Мне нравится музыка. Я люблю, когда струны сильно натянуты, а одна из них обязательно слабее, ведь так звук получается более плавным. Стоит мне услышать чью-то игру, или начать играть самой, как кожа покрывается мурашками. Это приятно.
Приятно, что ты сам являешься создателем чего-то своего. Собственной музыки, собственной мелодии и собственной песни.
Собственного мира.
Пальцы плавно скользят по струнам, и я уже готова прикрыть глаза, чтобы исчезнуть, но резкий и громкий смех сестры отдается в ушах эхом, заставляя сильно оттянуть струну, сжав губы.
Смех повторился.
Встаю на ноги, сжимая гитару в одной руке, и иду к двери.
Не понимаю, как у неё, после такого вечера, остаются силы на общение с кем-то?
Внезапно мнусь, понимая, что там может быть Дилан. Во второй раз, мне не особо хочется лицезреть этот концерт.
Выхожу в коридор, сворачивая к ее двери, и стучу. Долго и громко, отчего смех обрывается, после чего слышны шаги.
Зои открывает дверь, и я вздыхаю, видя, что за её спиной стоит Стен – парень номер… Ох, все равно. Я сбилась со счету, когда она была еще восьмиклассницей.
- В чем дело? – сестра улыбается.
Я смотрю на неё, прося:
- Не могла бы ты сбавить громкость своего смеха?
Парень поправляет футболку, идеально, даже слишком, облегающую его мускулы:
- Прости, ты уже спишь?
Он шутит? Сейчас только девять.
- Нет, - поднимаю гитару, чтобы он увидел. – Я занимаюсь, и прошу быть тише, - вновь смотрю на Зои. – А желательно вообще заткнуться, - натягиваю улыбку, подобно ей. Девушка резко захлопнула дверь перед моим лицом. Я подняла брови, опустив руки.
Вот же. Было бы не плохо иметь волшебную палочку, как у Гарри Поттера. Прочел заклинание звукоизоляции и сидишь себе, довольный.
Задумалась. Интересно, а если сильно верить, то получится хотя бы самое простое заклинание левитации? И тут же родилась следующая мысль: надо перечитать Гарри Поттера.
Возвращаюсь в реальность, поворачиваясь обратно к своей двери. Торможу, уставившись на Дилана, который явно любит появляться неожиданно. Его взгляд скользит от меня к гитаре. Щурится, когда я развожу руки, интересуясь:
- Чего опять?
Парень держит в руках свою зубную щетку. К слову, все свои вещи он держит в комнате. Это доказывает тот факт, что он не чувствует себя, как дома.
Изогнул бровь:
- Не знал, что ты умеешь играть.
Я открываю рот, пуская смешок:
- Ты живешь в этом доме почти шесть лет, и ни разу не слышал, как я играю? – иду к комнате. Парень задумался, подняв глаза в потолок:
- В этом нет ничего удивительного, - тоже двигается с места, идя навстречу. – Иногда я забываю, как тебя зовут, Черри.
Я резко торможу у своей двери, взявшись свободной рукой за ручку. Сжимаю губы в тонкую полоску, когда Дилан спокойно проходит мимо.
Поворачиваю голову, плюя в спину:
- Чарли, - и добавляю чуть тише. – Кретин.
Слышу смешок, но парень не оборачивается, поэтому вхожу в комнату.
Черри? Да он смеется надо мной! Это, вроде, разновидность помидоров, нет? Как можно перепутать имя с названием плодов?
Бросаю гитару на кресло, а сама падаю на кровать, лицом в подушку.
«Ты ничего с этого не теряешь», - сказала Зои, но тогда, почему я стала слишком часто обращать на них внимание?
========== Глава 4. ==========
Мне снился довольно странный сон. Бушующая стихия, темное небо, поглощающее дневной свет, без которого все вокруг меркнет, канет куда-то в небытие. И я прекращаю различать цвета. Вокруг лишь серый песок, мокрые камни и покрывающие мое тело волны морской воды.
Я тону. И это действительно так. Ощущала все на коже, не могла вздохнуть, ведь в глотку забилась соленая и темная вода.
И меня унесло. Куда-то. Так глубоко, что распахнутые глаза прекратили различать серое небо.
А ведь у меня был выбор. Я чувствовала это, но почему-то выбрала этот путь. Не другой.
“А был ли у меня шанс?” - я проснулась, отчетливо помня эти слова, пронесшиеся во сне. В поту, мокрая настолько, будто я принимала душ прямо в кровати.
Это был тревожный сон. Что-то похожее на паническую атаку, правда одышка прекратилась, как только я поняла, что могу дышать, а вокруг нет этого пугающего моря и до жути воющего ветра.
Я проснулась. И это главное.
***
- Чарли! Черт возьми! - одноклассник смеялся, ведь я в который раз спотыкаюсь, промахиваясь. Мимо ворот. Действительно “черт возьми”. Кажется, урок физкультуры - единственный предмет, который ближе к моей натуре. Я люблю бегать, прыгать, а особенно меня влечет к тем видам спорта, где мяч - главная составляющая.
Выпрямляюсь, отряхивая коленки от травы. На трибунах сидят девушки, которые, кажется, ни за что не притронутся к мячу, ведь их ногти ярче чем солнечный свет, и длиннее волос на моей голове. Разве удобно иметь такой маникюр? Как с ним играть в волейбол? Не понимаю.
Бегу, прихрамывая. Парень из моей команды интересуется моим состоянием, но я махнула рукой, сосредоточив внимание на мяче и противнике, который пасует. Вновь срываюсь с места, желая отнять мяч. Мне это почти удается, но, думаю, после вчерашнего, моя нога еще не “оправилась”. Торможу, недовольно ворча. Падаю на пятую точку, потирая ступню.
- Чарли! - тренер машет, подзывая к себе. Я заставляю себя встать. Резко. Сама не ожидала такого подъема, поэтому пошатнулась, поняв, что в глазах потемнело. Черт, а ведь мама говорила мне. Плохо спала, не поела утром, да еще и на солнце около получаса.
Не держусь на ногах, вновь падая на пятую точку. Сильно сжимаю веки, потирая пыльное лицо.
- Чаплин, - парень, которого я в отместку зову “цыпа”, ведь, благодаря своим волосам, он похож на цыпленка, опустился рядом. - Ты в порядке?
Я лишь сильнее сжимаю веки, ведь в глазах по-прежнему темно, и запускаю пальцы в светлые волосы, сгибаясь. Парень зовет тренера, но я не могу разобрать их слов. Они словно далеко. Слышу приглушенно.
В следующую секунду осознаю, что голова опрокинулась. Чувствую чьи-то руки, сильно сжимающие мои плечи, но не могу пошевелиться. Не чувствую собственного тела, когда понимаю, что глаза закатились.
Темно и душно.
[…]
- Говорю же, я в порядке, - не могу поверить, что учитель вызвал родителей, чтобы те отвезли меня к семейному доктору. Из-за какого-то обморока? За что?
Моя мать опять же слишком печется обо мне. Чуть ли что - сразу к доктору.
Я просто потеряла сознание от бессилия. Да и это солнце.
Пыхчу, сидя возле вентилятора в кабинете медсестры, которая вышла, оставив меня с Цыпой. Тот протянул мне стакан с водой. Благодарю кивком:
- Ты можешь уже идти, а то тренер прибьет за такое отношение к футболу.
Парень фыркает, опираясь спиной на стену:
- Иногда я жалею, что поставил в графе “физически активен” галочку.
Я смеюсь, но корчусь, чувствуя, как боль отдается в висках.
- Ты перегрелась, - он констатирует факт, и я пожимаю плечами, опустошая стакан.
- Ещё нужно? - спрашивает, но качаю головой, тем более вернулась медсестра, пышная прическа которой выглядит забавно. Она садится за свой стол, обращаясь ко мне:
- За тобой приехали, так что можешь идти.
Закатываю глаза:
- Вы ведь тоже думаете, что все слишком пекутся?
Девушка улыбается довольно приятно:
- Чарли, твоя мать из меня всю душу вытрясет, если я не направлю тебя к вашему доктору. Ты же знаешь, она доверяет только ему, - снимает очки.
Я не могу возразить на это, ведь, кажется, уже все в этом городе знакомы с моей “безумной” мамашей. Поднимаюсь, кидая стакан в урну:
- Пока.
- Увидимся, Чарли, - девушка махнула мне, не отрывая взгляда от своего журнала с записями.
Цыпа надел мой рюкзак на одно плечо, сунув руки в карманы спортивных штанов, и направился следом в коридор:
- Да, помню-помню, - шепчет под нос, привлекая мое внимание. Поднимаю глаза:
- О чем ты?
- Я как-то проводил тебя до дома, ведь было поздно, так твоя мать заставила меня остаться, расспрашивая о том, кто мои родители, работаю ли я и не хочу ли остаться на ночь.
Я смеюсь:
- О, Боже, спасибо, что не остался тогда.
Парень улыбается, когда мы выходим из дверей школы. Мой взгляд останавливается на машине, припаркованной у забора. Останавливаюсь, понимая, что готова вновь свалиться, но уже замертво. Ведь это куда лучше, чем то, что меня ждет.
- Ты чего? - Цыпа смотрит на меня. Я недовольно и обреченно вздыхаю:
- Дилан.
Парень щурит глаза, смотря в сторону машины, возле которой крутится Дилан, говоря по телефону и куря. Черт, он что, слепой? Табличка на воротах гласит: ” Курить воспрещено”. Может, он алфавит не знает?
- Твой брат? - Цыпа чмокает губами. - Сколько ему лет, если уже права есть?
- Да нет у него прав, - ворчу, забирая у парня свой рюкзак. - Увидимся завтра, Цыпа.
Парень мнется, как-то долго раздумывая над чем-то, но отвечает:
- Увидимся, Чаплин.
Спускаюсь по ступеням, направляясь к воротам, понимая, что морально не готова к шуточкам, которые будут брошены в мою сторону. Подхожу к темной машине, складывая руки на груди, когда Дилан мельком взглянул, продолжая говорить с кем-то. Затягивает дым, после чего кидает сигарету в асфальт, открывая дверцу машины. Я возмущенно качаю головой, давя ногой его сигарету, которая продолжала дымиться, после чего поднимаю, кидая в урну, что стояла у ворот. Сажусь в машину на заднее сидение, складывая руки на груди, и недовольно пыхчу, пока парень договаривает, вставляя ключи в зажигание.
- Из-за тебя мне пришлось с лекции свалить, - бубнит хмуро, кидая телефон на сидение рядом, после чего жмет на газ.
- Ты не ходишь в колледж, - пускаю смешок, ведь много раз натыкалась на него в городе, в то время как он должен был быть на занятиях.
Дилан что-то ворчит, но я не слышу, поэтому удобнее располагаюсь на сидении, вытягивая ноги:
- Почему ты приехал? Мне хватает тебя дома.
- Знаешь, я тоже не особо горю проводить с тобой столько времени, - отвечает, не запинаясь, пока крутит руль. - Твои родители заняты, а Зои опять прогуливает, так что попросила меня выручить её.
Чувствую себя балластом, ведь все спихивают меня друг другу на плечи, словно непосильный груз.
Хмурюсь:
- Не боишься, что нас остановит полиция, а у тебя прав нет?
- Твой отец работает в полиции, - усмехается. - Мне насрать.
- И сколько раз он прикрывал тебя?
Задумался, моргая и щуря глаза от солнца, что слепит ему в глаза:
- Хер знает, - открывает бардачок машины, ища темные очки.
- Зои сдала на права с первого раза. Неужели, ты такой лох, что до сих пор не получил их? - хочу давить на него вечно, чтобы в конечном итоге парень взвыл, начав рвать на себе волосы.
Дилан надевает очки, цокая языком:
- Интересно…
- Что именно?
- Если я запру тебя в багажнике, мне сильно влетит? - задает сам себе вопрос, я закатываю глаза, ворча:
- Расслабься, я туда не вмещусь.
На лице парня появляется довольная ухмылка:
- О-у, поверь, вместишься, - облизывает нижнюю губу. - Мы с Зои как-то вместились, значит и ты…
- О, фу, мерзость, - перебиваю его, и Дилан смеётся. Смеется надо мной.
- Придурок, - шепчу, отворачиваясь к окну. Яркое солнце продолжает раздражать глаза, так что прикрываю их. В салоне слишком тихо и жарко. Не могу молчать с кем-то, поэтому, чтобы создать хоть какой-то шум, опускаю стекло. Теплый ветер ворвался внутрь, встряхнув мои волосы.
Он воет. Хмурюсь.
Воет так же, как в моем сне.
- Сегодня обещают дождь? - сама удивляюсь, что спрашиваю это так спокойно, не переводя глаза на Дилана. Тот, кажется, и не слышал меня, поэтому не отвечает. Либо просто игнорирует поступающие с моей стороны вопросы. Как обычно. Ничего не меняется.
Иногда я действительно чувствую себя одиноко. В доме, где рядом с тобой люди, что любят тебя, заботятся, но ощущение пустоты, будто внутри чего-то не хватает, - оно есть всегда. Неприятно осознавать, что даже наличие близких никак не влияет на внутреннее состояние.
***
Женщина, которая является нашим семейным врачом, сидела за своим столом, листая мою папку. Она мне нравится. С ней всегда можно поговорить, да и она - друг нашей семьи, так что часто бывает у нас дома.
- Упала в обморок, значит, - что-то пишет в журнал, поворачиваясь ко мне всем телом. Я сижу рядом на стуле. Поднимаю глаза, когда она интересуется:
- Ты плохо спишь?
- Не-а, - мой взгляд невольно переходит на картины, что висят на стенах. А, если быть точнее, то на Дилана, который ходит вдоль них, разглядывая и проводя пальцем по раме. Кажется, его лицо корчится, ведь в воздух поднимается пыль.
- Что ела на завтрак? - женщина поправляет прическу.
- Я не позавтракала, - отвечаю, на что доктор, имя которой Сандра, хмурит брови:
- Почему? - поднимает голову. - А витамины, которые я тебе прописала, пьешь?
Я корчусь:
- Эти капсулы? Я давлюсь ими. Да и внешне они больше похожи на отраву.
- Чарли, - она вздыхает. - Я отвечаю за твое здоровье, поэтому не подводи меня, - вновь смотрит в журнал. - Тебя что-нибудь беспокоит? Может, тошнота? Головная боль?
Качаю головой, ведь тошнило меня один раз, а голова, конечно, болит вечерами, но это от усталости.
- Не бегай на солнце, кушай хорошо и пей больше воды, - хмурится. - И таблетки пей, они не дешевые, знаешь ли.
- Есть, сэр! - отвечаю, отдавая честь по-военному. Сандра улыбнулась:
- Я - мисс, Чарли, - качает головой, обращаясь к Дилану. - Купи ей поесть что-нибудь, когда домой поедете.
Тот недовольно вздыхает, как бы говоря: “С тобой столько проблем, Чарли”.
Хотя, нет. Вряд ли он в своей голове зовет меня по имени. Если честно, не припоминаю, чтобы он вообще обращался ко мне нормально. Все время бросает эти свои словечки: бестолочь, бестолковая, Черри. Что угодно, только не мое имя.
Да и к тому же, не уверена, что Дилан думает обо мне, даже сейчас.
Встаю со стула, обреченно вздыхая, и прощаюсь с Сандрой, когда та протягивает мне записку для мамы, чтобы та была в курсе моего состояния.
- Пока, - бросаю.
- Увидимся, Чарли, - женщина берет свою кружку, отпивая немного остывшего кофе.
Сажусь в машину, сразу же оповещая:
- Высади меня у берега.
Дилан хмурится, вздыхая:
- Я тебе что, личный шофер?
- Знаешь, я тоже не в восторге от твоей компании, так что просто высади меня там.
- Там, это, где полуразвалившийся домик?
- Да.
- Там, где та псина? - он усмехается. - Черт, как же она еще не сдохла?
Грубо. Даже слишком.
- Да пошел ты, кретин, - рычу.
- Думаю, этой “старухе” не долго осталось, - продолжает, зная, что это задевает меня. - Она там уже кряхтит небось.
- Замолкни.
- Терпеть ее не мог. Щенок, вечно лающий и испражняющийся, где попало, - хмурится.
Уставилась на него, не веря, что подобные люди существуют. Животные - самые чистые существа, так что как у него язык поворачивается говорить подобное?
- Сдохнет? - повторяю его слова. - Да лучше бы ты уже сдох, Дилан, - рычу, плюя ему в спину. - Всем бы куда легче жилось. Особенно мне, - отвожу взгляд, уставившись в окно. - Эти вечные мамины просьбы: “Чарли, будь добрее к нему, Чарли, он то, он сё, Дилан, Дилан, Дилан”, - кривляюсь, пока говорю. - Дилан такой бедненький. Бла-бла-бла. Бесит до чертиков.
Я впервые обратилась к нему по имени. И мои слова - это пожелание о смерти. Отлично.
Чувствую это напряжение, повисшее в салоне автомобиля. Он не хочет, чтобы я здесь находилась. И я не хочу здесь быть. С ним. В замкнутом пространстве, где не чувствую себя достаточно защищенной. А для этого нужно быть дальше. Дальше от Дилана. Это подобно струнам скрипки, которых сильно натянули. Одно движение, и они рвутся. Или же, когда берут твой волос, начиная медленно оттягивать, пока он не оборвется.