- Принеси успокоительного. – Том потер лицо ладонью. – И убери оттуда своих мордоворотов.
- Том…
- Он мой сын, - жестко оборвал его Хиддлстон.
- Да, прости, - Юджин опустил взгляд. – Я вернусь через пару минут.
Том только молча кивнул и направился к комнате Олле, краем сознания отмечая, как Юджин бормочет в переговорное устройство, убирая охрану с постов.
…Дверь была тяжелой, широкой, и сердце Тома в который раз сжалось от вины. Он запирает сына под замки так, словно тот чудовище.
- Олле… - переступив порог, Том захлопнул за собой дверь и невольно вздрогнул от полного боли и отчаяния крика.
- ОТПУСТИ!! – Олле бился на кровати, пытаясь высвободить связанные широкой лентой запястья. Растрепанные волосы, лихорадочный румянец на щеках. И больше нет пустоты в глазах. Лишь огонь, всепожирающее пламя.
- Нельзя, - Том в два шага преодолел расстояние до кровати и опустился на край. – Нельзя, маленький, потерпи… - ему никогда не было так страшно, как сейчас, когда он отводил от покрытого испариной лба влажные прядки.
- Отпусти, папа… - Олле затих, но лучше бы он кричал. Мольба в глазах и почти смертельная тоска рвали сердце. – Отпусти к нему… Он нужен мне, папа. Только он нужен…
Том сглотнул и поджал губы.
- Он не твоя альфа, он твой брат, - Хиддлстон дотянулся до стоящей у постели чашки с ледяной водой, отжал мягкую ткань и провел по пылающему лбу сына. Тот застонал и выгнулся, зажмурившись.
- Он – моя альфа. Я знаю, папа. Я чувствую. Моя половина. Папа… Мне больно… - Дыхание Олле рвалось со всхлипами, и Том, откинув тряпку прочь и отвязав его руки, сгреб сына в охапку, прижимая к себе.
- Маленький мой… - Как мне защитить тебя, как спасти? Том гладил его по волосам, плечам, убаюкивал, как в детстве. – Потерпи. Это всего лишь гормоны. Вы оба молоды, горячи. Ты ошибаешься, ребенок, вы оба ошибаетесь. Он не твоя альфа, а ты – не его омега. Потерпи, надо лишь чуть-чуть подождать… - Он говорил и говорил, шептал, чуть ли не воя сам, когда болезненно стонал Олле, мечась, словно в лихорадке.
Юджин появился бесшумно. Дождавшись разрешающего кивка, подошел к кровати, ловко сделал инъекцию и вышел, почти вылетел с перекошенным лицом, когда вскрикнул Олле от укола.
- Тш-ш-ш… все хорошо, малыш, все хорошо, - Том глотал слезы и кусал губы, мечтая о чуде. Что угодно, только бы облегчить боль своего ребенка.
- Не уходи… Только не сейчас. Пожалуйста… папа… - когда начало действовать лекарство, Олле вцепился в его рубашку, и Том опустил ресницы, пряча в глазах отчаяние, вину и боль.
- Не уйду, – он мягко уложил дрожащего сына, накрыл одеялом и вытянулся рядом, обнимая крепко. – Я всегда с тобой, Олле. – Мягкие прядки скользили меж пальцев. – Мой малыш… Мое солнце…
*
- Где он? – хмуро спросил Крис, едва Юджин ступил на порог кабинета.
- Том остался с Олле. Колин, насколько я видел, у себя… - Ю помялся, совсем как Чак, прежде чем вывалить самые гадостные новости, точно эта заминка может сгладить или спасти ситуацию. – Послушай…
- Я видел запись, Ю, - прервал его Крис. Сейчас он грел в ладонях пузатый коньячный бокал и никак не мог заставить себя поставить его на стол. Пока руки хоть чем-то заняты, он чувствовал себя уверенно. Правда, всегда есть шанс, что тонкое, как мыльный пузырь стекло лопнет в руках или разлетится фейерверком осколков. Крис внешне был спокоен. Но только внешне. Альфа-Хэмсворт был готов расстрелять обойму в стену, лишь бы успокоить внутреннюю бурю. Альфа-Хэмсворт был в бешенстве. И полном раздрае. И впервые за многие годы понятия не имел что делать.
- Ты же знаешь, это может быть не так. Это может быть ошибка. И Олле на самом деле…
- Ю, ты отличный парень, очень умный, исполнительный и чертовски проницательный. Но я – старшая альфа клана, и я по запаху могу определить настроение своего сына… всех своих сыновей. И Тома. И Гаррэтта. И даже твое. И я знаю, что почувствую, если войду в комнату Олле. Или Колина. То, что они – пара.
- По запаху? Но тебя там не было.
- Я услышал это по голосам…
- По голосам? – выгнул бровь Юджин.
- По голосам, - кивнул Крис. – У Колина не обычный гон свободной альфы, иначе он бы себя не контролировал совсем. А Колин контролировал. Каждый шаг. На пределе, но… будь у Колина гон – никто не посмел бы отобрать у него Олле… он… - голос Хэмсворта дрогнул, но он стоически продолжил. – Он взял бы его там же, на месте. Это не гон. Я так же вел себя, когда пытался завоевать Тома. Жесткий самоконтроль, каждый шаг, вздох, каждое слово.
- А Олле?
- Олле признал его, - Крис пригубил коньяк и закурил. Глубоко, до головокружения затягиваясь ароматным дымом дорогих сигарет. – Олле признал его альфой. Никого не признавал… Вспомни скольких он чуть не угробил. Он чуть не убил меня, тебя и даже Йена…
Крис судорожно выдохнул, поднялся и принялся мерить шагами кабинет, проходя от одной стены к другой. Размеренно и ровно, дымя сигаретой, балансируя бокалом.
- Отдать Олле Колину? Маразм. Не позволить ему быть со своей альфой – убийство. Они братья. И еще альфа и омега. Господи… за что мне это? За то, что не удержал Эйдана? За то, что не отпустил Тома?.. – Он залпом допил коньяк и глубоко втянул воздух, насыщенный ароматом озона из системы очистки.
- Поговоришь с ним?
- С Колином? Нет. Не сегодня. Сегодня у него в крови гормоны. Завтра он будет спокойнее и адекватнее, - покачал головой Крис. – Меня беспокоит Том. Он может перенервничать и сорваться. На него и так столько всего свалилось.
- Тогда иди к ним. Я вколол Олле успокоительное. Ты нужен там.
- Да… нужен. Знаешь, было бы справедливо, если бы лет двадцать с небольшим назад меня таки угробило «Пеплом»… - задумчиво протянул Крис, обернувшись к Юджину уже от порога.
- Чак так не считает. Том, Олле и остальные – тоже, - невесело хмыкнул Юджин. – Иди, я присмотрю за Колином если что…
- Доброй ночи, Ю, - кивнул Крис и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
- Доброй ночи, босс…
*
…Холодный душ помогал слабо. Безумный коктейль адреналина и гормонов жарил так, что Кола колотило даже под потоками холодной воды из распылителя. Вкус мягких губ все еще чувствовался на губах, как и ощущение сильного тела, прижимающегося к нему. Всего миг, но этого хватило чтобы понять: мой. МОЙ. Всего только три тяжелых удара сердца, два жадных вздоха и один поцелуй.
Они братья. И Колин прекрасно отдавал себе отчет в том, кого целует, вжимая в жесткую стенку контейнера. Олле. Омегу. Брата. Единокровного.
Этого не должно быть. Это вообще не должно было произойти. Это порочно до последнего вздоха. Но именно так и выходит. И именно это кажется правильным.
Он отпустил свою омегу потому что посчитал, что нельзя брать его там. Омега достойна лучшего. А он лучшее в данный момент предоставить не может. Омега достойна не просто тупого траха. Омега достойна того, чтобы заниматься с ней любовью. Омега. Его омега.
Он отдал Олле отцу. Но Том далеко не в восторге от того, что увидел. И это ясно как божий день. Что ж… старшей омеге ПРИДЕТСЯ смириться. Равно как и Крису.
Любопытно, Йен явится пытаться устроить ему разборку с мордобоем? Если явится… что ж, тем лучше. Напряжение никуда не делось. И еще… Йен в отличие от его омеги ему не брат.
*
Напряжение чуть ушло, когда Олле забылся тяжелым беспокойным сном. Пару долгих минут Том просто лежал рядом, обнимая его и ни о чем не думая, а потом заставил себя разжать руки и выпустить сына. Нужно подняться и сказать Крису, чтобы сегодня тоже не ждал. Эту ночь Том проведет рядом с Олле, карауля его сон и состояние. Поговорить бы, но сил нет. Плещется внутри черное отчаяние, тупая боль сводит тело. Как хочется уснуть, а завтра проснуться и понять, что это ему только приснилось.
Том склонился к сыну, отвел от бледного лица прядку. Его малыш… Родившийся вопреки всему. Том знал, что легко не будет, но даже не представлял себе, насколько невыносимым будет чувство вины и страх за сына. Свою первую течку Олле пережил легко, а потом… Том водил его к Аммари и другим врачам, коих, благодаря его стараниям, в городе стало гораздо больше, но никто из них не мог помочь. «Он не такой, как все, Том, - Аммари – постаревший, но не потерявший ясность ума и профессионализм, смотрел на него с искренним сочувствием. – «Пепел», воздействию которого подвергся Крис, изменил его, усилив влияние генов отца-альфы. И некоторые инстинкты развиты в нем сильнее, чем у остальных и именно они доминируют в течке, отключая сознание. Он никогда не станет тем, кто в течке отдается любой встречной альфе, скорее, он убьет ее, если та попытается заявить на него свои права. Только ЕГО альфа, Том. Только та, которую он признает своей. Он будет защищать себя и свое тело до того момента, пока не встретит ее. И для него будет лучше, если это случится, как можно раньше». Том только зубами скрипнул, вспомнив эти слова Аммари. Он все понимал, кроме одного. КАК?! Почему Колин?! Может, это действительно ошибка?
Том встал с кровати, потирая затекшую шею, аккуратно раздел Олле и укрыл его одеялом.
- Спи, мой маленький…
Дверь приоткрылась, и в комнату скользнул Крис. Как всегда неслышной тенью. Он приходил иногда, когда Олле вот так же спал под действием лошадиной дозы успокоительного. Устало улыбнувшись Тому, развернул его спиной к себе и принялся аккуратно массировать плечи и шею, разминая затекшие мышцы.
- Как он?.. Как ты?.. – шепотом в самое ухо, так, чтобы слышал только Том, чтобы не потревожить вынужденного сна сына.
- Плохо, - Том не стал делать вид, что все в порядке. Хотелось огрызнуться, показав зубы, но… - Ты ведь уже все знаешь, да? Твой сын… он слишком сильно похож на тебя. Ты никогда не вел себя так со мной, но я и не был твоей омегой. Олле плохо. Ему больно. Он просил меня отпустить его… к нему. Но они братья, Крис. Братья. Скажи, что нам делать теперь?
Крис с нежностью коснулся губами его затылка.
- Он мой сын. И я не могу отправить его прочь, едва обретя. Но и Олле – мой сын. Знаешь, мне кажется, что мы прокляты. Если бы я нашел силы удержать Эйдана. Если бы я был честен и нашел силы отпустить тебя к Дэвиду. Ничего бы этого не было. Но и Олле не было бы тоже… Мы убьем его, если не отпустим к альфе. Но Колин… господи… они единокровные братья. Не родные и не… Он ведь даже Йена не подпускал…
- Это может быть ошибкой. - Том нахмурился. Отпустить? Отпустить его к Дэвиду? А разве он, Том, этого хотел? - Они сводные братья, их гены близки, но не идентичны. Они действительно могли ошибиться. Я… увезу Олле. Ненадолго. Время все расставит по местам. И я еще поговорю с Аммари. Но я не отдам Колину Олле. Не сейчас. Нет - пока не буду уверен, что это - не ошибка. И не потому что Колин, а потому что БРАТ.
- Я знаю, - Крис перестал массировать его плечи и крепко обнял за талию, притягивая к себе, носом зарываясь в пряди волос. Так хорошо. Хотя бы на минуту пусть снова все будет хорошо. – Я люблю тебя, Том. Очень люблю. Все эти годы любил каждую минуту.
- Тогда ты поможешь мне? Я поговорю с Олле, но с Колином должен говорить ты. - Том накрыл ладонями его руки, выдыхая и глядя на спящего сына. Он столько пережил, чтобы у них родился Олле… - Я не могу его потерять. - Том потерся затылком о плечо Криса. - Я не хочу, чтобы снова все начало рушиться, как тогда… Я не хочу терять никого из вас. Я так этого боюсь.
- Хочешь уехать за город? - Объятия чуть сильнее и тоска в голосе. - Я просмотрел запись, Том… Несколько раз на повторе просмотрел. Они оба не притворялись. Олле - потому что не мог. Колин… тоже. Колин не в гоне, Том. Но я понимаю. Я поговорю с ним.
- За город, в другую страну, хоть к черту на кулички, – с тоской выдохнул Том. – Ты слышал, как разговаривал со мной Колин. Как альфа. Альфа о своей омеге. Но я не могу, не хочу верить. Когда-то… мы тоже ошиблись. Я не хочу, чтобы наши дети повторили эта нашу ошибку. Им всего восемнадцать, Крис. Всего восемнадцать.
- Что если мы сейчас с тобой ошибаемся? Если держать Олле вдали от его альфы - он начнет… чахнуть. Я видел Эйдана… кровь носом, головокружение, тени под глазами. Я не хочу этого для Олле.
- Эйдану было почти тридцать, – Том развернулся к нему лицом и уткнулся носом в его грудь. – Я просто должен знать. Должен убедиться. Если мы не ошибаемся, вдали друг от друга они сами поймут это. Если же нет… Это страшно и неправильно, но я хочу, чтобы мой сын жил.
- Тогда езжайте за город, в дом, - Крис погладил его по волосам и глубоко вздохнул. - Я распоряжусь, чтобы там все подготовили к вашему приезду. Черт… я с ума без вас сойду.
- Все будет хорошо, – Том поднял на него глаза. – И ты можешь приезжать иногда. Течка закончится скоро.
- Я смогу приезжать, - легкое касание губ. - Мы начали проект со Старком. Серьезный проект. С выходом на правительство. Черт, как же все не вовремя.
- Это никогда не бывает вовремя, – Том обласкал пальцами его скулы. – Сегодня я останусь здесь, с Олле. А тебе нужно отдохнуть.
- Отдохну, - невесело улыбнулся Крис и бросил долгий взгляд на постель, где спал Олле. Усталое лицо, лихорадочный румянец медленно угасает. Длинные подрагивающие сквозь сон ресницы. - Как же я вас люблю…
- Он знает. Чувствует. Можешь подойти к нему. Теперь, думаю, это безопасно, – Том грустно улыбнулся.
Крис отпустил его и, подойдя к постели, опустился на колени у изголовья. Ласково отвел со лба мягкие светлые прядки и губами коснулся виска, прикрыв глаза. Щемящая болезненная нежность. Да, безопасно. Его запах немного изменился. Совсем чуть, чтобы понять: изменения начались. И этого не остановить.
- Все будет хорошо, малыш…
========== Часть 4 ==========
4.
В доме было тихо и пусто. Странно тихо и странно пусто, учитывая вчерашнее безумие. Сверившись с расписанием, Колин обнаружил отсутствие архиважных дел до одиннадцати утра. После - занятия в университете. А учебники почитать можно и здесь.
Запах. Тонкий и мягкий - он, тем не менее, буквально звал оторвать зад от постели и пройтись по коридору. Вот только дверь в комнаты Олле была заперта. И никакие дерганья и прикладывания карты к датчику не помогали. Совсем.
Колин саданул кулаком по стене и медленно сполз на пол, подтянув ноги к груди. ЭТО ему не приснилось. Слишком отчетливым было воспоминание. И ощущения.
- Олле - моя омега, - он пробовал на вкус слова, растягивая их, так и эдак примериваясь, пытаясь уложить это в своем сознании. Уместить эти три слова. Олле - моя омега. Вот как просто. Вот почему тянуло. Вот почему тех ублюдков убить хотелось. Потому, что Олле - его омега. А омегу нужно защищать. Любой ценой.
- Кол? – голос был еле слышен: дверь была слишком толстой. Но это Олле. Его голос, его. Но ни шороха, ни звука больше. Только голос, больше похожий на шепот тени. – Колин…
Глубоко внутри разлилось тепло. И что-то еще трепетное, нежное. Прокатилось по телу быстрой мягкой волной и забилось вместе с сердцем. Уверенно, сильно.
- Привет, - не слишком громко откликнулся Колин. - Как ты? Ты порядком всех вчера напугал, солнце.
- Они вкололи мне успокоительное. А теперь заперли здесь. В течке я ненавижу альф. Вот мой маленький секрет. Но я чувствую тебя. И тебя мне не хочется убить. Но ты мой брат.
- Ну, выходит я для тебя особенная альфа, раз тебе меня не хочется пустить в расход, - усмехнулся Кол. - Ты мой брат, да… Только знаешь, вчера я об этом совсем не думал.
- А теперь? – В голосе Олле даже сквозь дверь было слышно напряжение. – Твой запах изменился, но я не могу его понять.
- Ну, по идее я должен мучиться совестью и всячески страдать. А вместо этого я думаю о том, что не будет никакой другой альфы. Что ты никуда не уйдешь. Что никуда не уйдешь от меня, - выдохнул Колин с улыбкой. Эта легкая щекотка, кажется, и есть те самые «бабочки в животе». Приятно, черт подери. - И еще мне понравилось целовать тебя.
- У меня течка, я только встретил свою альфу, но не могу даже посмотреть ей в глаза, а ты рассказываешь мне, как понравилось тебе целоваться?! – почти прорычал Олле, и к тонкому, почти нежному его запаху добавились совсем другие нотки. Тяжелые, яростные, страстные. – Ты надо мной издеваешься?!
- Ну, ты вообще помнишь, что вчера было? Вряд ли твой отец позволил бы нам… - Колин глубоко вздохнул. Краска медленно, но верно заливала лицо. Возбуждение. Его тело реагировало на голос и изменение запаха там, по ту сторону двери. - Я не издеваюсь над тобой. У тебя красивые глаза. Очень. И сам ты красивый.
Смех Олле был рваным, хриплым:
- От красивого слышу. Ты можешь открыть дверь?
- Не могу, - почти зло бросил Колин. - Моя карта твою дверь не открывает. Думаю, это Том или Крис заблокировали. Кажется, они не в восторге от того, что твоей альфой внезапно оказался я. Знаешь, я не удивлюсь, если тебя увезут от греха подальше. Или меня пошлют. Тоже от греха. Странно, что еще не послали.