— Это объясняет меры предосторожности… о боже, ты думала, что мы грабители банка?
Отклонившись назад, он взглянул украдкой, продолжая отчищать ногти жёсткой щёткой. Трое парней, которые приехали с ним, стояли в коридоре в десяти футах. Под чёрной одеждой наблюдалось множество округлых выступов.
Пушки, без сомнений. Может ножи. Даже парочка огнемётов, кто, мать его, знает.
Не подходят они под образ «правительство-это-просто-гора-бумажной-работы».
— Где её заявление о согласии[31]? — спросила медсестра. — В системе ничего нет.
— У меня всё на руках, — солгал он. — Сделали МРТ для меня?
— Уже на экране… но специалист говорит, что она с ошибками? Он настоятельно хочет повторить.
— Дай сперва я посмотрю.
— Ты уверен, что хочешь быть записанным как ответственное лицо? У неё нет денег?
— Она должна остаться анонимной, и они всё компенсируют. — По крайней мере, он так думал… не то, чтобы его это на самом деле заботило.
Мэнни смыл коричневый слой Бетадина с рук и предплечий, а потом стряхнул воду. Держа ладони на весу, он спиной толкнул дверь, открывающуюся в обе стороны, и вошёл в операционную.
В палате находились две медсестры и анестезиолог. Первые перепроверяли тележки с лежащими на синих хирургических салфетках инструментами, последний инспектировал оборудование, которое обеспечит пациентке надёжный сон. Холодный воздух, препятствующий кровотечению, пах вяжущим средством; компьютеры гудели наравне с потолочным освещением и операционной лампой.
Мэнни направился прямиком к мониторам… и когда перед взглядом предстал скан МРТ, его сердце подпрыгнуло, словно марионетка на ниточках. Он внимательно пересматривал цифровое изображение, пока они ему не опротивели.
Смотря сквозь стекла откидных дверей, Мэнни окинул свежим взглядом стоящих мужчин, они же обратились к нему жёсткими лицами и холодными глазами.
Они не были людьми.
Его взгляд скользнул к пациентке.
Как и она.
Мэнни снова посмотрел на МРТ, и даже наклонился ближе к экрану, будто этот манёвр магическим образом исправит все аномалии пред его взором.
Чёрт, и он считал шестикамерное сердце Бородатой Сволочи странным.
Когда двойные двери открылись и закрылись, Мэнни прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. Потом он повернулся лицом ко второму доктору, вошедшему в комнату.
Джейн была основательно готова к операции, так, что за хирургической маской были видны лишь её тёмно-зелёные глаза. Мэнни скрыл её присутствие, сказав, что она — личный терапевт пациентки… и это не было ложью. Маленькую подробность о том, что она знала здесь всех не хуже него самого, Мэнни предпочёл оставить при себе. Как и она.
Когда она посмотрела ему в глаза без какого-либо раскаяния, Мэнни захотелось кричать, но его ждала работа. Сконцентрировавшись, он вытолкнул из мыслей вещи, которые не обладали практической важностью в данную секунду, и снова изучил повреждения позвонка, планируя подступ к нему.
Он видел область за трещиной: её позвоночник являл собой изумительный образец идеально размещённых костей, разделённых тёмными упругими дисками… кроме Т6 и Т7. Что объясняло паралич.
Он не мог увидеть, был ли спиной мозг сжат или полностью распорот, он не узнает точный масштаб ущерба, пока не увидит лично. Но на картинке всё было плохо. Компрессия спинного мозга была смертельно опасна для хрупких нервных каналов, и неисправимое повреждение — вопрос как часов, так и считанных минут.
Зачем такая спешка с его поисками, задался Мэнни вопросом.
Он посмотрел на Джейн.
— Сколько недель произошло с её ранения?
— Это было… четыре часа назад, — сказала она так тихо, чтобы не услышал никто, кроме Мэнни.
Мэнни отшатнулся.
— Что?!
— Четыре. Часа.
— Значит, было ещё какое-то повреждение до этого?
— Нет.
— Мне нужно поговорить с тобой. Наедине. — Потянув её в угол комнаты, он сказал анестезиологу: — Макс, подожди ещё.
— Без проблем, доктор Манелло.
Загнав Джейн в тесный угол, Мэнни прошипел: — Что здесь, чёрт подери, происходит?
— МРТ говорит само за себя.
— Это не человек. Ведь так?!
Она просто уставился на него немигающим взглядом.
— В какую хрень ты меня втянула, Джейн? — спросил он на выдохе. — Что ты делаешь со мной, чёрт возьми?
— Послушай меня внимательно, Мэнни, и прими каждое моё слово за правду. Ты сохранишь ей жизнь, и, тем самым, спасёшь мою. Она — сестра моего мужа, и если он… — Она запнулась. — Если он потеряет её прежде, чем банально сможет узнать её, то это убьёт его. Прошу… перестань задавать вопросы, на которые я не могу ответить, и сделай то, в чём ты лучший. Я знаю, что это нечестно, и сделаю всё, чтобы изменить положение дел… но я не могу её потерять.
Он внезапно вспомнил о сокрушительных мигренях, которыми мучился весь прошлый год… каждый раз, когда думал о днях перед аварией Джейн. Эта жалящая боль вернулась, когда он увидел её… только что бы приподнять слои воспоминаний, которые он ощущал, но не мог воспроизвести в голове.
— Ты сделаешь так, что я ничего не вспомню, — сказал он. — Ровно как и никто из медперсонала. Ведь так? — Он покачал головой, прекрасно осознавая, что эта дрянь была больше, намного больше каких-то шпионских штучек правительства США. Другие расы? Сосуществующие с людьми?
Но ведь Джейн не развеет его сомнения, не так ли?
— Будь ты проклята, Джейн. Я говорю на полном серьёзе.
Он собрался отвернуться, но Джейн поймала его за руку.
— Я твоя должница. Сделаешь это для меня, и я тебе по гроб буду обязана.
— Отлично. Тогда никогда больше не приходи ко мне.
Оставив её в углу, он подошёл к своей пациентке, которую перевернули на живот.
Наклонившись рядом с ней, он сказал:
— Это… — По какой-то причине ему захотелось использовать своё имя, но, оглянувшись на персонал, он решил вести себя по-деловому. — Это доктор Манелло. Сейчас мы собираемся начать, хорошо? Ты ничего не почувствуешь, обещаю.
Спустя мгновение она сказала слабо.
— Спасибо, целитель.
Услышав её голос, он закрыл глаза. Эффект оказанный на него тремя словами, слетевшими с её губ, были эпическим. Но что конкретно его привлекало? Кем она была?
В мозгу всплыла картина её клыкастого брата… он прогнал её прочь. После операции будет ещё время порассуждать в этом направлении не хуже Винсента Прайса.
Тихо выругавшись, он погладил её плечо и кивнул анестезиологу.
Начинаем шоу.
Медсестры обработали её спину Бетадином, потом он пальпировал позвоночник, прощупывая себе дорогу, в то время как наркотики начали действовать, усыпляя девушку.
— Аллергия? — спросил он Джейн уже не в первый раз.
— Нет.
— Какие-нибудь особенности, о которых мы должны знать, пока она под наркозом?
— Нет.
— Тогда начнём. — Он расположил микроскоп ближе, но не прямо над пациенткой.
Сперва он должен разрезать её.
— Включить музыку? — спросила медсестра.
— Нет. В этом случае не должно быть никаких отвлекающих факторов. — Он оперировал так, будто на кону лежала его жизнь, и не только потому, что брат этой женщины угрожал ему.
Несмотря на всю абсурдность мысли, но её потеря… кем бы она не была… станет трагедией, которую невозможно будет описать словами.
Глава 10
Первое, что увидела Пэйн, когда пришла в себя, была пара мужских рук. Она определённо сидела прямо, закреплённая в каком-то подвесном механизме, поддерживающим её голову и шею. И эти руки лежали рядом с ней на краю кровати. Красивые и умелые, с коротко подстриженными ногтями, они держали бумаги, тихо перебирая множество страниц.
Их обладатель — человеческий мужчина, насупив брови, читал и изредка делал пометки какой-то пишущей принадлежностью. Его щетина отросла с тех пор, как Пэйн в последний раз его видела — именно по его небритости она догадалась, что прошёл не один час.
Её целитель выглядел настолько же изнурённым, насколько она себя чувствовала.
Когда её сознание ещё немного прояснилось, она услышала тонкое пиканье рядом со своей головой… и ощутила ноющую боль в спине. Возникло подозрение, будто ей вкалывали лекарства, чтобы притупить ощущения, чему всё в ней воспротивилось. Пэйн предпочла быть настороже… ей также казалось, что она закутана в ватин, и это по непонятной причине ужасало.
Ещё не в силах говорить, она огляделась. Она с человеческим мужчиной были наедине в помещении, и это была совсем не та палата, в которой её содержали ранее. За дверью различные голоса, с тем странным человеческим акцентом, пытались возвыситься над непрекращающимся потоком шагов.
Где Джейн? Братство…
— Помоги… мне…
Целитель тут же переключил внимание на неё и бросил свои бумаги на столик на колёсиках. Вскочив на ноги, он наклонился к ней, и от его запаха чудесно защипало в носу.
— Привет, — сказал он.
— Я… ничего не чувствую…
Он взял её за руку, и, осознав, что не в состоянии ощутить ни теплоту, ни прикосновение, Пэйн попросту устало вздохнула. Но он был здесь для неё:
— Тише… нет, нет, ты в порядке. Это просто препараты от боли. Ты в порядке, и я здесь. Шшш…
Его голос успокаивал её так же, как подействовало бы утешительное поглаживание ладонью.
— Скажи мне, — потребовала она слабым голосом. — Каков… результат?
— В операционной всё прошло хорошо, — медленно произнёс он. — Я вправил позвоночник, и спинной мозг не подвергся большой опасности.
Пэйн попыталась приподняться на руках и переместить свою тяжёлую, гудящую голову, но хитроумная штуковина не позволила ей сдвинуться с места.
— Твой тон… говорит о большем, чем слова.
На это она не получила немедленного ответа. Он просто продолжал успокаивать её своими руками, прикосновения которых она не чувствовала. Но они общались взглядом — и новости были отнюдь не хорошими.
— Скажи мне, — отрезала она. — Я заслуживаю хотя бы правды.
— Это не провал, но я не знаю, что с тобой будет. Лишь время покажет.
Она на миг закрыла глаза, но темнота сгущала её страхи. Резко подняв веки, Пэйн впилась взглядом в своего целителя… и всё внутри неё сжалось от чувства вины, отразившегося на его красивом, мрачном лице.
— Это не твоя вина, — резко сказала она. — Всё так, как было предначертано.
По крайней мере, в этом она была уверена. Он пытался спасти её и сделал всё, что мог… но разочарование в себе было столь очевидно.
— Как тебя зовут? — спросил он. — Я не знаю твоего имени.
— Пэйн. Меня зовут Пэйн.
Когда он снова нахмурился, она поняла, что это имя ему не понравилось, и вдруг захотела родиться под другим. Но ведь для его недовольства существовала и другая причина. Он видел её внутренности и должен знать, что она отличается от него.
Он должен знать, что она «другая».
— То, о чём ты подозреваешь, — прошептала она, — правда. — Её целитель сделал очень глубокий вдох, и, казалось, задержал его в себе надолго. — Что происходит у тебя в голове? Поговори со мной.
Он слегка улыбнулся, и, ах, как же это было мило. Так мило. Жаль, что сделал он это не от радости.
— Прямо сейчас… — Он запустил руку в свои густые тёмные волосы. — Я думаю, мне следует просто не обращать внимания и сделать вид, что я не знаю, что происходит. Или же взглянуть правде в глаза.
— Я предпочла бы последний вариант, — сказала она. — Не могу позволить себе роскошь даже мгновения притворства.
— Согласен. — Он не сводил с неё взгляда. — Я думаю, ты…
Дверь приоткрылась, и в палату заглянула фигура, закутанная с ног до головы. Судя по нежному приятному запаху, под голубой формой и маской скрывалась Джейн.
— Уже скоро, — сказала она.
Взыгравшая в целителе ярость отразилась на его лице:
— Я с этим не согласен.
Джейн зашла в палату, и закрыла дверь:
— Пэйн, ты очнулась.
— Верно. — Она попыталась улыбнуться и надеялась, что губы повиновались. — Очнулась.
— Её нельзя перевозить. — Целитель встал между ними, будто защищая её. — Как минимум, ещё неделю.
Пэйн взглянула на занавески, свисавшие с потолка до самого пола. Она почти не сомневалась, что по ту сторону бледных кусков ткани были стеклянные окна, а также, что в этом случае с наступлением зари через них пробьётся каждый луч солнца.
Теперь её сердце колотилось, и она чувствовала его биение под своими рёбрами.
— Я должна идти. Как скоро?
Джейн сверилась с часами на запястье:
— Около часа. И Роф уже на пути сюда. Это поможет.
Возможно, это и была причина того, насколько слабой она себя ощущала. Ей нужно питаться.
Когда целитель захотел что-то сказать, она оборвала его, обращаясь к шеллан своего близнеца:
— Я всё улажу. Пожалуйста, оставь нас.
Джейн кивнула и вышла за дверь. Но, несомненно, осталась поблизости.
Человек потёр глаза, будто надеялся таким образом изменить своё восприятие… или даже реальность, в которой они оказались.
— Какое, по-твоему, имя бы мне подошло? — тихо спросила она.
Он опустил руки и пристально посмотрел на неё:
— К чёрту имя. Ты можешь просто быть честной со мной?
Она сомневалась, что действительно может дать ему такое обещание. Процедура стирания воспоминаний довольно проста, но Пэйн была не очень хорошо знакома с последствиями этого, и её волновал тот факт, что чем больше он знал, тем больше придётся стирать и значит, возрастёт причинённый ему вред.
— Что ты хочешь знать?
— Что ты такое?
Её взгляд обратился к задёрнутым занавескам. Несмотря на эту защищённость, она знала о мифах, созданных человеческой расой о её виде. Не мёртвые. Убийцы невинных. Без души, без толики моральных ограничений.
Этим вряд ли станешь хвалиться. И на что не станешь тратить их последние драгоценные моменты вместе.
— Я не могу появляться на солнце. — Её взгляд вернулся к нему. — Я способна исцеляться гораздо, гораздо быстрее, чем ты. И перед транспортировкой мне необходимо питание — после этого я буду достаточно стабильна для передвижений.
Когда он посмотрел вниз, на свои руки, она задумалась, не жалеет ли он о том, что оперировал её.
И повисшая между ними тишина стала столь же предательской, как и поле сражения, и такой же опасной, чтобы её пресечь. И всё же она сказала:
— Для таких как я, есть название.
— Да. И я не хочу произносить его вслух.
Непонятная боль возникла у неё в груди, и Пэйн с высочайшим усилием начала поднимать руку вверх, пока ладонь не оказалась на больном месте. Странно, всё её тело онемело, но это она чувствовала…
Вдруг у неё помутнело в глазах.
Выражение его лица тут же смягчилось, и он потянулся, чтобы вытереть её щёку.
— Почему ты плачешь?
— Я плачу?
Он кивнул и поднял палец, и она увидела, как на его подушечке блеснула кристально-чистая капля.
— Тебе больно?
— Да. — Быстро заморгав, она попыталась прояснить зрение, но у неё не получилось. — Эти слёзы раздражают.
Звук его смеха и вид его белых ровных зубов приподняли ей настроение, хоть она и оставалась в кровати.
— Не часто плачешь, да? — прошептал он.
— Никогда.
Он наклонился в сторону и поднял квадратную ткань, которой промокнул то, что стекало по её лицу.
— Отчего слёзы?
Она не сразу ответила. А затем ей пришлось сделать это:
— Вампир.
Он опустился на стул около неё и сосредоточил всё своё внимание на том, чтобы свернуть квадратик ткани и выбросить её в маленький и широкий бачок.
— Я так понимаю, Джейн исчезла год назад по этой причине, — сказал он.
— Не похоже, чтобы тебя это шокировало.
— Я знал, что тут происходит что-то серьёзное. — Он пожал плечами. — Я видел твои снимки. Я был внутри тебя.
По какой-то причине эта фраза возбудила её.
— Да. Был.
— Хотя физиологически ты во многом похожа на тех пациентов, к которым я привык. Твой позвоночник не так сильно отличается, чтобы я не знал, что делал. Нам повезло.