И вдруг такая встреча!
— Капитан Маринатос! Живой…
Маринатос поднял голову и всмотрелся в лицо пирата.
— Лупар? Я думал, ты давно умер.
Пираты и кемтяне с любопытством наблюдали за этой сценой. Меч захохотал.
— Я был такого же мнения насчет тебя. И вдруг такая встреча! Как ты оказался на корабле атлантов?
— Воды! — хрипло попросил Маринатос.
— Вина и стул! — велел Меч.
Ахеец жадно припал к принесенному сосуду с вином, напился и внимательно рассмотрел свою изуродованную, небрежно замотанную руку.
— Где тебя так угораздило?
— Корабль тонул, я не мог освободиться от цепи, приковывающей меня к скамье, и тогда мне пришлось отрубить себе руку.
Кое-кто из находившихся в каюте невольно вздрогнули. Даже по спине бесстрашного Меча поползли предательские мурашки.
— Тебя надо перевязать получше.
— Нет, — отрезал Маринатос. — Потом. Сначала — дело!
— В чем же оно заключается, твое дело?
— Я помогу вам завоевать Атлантиду. Корьс присвистнул.
— Говори! — велел Меч.
И Маринатос начал говорить.
— На Острове есть люди, которым ненавистно владычество Титанов. Таких людей много. Кое-кто из них занимает очень важные посты. Они объединены в организацию, которая ставит целью свержение Великого Белого Титана и его помощников. — Словно вспомнив, что и сам принадлежит к числу заговорщиков, Маринатос сменил «они» на «мы». — Нас много. Очень много. Многие тысячи. Среди нас есть рабы, но есть и архонты. Много воинов, моряков, ремесленников. Атлантида поражена тленом недовольства, атланты не будут защищать тиранов. Стоит лишь нажать — и Держава Солнца рухнет как карточный домик…
— Все это интересно, — перебил Меч, — но нам нужны факты. Факты! Мы как раз, если так можно выразиться, на перепутье. И от того, какое впечатление произведет твой рассказ, зависит во многом, пойдем ли мы на Атлантиду или повернем обратно. Поэтому не торопись и попытайся представить ситуацию в лучшем для нас свете. Итак, какими средствами защиты располагает Атлантида?
— Флот. Он действительно грозен. Но лишь числом и снаряжением судов. Пятьсот боевых кораблей. Правда, часть из них отсутствует или неисправна, но все равно, не менее трехсот.
— Это серьезная сила! — заметил Меч. — Мы, конечно, разобьем их, но можем понести слишком большие потери, и штурм Города Солнца станет невозможным.
— Не волнуйтесь! — заторопился Маринатос. — Я уже сказал, что они сильны лишь числом и вооружением. Моряки-атланты не хотят сражаться. Боевой дух их чрезвычайно низок. Флот в худшем случае займет нейтралитет, в лучшем — там ведь много наших людей — примкнет к вашим эскадрам.
— Допустим. А армия?
— Почти вся армия сосредоточена вблизи Города Солнца. По острову раскиданы лишь небольшие гарнизоны.
— Какова ее численность?
— Точно не знаю, но по расчетам наших людей что-то около пятидесяти тысяч человек плюс конница, плюс колесницы, плюс трехтысячная гвардия.
— Ого! — не удержался от восклицания Сбир. — У нас всего около сорока тысяч бойцов. Двадцать кемтян и столько же — пиратов. И ни одного всадника, ни одной колесницы!
— Они тоже не будут драться! — горячо заверил Маринатос. — Сопротивление может оказать лишь гвардия, да и то многие гвардейцы, я уверен, примкнут к нам. Потом, вы забываете о том, что как только мы высадимся на Атлантиде, тысячи и тысячи низших вольются в наши ряды…
— Они пока не твои! — внезапно разозлился Меч, но Маринатос будто не слышал этого замечания.
— …А среди них множество бывших воинов. Они озлоблены и готовы на все, даже на смерть. Это страшная сила!
— Допустим. — Меч сделал вид, что еще сомневается, хотя на деле все давным-давно решил. — Ну что ж, картина вполне ясная. Она соответствует тому, о чем говорил номарх Келастис. Что порешим?
— Напасть! — ответили сразу несколько голосов.
— Лисица?
— Хорошо, я присоединяюсь.
— Разумно! — похвалил Меч. — Значит, объявляем по флоту о выступлении. Да, не забудьте сказать, что отважный адмирал Шелом скончался от раны, полученной в геройском бою с демоном. Его место временно займет адмирал кемтянин Сбир. Все по местам! Ставить паруса! Курс — запад!
Засвистели дудки, поднялась суета на вантах, хлопнули наполняемые воздухом паруса, а гребцы опустили в воду весла…
Флот шел на Атлантиду.
Глава вторая
— Вызывай их непрестанно! Вызывай! — Командор был явно встревожен.
— Но они не отвечают. Я уже одурел от писка магнитных бурь! — взмолился Бульвий. Он сидел за пультом радиосвязи и пытался связаться с Круглым Островом и Кемтом.
В рубку вошел Русий. По случаю объявленного на Атлантиде осадного положения он был облачен в комбинезон и бронедоспех. Штаны, от которых атланты успели отвыкнуть, порядком мешали.
— Как дела? — спросил он Командора.
— Удалось связаться лишь с Инкием. Он сказал, что Воолий и Герра вылетели на Атлантиду еще два дня назад, и изобразил сильное удивление, когда узнал, что их здесь нет.
— Что значит — изобразил? И где они?
— Кто знает. Но что-то подсказывает мне, что Инкий исполнил свою мечту — избавился от Воолия.
— Неужели он мог пойти на это?
— Сколько я его знаю — да.
В этот момент из радиоприемника донесся треск, затем далекий неясный голос произнес:
— Кеельсее слушает.
— Кеельсее! — заорал обрадованный Бульвий.
— Дай его мне, — приказал Командор. Бульвий поспешно выскользнул из кресла, тут же занятого Командором.
— Кеельсее, говорит Командор.
— Слушаю, Командор.
— У нас неприятные новости. К Атлантиде движется большой флот народов моря.
— Я знаю, — донесся слабый голос Кеельсее. — Они совершили набег на берега Кемта. В стране волнения. Давр убит. Гиптий и Изида исчезли. Мои войска взбунтовались и перешли на сторону пиратов. Дворец разрушен. Катер сожжен. Связь держу с запасного пункта.
— Почему взбунтовались твои войска?
— Их разложили и подбили на выступление жрецы Сета. Наша власть над Кемтом потеряна. Прошу забрать меня на Атлантиду. Мои координаты…
— Постой! — прервал его Командор. — У нас нет возможности выполнить твою просьбу. Связь с Круглым Островом утеряна. Ты можешь связаться с Гиром?
— Нет. Я уже пробовал. Мой передатчик слишком слаб, а Гир почему-то не отвечает. Может быть, его уже нет в живых. Ведь эскадры пиратов должны были пройти через Круглый.
— Это невозможно! — воскликнул Командор. — Радары не подпустят к Острову даже мухи, не говоря уже о целой эскадре.
Я просто не… — В микрофоне послышался треск. — Кеельсее! Кеельсее! Дьявол! — Командор стукнул кулаком по столу. — Связь оборвана!
— Что будем делать? — спросил Бульвий.
— Вызывай Круглый Остров. До посинения! А мы пойдем. Необходимо сделать еще много дел.
Бульвий вздохнул и завел монотонно-нескончаемое:
— Первая база, первая база… Круглый Остров… Вызывает Атлантида… Вызывает Атлантида.
Тем временем в зале Совета Пяти заседал военный совет. Решено было флоту Атлантиды выйти навстречу и разбить неприятеля.
— Следует подтянуть к Городу Солнца все гарнизоны, — посоветовал Юльм.
— Ни в коем случае! — возразил Командор. — Цель пиратов заключается именно в том, чтобы пощипать наше побережье. Неужели вы всерьез думаете, что они решатся напасть на Город Солнца?
Увы, многие атланты так и думали, но возражать не стали, понимая, что это бесполезно.
Распустив Совет, Командор связался с Верархонтом Внутренней Службы Дворца.
— Необходимо усилить наблюдение за Городом и, особенно, за портом. Проверить настроение моряков. В случае непредвиденных осложнений докладывать немедленно!
— Хорошо, — ответил Верархонт. Интиблятор голоса придал ответу стальные интонации тона Командора. Черная кошка играла с золотым диском.
* * *
Видимо, это был день совещаний. Совещались пираты и кемтяне. Совещался Совет Пяти. Совещались и заговорщики.
Они сидели в темной комнатушке одного из конспиративных домов Броча. Хозяин дома выдавал себя за ремесленника, точнее, не выдавал, он им и являлся, что и подтверждал ежедневным постукиванием своего медного молоточка. Но существовал он за счет фондов Внутренней Службы, значась как агент второго класса «Соловей». Кроме того, он состоял в заговоре, подчиняясь лично Брочу.
В комнату набилось человек двадцать, возбужденных и нетерпеливых, но Броч не начинал. На вопросы: чего он ждет, архонт Внутренней Службы неизменно отвечал:
— Одного человека. Большого человека. Но пусть это будет для вас сюрпризом!
Наконец раздался условленный стук. Броч лично (!) поспешил открыть дверь. Это был он, тот, которого ждали.
Заговорщики охнули, когда откинулся капюшон и показалось лицо. Оно было слишком знакомо всем, это лицо. Мало кто видел его вблизи, а если и видел, то тут же склонялся в низком поклоне, большинство же видели его только издалека, но знали его все.
Броч был изумлен не менее других. Он и сам не знал, кто должен прийти на встречу. Утром он обнаружил на своем столе записку следующего содержания:
«Срочно собери своих людей у жестянщика по 3.12.14. Приду, когда опустятся сумерки. Условный стук — три длинных — короткий — длинный. Икс».
Безапелляционность и степень информированности таинственного Икса смутили Броча, и первой его мыслью было не выполнять распоряжение и бежать из Города, но, поразмыслив, он решил не рисковать. Если Икс знал сверхсекретную явку Внутренней Службы, то при его возможностях ничего не стоило доставить крупные неприятности Брочу. К тому же, если честно, в Броче пробудилось дикое любопытство.
И вот Икс пришел, и Броч стоял с раззявленным ртом, похожий не на тертого судьбой архонта Внутренней Службы, а на безмозглого безъязыкого болвана!
Икс издал короткий смешок.
— Может быть, вы предложите мне сесть? Броч очнулся и бросился за стулом.
Икс сел. Собравшихся обежал внимательный, пристальный взгляд.
— Знакомые все лица! Эмансер… Здравствуй, Эмансер! — Кемтянин судорожно сглотнул слюну и кивнул головой. — У меня была твердая уверенность, что ты рано или поздно окажешься в этой компании. Центурион Долир, один из помощников Претора Гвардии. Закройте рот, центурион! Застудите зубы! — Центурион, силящийся завопить «измена!», с треском сомкнул челюсти. — Дворцовый писец Аргантур. Адмирал Сирд. Бывший преторианец Слокос… Теплая компания! Позвольте представиться… Икс! Я вижу, вы удивлены, встретив меня здесь. Не удивляйтесь и не задавайтесь вопросом: почему? Вы должны помнить, что меня зовут Икс и что приказы здесь отдаю я! Если вы запомните это, то будете жить на пятом этаже Дворца Разума, а если забудете, окажетесь на дне канала. Броч, сядь! — Крик заставил передернуться зашедшего зачем-то за спину Икса архонта. — А теперь внимательно слушайте.