Однако её печаль испарилась также внезапно, как и накатила. Элизабет ударила кулаком по полу и начала собирать всё, что раскурочила и разбросала, по крайней мере, создавая видимость внешней целости и пряча детали.
Выражение лица девушки снова изменилось, и с решительным видом Элизабет направилась в свою спальню.
Итак, что же дальше?
«Удивительно, но мне безумно любопытно».
Девчонка замерла перед запертой дверью, ведущей на половину Лотэра, и уставилась на замок.
Нет, ну уж нет…
Приближался рассвет, но Элли по-прежнему не слышала признаков присутствия Лотэра в его спальне. А ведь ей хотелось попасть внутрь.
Она подёргала за ручку. Замок обычный, цилиндровый, к нему не трудно будет подобрать отмычку.
А что, если он вернётся? Элли ещё слишком хорошо помнила, как он, пылая жуткими красными глазами, швырнул её в полёт через всю комнату.
И всё же, в его спальне, возможно, есть телефон.
«Была, ни была. Решено».
Элли сбегала в ванную за подручными средствами. Щипчики из маникюрного набора подошли как нельзя лучше. Она разогнула их шире, а затем один из концов выгнула об столешницу под углом в девяносто градусов. Идеальная отмычка. Осталось только разогнуть шпильку, и набор взломщика готов.
Вернувшись к дверной ручке, девушка всунула отмычку в скважину замка. Другой рукой она протиснула шпильку рядом с отмычкой, чтобы сдвинуть штифты.
Ослабить нажим. Сдвинуть. Ослабить нажим…
Щёлк.
— Как два пальца…
Элли приоткрыла дверь, рассовывая воровские инструменты по карманам джинсов.
Комната Лотэра оказалась точной копией её спальни, только более мужской по цветовой гамме интерьера. Обои на стенах, ковры на полу — всё в роскошных природных серо-зелено-коричневых тонах. Картины на стенах подсвечивались специальными светильниками. Все как одна явно эксклюзивные и безумно дорогие.
Французские двери, ведущие на балкон, занавешивались тяжелыми портьерами. Кровать не убрана, скомканные простыни валялись в беспорядке.
Это метроном на прикроватной тумбочке?
У противоположной стены на антикварного вида столе лежали трёхмерные головоломки. Многие уже были собраны, несколько штук пока оставались неразгаданными.
Элли взяла в руки одну из игрушек, конструкцию из металлических колец и шнуров. Это была не просто головоломка, это была голововзломка. Рядом уже собранная игрушка, которая ко всему ещё и двигалась. Третья представляла собой конструктор из блестящих треугольников и прямоугольников. Посреди стола лежала книга, раскрытая на главе: «Механические головоломки. Принцип Голдберга».
Головоломки и теоретическая геометрия? Неужели некоторые из этих заумных игрушек Лотэр придумал и сделал сам?
Элизабет двинулась дальше и посмотрела на разбросанные слева от стола скомканные письма. Она не смогла ничего прочесть, не узнала язык, даже буквы были незнакомого ей алфавита.
Всё время оглядываясь в страхе быть застигнутой на месте преступления, она по-быстрому обследовала его ванную комнату. На удивление, тут всё было довольно буднично, как у любого нормального мужчины: крем для бритья, бритва, мыло, зубная щётка.
«Ну, так клыкищи-то должны быть беленькими».
Правда, традиционной аптечки в шкафчике не обнаружилось. Элли решила, что вампиры, скорее всего, не страдают человеческими недугами.
Гардероб был набит дорогущей одеждой: десятки пар длинных узких брюк, бесчисленное множество сшитых на заказ рубашек и пиджаков всех оттенков чёрного. Целые полки натёртой до блеска обуви.
«А вампир тот ещё модник».
Она наклонилась к одному из его пальто и вдохнула. Пальто сохранило запах мужчины… приятный, с какими-то древесными нотами, кажется, даже слегка хвойный.
«Под стать его завораживающей внешности».
Элизабет поймала себя на том, что мечтательно прикрыла глаза. Встряхнувшись, она дала себе хорошего пинка и заставила оторваться от пальто.
В ящиках комода обнаружились разложенные с педантичной аккуратностью очки, часы, запонки и гравированные зажимы для денег.
В глубине гардеробной Элли увидела множество оружия на обитой мягкой тканью полке. Самые разные мечи лежали ровными рядами на расстоянии примерно в дюйм друг от друга. На самом деле она могла побиться об заклад, что расстояние от острия одного до рукоятки каждого следующего составляло ровно дюйм, не больше, не меньше, как если бы Лотэр лично вымерял его линейкой.
Эти клинки не были похожи на тот декоративный меч, которым она едва не заколола себя сегодня днём. Они казались самыми что ни на есть настоящими, используемыми по назначению. И это ещё раз напомнило ей, что она имеет дело с воином, привыкшим убивать.
«Что я здесь делаю? Как бы любопытной Элли не оторвали нос!»
Все её поиски так и не позволили узнать о Лотэре ничего такого, что могло быть полезным, или дать надежду на побег.
Сейчас, когда азарт, захвативший Элли во время взлома спальни вампира, пошёл на спад, на неё навалилась усталость, и она со вздохом подумала о своей новой кровати. Даже возможное пробуждение Саройи уже не могло удержать Элизабет от сна. Всю прошлую ночь перед казнью она не сомкнула глаз и теперь валилась с ног.
Казнь. Воспоминания об утренних событиях снова нахлынули на неё, но Элли решительно заставила себя об этом не думать.
Каждый раз, когда она начинала вспоминать экзекуционную камеру, каталку, к которой была привязана, тиканье часов, крики, она представляла, как растягивает банковскую резинку. Как только воспоминания затягивали её, Элли отпускала резинку, чтобы хорошенько шлёпнуть себя по запястью. Треньк!
«Вперёд, только вперёд! Незачем думать о том, чего не вернуть».
Пока Лотэр ищет своё кольцо, она обязательно что-нибудь придумает, чтобы связаться с семьей. И как только убедится, что с ними всё в порядке, и их не найти, она сделает то, что должно.
«Не забывай о главной цели, Элли».
Им обеим с Саройей не жить.
«Я всё ещё должна умереть… может, разве что чуточку отбилась от графика».
Окончательно измученная, Элизабет повернулась в сторону своей спальни. Это был самый изнурительный день в её жизни…
— Какого чёрта ты здесь делаешь?
ГЛАВА 14
Глаза девушки широко распахнулись, когда она повернулась лицом к Лотэру. С её плеча свешивалась копна тёмных волос.
- Ты взломала замок моей комнаты? Вторглась в мою частную жизнь? - прогремел он, в ярости от вторжения и своей на неё реакции.
Когда смертная вдохнула его запах и её веки отяжелели .. он едва сдержал рычание, мгновенно почувствовав каменную эрекцию.
Сейчас же он телепортировался прямо перед ней, схватив за горло. Она в ужасе отстранилась, он ощущал, как её сердце отбивает
чечётку.
- Я сказал тебе, что не нанесу вред этому телу. И всё равно ты вырываешься?
Она сдавленно прокричала:
- Ты смеёшься?
- Успокой своё чёртово сердце, - потребовал он. Инстинкт требовал защитить и успокоить, практически перекрывая желание её наказать. Что бесило его ещё больше!
Он знал, что должен просто вернуть её в комнату и лечь спать, и не только чтобы увидеть чужие воспоминания. Он был словно натянутая струна, и безумие с каждой секундой подступало всё ближе.
Однако гнев требовал выхода.
- Ты дёргаешься как трусиха. Это то, что ты есть? Я должен добавить трусость ко всем твоим качествам?
- Пошёл на хуй, вампир! - Она отбросила его руку - и он позволил ей это. - Я не трусиха. Внутри меня есть стержень. Не принимай мои инстинкты за трусость.
Её кулаки сжались, а страх пошёл на спад.
- И не разыгрывай карту с "частной жизнью"! По крайней мере не тогда, когда твоя бездомная шлюха выстроила внутри меня свой карточный домик.
Его реакция на её гнев оказалась лучше, взор прояснился. Боги, слухи оказались верны. Он связан с эмоциями своей Невесты, реагируя на них. А Элизабет была частью Саройи.
Он приказал сквозь сжатые зубы:
- Успокойся, Элизабет.
Он знал единственное средство, которое успокоит их обоих. Разрядка. Один укус - и она станет умолять его об удовлетворении.
Он подумал, были ли верны и остальные слухи про Невест.
Будет ли удовольствие настолько глубже, чем он мог себе представить?
Дождись своей настоящей суженой! Саройя того стоит.
Элизабет посмотрела ему в глаза:
- Смотри на меня, Лотэр. Я успокаиваюсь, окей?
- Тогда отвечай на вопрос. Что тебе надо в моей комнате?
- Мне было интересно.
- Интересно найти способ, как расстроить мои планы? И что же ты узнала нового обо мне?
- Кое-что.
Что? Что?
Он был весь в предвкушении, понятия не имея, что она скажет. Сев за стол, он нетерпеливо махнул рукой:
- Порази меня.
Она сделала глубокий вздох, потом произнесла:
- Ты страдаешь бессонницей. Ты говоришь и пишешь по крайней мере на двух языках, но у тебя проблемы с концентрацией для написания чего-то продолжительного. У тебя навязчивый невроз по отношению к твоей собственности, и это даёт мне повод думать, что за пределами этих стен твоя жизнь идёт не так, как тебе хочется. В детстве у тебя не было друзей и сейчас это не изменилось. Ты страдаешь нарциссизмом - но это я поняла с первого взгляда.
Он наклонил голову, под впечатлением от её слов, хотя его тон доказывал ровно противоположное:
- Во-первых, я не страдаю нарциссизмом.
Когда она открыла рот, чтобы возразить, он продолжил:
- Я знал Нарцисса, пока у нас были общие враги. Я родился раньше, так что это он страдает лотэризмом, и никак иначе. Кроме того, я говорю и пишу на восьми языках. Что касается моей одержимости порядком, это понятно с одного взгляда на мой шкаф. Про бессонницу тоже легко догадаться. Простыни смяты.
- И метроном. Ты используешь его, чтобы расслабиться.
Наблюдательный человек.
- Моё предполагаемое отсутствие друзей?
Тут она была совершенно права, в отличие от его поклонника-полукровки.
Потом Лотэр нахмурился. Нет, однажды у него был милый компаньон.
Пока он меня не предал.
- Я поняла по головоломкам. - сказала Элизабет. - Они - развлечение для одиноких. Несколько из них выглядят очень старыми, так что я догадалась, что ты интересуешься ими продолжительное время, возможно, с детства.
И снова, это было неожиданно. Вообще-то она его развлекала.
- Слушай, Лотэр, этого больше не повторится. Я просто пойду к себе в комнату...
- Сядь. - он указал на кушетку рядом со столом. Поколебавшись, она уселась с прямой спиной на самый краешек.
- Расслабься, смертная.
- И как же это сделать, если я не представляю, что у тебя на уме? Её взгляд метался по его лицу из стороны в сторону.
Он поднял руку, ободрав забытые царапины.
Ебучие призраки.
- Я собираюсь попытаться расслабиться после этого длинного дня.
Элизабет сидела, не двигаясь, хоть и была крайне измотана. Под глазами залегли тени.
- Где ты научилась вскрывать замки?
- По выходным отец подрабатывал изготовлением замков.
- До того, как погиб в шахте? Столько работы, а вы всё равно прозябали в нищете?
Она вздёрнула подбородок, сверкнув глазами.
Такая гордая. Было б чем гордиться.
- Тебе понравилось обыскивать мой дом?
- Как долго ты за мной наблюдал? - спросила она в ответ.
- А ты как думаешь?
- Ты хоть когда-нибудь можешь прямо ответить на вопрос?
Туманные ответы вошли у него в привычку. Неспособность лгать натренировала его умение в разговоре уходить в сторону. Не то чтобы он часто с кем-то общался.
- А ты? Ты поступаешь точно так же.
- Отлично. Мне понравилось осматривать твою комнату. Я обнаружила вещи, которых никогда раньше не видела. Наверное, эта люстра мне приснится ночью. - И, закусив нижнюю губу, добавила: - Сразу после того, как мне приснятся те драгоценные камни.
Он удивил себя тем, что показал ей эти камни, желая увидеть её реакцию. А возможно, он хотел увидеть вообще хоть чью-нибудь реакцию, хоть какой-то отклик на его подарки.
Саройе этого... не доставало.
- Ты правда думаешь, что тебе приснится именно это? - спросил он. - Скорее всего ты увидишь события последних двадцати четырёх часов.
Он не думал, что она полностью поняла всё, что с ней случилось. Её разум был слишком занят тщетными планами побега - или самоубийства.
Но как только она действительно поймёт, что обречена...? Всё, что ей довелось пережить - накроет ей с головой.
Страдания всегда накрывают, в конечном счёте.
Ощутит ли он приближающуюся смерть Элизабет во сне? Он уже выпил достаточно её крови.
- Я не позволяю себе рефлексировать о сегодняшнем дне, - сказала она.
- Вот так просто - твой мозг делает то, что ты прикажешь? Разум над разумом?
Она пожала плечами:
- Что-то вроде того.
Сидя в кресле, он наклонился вперёд.
- Итак, сегодня я узнал, что ты неоправданно гордая. И считаешь себя решительной и умной...
- Я не тупая и не слабохарактерная.
- ...и тебе нравится анализировать вещи. Мне интересно, что ты скажешь об этом? - он телепортировался к сейфу, доставая увесистый гроссбух.
Никогда и никому раньше он не показывал эту свою отчётность. Но Элизабет скоро умрёт, а ему было любопытно узнать, что она скажет.
Он снова сел за стол, открыв книгу.
- Подойди. Посмотри мой учёт.
Он нерешительно поднялась, затем встала рядом.
- Я никогда не видела такую учётную книгу.
Она состояла всего из двух граф: "должники" и "цели".
- А ты их много вообще видела из своего трейлера в Аппалачи?
- Прикол в том, что шутки про Аппалачи, в отличие от всех остальных, никогда не стареют.
Он задрал бровь.
- Это учётная книга кровных долгов Ллореанцев.
- Здесь так много записей.
Он кивнул. Всё ради Развязки.
- Здесь представлены тысячи лет ... учёта.
Снова и снова он использовал свою способность предсказывать действия других, чтобы всегда оказываться в нужное время в нужном месте для получения кровной клятвы.
Если Никс - королева предсказаний, то Лотэр - король проницательности.
Белая королева против чёрного короля.
Он вспомнил их последнюю встречу с предсказательницей на том острове.
Он сказал ей:
- До нашего следующего матча.
Но она ответила:
- Никакого следующего матча не будет, вампир.
Что она имела в виду?
- Расскажи, как это работает, - попросила Элизабет, отвлекая его от своих мыслей.
- Когда бессмертный оказывается в отчаянном положении, я соглашаюсь ему помочь за определённую цену. Потом я заставляю его поклясться в том, что я попрошу. Поговорка
"сделка с дьяволом" пошла от меня.
Если это прозвучало самодовольно, что ж... так и есть.
- Значит вот почему ты заинтересовался, когда я предложила сделку.
- Верно.
И снова он почувствовал, как легко он может с ней разговаривать, слова лились сами собой, как если бы он всю жизнь хотел этим поделиться.
Мне нужен поверенный, который никогда не выдаст мои секреты. Так было у большинства великих людей.
- Но ты правда помогаешь другим?
- Так что может я не абсолютное зло? - он невесело усмехнулся. - В большинстве случаев я сам ставлю существ в отчаянное положение. Например, я могу смертельно ранить чью-то любимую женщину, а потом предложить мужчине её спасти.
- А тех, что отмечены как "цели", ещё ожидает офигенный сюрприз, да?
Элизабет оказалась умнее, чем он полагал.
- Совершенно верно.
Он перевёл свой взгляд с раскрытых страниц на её лицо, всматриваясь, как если бы разглядывал притягивающую его картину в поисках слоёв и деталей.
Потом с силой встряхнул головой. Нет, если сначала была Саройя, то значит он чувствует это желание, даже очарование лишь по отношению к ней одной.
- Что ты обычно от них требуешь?