Она покорно повернулась к нему.
Он усилил мысленный посыл.
— Ты должна вставить мне зуб. Ты хочешь побороть свой страх перед кровью.
— Мой страх… — прошептала она, — Да. Я больше не хочу бояться. Я хочу и дальше заниматься любимым делом. Хочу жить нормальной жизнью, — Шанна швырнула ни в чем не повинное зеркальце на лоток и взяла в руки клык.
— Я вставлю тебе зуб.
Роман облегченно вздохнул.
— Хорошо.
— О Господи, едва не сорвалось! — прошептал в трубку Ласло. — Едва не сорвалось…
Роман пошире открыл рот, чтобы Шанне было лучше видно.
Ласло обхватил телефон рукой, но, Роман прекрасно слышал, что он говорит.
— Я, потом объясню, просто наш очаровательный дантист только и делает, что ищет предлог, чтобы сказать «нет». — Ласло придвинулся поближе, чтобы лучше видеть происходящее. — Сейчас тихо… слишком тихо, по-моему…
Ну, насчет тишины он явно погорячился. С губ Романа сорвался стон.
— Поверни немного голову, — скомандовала Шанна, слегка приподняв Роману подбородок.
— Дело пошло, — беззвучно прошептал Ласло. — Полный вперед!
Роман почувствовал, как клык уверенно встал на полагающееся ему место.
— Наш дантист держит эту штуку в руке, — продолжал комментировать Ласло. Словно на футбольном матче, промелькнуло у Романа в голове. — Птичка вернулась в гнездышко… повторяю, птичка вернулась в гнездышко! — Ласло немного помолчал. — Ничего не поделаешь, Грегори, приходится изъясняться эзоповым языком. Нам нужно… хм… удерживать лису в норе, да еще с выключенным светом. К несчастью, она слишком близко подобралась к выключателю… едва не врубила свет.
— Аггрррх! — прорычал Роман, метнув на Ласло убийственный взгляд.
— Мистер Драганешти сейчас не в состоянии говорить, — продолжал Ласло, — что, может, и к лучшему. Он так разгорячился, что едва не послал к черту весь наш план, когда куколка сделала ему одно весьма интересное предложение.
— Трр! — Роман продолжал сверлить Ласло взглядом.
— О! — Ласло поперхнулся. — Думаю, не стоит больше на эту тему…
Роман мысленно перебирал все известные ему проклятия. На том конце трубки Грегори терзал Ласло, требуя объяснить, что, черт возьми, происходит.
— Я потом объясню, — торопливо пообещал Ласло. — Да… я все передам мистеру Драганешти, — уже громче добавил он. — Спасибо. Он торопливо сунул трубку в карман. — Грегори просил передать, что восход в шесть часов шесть минут. Он позвонит в шесть — или мы сами позвоним, если закончим раньше. — Ласло бросил взгляд на часы. — Сейчас уже без двадцати.
— Аггрррх! — Роман движением бровей подтвердил, что все понял.
Шанна, слегка оттянув Роману губу, придирчиво разглядывала вставленный клык.
— Твой зуб на месте, но две недели придется походить с небольшой шиной на зубах, пока он окончательно не приживется, — продолжая ковыряться у него во рту, объяснила она. Через мгновение Роман почувствовал во рту солоноватый привкус крови. Шанна сдавленно ахнула, с ее лица мгновенно схлынула краска, и оно стало пепельно-серым.
Господи помилуй, только не это! Не хватало еще, чтобы она грохнулась в обморок!
Роман напрягся. «Ты спокойна. Твоя рука не дрогнет», — твердил он про себя, не сводя с Шанны глаз.
Она беспокойно заерзала на стуле.
— О-открой рот… — Взяв в руки спринцовку, она побрызгала у него во рту. Потом взяла еще какой-то инструмент и тоже сунула ему в рот. Можешь закрыть.
Послышался хлюпающий звук — Шанна ловко отсосала у него изо рта окрашенную кровью воду.
Так повторялось несколько раз — к радости Романа, с каждым разом Шанна при виде крови пугалась все меньше.
Ласло, бегая из угла в угол, с тревогой поглядывал на часы.
— Без десяти шесть, сэр, — напомнил он.
— Все! — пробормотала Шанна. — Твой зуб на месте. Через две недели придешь — снимем шину и обработаем корневой канал.
Проволочная шина во рту ужасно мешала, но Роман прекрасно знал, что уже завтра ночью ее можно будет снять. Пока он будет спать, его тело само сделает все, что нужно.
— Значит, мы закончили?
— Да. — Шанна медленно встала.
— Ура! — Ласло вскинул в воздух кулак. — Управились даже на девять минут раньше срока!
Роман сел.
— Итак, ты справилась, Шанна. И ничуть не испугалась.
Шанна стащила с рук резиновые перчатки.
— Тебе какое-то время нельзя будет есть твердую или слишком клейкую и вязкую пищу, — напомнила она.
— Без проблем, — отмахнулся Роман, с тревогой вглядываясь в ее ничего не выражающее лицо с пустыми глазами. Жаль, что она не в состоянии оценить того, что только что сделала. Ничего, завтра вечером он покажет ей зуб и расскажет, как храбро она победила свои страхи. И тогда ей обязательно захочется отпраздновать такое событие. И, очень может быть, с ним. Даже несмотря на то что он немного странный.
Шанна уронила перчатки на поднос, потом вдруг закрыла глаза и стала медленно заваливаться набок.
— Шанна! — Роман вскочил на ноги и подхватил ее.
— В чем дело? — Руки Ласло потянулись за пуговицей. К несчастью, на халате уже не осталось ни одной. — Ведь все прошло на удивление хорошо!
— Ничего страшного, она просто спит. — Роман бережно усадил Шанну в кресло. Он сам внушил ей это — приказал уснуть, после того как все будет закончено. И вот теперь ей предстоит спокойно проспать целых десять часов подряд.
— Позвоню-ка я лучше Грегори. — Вытащив из кармана телефон, Ласло вышел в смежную комнату.
Роман нагнулся к Шанне.
— Я горжусь тобой, милая, — прошептал он, осторожно убрав волосы с ее лица. — Наверное, зря я внушил тебе, чтобы ты сразу уснула. Лучше бы ты бросилась мне на шею и наградила меня поцелуем. Это было бы гораздо приятнее.
Роман осторожно коснулся ее безмятежного лица. Получается, она должна проснуться часа в четыре вечера. Это значит, он не разбудит ее поцелуем. В это время солнце еще стоит высоко.
Вздохнув, Роман выпрямился. Тяжелая выдалась ночь, подумал он. Порой ему казалось, что она никогда не кончится. Он покосился на зеркальце, доставившее Шанне столько тревог. Проклятое зеркало! Даже сейчас, прожив на свете больше пятисот лет, Роман по-прежнему чувствовал себя неуютно, стоя перед зеркалом и не видя своего отражения. Это до такой степени бесило его, что в конце концов он приказал убрать из дома все зеркала. Для чего постоянно напоминать себе о том, что ты давно уже мертв?
Он молча разглядывал безмятежно спавшую Шанну. Милая храбрая девочка! Если бы в его испорченной душе была хоть какая-то капля чести, он оставил бы Шанну в покое. Отвез бы ее в безопасное место и поспешил бы убраться из ее жизни. Однако ночь уже на исходе. Единственное, что он успеет, перед тем как солнце погрузит его в беспробудный сон это укрыть ее в своем доме — по крайней мере там ей опасность не грозит.
Прижав телефон к уху, в комнату ворвался Ласло.
— Да, у нас все готово. — Он покосился на Романа: — Вы отправитесь первым, сэр?
— Нет, лучше ты, — покачал головой Роман и протянул руку за телефоном. — Мне придется воспользоваться этой штукой.
— Ах, ну да, конечно. Совсем из головы вылетело. — Ласло крепко зажмурился, сосредоточившись на голосе Грегори, потом как будто начал таять в воздухе и через мгновение исчез.
— Грегори, ты меня слышишь? Подожди, не вешай трубку. — Отложив телефон, Роман подхватил Шанну на руки. В конце концов ему удалось перехватить ее так, чтобы одной рукой прижать к уху сотовый телефон. Чувствовал он себя при этом на редкость неловко, учитывая, что теперь ему пришлось прижаться лицом к щеке Шанны.
Из трубки донесся взрыв гомерического хохота. Дьявольщина, что там происходит?!
— Грегори, это ты?
— Оральным сексом?! — Грегори захохотал так, что Роман едва не оглох.
Он скрипнул зубами, едва не сломав при этом заботливо поставленную шину. Чертов Ласло! Успел-таки! Не язык, а помело!
— Чтоб я сдох! Ну и горячая же штучка! Подожди, я еще нашим парням расскажу, вот уж повеселятся! Или нет… лучше кискам из твоего гарема! Представляю, как они взбесятся! Держу пари, они вы царапают тебе глаза! Мя-я-яу! — Грегори замяукал и зафыркал, изображая разъяренную кошку.
— Заткнись, Грегори! Мне нужно успеть вернуться домой до рассвета!
— Интересно, и как же ты это сделаешь, если я заткнусь? — развеселился Грегори. — Нет, старина, тебе пока что нужен мой голос. Так что никуда ты не денешься — будешь слушать как миленький.
— Когда я сверну тебе шею, голос тебе вряд ли понадобится, — мстительно пообещал Роман.
— Да ладно тебе, не кипятись, старина! Так, значит, это правда? Ты и в самом деле растерялся, не зная, какой… хм… способ лечения предпочтительнее? — Грегори издевательски захихикал. — Ходят упорные слухи, что ты склонялся ко второму!
— Сначала я сверну тебе шею, а потом вырву Ласло его болтливый язык и скормлю собакам, — прорычал Роман.
— Нет у тебя никаких собак! — прыснул Грегори. — Нет, ты слышишь? — Голос его стал потихоньку слабеть. — Просто ушам своим не верю! Угрожает нам физической расправой, представляешь?
Последняя фраза, вероятно, была адресована Ласло. Роман даже успел услышать, как тот испуганно пискнул.
— Трус несчастный! — завопил Грегори. — Роман, ты меня слышишь? Ласло удрал — решил спрятаться в одной из гостевых комнат, покаты не вернулся. Голову даю на отречение — бедняга наслушался сплетен о том, каким кровожадным чудовищем ты был в прошлой жизни!
Увы, это были не сплетни. Грегори, которого инициировали всего каких-то двенадцать лет назад, естественно, поднятия не имел, сколько зла за эти пять веков успел сотворить Роман.
— А еще говорят, что ты в прошлой жизни был то ли священником, то ли монахом, — не унимался Грегори. — Только я в это не верю! — захохотал он. — Чушь собачья! Если парень завел себе целый гарем из десяти горячих цыпочек, вряд ли он мог…
Роман уже не слушал — стены клиники задрожали и словно растаяли в воздухе, на мгновение он погрузился в темноту, а потом вдруг оказался у себя в кабинете.
— А, ну вот и ты наконец. — Удобно устроившийся в его любимом кресле, Грегори невозмутимо сунул в карман телефон. — А как наша Спящая красавица? — Грегори, закинув ноги на письменный стол, с хрустом потянулся. — Значит, ты решил забрать ее с собой?
Швырнув мобильник Ласло на стол, Роман бережно уложил Шанну на обитый кроваво-красным бархатом диван.
— Слышал, наша докторша сегодня неплохо поработала? — продолжал Грегори. — Знаешь, я тут подумал над твоими словами — ну, насчет тренировки клыков, чтобы держать их в рабочем состоянии, — и мне пришла в голову одна потрясающая идея!
Роман повернулся к столу.
— Можно снять учебный видеоролик — ну, вроде как для аэробики или фитнеса, и потом продавать его через Бладпег. Я уже успел пошептаться на эту тему с Симоной, и она согласилась стать звездой нашего шоу. Ну, как тебе моя идея?
Роман медленно двинулся к столу, за которым вальяжно развалился Грегори.
Улыбка Грегори мгновенно увяла.
— Эй, что это с тобой, старина? — забеспокоился он.
Роман угрожающе надвигался.
Моментально убрав ноги со стола, Грегори с беспокойством вытаращился на своего босса.
— Что-то не так, шеф?
— Забудь о том, что произошло сегодня, понял? Ни слова о моем клыке и уж тем более о Шанне! Слышишь?
— Э-э-э… да. — Грегори кашлянул. — Ясно, шеф. Ничего не было.
— Вот и хорошо. А теперь иди.
Грегори направился к двери, что-то недовольно бормоча себе под нос.
— Старый брюзга! — успел услышать Роман. Уже возле самой двери Грегори обернулся и с сомнением взглянул на Шанну. — Конечно, это не моего ума дело, но мой тебе совет — не упусти ее. По-моему, крошка оказывает на тебя благотворное влияние. — Не дождавшись ответа Романа, Грегори пулей вылетел за дверь.
Может, так оно и есть. Беда только в том, что его собственное влияние на Шанну вряд ли можно считать благотворным. Роман тяжело опустился в кресло. Вероятно, солнце уже задело горизонт, поскольку навалилась свинцовая усталость. Увы, вместе с ночью таяли и силы вампира… грустно, но ничего не поделаешь. А силы Романа были на исходе — скоро их уже не хватит даже для того, чтобы держать глаза открытыми.
Проклятие… вот в этом их главная слабость! Несколько часов, когда все вампиры оказывались беззащитны, — и это случалось каждый день. Сколько раз в течение этих пяти веков он погружался в сон, дрожа от страха, что кто-то случайно или намеренно обнаружит его беспомощное тело! Сколько раз он представлял себе, как кто-то из смертных воткнет ему в сердце кол, пока он будет безмятежно спать! И эти страхи были не напрасны. То, чего он так боялся, едва не произошло… тогда, в 1862 году, — это был последний раз, когда не позволил себе связаться со смертной женщиной. Элиза… Он никогда не забудет того ужаса, который пережил, когда, проснувшись на закате, вдруг обнаружил, что крышка гроба сброшена на землю, а поперек груди лежит осиновый кол. Мысль о собственной уязвимости была невыносима. Роман уже давно бился над этой проблемой, долгие ночи просиживая в своей лаборатории, — работал над формулой, «позволяющей вампиру бодрствовать и днём. Главное — сделать так, чтобы дневной свет не вытягивал у вампира последние силы. Конечно, им по-прежнему придется избегать пребывания на открытом солнце, но если свет перестанет грозить вампирам гибелью, это уже станет гигантским прорывом в науке. И Роман вплотную приблизился к разгадке этой тайны. Если он добьется успеха, его открытие навсегда изменит жизнь вампиров.
Очень может быть, это даст ему возможность почувствовать себя живым.
Он посмотрел на спящую Шанну. Она до сих пор пребывала в сладостном неведении. Как она поступит, когда ей откроется страшная тайна? На Романа навалилась такая тоска, что он едва не завыл. Он вдруг живо представил себе ужас на лице Шанны, когда она узнает правду.
Стыд. Острое чувство вины. Скорбь. Нет, он не имеет права втягивать в это Шанну. Она заслуживает лучшего.
Схватив листок бумаги, Роман потянулся за ручкой. «Радинка, — торопливо написал он. И задумался. Секретарша обнаружит записку, когда, по своему обыкновению, примется разбирать его почту. — Купи все, что может понадобиться Шанне. Размеры: 12, 36 В. Мне бы хотелось… — рука Романа бессильно упала на стол, веки словно налились свинцом, — яркие цвета. Ничего черного! — Только не для Шанны! Она сама была словно яркий солнечный свет — тот самый свет, по которому он так истосковался за эти годы. Она была… словно радуга, переливающаяся яркими красками… сладостное обещание надежды. Моргнув, Роман с трудом сфокусировал взгляд на бумаге. — И купи ей шоколадных пирожных…» Уронив ручку, он с трудом заставил себя встать из-за стола.
Напрягая последние силы, Роман со стоном поднял спящую Шанну на руки. Пошатываясь, вышел из кабинета и начал спускаться по лестнице, осторожно нащупывая ногой каждую ступеньку. Добравшись до лестничной площадки, Роман привалился к стене, чтобы перевести дух. Перед глазами все плыло, ощущение было такое, что он бредет по туннелю, которому нет конца.
Послышались шаги — похоже, кто-то поднимался по лестнице.
— Доброе утро, сэр! — раздался веселый голос. Роман узнал его — это Фил, один из охранников дневной смены. Фил тоже служил в агентстве Маккея — среди сотрудников Ангуса было немало смертных. — Еще на ногах? Что-то вы сегодня припозднились.
Роман хотел ответить, но силы его были уже на исходе. Он едва стоял на ногах.
Увидев, в каком состоянии хозяин, охранник выпучил глаза.
— Что-то не так, сэр? — всполошился он. — Вам помочь? — Он бегом бросился к Роману.
— Голубая комната… четвертый этаж, — прохрипел Роман.
— Ну-ка позвольте мне. — Мягко, но решительно отодвинув Романа в сторону, Фил подхватил Шанну на руки и двинулся вниз по лестнице.
Роман, спотыкаясь, последовал за ним. Слава Богу, охранникам, дежурившим днем, можно было доверять. Ангус Маккей не пожалел сил, чтобы вышколить их. К тому же платил он по-царски — во всяком случае, вполне достаточно, чтобы охранники держали язык за зубами. Все они прекрасно знали, кого им приходится охранять, и ничего не имели против. Впрочем, Ангус как-то проговорился, что кое-кого из охранников уже подъезжал к нему с просьбой превратить их в вампиров.