Они вошли через парадный ход.
Рандрин расспрашивал Эгюль о семье, работе - словом, о всяких мелочах, и будто бы интересовался ответами. Сердце горничной переполняла радость и чувство собственной значимости - даже хозяин не мог так запросто разговаривать с самим Рэнальдом Рандрином.
- Зайди ко мне, погрейся, - как и в прошлую ночь, он без помощи ключа отпер дверь, почтительно посторонившись, пропуская спутницу.
Эгюль поколебалась и вошла Она действительно успела продрогнуть, замечтавшись, забыв, что на ней всего лишь платок и ночная рубашка.
Рандрин зажёг в камине огонь.
Как по мановению волшебной палочки, на столе возникли два кубка.
- У меня есть хороший херес, тебе не повредит выпить.
- Не положено, - робко возразила Эгюль, не сводя взгляда с его пленительных синих глаз. Они действовали на неё лучше любого вина.
Эгюль хотела бы вечно стоять и смотреть на Рандрина, следить за тонкой игрой света и тени на радужке, едва различимыми переливами цвета.
Вспомнив, что на ней накидка гостя, Эгюль поспешно сняла её и аккуратно повесила на спинку кресла.
- Я, наверное, пойду, - прошептала горничная. - Если хотите, я могу, как вчера, принести вам чашку мятного чая.
- Останься. Ты меня боишься, Эгюль?
Горничная промолчала. Нет, она не боялась Рандрина и опасалась совсем другого: что позволит своим фантазиям стать реальностью.
Эгюль казалось, она тонет в этом бескрайнем синем море, будто оно засасывает её, вытягивает душу, с каждой минутой оставляя всё меньше сил, чтобы сопротивляться.
Единственный шанс избежать участи заговоренного удавом кролика - уйти прямо сейчас, но Эгюль всего лишь горничная, а Рандрин - самый могущественный из их постояльцев. Одно его слово - и хозяин вышвырнет её на улицу, позаботившись о том, чтобы Эгюль не нашла хорошей работы.
Но нет, не в этом дело - горничная страшилась не потерять место, а того, что ей хотелось и не хотелось уйти одновременно.
Рандрин такой необыкновенный, совсем не похожий на тех людей, которых Эгюль встречала прежде; посмотришь на него - сразу видно, перед тобой благородный человек. Такие тонкие черты лица, атласная кожа, необыкновенный голос - низкий, вибрирующий. Слова, будто бабочки, порхают, бьются о стенки тонкого сосуда души Эгюль, озарённого мягким тёплым светом. Взмахи невидимых крыльев не дают ему угаснуть, манят в неведомую даль, шепчут, что там, за горизонтом, в таинственной неведомой стране найдется место и для неё, простой горничной.
- Ты боишься меня?
На этот раз она покачала головой.
Пустые надежды! Выкинуть, выкинуть навсегда из памяти чарующие синие глаза! Каждый должен знать своё место, у каждого свой потолок, выше которого не прыгнешь.
- Тогда выпей со мной. Всего один бокал.
Эгюль долго колебалась, но, наконец, согласилась. В конце концов, ничего плохого она не делает, просто выпьет хереса, пожелает постояльцу спокойной ночи и уйдёт, лелея в сердце очередную мечту.
Херес оказался крепким, на миг у Эгюль даже закружилась голова.
- Всё, тебе хватит! - Рандрин с улыбкой забрал у неё недопитый фужер. - Наверняка до этого ты не пила ничего крепкого.
- Только пиво и сидр, - честно призналась Эгюль. Она немного захмелела, страх и скованность отступили.
- Тогда я тебе точно больше не налью. Ну, - Рэнальд сел, откинувшись на спинку кресла, и предложил горничной устроиться напротив, - расскажи ещё что-нибудь о себе.
- Да что рассказывать, сеньор? - залилась краской Эгюль и, поколебавшись, присела на краешек свободного кресла. - Я девушка простая, у меня даже фамильного имени нет.
- Ты говоришь так, будто это позорно.
- Но ведь я по сравнению с вами...
- А ты не сравнивай, - он подмигнул ей. - Сколько тебе лет, Эгюль?
- Двадцать два, сеньор. - Почувствовав на себе его оценивающий взгляд, горничная плотнее запахнула шаль.
- Повезло твоему жениху, - Рандрин налил себе ещё хереса.
- У меня нет жениха.
В комнате было так тепло и уютно, что не хотелось уходить.
Эгюль разомлела. Спина расслабилась, и горничная утонула в мягком кресле.
- Странно. У такой красивой девушки - и вдруг нет жениха?
- Да кто ж меня возьмет? - со вздохом пробормотала Эгюль, в который раз прокрутив перед глазами картинку своего безрадостного существования. - Таких, как я, со смазливыми мордашками, много.
Рэнальд покачал головой:
- Ты не права. Будь я содержателем этой гостиницы, непременно бы на тебе женился.
- Вы шутите?
- Отнюдь. Ты очень красивая милая девушка, и у тебя холодные пальцы. Ну-ка, протяни руку.
Выпрастывав ладонь из-под шерстяного платка, Эгюль положила её на стол. Маг осторожно коснулся руки горничной, зажал между ладонями. По сравнению с его, пальцы Эгюль казались ледышками.
- Я же говорил: замёрзнешь, - с укором проговорил Рэнальд. - Шутка ли, выйти на улицу в холодную ночь в одной рубашке!
Горничная вновь потупила взор и улыбнулась.
Ей нравились прикосновения Рандрина; от тепла его рук веяло такой уверенностью и надежностью, что хотелось вцепиться в них и никогда не отпускать.
- Ты дрожишь?
Да, Эгюль дрожала, но вовсе не от холода.
Не отпуская её ладони, он встал, подошел к горничной и обнял за плечи. Эгюль испуганно вскочила. От неловкого движения соскользнул платок. Рандрин наклонился и поднял его.
- Ты мне нравишься, Эгюль, - постоялец смотрел ей прямо в глаза, и этому взгляду нельзя было не верить. - Можешь возразить, но это правда. Я обратил на тебя внимание сразу, как только увидел.
- Да на что тут обращать внимания? - отнекивалась горничная.
- Если бы люди могли всё объяснить словами!
- Нехорошо говорить такие слова неопытной девушке! - вздохнула Эгюль.
- Хорошо, а этому ты поверишь?
Горничная изумленно вскрикнула, закрыв рот рукой, когда Рандрин опустился перед ней на одно колено, будто перед благородной дамой.
Крепость сердца дрогнула и капитулировала без боя.
Первый поцелуй обжег губы, второй наполнил огнем, закружил в водовороте страсти.
Эгюль не сопротивлялась, когда Рэнальд взял её на руки и отнес на кровать.
Горничная не чувствовала ни боли, ни стыда, ни страха, всё казалось таким естественным и прекрасным.
Наутро, когда Эгюль проснулась и потянулась в сладкой истоме, вспоминая прикосновения его рук, шепот его губ, взгляд необыкновенных синих глаз, Рандрин уже уехал. Она не сразу поняла это, ведь все вещи оставались на своих местах, а постоялец и вчера целый день провёл в городе.
Эгюль поспешно оделась, сняла и завязала узлом испачканное постельное белье, осторожно выскользнула за дверь и пробралась к себе.
Рабочий день уже начался, и служанки собрались на еженедельный инструктаж на кухне.
Эгюль и сама не помнила, как переоделась, как побросала в корзину грязное белье, как слетела вниз по лестнице, как что-то пролепетала в ответ на недовольство хозяина и смешки товарок.
Весь день пролетел как в тумане.
Горничная с нетерпением ждала вечера, надеялась, Рандрин опять позовет её, но он не позвал. Тогда под выдуманным предлогом Эгюль решилась взять запасной ключ от комнаты.
- Как, разве ты не знаешь? - удивился в ответ на её просьбу регистратор. - Сеньор Рандрин уехал сегодня утром, поэтому мятный чай ему больше не понадобится.
Если бы её тогда облили ледяной водой, Эгюль бы не почувствовала. Она застыла с открытым ртом, не в силах ни пошевелиться, ни произнести хоть слово.
Через девять месяцев у Эгюль родилась дочь с такими же необычными, как у отца, глазами. К тому времени горничная уже уволилась и помогала брату в овощной лавке.
Ко дню рождения малышки молодая мать получила щедрый подарок - крупную сумму денег, оставленную неким незнакомцем.
Устав от пересудов и не желая, чтобы на Зару косились на улице, обзывая шлюхиной дочкой, Эгюль покинула родные места, переехала в деревню и открыла небольшую уютную гостиницу - хоть в чем-то её мечты сбылись.
Глава 3
Деревня погружалась в сон.
Медленно гасли огни, затихали звуки, только шёпот временами разлетался по углам вместе со светлячками тонкого, хрупкого пламени свечей.
Эйдан терпеливо ждал, пока тишина окончательно вступит в свои права, а потом задворками пробрался к гостинице. Он хотел поговорить с обладательницей синих глаз; подсознательно вампир чувствовал: ей можно доверять.
Целый день Эйдан ждал облавы, вопреки обыкновению, не дал себе вздремнуть, маясь от режущего глаза солнечного света, но ничего.
Вампир видел, как нашли пастуха, но никто и не подумал списать его смерть на проделки детей тьмы. На мгновение даже стало обидно: решить, будто человека убил волк! Воистину, невежественный народ!
И вот под покровом темноты Эйдан тенью скользил мимо домов, заглядывая в окна, пока, наконец, не оказался у гостиницы. Тут он уловил знакомый запах - очень интересный аромат, манивший к себе, но не вызывавший чувства голода. Наверное, потому, что в жилах той девочки текла магическая кровь. Вот чего-чего, а её вампиру ни в коем случае не стоит пить, такая кровь смертельно опасна. Сначала и не заметишь, даже облизнешься, а потом почернеешь и упадешь замертво. Если уж убил мага, сразу прополощи рот.
Оттолкнувшись от земли, вампир взлетел на крышу и осторожно спустился к нужному окну.
Щеколда легко поддалась под умелыми пальцами, и Эйдан оказался внутри.
Небольшая комнатка полнилась жаром от проходившей через неё печной трубы. Справа от окна стояла кровать, на которой темнели контуры детского тела.
- Кто здесь?
Зара, как оказалось, не спала. Она вжалась в стену и уставилась на отливавшие красным в лунном свете глаза - единственное, что позволяло отделить Эйдана от темноты ночи. Рука девочки сама собой потянулась за ножом, который та всегда носила с собой, а вечером клала под подушку.
- Что, теперь боишься? - осклабился вампир и вальяжно устроился в изножье кровати.
- Зачем я тебе потребовалась? - Зара ответила вопросом на вопрос и убрала нож. Какой от него прок, разве он способен защитить от смертельного укуса?
- Да вот, понадобилась. Не для того, чтобы поесть, - уточнил вампир.
- Приятно слышать, - скривилась Зара и натянула одеяло до подбородка.
- Знаешь, - она усмехнулась, - ко мне в первый раз залезают вампиры.
- Я бы порадовался.
- Чему?
- Тому, что тебя не жалуют вампиры.
- И правильно делают. Такие, как я, не еда, а закуска.
- Может, мне тоже перекусить? А что, прекрасная идея! - Эйдан протянул руку и коснулся шеи Зары.
Ногти чиркнули по сжавшейся грудино-подъязычной мышце.
- А, по-моему, дурная, - Зара забилась в угол.
Теперь она боялась куда больше, чем днем. Вампир не казался таким сытым и безопасным.
- Самая, что ни на есть, чудесная, - промурлыкал Эйдан и, рывком ухватив Зару за волосы, притянул к себе и сделал вид, будто собирается укусить ее.
Вопреки ожиданиям, девочка не закричала, а процедила сквозь зубы:
- Дурак!
Эйдан осклабился, обдал Зару тлетворным дыханием и отпустил. Та сморщила нос, скривилась и потёрла затылок.
- Ладно, не трону, - вампир перестал дурачиться и переместился к окну. Теперь, когда Эйдан заслонил свет, и девочка не видела, а только слышала вампира. - Странно, конечно, разговаривать с людьми, но больше, собственно, не с кем. Ты тут обронила, будто тебе нравятся вампиры...
- Я такого не говорила! - возмутилась Зара и попросила: - Отвернись, я что-нибудь накину.
- Да сиди уж! Я маленькими девочками не интересуюсь, да и не к маленьким любви не питаю.
- Разговаривать с мужчиной в одной рубашке неприлично, - возразила Зара.
- Ну да, некоторые полагают, что без неё гораздо удобнее, - рассмеялся Эйдан.
- Всё, убирайся! - девочка запустила в него подушкой. - Не желаю выслушивать скабрезности!
- Прости-прости, с языка сорвалось, - вампир легко увернулся, подцепил ногтем подушку и вернул хозяйке. - Итак, я пришел поговорить.
- Со мной? - удивилась Зара. - Вампир пришел поговорить с человеком?
- Да я бы не стал, но ты единственная, от кого можно узнать что-то полезное. Другие просто пугаются.
- Ещё бы! Ведь ты вампир.
- Да я в курсе. Ты об охотниках ничего не слышала?
- Ты ведь не об обычных спрашиваешь, верно? - девочка осторожно, стараясь не поворачиваться к вампиру спиной, зажгла свечу.
- Зачем? - зашипел Эйдан, покосившись на огонь.
- Мне так спокойнее.
- Думаешь, если что, поможет? - Вампир обнажил в улыбке клыки.
Она покачала головой.
- Если хочешь поговорить, перестань пугать.
- Ты же говорила, что не боишься.
- Просто ночь -твоя территория.
- Так что с охотниками? - напомнил Эйдан.
- Сразу говорю: у нас в деревне их нет.
- А были?
Зара пожала плечами.
- Откуда? У нас ведь и вампиров до этого не водилось. Но, - она выдержала эффектную паузу, - недавно я видела троих мужчин. Они хвастались, будто убили вампиршу.
Эйдан клацнул зубами.
Мерзкие твари, он всё равно их найдёт и прикончит!
Нет, не зря Эйдан зашел к этой девочке, она поможет поймать ускользающую нить.
- Это личное? - Зара почувствовала, что затронула болезненную тему, уловив нервозность вампира.
- Да, - Эйдан предпочел ограничиться односложным ответом.
- Как тебя зовут?
Девочка соскользнула с кровати, но подойти не решилась. Кто знает, что придет в голову разбережённому трагическими воспоминаниями вампиру?
- Эйдан, - он в первый раз называл человеку истинное имя.
- У тебя горе, да? Расскажи, станет легче, - вкрадчиво добавила Зара.
Помедлив, девочка сделала шаг вперёд и протянула руку. Эйдан не пошевелился, и, преодолев разделявшее их расстояние, Зара положила ладонь на плечо вампиру. Тот недоумённо взглянул на неё, но не скинул и не укусил.
Кажется, Зара искренне желала помочь, и плотину внутри Эйдана прорвало. Тщательно сдерживаемые несколько недель чувства вырвались наружу.
Эйдан рассказал всё: об истории своего появления в родном лесу, встрече с Ульрикой, их любви, трагической гибели возлюбленной и данной клятве.
Зара внимательно слушала, иногда задавала вопросы и вроде бы сочувствовала.
Светало. Они и не заметили, как проговорили всю ночь. И за всё это время Эйдана ни разу не посетило желание убить девочку, хотя, к чему скрывать, её запах, тепло кожи казались такими привлекательными.
Почувствовав приближение зари, вампир занервничал.
- Подожди минутку, - сонно пробормотала Зара. Она устроилась на полу у ног Эйдана и клевала носом. - Я знаю этих охотников, они из города.
- Да, мне говорили, что они поехали в город.
- Хочешь, скажу, где живёт один из них? Думаю, через него ты легко найдёшь остальных.
- Но зачем тебе?.. - недоумённо глянул на неё сверху вниз Эйдан.
- Зачем помогать вампиру убить человека? Да хотя бы из соображений собственной безопасности. Охотника зовут Манюэль, он живет у рынка в городе Терр. Не спрашивай, - улыбнулась Зара, - откуда я знаю, просто знаю.
- С чего ты решила, будто Ульрику убил Манюэль?- насторожился вампир.
Уж и не в ловушку ли заманила его синеглазая девочка? Люди могли обратиться к магам, а те умны, от них всего можно ожидать. В Заре течёт колдовская кровь, она тоже из того треклятого племени. Наверняка отец науськал дочку-полукровку и теперь дожидается удобного момента, чтобы убить Эйдана.
- Я его видела, - пожала плечами Зара. - Он один из лучших охотников на вампиров. Проверь, если не доверяешь.
Вампир окинул её пристальным взглядом.
Нет, такая не солжёт, такая не наведёт на след. Эйдан подсознательно чувствовал это и расслабился.
- Спасибо, - сухо поблагодарил вампир. - Так и быть, сегодня проснёшься живой.