Рассеянно наблюдая за сержантом, я взвешивала все за и против поступка, который в скором времени собралась совершить.
Мама подсказала мне только один способ, при помощи которого я смогу либо окончательно удостовериться в наличии дара и спасенной мной жизни, либо разувериться в этом. И, к сожалению, связан это способ был с самым неприятным для меня: принесением жертвы.
” Если ты бросишь в жертвенный огонь труп животного и пламя ответит тебе темно-бордовыми всполохами – жертва принята. Ничего особенного не произойдет – не страшно, благосклонность Оттара на будущее в любом случае лишней не будет.”
И кого мне в жертву приносить? Не ведро же тараканов тащить. Меньше всего мне для этого дела жаль крыс. Но где же я хоть одну возьму? Наверно, там же, где и тараканов бы искала, – на помойке. Так и представляю, как герцогиня Шевал таскается по помойкам в поисках добычи…
Я пошла провожать Ланда до выхода. А ведь у сержанта передо мной должок, наверно. Только он об этом не знает, а я еще не уверена. Начну издалека.
– Сержант, а вы не знаете, где можно достать крысу? – огорошила вопросом я мужчину.
Он даже споткнулся.
– Какую? – сбивчиво спросил он.
– Самую обыкновенную.
Он удивленно посмотрел на меня – ну да, очень странный вопрос от девушки.
– Гедилрим – крупный и, прежде всего, торговый город. Тут, в принципе, много чего можно найти. Не то, что крысу.
А ведь верно: могут же они продаваться где-то? Хотя ручных зверушек мне было бы сильне жаль, чем помойных…
– И вы можете это сделать? – спросила я и тут же добавила: – Я заплачу!
Еще один взгляд как на ненормальную, но сержант кивнул.
– Как скоро она вам нужна?
– Хотелось бы побыстрее, но я не настаиваю…
– Хорошо, тогда завтра после обеда принесу, – и он с уже серьезным видом уточнил: – Платить не надо.
Охранник обещание сдержал – принес крысу. Серую такую, мерзкую. Бр-р-р. Животное с настороженным видом сидело в небольшой клетке.
Но оно же не виновато в такой моей реакции. Скорее, вся ситуация действовала мне на нервы.
И вот эту крысу мне нужно убить. От отчаяния захотелось взвыть.
Сержант поставил клетку на скамейку в саду, так как я сама попросила его не заносить крысу в дом. Вопросы по поводу странностей моего поведения от Уотиненов выслушивать не хотелось.
– Вы не могли бы ее оглушить? – робко спросила я, даже не скрывая дрожи в голосе.
Он же воин, ему, наверно, проще. А потом оглушенную крысу, которая не будет дергать и вырываться, я и сама смогу добить. Надеюсь.
Ланд по прибытии в Саганион точно будет говорить наместнику, что я тронулась.
Как ни странно, ни одного вопроса он не задал. Молча достал крысу и рукоятью своего кортика без замаха стукнул крысу по голове.
Я успела зажмурить глаза.
– Вы так и не расскажете, зачем…? – он махнул рукой в сторону клетки, куда положил теперь уже полудохлое животное.
Покачала головой, схватила клетку и поторопилась за дом. Возможно, Ланд и проследит за мной. Но в данный момент меня это не волновало. Беспокоило лишь то, что припасенным здесь кухонным тесаком мне придется убить животное. Именно поэтому я и попросила мужчину заранее обездвижить крысу. На пеньке расстелила тряпку, положила на нее тельце, с трудом не поддаваясь брезгливости. И вновь зажмурилась глаза. Ну не могу я смотреть на убийство! Так, не глядя, я и взмахнула тесаком. Глухой стук возвестил о том, что в пенек я попала. А вот удачно ли… И опять дрожали руки. С трудом открыла глаза, и к горлу тут же подкатила тошнота. Я спешно завернула тело крысы в тряпку, затем обмотала еще одним куском ткани и положила в корзину.
Ну все, я готова.
Ланд не следил за мной – он остался у той скамейки.
– В Геделрим вы тоже будете меня сопровождать? – уже вполне спокойным голосом спросила я.
Не знаю даже, каких трудов мне стоило это спокойствие.
– Да.
Я сбегала в дом, чтобы предупредить полковника.
Кучер, а с ним и сержант, если и удивились пункту назначения моей поездки, то вида не подали.
Сидя уже в экипаже, корзину с жутким грузом я отодвинула подальше от себя.
Храм Оттара… Не приходилось мне раньше в таком бывать. Да и в любом городе располагался храм в не самой оживленной части города. Небольшое, но от этого не менее величественное здание производило какое-то угнетающее впечатление. Или опять у меня нервы расшалились? Строение из серого камня, с жесткими линиями и странными архитектурными решениями, при этом симметрии тут и близко не было, лишь в отдельных чертах, например, над каждым из углов крыши возвышались шпили. Сюда приходили либо почтить память усопших, либо некроманты за благословением на некоторые свои деяния. Уж не знаю, за кого принял меня сержант, но в храм он зашел со мной, правда, так и остался стоять у входа.
Ланд потом обязательно обо всем расскажет эделу Вистару. А что, если наместнику известны некоторые особенности ‘видящих’? Исключать такую возможность нельзя. Мама же умоляла меня не открываться эделу Вистару. И даже, если бы я так не струсила, то сама добыла бы жертву, Ланд все равно знал бы, куда я направилась и что тут делаю. Я обернулась. Сержант с любопытством разглядывал обстановку. Значит, не посещал еще это место. Заметив мой взгляд, он добродушно улыбнулся. Мне же пора завязывать с доверием к людям…
Небольшие окна здесь располагались только под потолком, поэтому в помещении был сумрак, плохо рассеиваемый слабым светом. А у дальней стены располагался жертвенник. Он выглядел практически как обычный камин или очаг. Отличало только то, что дымохода у него не было и сам он был шире. Я даже засмотрелась. Как огонь там горит без тяги? Да и дров не видно… неужто божественные штучки?
Никого из служителей здесь не было. Приходящие к Оттару предпочитали находиться тут в уединении. Не для посторонних глаз происходящие тут действа, хотя и не противозаконные.
Я еще раз обернулась на охранника. Теперь-то он наблюдал только за мной. Ну что же, значит, меня ждет еще один неприятный момент.
Волна тошноты вновь поднялась. С трудом сдерживая рвотные порывы, я бросила куски тела крысы в огонь. И вот теперь я не знала, радоваться или огорчаться мне. Темно-бордовые языки пламени с аппетитом поглотили жертву и успокоились уже оранжевыми всполохами. Подношение принято, а значит, я вряд ли тут в последний раз. Несмотря на близость огня, я зябко повела плечами. Ну, раз благосклонность Оттара со мной, то можно попросить его об еще одной милости.
” Наверно, это выглядит как парадокс, что ты как видящая смерть теперь под покровительством Оттара. Он же бог мертвых, а ты будешь препятствовать пополнению числа его подданных. Говорят, что у Оттара и Рауда договоренность: младший брат забирает тех, чье время уже пришло. Ты же видишь тех, кто случайно оказался на пути смерти, или тех, кого Рауд не готов отпустить. Поэтому сохраняешь равновесие и в некотором роде ограждаешь от ссор и недоразумений братьев. Нечасто, но ты можешь просить о милостях Оттара. Для этого достаточно капнуть немного своей крови в жертвенный огонь.”
Я стиснула зубы и креплением брошки уколола палец. Пару капель крови скатились в пламя. Неужели и сейчас все пройдет, как надо?
Боги, в отличие от людей, свои обещания, как оказалось, сдерживают.
К Уотиненам я возвращалась в сопровождении сержанта, твердо уверенного, что мы посетили один из местных рынков, с которого я везла полную корзину цветов, название которых я почему-то не запомнила…
***
Возвращаться в Саганион мне не хотелось, ведь кто, кроме Рини, меня там ждет? Но пока я не знала, куда еще мне податься. Да и слишком долго пользоваться гостеприимством Уотиненов не стала.
Никого, кроме подруги, я и не предупреждала о возвращении, тем более, что задерживаться в доме Ровенийских не собиралась.
Находясь под Геделримом, я все же старалась не думать о том, что делать дальше. Плюс еще и этот дар… Уже по пути сюда размышления о своем будущем вызывали у меня легкую панику.
И все же мне казалось, что передышка пошла на пользу и помогла прийти в себя и успокоиться. Увы, как только я увидела дом, бывшим мне родным больше десяти лет, я не сдержала горестного вздоха. Слезы удержала и только.
А первой, кого я встретила, едва появившись в холле, была эдель Фордис.
– Почему ты не предупредила? Мы бы подготовились, встретили… – произнесла она вместо приветствия.
Я пожала плечами. Вот что бы поменялось? А так даже лучше.
Вежливо поздоровалась и спросила, где я могу найти Рини.
– Она, наверно, в мастерской у Руна, – ответила эдель Фордис.
Замечательно. Сразу и с черноглазым оговорю дальнейшие планы.
– Астари! – окликнула меня женщина. Я обернулась. – Как ты съездила?
– Хорошо, – сдержанно ответила я.
Ну все, правила приличия и вежливости соблюли. Теперь можно и уйти.
Рини с увлечением сортировала камни для будущих амулетов, а Рун с легкой, но бесконечно нежной улыбкой на губах наблюдал за ней. Рядом с ним лежали какие-то бумаги. Да какие тут дела, если невдалеке сидит любимая?
Мне бы радоваться за них, но и от зависти трудно избавиться… Да еще и отчаяние Диль вспомнилось.
– Всем привет! – бодро поздоровалась я.
– Асти! – бурной радости Рини не выказала, а, как и положено эдель, приветливо улыбнулась, но обняла меня крепко.
Рун лишь кивнул.
Подруга цепко держала мою ладонь, присаживаясь обратно на диван. Я перевела свой взгляд на наши руки… Вздрогнула и неловко высвободила ладонь. Мама же писала про перчатки, а я все никак не могла привыкнуть. Но это же Рини! Эта паранойя меня когда-нибудь доконает! Если сейчас так, то что дальше?
Рини растерянно обменялась взглядом с Руном, но тактично задала мне другой вопрос:
– Как съездила?
– Хорошо. Уотинены замечательно устроились на новом месте. Мне там понравилось.
Я не осмеливалась спросить у подруги по поводу своей просьбы – выполнила ли она ее? Все-таки выбор дома – дело серьезное и непростое, а я положилась на нее. Стоило ли?
– Мы нашли тебе милый домик в Старом квартале, – сама начала об интересующей меня теме подруга.
‘Мы’… И все же я рада, что они, судя по всему, наконец-то разобрались в себе и пошли навстречу друг другу.
Рини рассказала, где именно расположен дом, что с ним, в каком он состоянии, сколько комнат. Более того, они, оказывается, перевезли уже туда мебель, в том числе и с моего приданого. И за какие такие услуги Рауд наградил меня такой подругой?
– Наверно, мы поторопились. Хотели успеть к твоему приезду, но вдруг тебе не понравится выбранный дом? – обеспокоенно произнесла Рини.
Я покачала головой. Какая, в сущности, разница, какой там дом? Это же временное убежище. Тем более, что я уверена: выбор Рини превосходен. Сама бы я не выбрала лучше.
Взяла за руку подругу и с чувством сказала:
– Спасибо тебе большое!
Вот, и ничего страшного не произошло. А Рини ответила мне лучезарной улыбкой и легким пожатием.
– В общем-то, там уже все готово, чтобы ты могла переехать, – произнес Рун.
– Гонишь уже? – не удержалась я. Но подкрепила в этот раз слова вполне милой и доброй улыбкой.
Рун усмехнулся и покачал головой.
Новый дом уже больше походил на дом моей мечты: одноэтажный, с пятью комнатами, которых мне будет многовато. Потолки высокие, окна большие. Светло, тепло и уютно. И садик небольшой у дома.
Разумеется, меня все устраивало. И моя признательность Рини безгранична, ну и Руну тоже, раз и без него тут не обошлось.
Самое главное, что дом уже действительно был готов для проживания. Осталось только вещи мои перевезти, правда, их нужно собрать, для начала.
Для эдела Вистара мои планы, конечно, секретом не были. Он наверняка уже и дом изучил, или его люди, и об арендодателе справки навел.
– Съезжаешь? – задал очевидный вопрос наместник, прислонившись к косяку у входа в мою комнату.
Я активно собирала вещи.
– Съезжаю.
– Не передумаешь?
Поза его нарочито расслабленная, спокойный взгляд, но ответа он ждал с нетерпением.
– Не вижу в этом смысла.
– Я тебе уже плюсы и смысл обрисовывал, – раздражение пробилось сквозь маску.
– Я не смогу так, – покачала головой.
А где же сам Рон? Почему не он мне это говорит? Я так и не спросила. А теперь все, что связано с ним, меня не касается.
– Ты точно уверена? Возможности вернуть все обратно уже не будет.
Вот уж точно, не будет.
Вещей оказалось у меня немного, так что справилась я до вечера. За это время я успела оговорить с Руном свою дальнейшую работу на него. Собственно, ничего и не изменится. Только то, что я буду приходить утром и уходить вечером. Благо, есть теперь куда идти. Рун решил увеличить мое жалование (и это помимо того, что он и так меня еще и учит), с чем я была категорически не согласна. Только потому, что я решила самостоятельно обустроиться? Не надо мне за это доплачивать. А на что жить, мне и без того хватит.
эдель Фордис выделила пару человек из прислуги, чтобы помочь мне с вещами. Она предлагала мне оставить одну из служанок у себя. Я отказалась. Нет, гордость тут не причем. Мой дом – моя крепость? Может быть. Мое личное пространство, на которое не хотелось пускать посторонних. В этом с эдель Бритой я была согласна. Я хоть и герцогиня, но домашней работы не чураюсь. Совершенно неправильная герцогиня, наверно. А то, что эдель не должна жить одна и обходиться без прислуги… В бездну эту правила и приличия!
Уже ближе к ночи с обустройством общими усилиями было покончено. Ну, как покончено – на первое время сойдет, а там видно будет.
– Может быть, я побуду с тобой сегодня? – поинтересовалась подруга. – Все-таки ты одна решила тут остаться… Тебе страшно не будет?
То, что без присмотра меня не оставят, я была уверена. Да и мне, может быть, показалось, но, вроде, у дома заметила сержанта Блирбена.
Рини и Руна я проводила до калитки.
Может, это и было глупой идеей отказаться от компании… В тишине мои шаги гулко отражались от стен. Эхо… Надо бы коврики присмотреть.
Я села за кухонный стол и еще раз осмотрелась.
Одиночество… Что это – свобода или клетка, в которую теперь сама себя загоню? Ведь сейчас-то я точно общества людей искать не буду. Чтобы подпустить кого-то к себе, нужно же доверять. А смогу ли я? Как ни странно, помимо Рини, я могу доверять еще разве только Руну. Недруг стал другом…
Есть еще одна причина, по которой я вынуждена буду сторониться людей…
Еще и с родителями эта неопределенность и писем от них катастрофически мало.
Кстати, о письмах. Надо почтовик проверить.
Письмо пришло, но не от родных.
Столько молчал, и на тебе! Даже читать не хотелось, но если сожгу, сама потом буду жалеть.
Пробежалась глазами по ровным, аккуратным строчкам, написанным каллиграфическим почерком.
Пару глубоких вдохов, несколько резких движений пальцами – и на столе кучка клочков бумаги. Теперь можно и сжечь.
– Прощение он, видите ли, просит! – неизвестно к кому обращаясь, я ругалась вслух, вытирая злые слезы. – “Но сделанного уже не изменить.” Делальщик несчастный! “У тебя была возможность простить меня и принять ситуацию. Тогда бы мы вместе придумали, как все разрешить.” Ага. И всех твоих детей на стороне вместе воспитывать!? “Ты сама так решила. Поэтому я остаюсь с Мэрит. Как только ей полегчает, мы поженимся.” Молодец. Значит, эта невеста удобнее меня?
Так я и ходила из угла в угол, вспоминая строчки письма и ругаясь. Я дала эмоциям выплеснуться и мне даже полегчало.
Не знаю, смогу ли я его простить…
Образ расчетливого, рационального и ищущего только выгодные и удобные решения Ронольва, который сквозил чуть ли не в каждой запятой послания, никак не вязался с тем, к которому я привыкла. Значит, и не знала его совсем?
Легко сказать: вот возьму и забуду его. Из памяти упорно не уходили воспоминания…
В таких метаниях я провела полночи. Однако усталость сказалась на мне: начало клонить в сон.