Будь что будет. Расправив плечи, Шанна переступила порог и вошла, мимоходом отметив про себя огромные раз меры комнаты. Шанна с любопытством повертела головой по сторонам и вдруг насторожилась, краем глаза заметив, как в углу комнаты что-то шевельнулось. Вздрогнув, она обернулась — двое мужчин молча смотрели на нее: Коннор и Грегори. Странно, но ни малейшего облегчения она не почувствовала. Хмурые лица обоих вселяли ужас. Шанне вдруг показалось, что в комнате почему-то воцарился лютый холод. Ледяное дыхание ветра коснулось ее затылка, кольцом стало сжиматься вокруг головы.
Зябко вздрогнув, она повернулась к двери.
— Роман…
Не сказав ни слова, он молча повернул ключ в двери и сунул его в карман.
Шанна судорожно глотнула.
— Что происходит?
Роман молча смотрел на нее… глаза его мерцали, словно расплавленное золото. Медленно тянулись минуты.
— Пора, — шагнув к ней, прошептал он.
Глава 7
Вампиры веками подчиняли себе сознание своих жертв. Собственно говоря, это был единственный способ превратить человека в одно из звеньев пищевой цепочки. И единственный способ стереть в его памяти все следы того, что произошло. До того как была изобретена формула синтетической крови, Роман, охотясь по ночам, постоянно прибегал к этому способу. И никогда не испытывал по этому поводу ни малейших угрызений совести. В конце концов, это был вопрос выживания. Это было нормально.
Именно это твердил он себе, пока вел Шанну в свой кабинет. Ему не в чем себя винить. Как только Коннор, Грегори и он сам подчинят себе сознание Шанны, он убедит ее вставить ему клык. А как только это будет сделано, он сотрет из ее памяти всякое напоминание об этом неприятном инциденте. Все просто. Все нормально. Тогда почему при одной только мысли об этом у него портится настроение? К тому времени как они добрались до кабинета, составленный им план уже внушал ему серьезные сомнения. Трое вампиров — против одной смертной?! Ничего не поделаешь… возможно, это единственный способ сломить волю Шанны. Единственный способ подчинить ее себе… Только почему у него такое чувство, будто он собирается совершить святотатство?
И вот теперь, глядя на нее, оказавшуюся полностью в их власти, он вдруг почувствовал себя последним подонком. Острое чувство вины захлестнуло Романа. Нет другого способа, твердил он себе. Если бы он мог объяснить ей все как есть!.. Но… нет, невозможно. Узнай Шанна, кто он на самом деле, она ни за что не согласится ему помочь. Грегори и Коннор уже начали действовать. Роман чувствовал, как потоки их сознания заполняют комнату… как они пытаются подавить волю Шанны.
Сумочка с глухим стуком упала на пол. Сдавленно ахнув, Шанна со стоном потерла виски.
Роман осторожно коснулся ее краем сознания — просто чтобы проверить, готова ли она к тому, что предстоит. Да, она готова, однако совсем не так, как он рассчитывал. Она закрылась от них, воздвигнув вокруг себя щит, не дававший им проникнуть в ее сознание. Причем проделала это с такой скоростью, что они не успели ей помешать. Потрясающе…
Роман заметил, как напрягся Грегори, как удвоил усилия, давая ей мысленный посыл. «Твои мысли станут моими» это прозвучало как ледяной приказ.
«Твоя воля станет моей». Роман почувствовал, как сознание Коннора пытается сокрушить оборону Шанны.
Нет! Роман бросил на друзей предостерегающий взгляд. Отшатнувшись в сторону, Грегори и Коннор растерянно посмотрели на Романа. Они ничего не понимали. Да и неудивительно — их позвали, чтобы подавить сопротивление Шанны, а потому поведение Романа стало для них полной неожиданностью. Беднягам и в голову не могло прийти, что им придется столкнуться с ним. А он… он хотел, чтобы ее мысли принадлежали ему — ему одному. Чтобы ей ничто не угрожало. Да, удвоив, утроив усилия, они смогут сломить сопротивление Шанны, но как только ее оборона даст трещину, мощный поток чужого сознания хлынет в ее мозг и, сокрушив волю, оставит от нее одни клочья.
Подхватив Шанну, Роман прижал ее к себе.
— С тобой все в порядке? — озабоченно спросил он.
Она безвольно обмякла в его руках.
— Не знаю… мне что-то нехорошо. Моя голова… И еще тут так холодно.
— Все будет нормально. — Он обхватил ее за плечи, проклиная свое древнее тело, в котором не сохранилось ни капли тепла. — Со мной ты в безопасности, — прошептал он, неосознанным движением положив ладонь на затылок Шанны, словно защищая ее мозг от попыток любого вторжения.
Его друзья обменялись тревожными взглядами.
Коннор смущенно кашлянул.
— Могу я перемолвиться с вами словечком, сэр? Наедине.
— Минутку. — Естественно, они ждут объяснений, но — проклятие! — что он может им сказать?! Как объяснить те странные чувства, что нынче ночью не дают ему покоя? Вожделение, страх, желание, изумление, чувство вины, скорбь, надежда. У Романа возникло ощущение, что встреча с Шанной пробудила его сердце от долгой спячки. Он даже не сознавал, до какой степени мертв, пока не увидел ее. Зато теперь… теперь он вновь почувствовал, что живет.
По телу Шанны пробежала дрожь.
— Пойдем, тебе нужно отдохнуть. — Бережно подхватив, он уложил Шанну на обитый бархатом диван, тот самый, где незадолго до этого развлекался с Дивой.
Шанна свернулась калачиком, зябко обхватив себя руками.
— Мне так холодно… — пожаловалась она.
У Романа мелькнула мысль переложить ее на свою кровать, благо та была поистине королевских размеров но тут он заметил плед из тонкой шерсти винно-красного цвета, небрежно брошенный на спинку кресла. Он еще ни разу не пользовался им — плед купила Радинка, непререкаемым тоном заявив, что в его кабинете не хватает теплой нотки. Схватив плед, Роман заботливо укутал Шанну мягкой тканью.
— Спасибо. — Шанна натянула плед до самого подбородка. — Сама не понимаю, что на меня вдруг нашло… прямо мороз по коже…
— Скоро согреешься. — Роман ласково погладил ее по голове, жалея, что не может одним мановением руки избавить ее от всех страхов. Коннор в это время нетерпеливо расхаживал перед баром, Грегори, прислонившись к стене, сверлил Романа подозрительным взглядом. — Грегори, будь любезен, позаботься о докторе Уилан. Наверное, ей не повредит что-нибудь горячее. Согрей ей чаю.
— Ладно. — Грегори нагнулся к Шанне: — Эй, крошка? Ну как ты?
«Крошка»? Скривившись, Роман отошел в угол, где его дожидался Коннор.
Повернувшись к Шанне спиной, горец заговорил, но так тихо, что только вампир со своим обостренным, нечеловеческим слухом мог разобрать, что он говорит.
— Ласло предупредил, что девушка не такая, как все. Сказать по правде, тогда я не поверил. Но он прав. Мне еще не встречались смертные с таким высоким уровнем сопротивляемости.
— Да уж. — Роман покосился на Шанну. Судя по всему, Грегори пустил в ход все свое обаяние, потому что вид у нее был хоть и удивленный, но вполне довольный.
— Ласло сказал, что если сегодня вам не вставить на место клык, то на этом деле можно поставить крест.
— Знаю.
— У нас просто нет времени искать другого дантиста. — Коннор незаметно кивнул на стоявшие на каминной полке часы. — Ласло скоро позвонит. У вас на все про все восемнадцать минут.
— Я понимаю.
— Тогда почему, черт возьми, вы остановили нас?! Нам оставалось совсем чуть-чуть.
— Я почувствовал, что ее мозг не выдержит, и испугался. Но даже если бы нам удалось подавить ее защиту, такая психическая атака разрушила бы его.
— Угу. — Коннор почесал подбородок. — А повреди мы ее мозг, она не сможет вставить вам на место зуб. Теперь мне все ясно.
Роман нахмурился. Господи… он напрочь забыл об этом проклятом зубе! Все его мысли были о Шанне. Что она делает с ним? На его совести столько грехов — а он вдруг распереживался из-за такой ерунды. Он обернулся. Присев на диванчик, Грегори приподнял ноги Шанны и игриво положил их себе на колени.
— Что делать-то? — озабоченно спросил Коннор.
Роман спохватился.
— Нужно попробовать завоевать ее доверие. Сделать так, чтобы она помогла мне — по собственной воле, а не по принуждению.
— Ха! Когда это женщина по собственной воле соглашалась кому-то помочь? — огрызнулся Коннор. — Да вам ее сто лег уламывать придется! А у вас в запасе всего ничего — какие-то восемнадцать минут! — Он бросил взгляд на часы. Вернее, уже семнадцать.
— Значит, придется пустить в ход все свое обаяние. — Еще бы знать, как это сделать. Роман увидел, как Грегори осторожно снимает с ног Шанны кроссовки.
— Это уж точно! — хохотнул Коннор. — Женщины это страсть как любят!
Роман прищурился, украдкой поглядывая на Шанну. Грегори, по-кошачьи поблескивая глазами, массировал ей ступни. Романа вдруг словно током ударило. Перед глазами отчетливо встала картина… Грегори, играя с обнаженными ножками Дивы, игриво покусывает ее пальчики. Потом в глазах его вспыхивает зловещий красный огонек и… Проклятие!
— А ну убери от нее свои лапы, слышишь?! — рявкнул Роман так оглушительно, что все подпрыгнули.
Грегори моментально вернул ноги Шанны на кушетку.
— Ты же сам велел мне позаботиться о ней, — обиженно пробубнил он и встал.
Шанна зевнула и сладко потянулась.
— Спасибо, Грегори. Я уже начала засыпать. И уснула бы — если бы Роман не взревел, как бешеный бык!
— Бешеный бык? — Грегори рассмеялся. Однако смех застрял у него в горле, как только он перехватил взгляд Романа. Смущенно закашлявшись, Грегори осторожно, бочком отодвинулся подальше от Шанны.
— Коннор, кажется, здесь где-то есть виски. — Роман кивком указал на бар.
Горец открыл дверцу:
— Так… что тут у нас? «Талиекер», да еще с острова Скай! Подумать только… откуда здесь взялось солодовое виски?
— Ангус прислал. Надеется, что мне удастся создать напиток специально для него.
— Ух ты. Вот было бы здорово! — Коннор откровенно любовался бутылкой. — Мне чертовски не хватает этого пойла.
— Налей немного мисс Уилан. — Роман подошел к кушетке. — Ну как? Надеюсь, тебе получше?
— Да. — Шанна, сморщившись, потерла ладонью лоб. — У меня жутко раскалывалась голова, но теперь все прошло. Я чувствовала себя так странно… могу поклясться, что слышала какие-то голоса. Они как будто шептались у меня в голове, понимаешь? — Шанна скорчила забавную гримасу.
— Да, боюсь, плохи мои дела.
— Что ты, вовсе нет. — На самом деле это была отличная новость. Значит, она не разобрала, чьи это голоса, обрадовался Роман. И естественно, не поняла, что ее головная боль — их рук дело. Впрочем, откуда ей знать, что они пытались проникнуть в ее сознание…
Шанна снова потерла лоб.
— Может, какой-то вирус? — предположила она. — Или просто потихоньку начинает съезжать крыша! Брр! Если так пойдет и дальше, скоро стану уверять всех, что телепатически общаюсь с соседским псом.
— Ну, думаю, до этого не дойдет. — Роман опустился на кушетку возле нее. — Кстати, всему этому есть достаточно простое объяснение. Посттравматический стресс.
— Да, возможно. — Шанна подвинулась, давая ему место. — Один умник из ФБР в свое время рассказывал мне, как это бывает. Предупреждал, что теперь меня до конца дней могут мучить приступы беспричинного страха. Весело, правда? — Она криво улыбнулась.
— Из ФБР? — Коннор протянул ей бокал с виски.
— Вообще-то мне не следует об этом говорить, но вы, ребята, так мне помогли… Думаю, вы заслуживаете, чтобы я объяснила, что происходит.
— Просто скажи, что тебе налить, чтобы ты успокоилась. — Отобрав у Коннора стакан, Роман сунул его Шанне: — Виски тебя согреет. — «А заодно развяжет язык. И ты перестанешь сопротивляться».
Шанна приподнялась на локте.
— Вообще-то я редко пью что-то крепче пива, — призналась она.
— Ну, ночка у тебя выдалась нелегкая. — Еще бы, попала из огня да в полымя. Роман почти насильно всунул ей в руки стакан.
Шанна глотнула и тут же закашлялась.
— Ух ты! — На глаза ей навернулись слезы. — Бог ты мой! Как жжет-то! Просто жидкий огонь!
Пожав плечами, Роман на всякий случай отобрал у нее стакан и поставил на пол.
— А чего ты ожидала, когда просила шотландского горца налить тебе выпить? Что в стакане окажется вода?
Шанна, откинувшись на спинку дивана, прищурилась.
— Бог ты мой. Роман, да ты, никак, пытаешься острить?
— Возможно. Ну и как, смешно? — Стараться очаровать женщину чтобы она позволила ему проникнуть в ее сознание, — это что-то новенькое. До этого дня он просто привык брать от них то, что ему было нужно.
Шанна неуверенно улыбнулась.
— Мне кажется, ты зря уже ни на что не надеешься. По-моему, ты не безнадежен.
Кровь Христова! Ему попалась оптимистка. Хватит ли у него жестокости в один прекрасный день разбить ее хрупкие мечты, заставив взглянуть в глаза реальности? Он не знал. Но пока… пока пусть помечтает. Бог даст, это позволит ему проникнуть в ее сознание.
— Ты что-то говорила о каком-то парне из ФБР.
— Ах, ну да, конечно. Понимаете, ребята, я попала в Программу защиты свидетелей. Мне дали телефон одного типа, который должен был меня опекать, — велели звонить ему в случае чего. Ну вот, я позвонила, а его не оказалось на месте.
— Шанна — это твое настоящее имя?
— Вообще-то теперь меня зовут Джейн Уилсон. — Она вздохнула. — Потому что Шанна Уилан умерла.
Роман тронул ее за плечо.
— По-моему, ты очень даже живая.
Шанна зажмурилась.
— Я лишилась семьи. Мне уже никогда не увидеть своих близких.
— Расскажи. — Роман украдкой бросил взгляд на часы, двенадцать минут.
Шанна, открыв глаза, невидящим взглядом уставилась в угол.
— У меня были брат и сестра, оба моложе меня. Мы были очень близки. Папа служил в госдепартаменте, так что мы сбывали во многих странах.
— Например?
— Ну… в Польше, Украине, Латвии. А еще в Литве, в Белоруссии.
Роман и Коннор украдкой переглянулись.
— Чем именно занимался твой отец?
— Ну… он был вроде как советник, но никогда не рассказывая нам, в чем состоит его работа. Ему приходилось много ездить по свету.
Роман незаметно, мотнул головой в сторону письменного стола. Коннор, понимающе кивнув, неслышно отошел к компьютеру.
— А как зовут твоего отца?
— Шон Дермот Уилан. Ну а мама была учительницей, так что мы все трое в основном учились дома. Так было до тех пор, пока… — Шанна, зябко поежившись, снова натянула плед до подбородка.
— Пока что? — Роман услышал слабое пощелкивание клавиш. Коннор решил покопаться в прошлом Шона Дермота Уилана.
Шанна тяжело вздохнула.
— Когда мне было пятнадцать, родители вдруг отправили меня в закрытую школу, в Коннектикут. Сказали, что мне необходимо получить хороший аттестат, чтобы потом поступить в колледж. Или в университет.
— Разумно.
— Тогда я тоже так думала, но…
— Что?
Шанна перевернулась на бок, чтобы было удобнее смотреть на Романа.
— А брата с сестрой они не захотели отправить в школу. Почему-то уехать пришлось только мне.
— Понимаю. — Родители выбрали ее… решили, что ей необходимо уехать. Он понимал это лучше, чем ему хотелось признаться.
— Я решила, что проблема во мне. Что я, возможно, сделала что-то не так.
— С чего ты взяла? Ведь ты тогда была совсем еще ребенком. — На него вдруг нахлынули воспоминания — воспоминания, которые, как ему казалось, умерли уже много лет назад. — Ты скучала по семье?
— Да, сначала ужасно скучала, но потом я познакомилась с Карен. Мы очень подружились. Собственно, это она захотела стать дантистом. Я постоянно дразнила ее — говорила, что она, мол, собирается лазить людям в рот, чтобы заработать себе на жизнь. А когда пришло время решать, я сказала, что тоже собираюсь стать дантистом.
— Ясно.
— Мне хотелось помогать людям, хотелось стать полезным членом общества — вот как наш сосед дантист, который стал спонсором детской дворовой футбольной команды. Мне хотелось пустить тут корни, зажить нормальной жизнью. Не мотаться по миру, как перекати-поле. А еще мне хотелось лечить малышей. Я всегда любила детей. — Глаза Шанны влажно заблестели. — А теперь… теперь у меня никогда не будет своих детей. Проклятые русские! — Наклонившись, она схватила с пола стакан и поднесла его к губам.