Я даже удивилась, поняв, с каким нетерпением жду этой встречи. Я, конечно, хотела загладить свое поведение на вечеринке, но еще я стремилась получить хоть какую-то дозу нормальности (по крайней мере, той, которая у нас с Брэйденом была общей). Кроме того, с Адрианом творилось нечто очень странное…
Его улыбка увяла.
— А!.. Ясно. Любовь, романтика и прочее.
— Мы собираемся в музей текстиля, — сообщила я. — Мне очень интересно, хотя я не уверена, много ли будет любви и романтики на экскурсии.
Адриан широко раскрыл глаза
В Палм-Спрингсе есть такой музей? И что там делают?
— Ну, смотрят… на текстиль. Вообще-то здесь отличная экспозиция…
Я осеклась в тот самый момент, когда мы затормозили у дома Адриана. Я увидела, что за «Латте» стоит знакомая мне машина. На ней как раз ездили Соня и Дмитрий. Я вопросительно взглянула на Адриана.
— Ты ждал их сегодня?
— Нет, — ответил он и направился к двери, впрочем, у них есть ключ и ребята в любой момент могут чувствовать себя как дома. В действительности они так часто поступают. Он ест мои продукты, а она пользуется моими средствами для волос.
Я двинулась следом за ним.
— Надеюсь, сейчас у тебя только Дмитрий.
После недавних открытий насчет охотников Соня находилась практически под домашним арестом. Во всяком случае, я так считала. Но когда мы вошли в квартиру, то я увидела, что Соня беспечно расположилась с ноутбуком на диване. Дмитрия было не видать. Соня оторвала взгляд от монитора.
— Как хорошо, что ты приехала! — произнесла она мне. — Джилл сказала вы уехали вдвоем, и я надеялась, мне удастся тебя перехватить.
Что-то мне подсказало — желание Сони не сулит мне ничего хорошего, но у меня имелись и более веские доводы для беспокойства.
— Почему ты здесь? — спросила я, опасаясь, как бы к нам сию секунду не вломились охотники. — Тебе полагается прятаться в доме Кларенса до самого отъезда!
— Послезавтра меня уже не будет в Палм-Спрингсе, — сообщила Соня и встала. Ее глаза сияли. — По мне нужно поговорить с тобой немедленно и лично.
— Я бы сама приехала к тебе! Тебе угрожает опасность!
— Не беспокойся, — энергично возразила Соня.
— Я проверила — за мной не следят. Сейчас важно другое.
Настолько, чтобы рисковать встречей с безумными охотниками на вампиров? Сомнительно.
Адриан скрестил руки на груди и взирал на Соню на удивление неодобрительно.
— Теперь все равно уже поздно спорить. Так что происходит?
— Мы получили результаты анализов крови Сидни, — пояснила Соня.
У меня замерло сердце. «Нет, подумала я. — Нет!»
— Как и в случае с образцом Дмитрия, никаких физиологических отличий не обнаружено, — продолжала она. — Эритроциты, антитела и так далее — ничего необычного.
Меня затопило облегчение. Я в порядке! Во мне нет необычных, необъяснимых свойств! Но… в то же время я ощутила едва заметное сожаление. Не мне суждено все исправить.
— Мы отослали твою кровь не к алхимикам, а в лабораторию мороев, — сообщила Соня. Один из исследователей почувствовал в ней магию земли. Все было так же, как и с Дмитрием. Тогда мы обнаружили у него присутствие духа. Твой образец был отослан для полной проверки другим пользователям магии, которые нашли в нем четыре основные стихии.
Паника вернулась. Соня устроила мне эмоциональные «американские горки», и от нового виража меня замутило.
— Что? — Мгновение спустя я поняла. — Разумеется, она там имеется, — медленно произнесла я и коснулась щеки. — В татуировке есть вампирская кровь, в которой и содержится магия. Разные стихии от разных пользователей. Вот они и проявились у меня.
Я содрогнулась. Даже это логичное объяснение не могло изгнать мой страх. Заклинания мисс Тервиллингер по-прежнему были мне ненавистны. Меня примиряло с этим лишь то, что они совершаются при помощи силы внешнего мира. Но узнать, что магия скрыта во мне самой? Одна мысль внушала мне ужас. Но все же мне не следовало удивляться открытию — при наличии татуировки. Соня кивнула.
— Конечно. Но здесь должно быть какое-то сочетание, отпугивающее стригоев! Это ключ к нашей работе!
К моему удивлению, Адриан шагнул ко мне. В его напряженной позе было нечто… защищающее.
— Итак, ты убедилась, что в крови алхимиков присутствует магия, — произнес он. — Неудивительно. Дело закрыто. Что ты хочешь от нее теперь?
— Еще один образец для начала, сказала Соня. То количество, которое я взяла, уже полностью израсходовано в ходе изучения. Знаю, это звучит странно, но было бы полезно, если бы морой мог… попробовать твою кровь и проверить, произведет ли она подобное отталкивающее воздействие, как на стригоев. Идеальным вариантом будет свежая кровь, но и я не настолько ослеплена потенциальными возможностями, чтобы просить тебя поучаствовать в кормлении. Мы можем просто использовать твой образец…
— Нет! — отрезала я, попятившись. — Ни в коем случае! Из шеи или из флакона я никому не позволю пробовать мою кровь! Вы сами в курсе, что это плохо! И я — не кормилец! Не надо было давать вам первый образец! Вы вполне обошлись бы и без меня. Дух — ключ ко всему. После случая с Ли ясно, что вам нужно изучать бывших стригоев.
Но моя вспышка не испугала Соню. Она продолжала настаивать, хотя и заговорила мягче.
— Я понимаю твой страх, но подумай, как это важно! Если нечто в твоей крови защищает тебя от стригоев, ты можешь спасти бессчетное множество жизней!
— Ничего подобного! — не согласилась я. — Кстати, татуировка не защищает алхимиков. Вы, значит, думаете, за всю нашу историю не было ни одного алхимика, превращенного в стригоя?
— Ну, нет… — протянула Соня. Неуверенность в ее тоне порадовала меня.
— А магия, которую вы почувствовали, не имеет значения. Обычная татуировка. Она есть у каждого алхимика. Вероятно, наша кровь неприятна на вкус, но это никак не связано с превращением в стригоя. С нами такое случается, — я начала говорить бессвязно, но мне было плевать.
Соня впала в замешательство и принялась лихорадочно размышлять, какие же выводы следуют из этих сведений.
— Но у всех ли алхимиков кровь настолько невкусная? Если да, то почему стригоям удастся пить ее?
— Существуют индивидуальные различия, — не сдавалась я. — Или некоторые стригои более упрямы. Но изучать следует не нас. Точка.
— Вдруг именно в тебе присутствует нечто особенное? — пробормотала Соня.
Нет! Я этого не желала. Я не хотела, чтобы меня посадили за стекло, как Кита, и принялись исследовать. Я не выдержу! Я молилась, чтобы Соня не заметила мою панику.
— В ней много особенного, — сухо произнес Адриан. — Но ее кровь не обсуждается. Зачем ты снова завела этот разговор?
Соня гневно взглянула на Адриана.
— Конечно, не из шкурных интересов! Я хочу снасти наш народ! Весь народ! Я не позволю, чтобы в мире появлялись новые стригои! Никто не должен жить таким! — В глазах Сони промелькнул трепет, будто ею завладело давнее воспоминание. — Жажда крови и полное отсутствие сопереживания… вы не можете себе представить, каково это! Ты пуст изнутри. Ты превращен в ходячий ночной кошмар — но тебе это безразлично…
— Занятно, — произнес Адриан, — особенно если учесть, что ты осознанно стала стригойкой.
Соня побледнела, а я почувствовала, что разрываюсь надвое. Я ценила стремление Адриана защитить меня, но мне было жаль Соню. Она рассказывала мне однажды, как нестабильность духа — которой страшился и Адриан подтолкнула ее к превращению в стригойку. И ни о чем в своей жизни она так не сожалела, как об этом решении. Она подчинилась бы наказанию, но двор не знал, как урегулировать ситуацию.
— То было ошибкой, — холодно произнесла она. — И я все осознала. Именно поэтому я хочу спасти других от подобной участи.
— Найди другой способ, не втягивая сюда Сидни! Ты же знаешь, как она к нам относится… — Адриан взглянул на меня и осекся, и я с удивлением услышала в его тоне горечь. — Ты осведомлена о том, что о нас думают алхимики. Если ты не остановишься, у Сидни из-за тебя начнутся неприятности с начальством. А если ты уверена, что разгадка в алхимиках, попроси их подобрать добровольцев и экспериментируй.
— Я могу помочь, — предложила я. — Насчет добровольцев. Я поговорю с руководством. Им не меньше вашего хочется извести стригоев.
Соня замешкалась, и Адриан продолжил:
— Сейдж, вообще-то они откажутся. Именно поэтому она обращается к тебе лично, и только по этой причине твою кровь не отправили в лабораторию алхимиков.
— Почему вы не понимаете, как это важно?! — вырвалось у Сони. В глазах у нее горела неутолимая жажда творить добро. Я почувствовала угрызения совести. Я буквально разрывалась от внутренних противоречий.
— Отнюдь, — возразил Адриан. — Ты считаешь, я против того, чтобы этих ублюдков стригоев стерли с лица земли, всех до единого? Я только этого и хочу! Но не надо принуждать людей!
Соня устремила на него долгий, спокойный взгляд.
— Мне кажется, ты позволяешь личным чувствам влиять на собственное отношение к делу. Твои эмоции способны сорвать наши исследования.
Адриан улыбнулся:
— Тогда радуйся, что через два дня тебе больше не придется меня терпеть.
Соня посмотрела на нас с таким видом, словно сейчас снова примется спорить, но затем передумала. Она молча вышла из комнаты. Она потерпела крах. А меня принялись терзать сомнения. Теоретически я понимала, что она права, но все мое существо восставало пролив такого положения вещей.
— Мне не хотелось ее расстраивать, — выговорила я наконец.
Но на лице Адриана не читалось ни капли сочувствия.
— Ей не следовало расстраивать тебя. Она знает, как ты ко всему относишься.
Я чувствовала себя неважно, но не могла избавиться от одного четкого ощущения. Если бы я разрешила им взять мою кровь сейчас, они бы никогда от меня не отстали. Я вспомнила день, когда Дмитрия и Эдди окутывали магией духа. Нет, я не могла рисковать тем, чтобы и меня втянули в подобные эксперименты! Я и так уже зашла слишком далеко!
— Мне нравится Соня, — вздохнула я. — Я дала ей первый флакон и могу понять, почему она подумала, что ей несложно будет получить и второй.
— Неважно, — заявил Адриан. — Ты сказала: «Нет».
— Мне вправду надо сообщить об этом алхимикам, — сказала я. — Может, они нас поддержат.
Вряд ли у меня возникнут неприятности из-за первого флакона. Изначально алхимики одобрили исследования, и я, наверное, даже наберу очки за то, что не поддалась давлению вампиров и не предоставила новый образец.
Адриан пожал плечами:
— Ну и отлично. Если откажутся — ты за них не в ответе.
— Спасибо, что так галантно встал на мою защиту, — решила поддразнить его я. — Ты бы точно заинтересовался тренировками у Вольфе, если бы решил, что тебе нужно защищать не себя, а другого.
Адриан усмехнулся:
— Я просто не люблю смотреть, когда на кого-то давят.
— По тебе следует вернуться на занятия вместе со мной, — не унималась я. — У тебя должен быть шанс попытаться отыграться на мне!
Адриан снова сделался серьезен и отвел взгляд.
— Жизнь покажет. Пока что мы сосредоточимся на уроках вождения — конечно, когда у тебя будут перерывы в свиданиях с твоим парнем, Сейдж.
Вскоре я ушла, продолжая удивляться странному поведению Адриана. Может, это часть воздействий духа на рассудок? Сначала он держится храбро и вступается за меня, а в следующую минуту у него надает настроение и он все отрицает. Думаю, здесь крылись иные причины, но моих аналитических способностей уже не хватало.
По возвращении в Амбервуд я сразу отправилась в библиотеку за книгой по курсу литературы. Мисс Тервиллингер уменьшила мою обычную нагрузку, чтобы я посвятила несколько часов работе над заклинаниями. Но, к сожалению, ее занятия (раньше я предполагала, они будут самыми легкими из выбранных мной дополнительных уроков) отнимали больше времени, чем все домашние задания, вместе взятые. И особенно приятно было для разнообразия сосредоточиться на другом предмете. Выходя из отдела британской литературы, я случайно заметила Джилл и Эдди, сидящих за одним столом. Странное дело. А где же Мика?
— Привет, ребята! — поздоровалась я, устраиваясь рядом. — Какие-то сложности?
— До чего же странно заново учиться в выпускном классе! — пожаловался Эдди. — И прогуливать нельзя! Надо получить хорошие отметки, чтобы меня не выгнали.
Я усмехнулась:
— Эй, лишних знаний не бывает!
Эдди постучал по лежащей передним кипе бумаг.
— Да ну? А между прочим, как звали первую женщину, получившую Пулитцеровкую премию за постановочное фото?
— Эдит Уортон, — машинально ответила я. Эдди сразу принялся записывать имя, а я повернулась к Джилл. — А у тебя как дела? Где Мика?
Джилл сидела, подперев подбородок рукой. Она загадочно посмотрела на меня. Почти… мечтательно. Ни потребовалось несколько секунд, чтобы стряхнуть оцепенение и ответить. Теперь она казалась смущенной и даже удрученной. Девушка бросила взгляд на книгу.
— Извини. Я просто подумала, как тебе идет темно-серый цвет. Что ты говорила?
— Про Мику, — напомнила я.
— А! Он… у него дела.
То было самое короткое из объяснений, которые Джилл когда-либо мне давала. Я попыталась вспомнить последние новости об их взаимоотношениях.
— Вы ведь помирились?
— Пожалуй. Он понял насчет Дня благодарения. — Джилл просияла. — Слушай, мы с Эдди как раз это обсуждали! Может, соберемся на День благодарения у Кларенса и посидим по-семейному? Как думаешь, он не будет против? Здорово было бы! Если не считать маскировки мы и вправду как семья. А Эдди умеет готовить индейку.
— Полагаю, Кларенс одобрит эту идею, — произнесла я, радуясь, что к ней вернулось веселье. Я повернулась к Эдди и недоверчиво поинтересовалась: — Ты справишься с индейкой?
Судя по тому, что мне известно, большинство дампиров с самого нежного возраста почти круглогодично пребывали в своих школах. А там кулинарией не позанимаешься.
— Лишних знаний не бывает, — отозвался Эдди невозмутимо.
Джилл рассмеялась.
— Он и мне не признается!
— Представляете, Ангелина утверждает, что умеет готовить, — сообщил Эдди. — Мы говорили об этом за завтраком. Она заявила, что запекать индейку для нее — проще простого. Так что если мы объединимся, то справимся с праздничным столом. Конечно, она наверняка предпочла бы сама добыть индюшку!
— Верно, — согласилась я. Просто поразительно. Эдди утверждает, что готов работать в паре с Ангелиной! И он очень дружелюбен по отношению к ней. Видимо, появление Ангелины в нашей компании — только к лучшему. Нам не нужна враждебность внутри группы. — Ну, мне пора идти. До встречи утром!
— До завтра! — отозвался Эдди.
Джилл промолчала, и когда я оглянулась, то заметила, что она смотрит мне вслед с восхищенным выражением. Она счастливо вздохнула.
— Адриан отлично провел время на твоем уроке вождения.
Я оторопела:
— От вашей связи ничего не скроешь. Но мне не показалось, чтобы он был особо счастлив.
— Точно был, — заверила меня Джилл. По губам ее скользнула странная одурманенная улыбка. — Ему безумно понравилось, что ты полюбила «Мустанг» даже больше, чем он сам, и он восторгается тем, каких успехов ты добилась на занятиях по самообороне. Неудивительно. Тебе удается все, за что ты берешься, хотя ты сама этого и не осознаешь. Например, ты присматриваешь за нами и не думаешь вовсе о себе!
Даже Эдди поразило заявление Джилл. Мы с ним озадаченно переглянулись.
— Ну, — неловко произнесла я, совершенно не понимая, что делать с потоком славословий в свой адрес. Я решила — лучше всего просто сбежать. — Спасибо. Ладно, всем пока! Я… Эй! Откуда у тебя это?
На Джилл был шелковый шарф ярких, насыщенных тонов, напомнивший мне павлиний хвост. И еще кое-что, но я никак не могла сообразить, что именно.
Шарф. Я его уже видела.
— А! — Джилл провела рукой по гладкой ткани. — Лия мне дала.
Когда вы с ней виделись?
— Она вчера подъехала к общежитию, чтобы вернуть платья обратно. Я не стала тебе говорить, ведь ты бы не согласилась взять их.
— Я их отдам! — непреклонно заявила я.