– Спасибо.
Пенни тоже встала и вместе с Чарлзом проводила Николаса в спальню. Добравшись до верхней площадки, тот улыбнулся и бодро отсалютовал им.
– Отсюда я смогу дойти сам.
Пенни порывисто пожала ему руку, встала на носочки и поцеловала в щеку.
– Осторожнее! Немедленно звоните, если понадобится помощь. Чарлз отрядил дозорных, так что не удивляйтесь, если услышите шаги. Увидимся за завтраком.
Николас кивнул и медленно побрел к спальне. Пенни и Чарлз взялись за руки и пошли к себе. Вскоре она уже лежала под одеялом, прижавшись к Чарлзу. Тот растянулся на спине, глядя в потолок.
– О чем ты думаешь? – прошептала Пенни, приподнимаясь.
– О том, как странно распоряжается судьба. Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда, а теперь я питаю определенное сочувствие к старине Николасу, – улыбаясь, пояснил он, поднимая ее на себя. – Бедняге пришлось столкнуться с необузданностью Селборнов, и это оказалось ему не под силу.
– Полагаю, ты с этим справишься, – ехидно усмехнулась Пенни.
Чарлз с коварной улыбкой чуть шевельнулся под ней.
– Еще бы!
Глава 19
Наутро они действительно встретились за столом и решили, что Николас и Чарлз будут работать над отчетом Далзилу, а Пенни займется детальной описью коробочек для пилюль.
Чарлз считал, что охрана нужна как внутри дома, так и за его стенами.
– Пусть не сомневается, что мы приняли меры. Позже мы сделаем вид, что ослабили бдительность, и устроим ему ловушку, но только на наших условиях и когда будем готовы.
Николас, однако, побаивался подвергать слуг потенциальной опасности. Пенни после долгих споров призвала Норриса и Фиггс, которые и убедили Николаса в целесообразности распоряжений Чарлза.
Они вышли из столовой вместе. Пенни с Николасом отправилась в библиотеку под предлогом необходимости взять бумагу и перо, но на самом деле повинуясь безмолвной просьбе Чарлза не спускать с Николаса глаз, пока сам Чарлз будет проверять дозорных.
Прежде всего она переписала коробочки, находившиеся в библиотеке. Поскольку убийца разбил обе витрины, Фиггс и горничные расставили коробочки на пристенных столиках, сложив аккуратной стопкой карточки, надписанные рукой ее отца.
Найти карточку для каждой коробочки требовало немало времени. Она как раз заканчивала работу, когда вернулся Чарлз. Он немедленно уселся за стол рядом с Николасом. Наскоро перелистывая свои записи, Пенни прислушивалась, как мужчины обсуждают, в какой форме лучше составить отчет. Поняв, ito они находятся с полном согласии друг с другом, она взяла лупу и направилась к тайнику, где ее ждали еще шестьдесят четыре коробочки. Когда часа через два она спустилась вниз, растирая ноющую руку, Чарлз что-то писал и, хотя услышал ее шаги, не поднял головы. Николас с закрытыми глазами сидел в кресле, откинувшись на спинку.
Когда она подошла ближе, он открыл глаза и попытался улыбнуться, но получилась болезненная гримаса.
– Думаю, мы не забыли ни одного важного пункта.
– Почти готово, – сообщил Чарлз. – Я пошлю одного из конюхов доставить письмо в Эбби. Оттуда письмо переправят в Лондон.
Вероятно, грумы Чарлза привыкли к подобным заданиям.
– Как только ты допишешь, я велю подавать обед, – пробормотала Пенни.
И уже через четверть часа, когда отчет был подписан соавторами, запечатан и отправлен не с одним, а с двумя конюхами, все направились в столовую.
За столом сидели долго. По словам Чарлза, теперь оставалось только ждать.
– Нам известно, что он – французский агент. Нам известна его миссия – убить Селборнов, и прежде всего Эмберли, за преступления против Франции и вернуть хотя бы часть коробочек и табакерок. Но мы даже не знаем, под каким именем он выступает. Поэтому подождем, пока он сделает первый шаг или пока не придут известия от Далзила.
– Далзил…
Николас пригубил красного вина, которое пил по требованию Эм.
– Похоже, он обладает значительной властью.
– Да, – согласился Чарлз, – то ли благодаря его положению, которое остается тайной, как и его настоящее имя, то ли благодаря титулу, если таковой есть, и должности. Собственно говоря, никому ничего о нем не известно.
Николас повертел в руках бокал.
– До меня доходили… слухи, но ничего больше. Его действительно называют человеком-загадкой, по крайней мере в Уайтхолле. Но ведет себя так, словно в нем нет ни капли честолюбия.
– Это не совсем так, – возразил Чарлз. – Я серьезно сомневаюсь, что Далзил обладает амбициями в отношении политической или общественной жизни: это просто не его выбор. Это и выделяет его среди остальных в Уайтхолле: поскольку у него явно нет никакого политического будущего, то и завистников тоже не имеется. А вот когда речь идет об амбициях иного сорта, например, несгибаемой решимости… – Он осушил бокал. – Думаю, он может всем нам преподать урок.
Беседа коснулась других вещей. Чарлз послал инструкции Филчетту, чтобы вся корреспонденция из Лондона немедленно переправлялась сюда. Ехать в Эбби не было смысла: нужно было следить за Николасом.
Пенни, Фиггс, Эм и Норрис уговаривали Николаса отдохнуть: он по-прежнему был бледен и измучен. Пенни отвлекала Николаса каждый раз, когда Норрис проворно наполнял его бокал.
Наконец Николас стал откровенно зевать.
– Думаю, мне стоит прилечь, – пробормотал он.
– Прекрасная мысль. – Пенни, отложив салфетку, отставила стул. – Пока вы будете наверху, я начисто перепишу список коробочек.
Они поднялись и вышли в холл. Дождавшись, пока Николас исчезнет из виду, Чарлз повернулся к Норрису. Но тот опередил его:
– Два лакея уже наверху, милорд.
– Прекрасно.
Чарлз взял Пенни за руку и направился к двери.
– Твой список подождет. Давай прогуляемся.
Ей самой надоело описывать коробочки, мастеров и марки, и поэтому она поддалась на уговоры и вышла на крыльцо.
– Можно пройтись вдоль живой изгороди.
Чарлз глянул на высокие зеленые кусты и покачал головой: – Мне как-то не по себе среди этой твоей изгороди.
Пенни удивленно уставилась на него.
– Она слишком густая, и этот безумец, кажется, ее обожает. Он повел ее к газону, прочь от кустов.
Пенни оглядела окружающий пейзаж.
– А если он воспользуется пистолетом?
– Для этого нужно подойти довольно близко, а в пистолете всего один патрон, и оружие не так легко спрятать. Кроме того, мы стали свидетелями двух его убийств. Он любит расправляться с жертвами либо ножом, либо голыми руками. Ту же участь он готовит для Николаса, Эмберли и, возможно, тебя.
Пенни вздрогнула.
Он ободряюще сжал ее руку.
– Такова его слабость. Пока мы сумеем держать его на расстоянии от вас троих, ничего не произойдет. Рано или поздно он совершит промах, и вот тогда мы его поймаем.
Глядя на него, Пенни не видела ничего, кроме абсолютной уверенности.
– Вероятно, ты ничуть не сомневаешься в его поимке. Чарлз пожал плечами.
– Похоже, такие истории для тебя не новость. Чарлз помедлил, прежде чем ответить:
– До какой-то степени это верно, и… кроме того, обычно я нахожусь в его положении.
Затаив дыхание, он поднял голову, встретился с ее глазами и не увидел в них ни следов шока или осуждения. Выражение ее лица скорее было отражением его собственной высокомерной решимости. Она угадала правду и не испугалась.
Его губы кривились улыбкой самоуничижения. Глядя вперед, он заключил:
– Ты права. В данном случае это помогает.
Они обошли дом и вернулись в библиотеку. Пенни принялась за список, но, дойдя до половины, отложила перо и размяла затекшие пальцы.
– Напомни, почему это так необходимо?
– Потому что, как только ты это закончишь, мы с Норрисом заверим его правильность, подпишем и запечатаем. И если даже что-то пропадет, у нас будет доказательство, что вещь действительно тут лежала.
Она перебрала все причины, по которым это может пригодиться, пожала плечами, подняла перо и продолжала работу.
Когда она встала из-за стола, Чарлз взял у нее список и, оставив Пенни наслаждаться чаем в одиночестве, отправился вместе с Норрисом в тайник. Вскоре в библиотеке появился Николас. Выглядел он немного лучше, чем утром. Она налила ему чаю, и они долго сидели в дружеском молчании, пока не вернулся Чарлз. Прежде всего он вручил список Николасу.
– Положи это в безопасное место. Николас проглядел бумагу и кивнул:.
– Спасибо. Обоим вам спасибо. Чарлз положил руку ему на плечо.
– Не трудитесь. В этом деле мы вместе, и, кроме того, узнав всю историю, я просто умираю от желания познакомиться с вашим отцом.
Николас удивленно рассмеялся. Чарлз, наоборот, нахмурился и шагнул к окнам, выходившим на подъездную аллею.
– Гости? – спросила Пенни, ничуть не удивившись: весть о нападении на Николаса, должно быть, обошла всю округу. По аллее скакали всадники. У самого крыльца они натянули поводья. Широкая улыбка осветила лицо Чарлза.
– Не гости. Далзил прислал подкрепление.
Два человека. Чарлз вышел из дома, чтобы приветствовать людей Далзила. Пенни и Николас, правда, медленнее, последовали за ним.
Незнакомцы отдали поводья конюхам и обменялись с Чарлзом рукопожатиями, а также несколькими шутливыми репликами, явно не предназначавшимися для дамских ушей.
– Ваш человек в Эбби сказал, что вы велели немедленно переправлять сюда все инструкции из Лондона, – объяснил тот, что повыше, победоносно улыбаясь Пенни. Светло-каштановые волнистые волосы, зеленовато-карие глаза и правильные черты лица придавали ему вид типичного англичанина. Пенни нашла его поразительно красивым.
– Джек Уорнфлит, – объявил он с изящным поклоном, поднося к губам ее руку. – А вы, насколько я понимаю, леди Пенелопа Селборн?
– Совершенно верно, – улыбнулась Пенни.
– Лорд Уорнфлит из Минчинбери, – поправил Чарлз, останавливаясь рядом. – А это…
Второй джентльмен улыбнулся и потянулся к ее руке.
– Джарвис Трегарт.
– Граф Кроухерст, – добавил Чарлз.
Пенни немедленно узнала в Трегарте своего земляка, корнуольца: продолговатое лицо, длинные руки и ноги и короткие курчавые волосы, часто встречавшиеся у уроженцев здешних мест. Глаза чуть более желтоватого оттенка проницательно смотрели на Пенни.
Улыбаясь в ответ, она пожала его руку.
– Рада видеть вас обоих в Уоллингем-Холле.
Они обернулись к Николасу, и Чарлз представил хозяина вновь прибывшим. Пенни воспользовалась моментом, чтобы как следует изучить присланное Далзилом подкрепление.
Интересная пара, ничего не скажешь: высокие, хорошо сложенные, привлекательные и, возможно, как Чарлз, владеющие другими талантами. Но из них троих Чарлз был самым ярким. Правда, и Джек Уорнфлит ненамного отстал от приятеля, и все же, наблюдая, с каким дружелюбием он приветствует Николаса, она задалась вопросом, какая часть его ленивого добродушия была маской. Она была готова поклясться, что это всего лишь фасад, а за ним кроется человек, у которого немало секретов.
Что же до Джарвиса Трегарта… его красота была более суровой, не так бросалась в глаза. И вел он себя куда сдержаннее, аура спокойствия словно окутывала его, даже гибкая фация движений не настораживала, не раздражала. Видимо, он, как и остальные, вел уединенный образ жизни, создав себе свой собственный мир: одиночество было для него привычным способом существования.
Они были совсем разными и все же в чем-то очень одинаковыми.
Решив, что формальности закончены, она повела всех в дом.
– Я сейчас прикажу приготовить для вас комнаты. Кстати, как насчет ваших вещей?
– Мы не были уверены, что застанем вас тут… и поэтому все вещи мирно пребывают в Эбби, – пояснил Джек.
– Сейчас пошлю за ними, – вызвался Чарлз.
Пенни привела их в библиотеку, дернула за шнур сонетки и, отойдя, устроилась в кресле. Мужчины расставили стулья вокруг камина. Когда все уселись, она спросила:
– Чай и булочки или хлеб, сыр и эль?
Все выбрали сыр и эль. Предположив, что гости не ели с самого утра, Пенни заказала появившемуся Норрису плотный завтрак. Чарлз попросил привезти багаж мужчин из Эбби.
– Итак, – спросил Джек, как только Норрис ушел, – что здесь происходит?
– Далзил сказал нам только, – добавил Джарвис, – что тут творится нечто невообразимое: убийства, шпионаж, попытки похищения, словом, переполох и что небольшая помощь вам не помешает.
– Убийства – да. Что до остального… мы еще посмотрим.
Он начал подробный рассказ, не забыв о безумной игре, затеянной Селборнами. Мужчины были крайне заинтригованы и тоже пожелали познакомиться с неисправимым родителем Николаса.
К тому времени, как рассказ Чарлза подошел к концу, хлеб, сыр и эль, незаметно принесенные Норрисом, уже исчезли. Даже Николас немного поел. Пенни посчитала, что выглядит он значительно лучше.
– Единственное, что во всем этом крайне мне не понравилось, – заметил Джарвис, – так это его тенденция колотить стеклянные витрины. Николас, говорите, он казался разъяренным?
– Да, он ужасно ругался, даже до того, как увидел меня.
– Не обычное хладнокровие, которое часто приписывают профессионалам, – удивился Джек.
Чарлз, поджав губы, кивнул. Пенни была уверена, что он уже заметил это обстоятельство, но не посчитал нужным упомянуть.
– По-моему, это означает, что он довольно молод и не слишком опытен. Убийство горничной не было вызвано какой-то необходимостью, наоборот, этим он привлек внимание к своему появлению и встревожил и насторожил обитателей того дома, куда хотел забраться.
– Мало того, он тщеславен, – заключил Джек. – Хам, воображающий, будто может запугать людей и ему все сойдет с рук.
– Вы все правы, – кивнул Джарвис. – Что же, мы сумеем преподать ему урок.
Чарлз и Джек дружно согласились.
– Кстати, – ухмыльнулся Джарвис, – мы крайне благодарны вам за то, что дали шанс бежать из Лондона.
Джек от всей души согласился и выпил.
– А я думал, что у вас обоих уже есть планы, – съязвил Чарлз. Мужчины переглянулись.
– Конечно, есть, – заверил Джарвис.
– К сожалению, – вздохнул Джек, – у расчетливых маменек планы куда шире. Честно говоря, мы беженцы, ищущие приюта.
День пролетел незаметно, настало время переодеваться к ужину. Пенни попросила Норриса показать гостям их комнаты, а сама отправилась к себе. Через полчаса они собрались, сначала в гостиной, откуда перешли в столовую. Сама Пенни уселась между Джеком и Джарвисом и заставила их пересказать все последние лондонские новости.
Они оказались идеальными источниками информации. Подобно Чарлзу, оба были очень наблюдательны, хотя быстро обнаружилось, что развлечения высшего света интересуют их очень мало. Они признались, что крайне разочарованы. Для них общество казалось скучным и довольно чопорным, что вовсе не удивило Пенни. Людям с их жизненным опытом требовалось нечто более яркое.
Она внимательно слушала обоих. Чарлз с улыбкой вставлял шутки и остроты, Николас молча наблюдал. По мнению Пенни, состояние его улучшалось с каждым часом, хотя раны все еще болели.
После ужина они захватили бокалы и перешли в гостиную, чтобы посидеть и потолковать в уюте. Разговор неизбежно зашел о человеке, получившем прозвище Французский Агент.
– Я считаю, что мы зря тратим время, пытаясь установить его личность, поскольку Далзил со дня на день укажет на него обличающим перстом, – заметил Джек. – Но нельзя ли устроить ему ловушку? Ту, которая сработает, независимо от того, который из троих убийца?!
Чарлз подался вперед, сжимая бокал ладонями.
– Теперь, когда вы оба здесь, мы именно так и сделаем. Он не знает ни вас, ни о вас, ни о вашем приезде. И кроме Селборнов, охотится за коллекцией коробочек. Завтра я покажу вам тайник – идеальное укрытие, как вы сами поймете. И нам прежде всего необходимо словно невзначай рассказать ему об этом тайнике.
– Ну… есть много способов, – усмехнулся Джарвис. – Поверит же он священнику, как по-вашему? Я довольно неплохой актер и вполне сойду за ученика духовной семинарии, приехавшего изучать все тайники для католических священников в округе. Дадим небольшой прием, пригласим подозреваемых и обнародуем мои потрясающие открытия.