370 Первый данаец, что нам повстречался, толпой окруженный,Был Андрогей. За соратников нас в неведенье принялОн и с речью такой приветливо к нам обратился:"Эй, торопитесь, друзья! Как можно медлить так долгоВ праздности? Грабят без вас и разносят Пергам подожженный! 375 Вы же только теперь с кораблей высоких идете!"Молвил - и понял он вдруг, не услышав ясных ответовНи от кого, что в гуще врагов оказался нежданно.Тотчас же с криком назад Андрогей изумленный отпрянул, Так же, случайно ступив, в колючем терновнике путник 380 Вдруг потревожит змею - и с трепетом прочь он стремится,Видя, что гад поднялся и свирепо раздул свою шею.Так отступил Андрогей, когда нас узнал, устрашенный.Сомкнутым строем на них мы со всех сторон нападаем, 985 Видим: сопутствует нам Фортуна в первом сраженье.Духом воспрянул Кореб, мимолетным ободрен успехом,Молвит: "Друзья, если нам указала Фортуна к спасеньюПуть, где она благосклонна была,- последовать должноЭтим путем. Обменяем щиты и к нашим доспехам 390 Знаки данайские мы приладим. Хитрость и храбростьВ битве с врагами равны! Сам недруг даст нам оружье".Молвив так, надевает он шлем Андрогея косматый,Пышно украшенный щит и меч аргосский хватает.Делают то же Рифей и Димант, и радостно следом 395 Юноши все оружье берут, добытое с бою.Без изволенья богов мы рыщем ночью слепою,Тут нападаем и там, с толпой смешавшись данайцев;Многих отправили мы в обитель мрачную Орка.Враг разбегается: те на берег спешат безопасный 400 Спрятаться возле судов, а те, в постыдном смятенье,Лезут опять на коня,- чтоб в знакомом чреве укрыться.
Но против воли богов ни на что нельзя полагаться!Видим: из храма влекут, из священных убежищ Минервы,Деву, Приамову дочь, Кассандру; волосы пали 405 На плечи ей; пылающий взор возвела она к небу, Только взор, ибо руки поднять не давали оковы.Зрелище это Кореб снести не мог и, взъярившись,В самую гущу врагов устремился на верную гибель.Следом за ним и мы напали сомкнутым строем. 410 Тут посыпались вдруг с высокой святилища кровлиКопья троянцев на нас: началась плачевная битва, Из-за доспехов чужих, из-за греческих шлемов гривастых.Враг сбежался на крик: за добычу отбитую в гневе,Мчатся со всех сторон данайцы - оба Атрида, 415 Пылкий Аякс и за ним долопов грозное войско.Так иногда срывается вихрь, и встречные ветрыБорются: Нот, и Зефир, и Эвр, что радостно гонитКоней Зари; и стонут леса, и свирепо трезубцемПеной покрытый Нерей до глубин возмущает пучины. 420 Даже и те, кого удалось во тьме непрогляднойХитростью нам разогнать и рассеять по городу,-сноваВсе появляются здесь: щиты и подложные копьяТотчас они узнают, услыхав наш выговор странный.Враг подавил нас числом. Сражен рукой Пенелея, 425 Падает первым Кореб к алтарю копьеносной богини.Пал и Рифей, что всегда справедливейшим слыл среди тевкров,Следуя правде во всем (но иначе боги судили).Пал Гипанид и Димант, убиты троянцами оба.Панф! И тебя не спасли, когда был ты повержен врагами, 430 Ни благочестье твое, ни повязки жреца Аполлона!Трои прах и огонь, в котором друзья погибали,Вы мне свидетели: в час крушенья я не стремилсяКопий данайских бежать и уйти от участи грозной.Гибель я заслужил - но рок мне иное назначил. 435 Вырвался с Пелием я и с Ифитом (Ифит отягчен былВозрастом, Пелий был слаб от ран, нанесенных Улиссом).
Крики и шум непрестанно влекли нас к дому Приама.Битва такая здесь шла многолюдная, словно нигде ужНе было больше войны, и бойцов не удерживал город. 440 Лютый свирепствует Марс. Данайцы рвутся в чертоги,Тщатся входы занять, прикрываясь сверху щитами,Лестницы ставят к стенам и у самых дверей по ступенямЛезут все выше они, против стрел щиты выставляяЛевой рукой, а правой уже хватаясь за кровли. 445 Башни рушат на них, черепицу мечут дарданцы, Видя последний свой час, на краю неминуемой смертиЭтим оружьем они от врагов хотят защититься.Дедовских древних времен красу - золоченые балкиКатят сверху одни; другие, мечи обнаживши, 450 Встали в дверях изнутри, охраняют их сомкнутым строем.Духом воспрянув, спешим скорее к царским чертогам,Чтобы пополнить ряды и помощь подать побежденным.
Дверь потайная была и ход, покинутый всеми:Сзади он вел во дворец через все покои Приама, 455 Здесь ходила не раз, пока наше царство не пало,Без провожатых, одна, Андромаха к родителям мужа,К деду несчастная мать носила Астианакса.Быстро выбежал я на высокую крышу, откудаБедные тевкры вниз безвредные копья метали. 460 С краю там башня была, до самых звезд поднималасьКровлей высокой она, с нее видна была Троя,Ряд привычный судов данайских и лагерь ахейский.Башню вокруг обступив, мы железом крушим основаньяТам, где высокий настил расшатался в швах ослабевших, 465 Вниз толкаем ее, и внезапно с грохотом грознымРушится все, и вражеский строй засыпают обломки.Но подступают еще и еще данайцы, и градомКамни и копья летят.
Возле самых сеней на пороге царском ярится 470 Пирр, и ярко блестит доспех, сверкающий медью.Так выходит на свет, напитавшись травой ядовитой,Змейка: зимой холода под землей ее долго держали;Юностью ныне блестя и сбросив старую кожу,Скользкую спину она извивает и грудь поднимает 475 К солнцу опять, и трепещет язык раздвоенный в пасти.Рядом стоит великан Перифант и возница АхиллаАвтомедонт-щитоносец и с ним скиросское войско:Все, дворец обступив, на крышу факелы мечут.Пирр - в передних рядах: схватив топор двулезвийный, 480 Рубит порог и дверь, обитую медью, срываетПрочь с косяка. Уж насквозь прорубил он дубовую доску;Словно раскрытая пасть, широко в ней зияет отверстье:Внутренность дома видна, череда чертогов открылась,Виден Приама покой и царей наших древних палаты, 485 Люди с оружьем видны, что стоят за первою дверью.
Полнится дом между тем смятеньем и горестным стоном:В гулких чертогах дворца отдаются женские вопли,Крик долетает до звезд. Объятые трепетом, бродятМатери, жены везде по обширным покоям, и двери 490 Держат в объятьях они, поцелуями их покрывая.Натиском Пирр подобен отцу: и запоры и стражиВсе бессильны пред ним. От ударов частых таранаДверь подалась наконец, сорвалась с шипов и упала.Сила путь пролагает себе: вломились данайцы, 495 Первых стражей свалив, разлились по дворцу, словно волны.С меньшей силой поток вспененный, прорвавши плотины,Натиском волн одолев на пути стоящие дамбы,Бешено мчит по лугам и по нивам стремит свои волны,Вместе со стойлами скот унося. Разъяренного Пирра 500 Видел я сам и Атридов двоих на высоком пороге,Видел меж ста дочерей и невесток Гекубу, Приама, Кровью багрил он алтарь, где огонь им самим освящен был.Брачных покоев полета - на потомков обильных надежда,Двери, щитами врагов и варварский гордые златом,505 Рушится все. Что огонь пощадил,- досталось данайцам.
Спросишь, быть может, о том, какова была участь Приама?Видя, что занят врагом разрушенный город, что входыВзломаны царских палат, что дворец наполняют данайцы,Старец, отвыкший от битв, дрожащей рукой облачает 510 Дряхлое тело в доспех, надевает меч бесполезный,Прямо в гущу врагов устремляется в поисках смерти.В самом сердце дворца, под открытым сводом небеснымБыл огромный алтарь, и старый лавр густолистыйРос, нависая над ним, осеняя ветвями пенатов. 515 В тщетной надежде вокруг с Гекубой дочери сели,Жались друг к другу они, как голубки под бурею черной,Статуи вечных богов обнимая. Когда же ГекубаМужа увидела вдруг в доспехах, приличных лишь юным, Молвила: "Бедный Приам, о что за умысел страшный 520 Это оружие взять тебя заставил? Куда ты?Нет, не в таком подкрепленье, увы, не в таких ратоборцахВремя нуждается! Нет, если б даже был здесь мой Гектор...Так отойди же сюда! Защитит нас жертвенник этот,Или же вместе умрем!" И, промолвив, она привлекает 525 Старца к себе и сажает его в укрытье священном.
В этот миг, ускользнув от резни, учиняемой Пирром,Сын Приамов Попит появился. Средь вражеских копий,Раненый, вдоль колоннад он летит по пустынным палатам,Следом гонится Пирр, разъяренный пролитой кровью,530 Кажется - вот он схватит его или пикой настигнет.Все же Полит убежал: истекающий кровью, упал онНаземь и дух испустил на глазах у Приама с Гекубой.Тут Приам, хоть над ним уже верная смерть нависала,Гнева не мог сдержать и воскликнул голосом слабым: 535 "Пусть за злодейство тебе и за дерзость преступную боги, Если еще справедливость небес карает преступных, Всем, что ты заслужил, воздадут и заплатят достойнойПлатой за то, что меня ты заставил сыновнюю гибельВидеть и взоры отца запятнал лицезрением смерти. 540 Нет, не таков был Ахилл (ты лжешь, что тебе он родитель):Прав молящего он устыдился и чести был верен,Отдал Приаму-врагу бездыханное Гектора телоДля погребенья и нас отпустил домой невредимо".Вымолвив так, без размаха копье бессильной рукою 545 Старец в Пирра метнул, но застряла безвредная пикаВ выпуклой части щита, отраженная гулкою медью.Пирр отвечал: "Так ступай, и вестником будь, и поведайЭто Пелиду-отцу. О моих печальных деяньяхВсе рассказать не забудь и о выродке Неоптолеме. 550 Так умри же!" И вот, промолвив, влечет к алтарю онСтарца, который скользит в крови убитого сына;Левой рукой Приама схватив за волосы, правойМеч он заносит и в бок вонзает по рукоятку.Так скончался Приам, и судил ему рок перед смертью 555 Трои славной пожар и крушенье Пергама увидеть,После того как властителем он земель и народовАзии некогда был. Лежит на прибрежье троянском,Срублена с плеч, голова и лежит безымянное тело.
Я обомлел, и впервые объял меня ужас жестокий: 560 Милого образ отца мне представился в это мгновенье,Ибо я видел, как царь, ровесник ему, от удараСтрашного дух испустил. Предо мной предстала Креуса,Дом разграбленный мой, малолетнего Юла погибель.Я оглянулся, смотрю, вокруг осталось ли войско? 565 Все покинули бой: ослабевши, трусливо на землюСпрыгнули или огню истомленное предали тело.
Был я один, когда вдруг на пороге святилища ВестыВижу Тиндарову дочь, что в убежище тайном скрываласьМолча, в надежде спастись,- но при ярком свете пожара 570 Видно было мне все, когда брел я, вокруг озираясь.Равно страшась, что ее за сожженный Пергам покараютТевкры и что отомстят покинутый муж и данайцы,Спряталась у алтаря и, незримая, в храме сиделаТа, что была рождена на погибель отчизне и Трое. 575 Вспыхнуло пламя в душе, побуждает гнев перед смертьюЕй за отчизну воздать, наказать за все преступленья:"Значит, вернется она невредимо в родные Микены,Спарту узрит и пройдет царицей в триумфе, рожденномЕю самой? Увидав сыновей и родителей снова, 580 В дом свой войдет в окруженье толпы рабов илионских,После того как Приам от меча погиб, и пылаетТроя, и кровью не раз орошался берег дарданский?Так не бывать же тому! Пусть славы мне не прибавитЖенщине месть,- недостойна хвалы такая победа,585 Но, по заслугам ее покарав, истребив эту скверну,Я стяжаю хвалу, и сладко будет наполнитьДушу мщенья огнем и прах моих близких насытить".Мысли такие в уме, ослепленном гневом, кипели,Вдруг (очам никогда так ясно она не являлась) 590 Мать благая, в ночи блистая чистым сияньем,Встала передо мной во всем величье богини,Точно такая, какой ее небожители видят.Руку мою удержала она и молвила слово:"Что за страшная боль подстрекает безудержный гнев твой? 595 Что ты безумствуешь, сын? Иль до нас уж нет тебе дела?Что не посмотришь сперва, где отец, удрученный годами,Брошен тобой, и живы ль еще супруга Креуса,Мальчик Асканий? Ведь их окружили греков отряды!Если б моя не была им надежной защитой забота, 600 Их унес бы огонь или вражеский меч уничтожил.Нет, не спартанки краса Тиндариды, тебе ненавистной,И не Парис, обвиненный во всем,- лишь богов беспощадность,Только она опрокинула мощь и величие Трои.Сын мой, взгляни: я рассею туман, что сейчас омрачает 605 Взор твоих смертных очей и плотной влажной завесойВсе застилает вокруг. Молю: материнских приказовТы не страшись и советам моим безотказно последуй.Там, где повержены в прах громады башен, где глыбыСброшены с глыб и дым клубится, смешанный с пылью,610 Стены сметает Нептун, сотрясая устои трезубцем,Город весь он крушит и срывает его с оснований.Тут Юнона, заняв ворота Скейские первой,Яростным пылом полна и мечом опоясана, кличетВойско от кораблей. 615 Видишь: там, в высоте, заняла твердыни Паллада,Села, эгидой блестя, головой Горгоны пугая.Сам Отец укрепляет дух данайцев, и силыИм придает, и богов возбуждает против дарданцев.Бегством спасайся, мой сын, покинь сраженья! С тобою 620 Буду всегда и к отчим дверям приведу безопасно".Вымолвив, скрылась она в непроглядном сумраке ночи;Я же воочью узрел богов, Илиону враждебных,Грозные лики во тьме.Весь перед взором моим Илион горящий простерся. 625 Вижу: падает в прах с высоты Нептунова Троя,Будто с вершины горы, беспощадным подрублен железом,Ясень старый, когда, чередуя все чаще ударыОстрых секир, земледельцы его повергнуть стремятся,Он же стоит до поры, и трепещущей кроной качает, 630 И наконец, побежден глубокими ранами, с тяжкимСтоном рушится вниз, от родного хребта отрываясь.