Заводится уголовное дело, и оно попадает на стол гуманной комиссии. Она определяет вас невменяемым и заключает в богадельню Хоукса. На год, на два, десять, пожизненно. Это зависит от того, какую взятку я дам. Никаких адвокатов, никаких апелляций. Как только человек попадает за «Великую Китайскую стену», его имя стирается с лица земли.
— Надеюсь, что сказанное вами лишь пессимистический взгляд на дело. Не думаю, чтобы в нашей стране творился подобный произвол. Фантастика!
— Конечно, приятель, я выгляжу обиженным стариком с затаенной злобой, и у меня нет фактов. Но, если вы решили сунуть нос за забор богадельни, вы должны быть готовы ко всему. Возможно, мой рассказ не звучит убедительно, но он должен предостеречь вас. Опасную игру вы затеяли. Но я точно знаю, что за стенами богадельни есть люди, которым там не место. Старуха Скейвол не очень болтлива, но человек так устроен, что не может слишком долго носить в себе боль. Иногда края чаши переполняются и что-то выталкивается наружу. Когда мы встречаемся, то выпиваем по стаканчику вина с виноградников ее сына и вспоминаем добрые времена, которые ушли в небытие вместе с Роном Ричардсоном.
— Это та самая женщина, что обнаружила профессора мертвым в своем кабинете?
— Она самая. Та, что осталась в больнице и работает там по сей день. Сходите к ней, она знает куда больше моего. Может, вам и повезет.
— Вряд ли она захочет говорить со мной на эту тему.
— Я позвоню ей. Она бывает дома после шести вечера. Здесь рядом. По дороге в город поворот на ферму «Эль-Моро». Это ферма ее сына, она там и живет. И помните, Дороти Скейвол всего лишь пожилая женщина, но с сильным характером. Рекомендацию я вам дам, но остальное зависит от вас.
— Спасибо за услугу, непременно воспользуюсь такой возможностью. А как мне найти того патологоанатома, Марка Родли?
— Шесть лет назад он погиб. Несчастный случай. Я вижу, юноша, вы настроены серьезно и хотите копнуть под «Китайскую стену». Я рад этому и буду всегда готов прийти на помощь, если она потребуется. Но только не теряйте головы. Здесь как на тропе через топь. Шаг в сторону, и тебя нет. Рассчитывайте на меня. Я хоть и стар, но глаз у меня верный и рука не дрожит.
— Я думаю, до этого дело не дойдет. Вы говорили еще о каких-то людях, которые работают в Центре.
— Да. Об Эрнсте Игане и Ароне Лоури. Но они живут в резервации и до них не добраться.
— В резервации?
— За стеной. Там живет большая часть персонала. Категория неблагонадежных. Никто не видел, чтобы они покидали застенки. Не больше двух десятков сотрудников выезжают за территорию богадельни и возвращаются вечером домой. Сестра Скейвол относится к числу благонадежных. Харви ездит за ней каждый вечер.
— Я видел там жилые бараки.
— Они должны быть там, если их нет снаружи.
Старик проводил меня до машины, я поблагодарил его и уехал.
Выезжая на шоссе, я ловил себя на мысли, что занялся я не тем, чем надо. Какое мне дело до Центра Ричардсона, моя задача искать Лионел Хоукс, а не совать нос в дела ее мужа. Если у меня найдется свободное время, то я загляну к медсестре и воспользуюсь рекомендацией старого охотника, но только не теперь, когда каждая минута на учете.
Я ехал в город и не мог сосредоточиться на деле. Разговор с Роджером Доусоном не выходил у меня из головы.
5
Ресторан «Шали», о котором упоминал Гилберт, был высококлассной коробкой. Зал пустовал. Зеркально натертый паркет, зеркальные потолки, белоснежные скатерти и золоченые стены с лепниной. В таких местах я терялся и вел себя неуклюже.
На середину зала, навстречу мне вышел метрдотель, лощеный и сверкающий, как пол под ногами.
— Простите, сэр, но ресторан закрыт. Мы откроем через час.
— С которого часа у вас перерыв?
— С трех до шести. Рады будем видеть вас вечером.
— Я по делу.
Я подал гусаку свою деловую визитную карточку. Он внимательно прочел и с удивлением взглянул на меня.
— У нас престижное заведение, мистер Элжер, и криминальных происшествий не бывает.
— Никто не утверждает обратного. Я работаю на
семью Хоукс, и меня интересует, когда вы видели миссис Хоукс в последний раз?
— Если вы работаете на эту семью, то уместнее задать этот вопрос миссис Хоукс.
— Я так и сделал бы, будь она в городе. Но миссис Хоукс уехала на отдых в Европу, и мы не можем с ней связаться. Трудно поймать человека, когда он находится в круизе. Мистеру Хоуксу стало известно, что человек, с которым его супруга встречалась две недели назад в вашем заведении, представляет определенную опасность для семьи. Вы можете связаться с Майком Хоуксом, и он подтвердит, что я представляю его интересы,
В рыбьих глазах мэтра пробежала тень сомнения. Но я был так убедителен, что сам верил в то, что говорю.
— Вы правы, миссис Хоукс была здесь две недели назад. Она заказала столик на двоих и кого-то ждала, но никто к ней не пришел.
— В котором часу это было?
— В одиннадцать тридцать.
— В котором часу она ушла?
— В двенадцать. Ей позвонили, и она тут же ушла.
— Кто звонил?
— Этого я не знаю, сэр. Мы можем уточнить этот вопрос в баре.
— Хотелось бы.
Мэтр развернулся и направился в другой конец зала. Я брел следом, и мне казалось, что в этом человеке зацементирован стальной лом, который лишил гибкости его тело.
За стойкой стоял чернокожий парень в белом смокинге и перчатках, а на стойке в углу находился телефон.
— Рекс, этот джентльмен представляет интересы мистера Хоукса. Его интересует, кто звонил миссис Хоукс во время ее последнего визита к нам.
Бармен тоже сделал удивленное лицо. Они вели себя так, будто любое слово, которое не значилось в меню, им приходилось долго вспоминать и определять его смысл.
— Да, сэр. Я помню тот случай. Это произошло утром, когда еще не так много гостей. Точное время не помню, но зазвонил телефон и попросили подозвать миссис Хоукс. Я передал просьбу распорядителю зала, — он кивнул на гусака, — и продолжил свою работу.
— О чем она говорила?
— Я не прислушивался, сэр.
— Это понятно. Но вы же слышите мои вопросы, а я нахожусь от вас на том же расстоянии, что и телефон.
— Ну, точно я не помню, миссис Хоукс возмущалась, что у нее отнимают время. Потом она резко сказала: «Ладно, я сейчас приеду, но если вас не будет в «Пальмире», то не рассчитывайте на встречу со мной». Я так понял, что звонивший не захотел приезжать сюда, а перенес встречу в «Пальмиру».
— Уникальная сообразительность. Кто просил ее к телефону? Мужчина?
— Нет, сэр. Женщина. Мне показалось, что она немного заикается или очень взволнована.
— Спасибо, господа, вы мне очень помогли.
Когда мэтр провожал меня к выходу, я спросил его:
— Вы знаете, где находится «Пальмира»?
— Да, сэр. Когда Рекс назвал это заведение, я очень удивился. «Пальмира» находится на южной окраине города, недалеко от старого шоссе на Санта-Роуз. Ресторан низкого класса, и, конечно, миссис Хоукс правильно высказала свое недовольство. Там не место таким дамам, как она.
Через полчаса я был в «Пальмире». Мэтр был прав, здесь не было зеркал и белых скатертей, но забегаловкой ресторан тоже не назовешь. Такие заведения служат для людей моего достатка, а значит, и посетителей здесь было больше.
У проскальзывающего мимо официанта я выяснил, где мне найти директора ресторана, и направился к владельцу, минуя низшее звено.
Его кабинет находился за стойкой бара в скромном коридорчике, где было еще пять подобных комнат. Табличка на двери подсказала мне, что его имя Хэмфри Дегар.
Я постучал и вошел. Скромная комната со скромной мебелью. За столом сидел средних лет толстяк с сигарой в зубах и подписывал бумажки. Рядом со столом сидел парень в красном пиджаке. Таких полный зал бегал с подносами в руках.
— Извините, господа, я на несколько минут. Я работаю в окружной прокуратуре, и у меня есть к вам вопросы.
Толстяк взглянул на меня из-под очков и кивнул:
— Ага! А где значок?
— Я сказал, что у меня есть вопросы, а не претензии. Они касаются двух женщин, которые встречались здесь две недели назад, а если точнее, то пятнадцатого октября от двенадцати до часу дня. Возможно, они обедали здесь.
Официант тут же ответил:
— По нечетным дням в дневную смену работают Гольберт и Янг. Они обслуживают столы у окон, а за другие днем никто не садится.
Я сел в кресло у стола руководителя и положил ногу на ногу.
— Помощник окружного прокурора Чакмен не забудет вам той услуги, которую вы мне окажете, — почти ласково сказал я директору и, повернув голову к официанту, добавил: — Не сочти за труд, дружок, позови этих ребят сюда. Сегодня нечетное число, и день еще не кончился. Полагаю, они на месте.
Парень пожал плечами и покосился на шефа. Тот кивнул ему головой. Когда официант вышел, толстяк подался вперед, уперев свой рыхлый живот в крышку стола.
— Что-то случилось с этими птичками?
— Нет. Одна из них крупная аферистка, а другая наивная миллионерша. Меня интересует, кто кого обвел вокруг пальца.
— И этими пустяками занимается прокуратура?! — разочарованно прохрипел толстяк и откинулся на спинку кресла, которая не замедлила скрипнуть, как сломанный хребет.
В кабинет вошли двое щеголей в красной униформе. Они смотрели сквозь меня на своего шефа, который, как я догадался, держит их в черном теле.
— Напрягите свои куриные мозги, мальчики, и вспомните двух красоток, которые были у нас пятнадцатого утром. Кто-то из вас их обслуживал.
Тот, что повыше, с сильными залысинами и длинным крысиным носом, сказал, не напрягая куриных мозгов:
— У меня сидели эти красотки. Таких не забудешь. Не могу утверждать, что это было пятнадцатого, но две недели назад.
Толстяк достал из стола стопку бумаги, пробитой скоросшивателем, и пролистал их. Найдя нужную, он спросил:
— Что они заказывали?
— Рыбу фри и овощи. Самое дорогое, что есть. От вина отказались.
— Рыба у нас была пятнадцатого. Совпадает. О чем они говорили?
— Понятия не имею.
Я решил оборвать хозяина и продолжить допрос сам.
— Они пришли вместе?
— Нет. Пришла блондиночка в черном платье. Очень миленькая, спросила, где телефон. Я показал ей на будку, а она попросила приготовить столик на двоих у окна. Я все сделал. Когда она села, я поинтересовался заказом. Она попросила, чтобы я принес два фирменных блюда и лимонад.
— Когда появилась ее подруга?
— Через полчаса. Тоже блондинка, но не простушка. Одета богато и вела себя надменно. По возрасту они ровесницы, но очень отличались по манерам. Расплачивалась та, что пришла потом. Оставила мне на чай два доллара.
— Долго они сидели?
— Часа два, не меньше.
— Они походили на старых знакомых?
— Нет. Они познакомились здесь.
Обезоруживающий удар. Такого ответа я не ожидал. Парень, увидев мою растерянность, пояснил:
— Ну, когда вторая блондинка пришла, она остановилась в дверях. Столик, за которым сидела первая блондинка, не виден от дверей, его загораживает колонна. Я подошел к ней и пригласил войти, на что она сказала: «Меня ждет здесь мисс Веймер. Проводите меня к ее столику». Я не знал никакой мисс Веймер, но в зале только одна девушка, и я провел блондинку к ее столику. Девушка встала и протянула ей руку, а эта, такая гордая, вновь спрашивает: «Вас зовут Грета Веймер?» Девушка кивнула, и только после этого она села за стол. Ну а я ушел за заказом.
— Женщины курили?
— Пепельницу я поставил, и окурки в ней были, но курили они обе или одна, я не знаю.
— Та блондинка, что пришла позже, представилась?
— Нет. Надо было понимать так, что Грета Веймер должна знать, кого ждет.
— Ушли они вместе?
— Да.
— Девушка, которая пришла первой и назвалась Гретой Веймер, имела какие-нибудь особенности? Что вам запомнилось в ней больше всего?
— Очень хорошенькая, но таких тысячи в нашем городе. Я бы сейчас ее не узнал, если встретил бы на улице.
— А с близкого расстояния?
Парень подумал, пожал плечами, потом добавил:
— Пожалуй, есть одна деталь. Она немного заикалась. Не очень сильно, может быть, от волнения.
— Она волновалась?
— Да, это бросалось в глаза.
— Спасибо, приятель, тебе это зачтется.
Я сунул ему в руку доллар.
Официанты, как солдаты, резко развернулись и вышли.
— Что вы мне мозги морочите? — покраснел толстяк. — Где это видано, чтобы работники прокуратуры давали чаевые?!
— Я бы и вам дал, но, боюсь, мой карман не справится с вашим аппетитом. Не нужно быть таким подозрительным, может сложиться впечатление, что вы чего-то боитесь, а это не к лицу хозяину такого заведения.
Я встал и вышел из душного кабинета.
6
В ближайшей аптеке я пролистал телефонный справочник и нашел имя Греты Веймер. Неизвестная блондинка жила в одном из престижных кварталов города, где сдавались квартиры внаем жильцам с рекомендациями.
В начале шестого мой «Бентли» затормозил возле четырехэтажного дома с ухоженным садиком под окнами. Я вышел из машины и поднялся по ступеням к входной двери. Подъезд оказался заперт, и мне пришлось звонить.
Через минуту звякнул колокольчик, и дверь распахнулась. На пороге появилась милая старушенция в старомодном пенсне и с кружевной шалью на плечах.
— Прошу меня простить, но мне необходимо увидеть мисс Веймер.
— Я и сама не прочь ее увидеть, молодой человек. Две недели от нее никакой весточки.
— А что, кроме меня, ею никто не интересовался?
— Нет, знаете ли, никто.
— И вы не пытались выяснить, куда подевалась ваша жиличка?
— Я не вмешиваюсь в чужие дела, молодой человек. За квартиру уплачено на полгода вперед, остальное меня не интересует.
— Откуда же вам известно, что мисс Веймер не бывает дома?
— Она вызвала водопроводчика. Три дня парень ходил, но упирался в закрытую дверь.
— Он приходил днем?
— Нет, конечно. Днем мисс Веймер на службе, она возвращается не раньше семи вечера.
— У нее есть своя машина?
— Да, где-то на стоянке, на нашей улице не разрешено оставлять машины подокнами. Это касается и вашей машины.
— Я скоро уеду, а вы не знаете, какой марки у нее машина?
— Я в этом ничего не понимаю. Вы долго еще будете задавать свои вопросы?
— Это моя профессия, мэм. Я сыщик. Дело в том, что есть подозрения, будто мисс Веймер сбежала с чужим мужем. Это очень серьезное обвинение, и мне не хотелось бы, чтобы на ваш дом пала тень. Подумайте, что будет, когда сюда нагрянут журналисты?! Моя задача предотвратить скандал.
Кажется, я перегнул палку, у этого божьего одуванчика слетело пенсне с переносицы, и я с трудом его поймал.
— Извините, но мне надо сесть.
— Понимаю.
Я подхватил старушку под руку и ввел ее в дом. Здесь было прохладно и чисто. Дверь слева с маленьким окошком была открыта настежь.
Мы зашли в старомодную квартирку с одной-единственной комнатой, и я усадил престарелое создание в кресло, предварительно убрав с него клубок шерсти и спицы. Сам я присел на край стула.
— Такого не может быть, — тихо прошептала она.
— Мне бы тоже не хотелось в это верить.
— Да, я знаю, что у Греты был мужчина, я его видела несколько раз. Очень деликатный и воспитанный человек. Наверняка состоятельный, но мне и в голову не приходило, что он женат. Кажется, они работали вместе.
— Вы знаете, где работает мисс Веймер?
— Она врач. Но в какой больнице, мне неизвестно. Ее ухажер тоже врач.
— Вы это точно знаете?
— В верхних этажах произошел обрыв телефонного кабеля, и в четырех квартирах не работал телефон в течение трех дней. В один из них к мисс Веймер приходил ее ухажер, и он попросил у меня разрешения позвонить. Я, разумеется, не смела отказать такому джентльмену. Не знаю, о чем он говорил, я плохо слышу, но несколько раз он повторял слова: клиника, доктор и режим. Я так поняла, что он доктор.