— Аллергия, — буркнула Риль, открывая глаза. Кэстирон бросил полный укоризны взгляд на брата.
— Никогда о таком не слышал, — пробормотал тот, опуская голову. — Ты прости меня, — он присел на край кровати, — я, правда, не знаю, что на меня нашло.
— Зато я знаю, — парировал Кэстирон, проводя диагностику состояния девушки, — не бойся, — он тепло улыбнулся Риль, — больше таких дурацких шуток не повториться. Я прослежу за ним.
Ластирран обиженно фыркнул, но спорить не стал, лишь проворчал: «Вообще-то командир звена — я».
— Зато я — старше, — насмешливо добавил Кэстирон, — и никогда не добиваюсь расположения девушки с помощью тоффэ.
Ластирран раздраженно рыкнув, вышел из комнаты.
Глава 14
Следующий день Риль приходила в себя. Она провалялась все время на кровати, вставая лишь по необходимости. Девушка с осторожностью передвигалась по комнате, боясь лишним движением нарушить хрупкую защиту. Глупо, но Риль ничего не могла с собой поделать. То ли самовнушение сыграло свою роль, то ли постельный режим, но буйство потоков постепенно сошло на нет. чёрные пятна растворились, смешавшись со светлыми потоками силы. В итоге, те приобрели странный серебристый оттенок. Такого Риль ещё не встречала ни у одного мага.
Пару раз заглядывал озабоченный чем-то Кэстирон, приносил еду. Проверив состояние девушки, с удовлетворенным видом оставлял её одну. Заходил мрачный Фэстигран. Извинялся за поведение младшего брата, но в его взгляде читалось завуалированное обвинение.
А в остальном день прошел удивительно приятно и мирно, по крайней мере, для неё.
А вот утро… Утром её разбудили ни свет ни заря. В комнате ещё царил предрассветный полумрак, когда в дверь громко забарабанили.
— Риль, вставай, — позвал её Кэстирон, — завтрак на столе, через полчаса вылетаем.
«Пожар у них, что ли в одном месте», — ворчала она, лихорадочно мечась по комнате, собирая вещи. Риль как-то не рассчитывала на такой быстрый отлет. Помнится, драконы собирались пробыть в городе ещё дня два.
Когда девушка спустилась вниз в столовую, драконов там уже не было. Она отхлебнула из кружки что-то горячее, откусила кусочек булочки, ещё парочка произведений пекарского искусства перекочевали к ней в карман — про запас, на дорожку.
На крышу Риль успела вовремя — драконы ещё пребывали в человеческом обличье.
— Доброе утро, — поприветствовала она братьев.
Те нестройно откликнулись, а младший даже не повернулся в её сторону. Вот это уже наглость! Как спаивать, так даже совесть не проснулась, а теперь стыдно в глаза посмотреть? Она решительно направилась в сторону Ластиррана, обошла его по дуге и взглянула в лицо.
— Ого! Кто это тебя так? — ахнула девушка. Физиономия дракона впечатляла: один глаз заплыл целиком, на скуле красовался багровый синяк, а его близнец остался, похоже, от мощного удара в челюсть. Ластирран не ответил, лишь криво ухмыльнулся одной половинкой рта, вторая его плохо слушалась.
— Молчишь! Нечего сказать? — начала заводиться Риль, — хочешь, расскажу, как дело было? А то от тебя, кроме «шёл, упал, ударился и так раз пять», ничего больше не дождешься!
Дракон никак не отреагировал на бурные реплики, вперив в девушку немигающий взгляд. Но Риль уже понесло. Ещё свежа была в памяти боль, причиненная драконом, и она требовала отмщения.
— Решил вчера напиться. Ещё бы — такое свидание сорвалось. Но напиться мало… Подвернулась симпатичная девчонка, ты за ней приударил, а тут не вовремя вернулся её муж или старший брат. Вы и сцепились. Ты был слишком пьян, чтобы нормально защититься. Я права?
Она оглядела поникшего дракона с торжествующим видом.
— Его звали Зарран, — тихо проговорил Ластирран.
— Что? — не поняла Риль.
— «Мужа» или там «старшего брата» звали Зарран, — с ехидцей пояснил Кэстирон, — это ему наш братец ходил морду бить.
— Но за что? — растерялась девушка.
— Знал бы за что, убил, — спокойно пояснил Ластирран. Он поморщился, ощупывая синяк на скуле.
— Суров ты, братец, — хлопнул его по плечу Кэстирон, — только в следующий раз, если решишь кому-то морду набить — не пей столько для храбрости.
Ластирран побагровел и прошипел что-то на драконьем. «Асхарать» там точно прозвучало.
— Ну, ты и завернул, — рассмеялся в ответ целитель, — вот только лечить я тебя пока все равно не буду. Может, в следующий раз подумаешь, прежде чем на подвиги идти.
— Всё, хватит, разболтались, как женщины, — хмурый Фэстигран поднялся на крышу, неся в руках багаж. Взгляд, который дракон кинул на девушку, ясно говорил, кого он считает виновной во вчерашней драке. Риль вспыхнула, но сдержалась, закусив с досады губу. Старший он или нет, это не дает ему право обвинять её во всех прегрешениях младшенького.
Везти её Ластиррану не доверили. Кэстирон глубокомысленно заметил, что раз брат способен быть пособием для отработки на нем ударов асхалута, то и драконью сущность сможет контролировать. А посему нечего им больше в городе задерживаться, а то братцу ещё придет в голову с той же целью заявиться в дом к Дрыге. Вот тогда он за него точно переживать будет — удар у грейфа все же посильнее, чем у Заррана.
Ластирран вяло попытался оправдываться, что и не битье это вовсе было, а настоящий мужской разговор. На что Кэстирон ехидно осведомился, достиг ли хоть один его удар цели, а то, судя по девственно чистому лицу Заррана, тот не дал ему и словечко вставить.
В итоге, Риль летела на Кэстироне. Зато она имела удовольствие наблюдать незабываемое зрелище: полёт страдающего от похмелья дракона. Траектория его движения представляла собой сложную кривую, изобилующую резкими зигзагами. Это когда Ластирран в последний момент отворачивал от неожиданно возникающей перед его носом скалы. Или вдруг замечал, что братья свернули в правое ущелье, а он почему-то всё ещё летит в левом.
Только многолетний опыт и врожденное чувство сближения с объектом позволили Ластиррану избежать столкновения. А вот братья нисколько не волновались. Похоже, проступок младшего был серьезней, чем она подозревала. Отсюда и суровое наказание. Ей даже стало жаль Ластиррана. Махать крыльями, когда голова раскалывается от боли, а глаза слезятся от ослепительного солнечного света! Бррр… невесело.
С этой суматохой Риль не успела до конца продумать свой полётный костюм. Как она уже успела убедиться, летать в горах и над морем, это две большие разницы. Она постаралась утеплиться по максимуму. Закутала лицо, оставив открытыми лишь глаза. Руки прикрыла накидкой. Выглядела, конечно, как замотанный тюк с одеждой, зато не отморозит себе ничего. В конце концов, глаза тоже пришлось скрыть под шерстяной повязкой. Во-первых, снег под солнечными лучами нестерпимо резал глаза своей ослепительной белизной. Во-вторых, ледяной ветер тоже не располагал к осмотру окрестностей, хотя там было на что посмотреть. Если бы при этом они не неслись с такой скоростью, а медленно парили над величественными вершинами, бездонными ущельями и причудливо вытесанными природой скалами.
Риль с сожалением потянула полоску на глаза. Стало теплее, но жутковато. Не видя маневров своё воздушного извозчика, сердце девушки каждый раз охватывал природный страх. Падаем! Нет, это всего лишь нырок на пару метров вниз. Подъём, падение, поворот — всё слилось в одно постоянное движение. Тело даже перестало реагировать на виражи, вот только сердце никак не могло успокоиться. Их хвалёная драконья кровь плохо помогала.
Подлёт к Гнезду Риль прозевала. Даже не заметила, когда драконы снизили скорость, гася её перед посадкой. Лишь когда под когтями заскрежетали камни, и тело сотряслось от резкой остановки, поняла: они долетели.
Быстро выкопаться из-под вороха намотанной на себя одежды не удалось. Первый взгляд, брошенный вокруг — они в пещере, гигантской, но погружённой в полумрак. Сзади, сквозь проём, внутрь проникал солнечный свет. Тёмные силуэты на стене съежились, драконы принимали человеческий облик.
Риль завозилась активнее, стремясь быстрее развязать веревки. Сильные мужские руки легко разобрались с узлами, подхватив девушку, опустили её на пол. На секунду Ластирран крепко прижал её к себе. Кожу девушки словно опалило огнем, а внутри разгоралось знакомое пламя. Спустя лишь мгновение, словно борясь с самим собой, дракон резко отстранился и, не глядя на Риль, зашагал в сторону темного проема.
— Идём, — позвал Фэстигран застывшую в недоумении девушку. Он уже помог брату освободиться от багажа и теперь в нетерпении поглядывал на Риль.
Как всё не вовремя! Риль и сама была не рада бурной реакции своего организма на прикосновение дракона. «Надо успокоиться, всё забыть, он даже не человек, а оборотень в человеческом обличье — большая чешуйчатая ящерица со своими ящеричными мозгами и такой же пресмыкающейся логикой. И мне никогда не понять, что у него на уме», — уговаривала она себя. Но память не сдавалась, упорно подсовывая хозяйке воспоминания обжигающих поцелуев на своей коже.
Очнувшись от окрика старшего дракона, Риль поспешила за братьями. Они шли по длинному темному проходу, проложенному внутри громадной горы. Фэстигран запалил перед ними магический огонек, а Кэстирон нёс багаж. Это его не вдохновляло, поэтому по проходу разносилось его сердитое ворчание: на младшего брата, которого понесло вперёд всех, да ещё с таким лицом, что всех домочадцев до смерти перепугать можно, на девиц, страдающих от непонятной аллергии, и уже дважды пытающихся окочуриться на его опытных целительских руках.
Проход вывел их в узкий дворик, теряющейся на фоне высокой стены.
— Мы зашли через запасной вход, — пояснил Кэстирон. Его брат обнаружился около стены. Он сидел на камне, выставив на солнечную ванну отёкшее лицо.
— Хоть ума хватило с такой рожей дома не показываться.
Ластирран не ответил. Он с безразличным видом перенес лечебную процедуру. Так же молча, кивком, поблагодарил брата.
Риль тем временем с любопытством разглядывала легендарное Гнездо, точнее, его заднюю часть. Жаль, что она не увидела его красоты с высоты драконьего полёта. Стена, перекрывающая проход, была сложена из серого камня, и ни одного отверстия в ней не наблюдалось. Как же они попадут внутрь? Окинула стену истинным зрением — никаких заклинаний не обнаружила, кроме небольшого сторожевика. Его нити поблескивали, шевелясь под ветром. Раньше она бы его даже не заметила, но драконья кровь давала о себе знать, делая её чувствительной к драконьей магии.
Кэстирон закончил наводить красоту на лице брата. Да, целитель он один из лучших. Даже следа от побоев не осталось. Потом трое подошли к стене, приложили к ней ладони. От них по поверхности побежали красно-оранжевые ручейки.
— Риль, подойди, — позвал её Фэстигран, — приложи ладонь рядом с моей. Защита должна тебя запомнить.
Девушка с осторожностью прижала ладонь к шершавой поверхности стены. Камень под её рукой неожиданно раскалился. Риль попыталась отдернуть ладонь от сошедшей с ума стены, но Фэстигран пресек её маневр.
— Потерпи, — прижал он своей рукой её ладонь, — иначе ты не сможешь войти. Не бойся, после даже ожога не останется.
— Да ну? — усомнилась в его словах девушка. Кожу жгло немилосердно. Ожог ей обеспечен, но и ночевать под открытым небом не хотелось. Пришлось терпеливо сносить боль. С этих драконов станется оставить её здесь в одиночестве. Внезапно камень под её рукой остыл, став прежней холодной глыбой.
— Вот и всё, — Фэстигран перестал удерживать её руку, — защита тебя запомнила, и ты можешь войти.
Риль с любопытством оглядела ладонь, даже ощупала её — ни ожога, ни болевых ощущений не осталось. Не простая защита в Гнезде, ой, не простая. Тогда понятно, почему она не смогла её разглядеть. Она искала следы заклинаний, навешанных на стену, а здесь сама стена, окружающая Гнездо, и была защитой, способной идентифицировать друзей и врагов. Нежданных гостей, скорее всего, ждала парочка неприятных сюрпризов. Без приглашения в Гнезда точно лучше не соваться. Неплохо, неплохо. Нет, им и правда есть чему поучиться у драконов. Вот так искусно вплетать заклинания в камень у них не может никто.
Драконы тем временем шагнули в стену и пропали. Риль замешкалась — проходить сквозь камень она как-то не привыкла. Её сомнения прервала высунувшаяся из стены рука Фэстиграна. Особо не церемонясь, она ухватила девушку за рукав и втащила за собой. Риль не успела даже испугаться, как оказалась на той стороне.
Кэстирон подмигнул девушке, подхватил с пола тюки с вещами и, повернувшись к Ластиррану, сказал: «И всё-таки я выиграл. За тобой должок, братец!»
— О чём был спор? — поинтересовалась Риль. Они поднимались по лестнице на вторую стену, которая шла за первой. К охране Гнезда здесь относились серьезно, а может, просто привыкли всё делать основательно и с размахом. Камень, как и огонь, для драконов привычные материи.
— Ласти сказал, что ты сама шагнешь за нами, а я ответил, что ты ещё не настолько нам доверяешь. Вот и поспорили, почти. Только Фэстигран нам всё испортил. Взял и втащил тебя сам. Зануда он, — вздохнул целитель.
Риль только хмыкнула: нет, какие они странные, то недоступно-серьёзные и все из себя секретные, то дурачатся, как дети. Если подумать, драконы вернулись в родное гнездо, вот и вспомнили детство.
Откуда-то сверху потянуло морем. Почудилось? Откуда здесь взяться морю? Но нет, собственное воображение не сыграло с ней злую шутку, море действительно было. Вторая стена оказалась чуть пониже первой и плавно переходила в широкий каменный двор. За ним бежево-серой громадиной возвышался дом, замок, дворец — нечто среднее и не подходящее ни под одно из этих определений. Просторные окна, массивные двери, толстые стены, а на их фоне изящная колоннада из розового мрамора. На портике — живописное панно, выложенное из разноцветных камней, искусно подобранных друг к другу. Многоярусная крыша была наподобие той, что Риль видела на сокровищнице. С десяток ажурных башенок придавали этому массивному зданию невесомость, а покатые скаты крыши удивительно гармонично сочетались с окружающими их горами.
Спереди защитная стена чуть опускалась, открывая потрясающий вид на морские просторы. Здесь вода не была такой нежно зеленой, как на южном море, да и холодом веяло от воды. Тёмно-синие, почти фиолетовые волны вздымали вверх белые барашки брызг. Даже с такой высоты были слышны глухие удары волн, берущих штурмом стены Гнезда. Перед девушкой явно раскинул свои солёные воды могучий океан.
Драконы не торопили замершую на месте Риль. Они сами стояли рядом, с наслаждением вдыхая родной запах — солёной воды, водорослей, нагретых на солнце камней, терпкий аромат пробивающейся меж камней горной травы. Здесь всё им было привычно и знакомо — каждая скала у этой части побережья, каждая мало-мальски крупная пещера, каждое рыбное место в этой части океана.
Тонкий слух драконов уловил звук лёгких шагов. Лишь когда женщина подошла совсем близко, они одновременно обернулись к ней с радостными улыбками на лице.
— Лунму, — все трое опустились на колени, склонив головы. Женщина улыбнулась, каждому и всем сразу. Её сияющие глаза пробежались по склонённым фигурам сыновей, отмечая каждую деталь, каждое изменение в их облике. Затем её взгляд остановился на девушке. Улыбка нерешительно замерла на губах, словно сомневаясь — друг или враг? Удивление промелькнуло в чёрных глазах незнакомки, но тут же погасло. Женщина широко улыбнулась и шагнула к Риль.
— Рада приветствовать тебя, гостья моего Гнезда и кровница моего сына. Мое небо пусть станет и твоим.
Риль вздохнула с облегчением и улыбнулась. Старшая Гнезда её немного пугала. По виду и не скажешь, что у неё взрослые сыновья, аж целых три штуки и ещё подрастает дочь. Чёрные, как смоль волосы красиво уложены в сложную прическу, по силуэту, напоминающую корону. На загорелой коже ярко выделяются нечеловеческие глаза с вертикальными зрачками. На лице ни морщинки, может, драконы вообще не стареют? Алые тонкие губы, высокие скулы и изящный нос, вкупе с царственной осанкой, как её назвали драконы — лунму? Точнее было сказать — королева лунму.