Мужчины поворчали, но подчинились и последовали за инженером, который пошел вниз по склону. Он поднял свою шляпу и стал рассматривать стрелу. Она была окрашена и имела зарубки.
— Это мы сохраним. Визитная карточка бандита.
Люди приступили к топографической съемке в долине ручья. На высотах с юга и с севера дозоры продолжали наблюдение.
Лежащие на вершине холма к северу от ручья Билл и Шарлемань были недовольны. Всю ночь они несли дозор и теперь не могли поспать.
— Надо было нанять еще пару разведчиков-скаутов, — заметил Билл. — Интересно, многие ли из нас доживут до осени? И что же произошло с Томом?..
Шарлемань не ответил. Жара усиливалась; обоим хотелось пить. Ветер улегся, раскаленный воздух дрожал. И вдруг в долине ручья раздался крик. Дозорные оглянулись и увидели, что один из рабочих упал. Стрела проткнула ему шею.
Билл и Шарлемань не сказали ни слова. Уже несколько дней следовали одно за другим эти безмолвные нападения индейцев. Каждый раз прилетала всего одна-единственная стрела, но она поражала цель. И ни разу никто не видел индейца.
Люди в долине покинули работу. Многие из них бросились на землю, ища за кустиками и выступами берега хоть какое-нибудь прикрытие. Некоторые побежали к палаткам.
— Какое свинство! — прервал молчание Билл.
— Попробуй что-нибудь изменить, хоть ты и победил в двадцати шести поединках.
— Если бы только краснокожие трусы предстали передо мной, я бы им показал!
— Рано или поздно тебе придется это сделать.
Один смельчак отважился подобраться к убитому. Он не смог вытащить стрелу и отломал ее конец. Крохотный кусочек кожи с какими-то знаками был прикреплен к стреле.
Человек рассматривал этот кусочек.
— Опять голова лошади! — крикнул он тем, кто лежал на холме.
— Что это означает, Билл? — спросил Шарлемань. — Красные полосы и голова коня? Все время этот знак.
— Осел, ты рассуждаешь так, точно проткнули тебя! Стрела так и есть стрела.
— А ты сидишь тут и ждешь, пока прилетит еще одна и проткнет тебя!
— Что же делать? Эх, были бы с нами индейцы, вот бы они подрались с этими… Против собак нужно натравливать собак, против краснокожих — краснокожих…
— А против краснокожих собак — краснокожих собак, хочешь сказать ты. Да только кто сунется в такую кутерьму? В прошлое лето с нами были пауни. Теперь их тоже не видно.
— Мы обманули их. Они хотели получить оружие, а мы не дали и сотой доли того, на что они рассчитывали.
— Кто же хочет брать на себя ответственность за снабжение краснокожих оружием.
— Во всяком случае, мы преданы и проданы. Скоро я оставлю вам мою шляпу — и до свидания. Не хочу больше торчать в этих проклятых местах. Но как отсюда смыться? Эх, глупцы мы, глупцы…
— Еще бы не знать, что означает голова лошади!
— Оставь меня в покое. Еще хорошо, что голова лошади, а не томагавк!
— А что означает томагавк?
— То, что ты свою башку носишь на плечах, пока не наткнешься на томагавк. Соображать надо, а еще считаешь себя скаутом!
— Тихо, слушай!..
Оба прислушались. На северо-востоке стреляли. Несколько выстрелов последовали один за другим.
— Билл, что это?
Снова с разных сторон прозвучали выстрелы.
У Билла не было времени отвечать. Он слушал…
Перестрелка затихла. Оба дозорных приложили уши к земле. Через некоторое время донесся топот копыт и опять раздались выстрелы. За высоткой даже расплылись дымки. Послышался далекий крик.
— Теперь меня уже интересует, Билл, кто за кем гоняется, кто кому хочет состричь клок волос.
— Видно, на этот раз волосы не наши.
Послышался еще выстрел, довольно далеко, но в настороженной тишине и он был хорошо слышен. Конский топот тоже стих где-то на северо-востоке от лагеря.
— За работу, люди! — раздался голос младшего инженера. — Наши коварные враги теперь заняты другим.
Мужчины поднялись неохотно, но ни один из них не ослушался приказа. Молодой коренастый младший инженер был точно заряжен энергией, которая излучалась на всех. Легкий загар выдавал, что он сравнительно недавно в экспедиции, он больше других заботился о поддержании порядка. Джо Браун, руководитель, слегка улыбался, наблюдая рвение молодого человека. Этот зеленый юноша был очень кстати, но ему еще предстояло пройти все стадии зрелости. Прежде всего надо было осознать опасность, которая над ним нависла, затем — научиться хладнокровно преодолевать ее. Пока же юнец поддавался первому порыву.
Билл и Чарльз думали, как бы заснуть. Выстрелы больше не повторялись, и стука копыт даже их тонкий слух не улавливал. Все, кто хоть чем-нибудь мог помочь в разбивке трассы, находились в долине ручья.
— Засни хоть ты часок, — сказал Билл Чарльзу. — Потом я посплю. Вечером нас сменят. Сегодня, пожалуй, господам инженерам, окончив работу, придется поглазеть отсюда на окружающую местность. А с полночи мы их отпустим.
— Ну если так… — и Шарлемань, положив голову на руки, закрыл глаза и тут же громко захрапел.
Билл толкнул его в бок: нельзя же, чтобы в долине слышали храп. Шарлемань повернулся, закрыл рот и замолчал.
День прошел без происшествий. А когда солнце, коснувшись вершин Скалистых гор, закатилось, Джо дал свисток, и люди побросали работу. Была роздана еда. Солонина стала уже невыносима, но охотиться было некогда, да и небезопасно, и они ели то, что давали. Вода в ручье была затхлой и очень невкусной, вот почему все время спорили, не рыть ли на стоянках колодцы. С каждым днем ручей мельчал и назревала опасность остаться без воды.
— Что делают индейцы, когда иссякает вода? — спросил юный инженер.
— Разбирают палатки и едут туда, где есть вода, — ответил Джо Браун.
— Но это же дико!
Мужчины раскурили трубки, протянули ноги к огню: днем стояла жара, однако ночью в прерии было свежо.
Наступило время сменять Билла и Шарлеманя. Молодой инженер, которого звали Генри, попросил послать в дозор его. Никто больше не горел желанием нести охрану, и Джо решил, что он с Генри сам подежурит до полуночи.
— Будьте осторожны, сэр, — предупредил Шарлемань.
— Я побольше вашего имел дело с индейцами. — Джо был в скверном расположении духа, может быть, именно поэтому он и пошел в дозор с Генри.
Поднявшись на вершину холма, Джо Браун стал терпеливо объяснять молодому инженеру, как лучше найти укрытие, как важно обращать внимание и на шевеление травы, и на тени в долине.
Под влиянием наставлений Генри некоторое время с особым усердием прислушивался и наблюдал. Но скоро им овладели новые мысли. Он оглянулся.
— Что? — спросил Джо.
— Я думаю об исчезновении Тома. Как в авантюрном романе!..
— Который лучше читать у камина, чем принимать в нем участие!
— Поймите меня правильно, сэр…
— Пожалуйста, просто Джо.
— Я думаю: не пойти ли на розыски?
— А ты, пожалуй, не можешь пожаловаться на недостаток мужества, скорее оно у тебя в избытке.
— Надо поискать Тома. Он хороший парень. Он лучший из этих удивительных скаутов.
— Да, один из лучших, но слишком сентиментален. Такие, увы, и гибнут. Где же его искать?
— Ну, а если я завтра порыскаю по округе?
— Ах ты… блаженный. Не сходи с ума. Здесь кругом такие люди, такие люди… Эх, если бы я знал какие…
— Это те, Что стреляли в прерии? Возможно, у Тома и была стычка, ружье ведь у него с собой…
— Да, но не лошадь. А те, что посыпали друг друга пулями, были на хороших конях. Может быть, впрочем, это не самое страшное. Хуже, когда индейцы применяют лук и стрелы. Стрелы — бесшумны. Ни звука, ни вспышки, ни дымка, а она уже сидит у тебя в шее. Ты делаешь последних вздох и — конец.
— Неужели нельзя договориться с индейцами? Мой отец…
— Твой отец, Генри… Я знаю, знаю. Но это было совсем другое поколение. Были индейцы — друзья на жизнь и на смерть. Таких теперь не сыщешь. Индсмены превратились в босяков и торгашей. Ты слышал, как поступают пауни? Давай им оружие, или они оставят нас подыхать! А с дакота тут уж вообще никакой дружбы. Им бы только выгнать нас отсюда. Ну, хватит. Ночь. Если дакота услышит наш шепот, нам уже не нужно будет укрытия.
Джо замолчал, и Генри больше не начинал разговора.
Ночь была тихой. Ветер бесшумно клонил травы, от палаток доносился храп Шарлеманя. Все вокруг казалось вымершим. Пожар прерий в конце прошлого лета и песчаная буря, видно, выгнали отсюда животных. Сейчас, по весне нежная трава пробилась сквозь золу и песок.
Наступила полночь. Билл и Шарлемань, хорошо поспавшие несколько часов, были точны и пришли на смену. Джо и Генри сползли по склону холма и направились к палатке, в которой они жили. С ними жил и старый верный слуга Джо Брауна. Этот старик уже давно повсюду сопровождал его, носил вещи, заботился о куреве, еде, палатке, знал все привычки Джо. У старика был спокойный характер, и он неплохо стрелял. Джо привязался к нему.
Когда Джо и Генри вошли в палатку, очаг еще теплился. Этот очаг старик сделал по примеру индейцев в углублении земляного пола и огонь на ночь покрывал золой. Старик спал. Как верный пес он лежал поперек входа. Едва вошли Джо и Генри, он проснулся и доложил:
— Все в порядке.
Джо перешагнул через старика, но тут же отпрянул и замер, удерживая Генри левой рукой. Правой он схватился за револьвер. Но раньше, чем он выхватил оружие, перед ним выросли две темные фигуры.
— Руки вверх!
Инженеру ничего не оставалось, как поднять руки. Генри последовал его примеру: он стоял позади, но ничего не предпринял, опасаясь за жизнь Джо. Верный слуга, старик тоже лежал неподвижно: повернись он, и выстрелят в его господина.
— Что это значит? — крикнул Джо; он надеялся разбудить людей в соседней палатке, привлечь внимание дозорных.
Одновременно он пытался рассмотреть незнакомцев. Оба были большого роста. На одном — широкополая шляпа, другой — без головного убора. Несмотря на то, что на нем была пестрая рубашка, Джо определил, что это индеец.
— Хотим переговорить. Ничего больше, — ответил в полный голос незнакомец в широкополой шляпе: видно, он не боялся разбудить людей в палатках. — Мы устали и позволили себе здесь подремать. Опустите спокойно руки. Но не вздумайте нападать, ведь мы проворнее.
Джо и Генри опустили руки. Незнакомцы убрали револьверы.
— Дуфф! Огня! — крикнул Джо слуге.
Старик быстро поднялся и разжег огонь. Джо убедился, что не ошибся. У незнакомца без шляпы волосы были расчесаны на пробор и заплетены в косы. Это был индеец.
— Вы появились довольно неожиданно, — тихо сказал Джо, досадуя, что незнакомцам удалось пробраться, как раз когда он нес дозор; Джо даже не мог обругать своего верного слугу, так как и сам был в смешном положении. — И вы решили спать в моей палатке, что же вам нужно еще?
— Если разрешите, то остаться здесь до утра. Тогда и поговорим о дальнейшем.
— Где ваши кони?
— Где-то там и, к сожалению, убиты. Вы, должно быть, слышали вчера перестрелку?
— Да. Кто же вас собирался отправить на тот свет?
— Точно мы не знаем, но ясно, что это был дакота.
— Из какого рода дакота твой спутник?
— Теперь уже никакого. Был дакота.
— То есть как?
— Теперь он их смертельный враг.
— Хм… Интересно… Но об этом потом. Ну, если твой спутник что-то знает о дакота… у меня здесь две стрелы. Он мог бы посмотреть, что за знаки на них.
Джо кивнул Дуффу, и тот принес стрелу, которая воткнулась в шляпу, а также обломок стрелы с кусочком кожи. Все это Джо передал молчаливому индейцу, который взяв осторожно стрелы, стал их рассматривать со всех сторон.
— Ну? — настаивал Браун.
Индеец не торопился с ответом. Он еще и еще раз осмотрел стрелу и кусочек кожи. Потом обратился к своему юному спутнику:
— Союз Красных Оленей из рода Большой Медведицы. Голова коня — тотемный знак Тачунки Витко.
— Черт возьми! — воскликнул белый. — Вот видишь Топ, я был прав. Вот где он. Значит, мы у цели.
Джо с недоверием прислушивался к разговору и вдруг спросил:
— Отчего же вы у цели?
— Оттого, что хотим иметь дело с тем, кто является и вашим и нашим врагом.
— Но у нас нет никакого намерения уходить отсюда и тем более заниматься преследованием. Нам нужно работать.
Индеец сделал легкое движение рукой, прося слова. Возможно, это также был знак для его спутника в широкополой шляпе.
— Говори.
— Мой брат Фред и я, — индеец говорил тихо, но отчетливо, — мы не хотим навлекать опасность на белых людей. Доброй ночи.
Едва прозвучали эти слова, он и человек в широкополой шляпе, миновав обоих инженеров и Дуффа, выскользнули из палатки и исчезли, как щуки в омуте. Прежде чем оставшиеся собрались с мыслями, снаружи раздался топот копыт.
— Проклятье! Украли коней! — одновременно крикнули Джо и Дуфф и выскочили наружу, Генри — за ними.
Они подошли к коням и нашли лежащего в траве сторожа. Топот был уже едва слышен.
— Мерзавцы! Преступники! Сброд! Вот такие и болтаются вокруг.
Джо, Генри и Дуфф наклонились над пострадавшим.
— Нет, он только потерял сознание.
— Что случилось? — крикнул Билл с вершины холма,
— Башка у тебя дырявая, вот что, — огрызнулся в ответ Дуфф.
— Кто это ускакал?
— Черт и его бабушка!
Шарлемань спустился с холма и подошел к ним.
— Стрелять по всадникам?
— Если ты на пять километров попадешь в цель. Иди назад к Биллу и следи лучше. Двух коней, во всяком случае, у нас нет! И кажется… — Джо осмотрел табун, — как раз моего. Я это чувствовал. И нет коня Билла. Конокрады знают толк в лошадях.
Генри и Дуфф подняли оглушенного и понесли его в палатку. Пришел человек, который был кем-то вроде санитара.
В лагере поднялась тревога. Люди спросонья выскакивали из палаток и спрашивали друг друга, что же произошло. Санитар и Дуфф осмотрели сторожа. Они установили, что его ударили по голове, вероятно рукояткой револьвера. Дуфф сказал, что он скоро придет в себя. Джо и Генри стало как-то легче.
Снаружи шумели. Палатка инженера распахнулась, и влетел разъяренный Билл.
— Мой конь исчез! Как назло — именно мой! Сатанинское наваждение! Откуда они взялись?
— Из моей палатки, — с железным спокойствием сказал Джо.
— Из палатки?.. Инженер! Да что это, у вас в палатке яйца, из которых вылупляются конокрады!
— Кто знает… Успокойся и поговорим. Ты знаком с Западом. Ты не слышал таких имен — Фред и Топ?
— Имя Фред я, конечно, слышал не раз, — насмешливо ответил Билл. — Мне что-то кажется, что некоторые получали его при крещении. Кажется, это даже христианское имя, сэр. А вот Топ? Откуда вы взяли этого Топа, позвольте полюбопытствовать, сэр?
— Не я его взял, а он сам ко мне пришел.
— Это… что-то… где-то… А как он выглядит?
— Метра два ростом. Пробор. Косы. Без раскраски. Клетчатая ситцевая рубашка, коричневые штаны и мокасины.
— Нет, Топ, которого я припоминаю, не носит ситцевых рубашек. А жаль, что это не он… А может быть, и хорошо.
— О ком, о ком это ты говоришь?
— Э-э, тот был вождем.
— Сейчас много бывших вождей. Вероятно, больше, чем правящих.
— Но не таких! Такие попадаются не часто. Такие, как он и Джим…
— Фред!
— А по мне все равно, пусть Фред Возможно, у него и десять имен. Оставим это, я иду обратно в дозор. Доброй ночи!
Билл вышел из палатки.
Санитар и Дуфф тем временем привели оглушенного в чувство. Он смотрел вокруг и никак не мог вспомнить, кто же ударил его по голове.
Билл снова лежал рядом с Шарлеманем на гребне холма.
— Какая-то неразбериха, — ответил Билл на вопрос напарника о том, что произошло в палатках. — Но о Топе и Фреде я завтра же утром узнаю поподробнее.
К концу ночи поднялся страшный ветер. Люди потуже затянули ремешки шляп на подбородках. Билл и Шарлемань с рассветом еще раз оглядели прерии, раскурили по трубке и, как только их сменили, отправились к инженеру. Он закончил распределение людей на работы, и дозорные надеялись поговорить с ним, но ошиблись. Инженер сказал, что у него нет времени, и направил их к Генри.
Генри рассказал о событиях ночи. Он все еще был полон доверия к старым охотникам прерий. Они узнали от него и что сказал Фред. Узнали, что индеец был дакота, но порвавший со своим родом.