– О’кей.
Она нажала кнопку «отбой» и посмотрела на телефон. И только потом поняла, что он еще продолжал говорить. И говорил, что любит ее.
Она встала. Огляделась по сторонам и не увидела ничего такого, что удерживало бы ее в парке, – каникулы закончились. Она медленно пошла по дорожке. Поднялась на холм, вышла на главную дорогу. Посмотрела сверху на Ист-хилл и на центр города. И пошла дальше.
И только оказавшись у моста через реку Колн, вдруг поняла, что понятия не имеет, где находится и куда идет.
Глава 13
Сюзанна стояла, прижавшись спиной к входной двери своей квартиры, и думала о том, вернется ли к ней когда-нибудь чувство безопасности и будет ли достаточно этих замков и цепочек, чтобы остановить злоумышленника от проникновения в ее дом.
Она до сих пор помнила ощущение от прикосновения холодного металла внутри. Перед глазами по-прежнему стояли в ряд баночки с закручивающимися крышками, где находились взятые у нее образцы физиологических жидкостей и мазки на ватных тампонах. Проверив все результаты, доктор Уинтер посмотрела ей в глаза.
– Вы не былиизнасилованы.
Будут проведены еще и другие анализы, но заключение можно было сделать уже сейчас.
Казалось бы, Сюзанна должна была испытывать облегчение. Но…
Перед ней стоял телефонный столик. Трубка радиотелефона лежала поперек ее книжки в жесткой обложке, где были записаны адреса и номера телефонов. Разве она оставляла ее в таком положении? Под таким углом? Через прихожую ей видна была спальня. Примятое пуховое одеяло на кровати, поднятые деревянные жалюзи…
– О боже…
Прижимаясь спиной к двери, она сползла на пол и закрыла лицо руками. По щекам текли слезы, тело содрогалось от рыданий. Она прижала ладони сильнее, и ее ногти впились в кожу.
– Нет… нет…
Ее ноги дрожали от бессильной злости и разочарования. Она чувствовала, как чувства ее притупляются, как она слабеет, словно какая-то кислота разъедает тело, уничтожая ее изнутри…
Она резко открыла глаза. И заставила себя перестать плакать.
– Нет… – Она уже почти кричала. – Нет… ты никогда не победишь меня. Нет…
Сюзанна чувствовала, как внутри поднимается что-то жаркое, обжигающее, яростное. Она встала на ноги.
– Нет, ублюдок, нет…
Она оглядела прихожую в поисках чего-то – хотя бы чего-нибудь! – что можно было бы взять в руки. Увидела телефонную трубку и схватила ее.
– Ты слышишь меня? – крикнула она стенам, оглядываясь. – Тебе… никогда… не победить меня… черт побери!
Она отшвырнула телефон. Трубка ударилась в противоположную стену и упала на пол.
Сюзанна посмотрела на нее и тяжело вздохнула. Немного кружилась голова, но эмоции, выплеснувшись, пошли на спад. Дыхание было частым и судорожным, как будто она только что пробежала марафон. Или убегала, спасая свою жизнь.
Она не сказала им об Энтони. Впрочем, они наверняка и сами о нем очень скоро узнают. У них есть базы данных, они обязательно их проверят. И подумают, что она им врет. По каким-то причинам выдумывает все это, чтобы привлечь к себе внимание.
Но она ведь не обманывала их. И ничего не выдумала. И если эти негодяи думают, что они…
Сюзанна вытерла слезы, щеки ее горели. Она опять села на пол.
Фотография, запечатлевшая ее полуголой, сейчас находится, видимо, в какой-то криминалистической лаборатории. Она представила себе, как незнакомые люди передают ее из рук в руки, рассматривают, как какую-то порнографическую открытку. Что-то комментируют, сравнивают, оценивают. Она чувствовала себя так, будто ее насилуют во второй раз. Она говорила себе, что там профессионалы, что это всего лишь вещественное доказательство, на котором могут быть какие-то улики. Но это звучало неубедительно. Ее начало трясти. То ли от злости, то ли от жалости к себе – она не могла понять. Да и не хотела разбираться.
Она начала глубоко дышать и постаралась собраться. Сконцентрироваться. Ее пальцы теребили пластырь на сгибе руки, откуда брали кровь для анализа. Она снова посмотрела на свою прихожую, на комнаты. То, что она строила для себя, то место, которое она считала безопасным, – все было попрано. Другим словом и не назовешь. Жертвы незаконных вторжений говорят те же вещи, но это… это было нечто большее. Нечто более глубокое и жестокое. Своего рода изнасилование.
– Ублюдок…
Она до боли сжала зубы, так, что они заскрипели.
В дверь кто-то позвонил.
И Сюзанна от неожиданности вскрикнула.
Глава 14
Анни Хэпберн подняла трубку, набрала номер и стала ждать. Наконец ей ответили:
– Сержант Гослинг.
– Джейн? Это Анни. Ты очень занята?
– Занимаюсь поквартирным обходом. Ты что-то хотела? Только недолго.
Они обходят дома. Пташки работают с Филом. Разумеется, а как иначе? Ну что ж, Анни желает им удачи. И ему тоже.
Внезапно на нее накатило чувство вины. Нет, горечь – это нездоровое ощущение. Она не должна обращать на него внимания. Но после смерти Клейтона такое с ней происходило все чаще и чаще. Вся их команда была потрясена случившимся, говорила она себе, и у каждого был свой способ справляться с шоком. Фил тогда сказал ей: переживай, сколько хочешь, но это не должно отражаться на твоей работе.
Она так и сделала. Стараясь держаться от Фила как можно дальше.
Анни откинулась на спинку кресла, прижав трубку к уху плечом.
– Это не займет много времени, Джейн, спасибо. Речь идет об одном деле, с которым ты когда-то работала. Надеюсь, ты его вспомнишь.
– Постараюсь.
Анни оставила Сюзанну в кабинете для жертв изнасилования в полицейском управлении на Саусуэй и вернулась в офис, чтобы кое-что проверить. Она пробила имя Сюзанны Перри по своему компьютеру и очень удивилась, когда нашла его там. Оказывается, она уже раньше попадала в поле их зрения. Анни нашла сделанные тогда записи.
Два года назад Сюзанна училась в аспирантуре Эссекского университета по специальности логопедия. Она заявила, что один из ее наставников, Энтони Хау, предложил ей степень бакалавра с отличием первого класса в обмен на секс. Она отказалась и обвинила его в сексуальном домогательстве. Все свелось к ее слову против его слова, и, поскольку никаких доказательств за этим заявлением не было, иск отклонили.
Но этим дело не закончилось. По словам Сюзанны, Энтони Хау начал преследовать ее. Стоял по ночам под окнами ее квартиры, посылал неприличные сообщения на мобильный, наговаривал что-то на автоответчик или просто молчал в трубку. По ее жалобе была проведена проверка. Дальнейших действий не предпринималось.
Странно, подумала Анни. Почему больше ничего не делалось?
И она взялась за телефон.
– Сюзанна Перри, – сказала Анни в трубку. – Студентка университета, пару лет тому назад. Ты тогда вела расследование. Припоминаешь что-нибудь или это ни о чем тебе не говорит?
– Так, с ходу – нет.
Анни слышала в трубке шум машин, какие-то голоса. Джейн Гослинг отвлекали, и она должна была как-то подтолкнуть ее, чтобы та вспомнила.
Анни рассказала ей все, что было в компьютере. Обвинение в домогательстве, преследование.
– Что-то проясняется?
– Студентка… – медленно сказала Джейн. – Квартира у нее на Мэлдон-роуд?
– Точно, это она. Ее преследовал ее преподаватель. Энтони Хау.
– Правильно. Только он этого не делал.
Заинтригованная, Анни даже подалась вперед.
– Что, правда?
– Да. Постой-ка… – сказала Джейн, вспоминая. – Телефонные звонки, так? Непристойные тексты?
– Да, тут так написано.
– Так вот, их не было. Мы проверили ее домашний стационарный телефон. Никаких сообщений. Потом проверили ее мобильник. Тоже ничего. Она сказала, что уничтожила их. Они оскорбляли ее достоинство. С автоответчиком та же история. Ее преподаватель сказал, что она была их головной болью на курсе, шло даже к тому, что ее могут отчислить, и она затеяла все это, чтобы получить более высокий балл. Он был просто в бешенстве, грозился подать на нее в суд за дискредитацию, если она не уймется. Такие вот дела. Больше мы о ней не слышали.
– А как ты думаешь, она все это выдумала?
– Возможно. Я тогда подумала, что им была предпринята неудачная попытка домогательства, а она потом пыталась ему отомстить.
– А она не упоминала о своем парне? О Марке Тернере?
Джейн Гослинг недовольно хмыкнула.
– Два года прошло, Анни. А я едва могу вспомнить, что ела вчера за ужином.
Они вдвоем рассмеялись.
– Значит, она снова попала в новости? – сказала Джейн.
– Еще одно преследование. На этот раз внутри собственной квартиры.
Теперь наступила очередь Джейн посмеяться.
– Ну, тогда желаю тебе удачи. Еще одно, говоришь? Можно перефразировать Оскара Уайлда под наш случай. Если у женщины один преследователь – это беда. Если двое – это уже некоторая беспечность. [7]
Анни засмеялась.
– Оскар Уайлд, говоришь?
– Я играла его пьесы в любительских спектаклях и была особенно хороша в роли мисс Призм. Зал умирал со смеху.
– Не сомневаюсь.
– Ладно, мне пора идти. Слушай, заканчивай свою бумажную волокиту и давай сюда. Нам помощь не помешает.
– Посмотрим.
Они попрощались, и Анни повесила трубку. Она снова откинулась на спинку кресла и задумалась над имеющимися вариантами. Побыстрее покончить с оформлением бумаг этой, по-видимому, фантазерки, только отбирающей время у полиции, после чего присоединиться к группе Фила. Или же более тщательно проверить жалобы Сюзанны Перри.
Она еще раз просмотрела свои записи, и пальцы ее забегали по кнопкам клавиатуры.
Она искала координаты Энтони Хау.
Глава 15
Фил чувствовал себя охотником за привидениями. В квартире Джулии Миллер витала какая-то смертельная пустота, безысходное ощущение прерванной жизни. В воздухе, словно тяжелая пыль, висели печаль и чувство утраты.
Это был один из тех моментов, которые он больше всего ненавидел в своей работе. Он мог обезвредить размахивающего ножом пьяного или усмирить мужа, набросившегося с кулаками на жену, – нет проблем. Он мог постоять за себя в суде, выступая против какого-нибудь ушлого адвоката, пытающегося спровоцировать или унизить его. Он даже мог написать целое море дурацких рапортов и ходить для галочки на всякие тупые тренинги. Но когда он должен был стоять вот так на развалинах чьей-то жизни и при этом еще пытаться найти какой-то смысл в гибели человека, его охватывала тяжелая депрессия. Оставляя без ответов все его вопросы.
Фил закрыл глаза и постарался отогнать эти мысли. Они не могли помочь ему разобраться в том, что здесь произошло, и поймать убийцу Джулии Миллер. То есть выполнить свою работу.
– Значит, Джулия пропала уже неделю назад, начиная с прошлого четверга, – сказал он.
– Она считается пропавшейнеделю назад, начиная с прошлого четверга, – сказала Роза Мартин. – Об исчезновении заявила ее мать, которая живет в Стенуэе. За день до этого Джулия не вышла на работу. Пропустила несколько назначенных встреч. В ее личном деле был записан номер телефона родителей. Им позвонили с работы и спросили, не заболела ли она. Родители ответили, что нет. А потом позвонили в полицию, и это дело попало к нам.
– Вы все проверили? Двери, окна…
– Да. – В голосе ее прозвучала нотка раздражения. – Записи с камер видеонаблюдения. Поквартирный обход близлежащих домов. Показания соседей. Я, знаете ли, профессионал.
Фил покраснел.
– Простите. Я ничего не имел в виду. Просто должен был спросить об этом.
Роза кивнула. Подождав несколько секунд, она продолжила:
– Я знаю. Мы тогда тоже ничего не могли понять. Все выглядело так, будто она просто… исчезла.
Фил оглядел комнату, словно рассчитывал найти какие-то ответы на стенах.
– И никто ее не видел?
– Никто.
– А соседи сверху? Снизу? Ничего не слышали?
– Соседи снизу сказали, что ничего не слышали. А соседи сверху, по словам консьержа, уехали в отпуск.
Он вздохнул.
– Давайте посмотрим еще раз. Может, удастся заметить что-то необычное.
Они находились в гостиной. Фил старался не обращать внимания на жестокую иронию, звучавшую в названии этой комнаты, [8]учитывая, что ее хозяйка мертва. Обстановка была довольно скудной, но казалось, что мебель специально подбирали, чтобы не нарушить мягкую бежевую гамму стен и потолка. Диван чуть более темного оттенка бежевого был накрыт ярким покрывалом. На подобранном в тон бежевом ковре лежала разноцветная дорожка. На стеклянной тумбочке у стены стоял телевизор с плоским экраном и DVD-проигрыватель, рядом – небольшой музыкальный центр с подключенным МР3-плеером. В углу комнаты расположился книжный шкаф из светлого дерева, полки которого были полупустыми: на них было мало книг и декоративных безделушек, словно жизнь только начиналась и их заполнение было еще впереди.
Ощущение прерванной жизни усугублялось гнетущими следами предыдущего посещения полиции. На подоконниках и дверных рамах, там, где снимались отпечатки пальцев, виднелись остатки порошков – серебристого, белого и черного. Мебель и все вещи явно переставлялись, и их должным образом не вернули на прежние места. Мрачную картину дополняли задернутые шторы на окнах.
– Проверьте полки, – распорядился Фил. – Поищите, может быть, там есть дневник или еще что-то в этом роде. Альбом с фотографиями… Да что угодно.
– Мы это уже делали, – ответила Роза.
– Да я знаю, – сказал Фил. – Но тогда вы искали пропавшего человека. А я ищу убийцу. И раздвиньте шторы, впустите в комнату свет.
Фил прошел в кухню. Она была чистой и по большей части аккуратной. В сушилке для посуды стояла одинокая чашка, внутри нее пятнами засохли остатки кофе. Он заглянул в посудомоечную машину. Там осталось несколько грязных тарелок.
Он пошел по другим комнатам. Нашел спальню. Спальни в таких случаях были для Фила еще хуже, чем жилые комнаты. Жилые комнаты были предназначены для посторонних глаз. А в спальнях не было никаких секретов. Ничего не утаивалось.
Он осмотрелся по сторонам. Было трудно сказать, остался этот беспорядок после Джулии Миллер или после того, как здесь побывали полицейские. Постель была не прибрана. В ногах кровати кучей лежало нижнее белье и джинсы. На полу валялись кроссовки; похоже было, что их в спешке сбросили. Ящики выдвинуты, их содержимое вывалено наружу.
Фил посмотрел на тумбочку рядом с кроватью. На ней лежал роман Джоди Пиколт с закладкой примерно на одной трети книги. Он открыл дверцу тумбочки. Еще пара книг, несколько пластинок контрацептивных таблеток, которые продавались по рецепту врача. Больше ничего.
Он встал на колени и заглянул под кровать. Заметив что-то в глубине, он протянул руку, нащупал этот предмет и вытащил его наружу. Это был ноутбук, покрытый тонким слоем пыли. Фил поставил его, открыл и включил.
– Вы это пропустили! – крикнул он.
Роза Мартин вошла в спальню и уставилась на его находку.
– Где вы это обнаружили?
– Под кроватью. Обратите внимание, прямо под кроватью.
Роза кивнула, выражение ее лица стало напряженным.
– Как вы сами сказали, мы искали пропавшего человека. Тот, кто осматривал эту комнату, искал Джулию и понимал, что под кроватью она не поместится.
Фил внимательно смотрел на экран и даже не поднял голову. Он надеялся, что компьютер не будет защищен паролем. Так оно и оказалось. На мониторе появилась заставка – лохматый пес со свисающим из пасти языком.
– А что там насчет ее бойфренда?
– Он чист. И, можете мне поверить, его мы проверяли со всех сторон.
Его пальцы нажимали на клавиши в поисках того, что могло бы дать ключик к жизни Джулии Миллер. Он установил Wi-Fi подключение к Интернету и вышел на сайт «Фейсбук». Открылась домашняя страничка Джулии Миллер. В углу находилась фотография темноволосой девушки лет двадцати, которая лежала на кровати, подперев голову рукой. Она застенчиво улыбалась в объектив с полуоткрытым ртом, словно что-то говорила снимавшему. В этом фото чувствовалась одновременно и невинность, и какая-то интимность.