Бритт права, я обязана ее изловить и отправить в тюрьму, Анна-Паула это заслужила. Но для меня важней, что с ее исчезновением будет закрыто все, что было у Ларса плохого до нашей встречи. Я ощущала себя почти спасительницей, мессией, которой надлежало спасти любимого от страшных фантомов его юности.
Весь вечер играла боевые мелодии, которые сумела вспомнить. Бедные соседи… Это ведь не СоФо, где каждый крутой индивидуал и творит что пожелает. Но возмущенных ударов в стену или звонков в дверь не было. Может, им понравилось?
На следующий день боевой запал у Бритт не исчез, наоборот, только появившись дома, она с порога объявила:
– Я пришла! Мне нужно пятнадцать минут.
Я, занимаясь рефератом по политической истории, машинально отозвалась:
– Угу…
Через четверть часа, заглянув в мою комнату, Бритт вытаращила глаза:
– Ты еще не готова?!
– К чему?
– Мы же собрались искать Анну-Паулу сами.
– Я не думала, что мы отправимся патрулировать улицы Стокгольма прямо сейчас, вечером в пятницу. Тебе не кажется, что сегодня слишком много людей?
– Не ерничай. Мы просто поедем посмотреть этот дом.
– Бритт, Стокгольм, конечно, очень спокойный город, но это не тот район, где мне хотелось бы гулять поздно вечером.
– Мы не будем гулять, я позвонила и заказала машину напрокат. Посидим в машине.
– Вангер нам головы отвернет за самодеятельность.
– Плевать я хотела на твоего Вангера, если они ничего не делают, то почему и мы должны сидеть сложа руки. Тем более, зная, что Паула жива и где именно живет.
– А если мы и правда ее спугнем? Ведь прошло всего несколько дней, мы же не знаем, чем занимается Вангер.
– Поехали хотя бы посмотрим? Ну, просто проедем по той улице…
Сопротивляться Бритт все равно что пытаться противостоять урагану, держась за воздушный шарик. Я вздохнула:
– Поехали, но вмешиваться ни во что не будем, только проедем по улице.
– Естественно!
Фальши в голосе подруги было столько, что сомневаться в предстоящем штурме указанного адреса мог только человек, совершенно с Бритт незнакомый. Я к числу таковых не относилась.
Уже в машине попыталась вразумить Бритт:
– А если это не Анна? Вдруг там действительно беременная женщина, от души помогающая иммигранткам?
– Примем роды. Я однажды видела, как это делается.
– Ты с ума сошла? Это грозит неприятностями.
– Это грозит штрафом. Я заплачу. Но это она, нутром чувствую, что это она.
По подсказке навигатора мы довольно быстро нашли нужную улицу. Но там нас ждал сюрприз…
У дома стоял фургончик, в который садились какие-то девушки. Пока мы подъезжали, рослый мужчина уже закрыл заднюю дверь.
Бритт припарковалась за два дома до фургона. Я не успела сказать, что это опасно, потому что испытала двойной шок. Во-первых, из дома, явно спеша, вышла Анна и направилась к фургону, во-вторых, Бритт вдруг обняла меня, словно желая поцеловать.
– Номер фургона смотри!
Наверное, это выглядело как жаркий поцелуй двух лесбиянок, зато из-за плеча подруги мне действительно были видны и Анна, садившая в фургон, и его номер, и то, куда фургон уехал.
– Ну что, свернули?
– Нет, едут прямо.
Мы «целовались» довольно долго, пока их машина не отъехала на достаточное расстояние.
– Черт, удрали!
– Ехать следом нельзя, все поймут.
– Звони своему Дангеру.
– Вангеру.
– Плевать, звони скорей!
Могла бы и не кричать, я уже сама набирала номер.
Вангер был раздосадован, но ответил.
– Линн, работа ведется.
– Да? Тогда вы в курсе, что они удрали?
– Что?! Вы там? Кто вам позволил там появляться?! – у инспектора от возмущения, похоже, горло перехватило. Слабый этот Вангер, ей-богу! Его бы к Бритт под бок на недельку, живо перевоспитался бы.
– Перестаньте орать и запишите номер машины. Это фургон.
Вангер почти бушевал:
– Немедленно уезжайте оттуда, хватит самодеятельности! Кто просил вас совать нос в эти дела?! Я же запретил!
– Так, – Бритт вырвала у меня из рук трубку, – начнем с того, что если бы не мы, вы вообще не знали бы, что они живут по этому адресу и тем более что они уехали.
– К вашему сведению, ту, которую вы считали Анной Свенссон, «скорая» увезла рожать в тот же вечер.
Бритт огрызнулась:
– Если и родила, то ребенка уже куда-то пристроила, потому что сегодня живота у нее не было!
Она отключила телефон и теперь сидела, опустив руку с ним на колени.
– Линн, они говорят, что Анну увезли рожать в тот же вечер. А ведь сейчас она правда была без живота…
– Без живота…
– Но ведь «скорую» не обманешь? Черт, неужели мы так ошиблись?
Проезжая мимо дома, мы заметили в окне женщину, внимательно наблюдавшую за улицей. Бритт не удержалась:
– Если это их агент, то неудивительно, что Анна его испугалась. И дурак поймет, что следят!
* * *
После сообщения Бергмана о том, что женщину, которую выслеживали подруги, «скорая» увезла рожать, Вангер с ужасом вспомнил, что так и не позвонил беспокойным подругам, как просил Бергман. Черт! Эти энтузиастки розыска доведут до беды. Женщина может просто пожаловаться на преследование, а у подруг хватит ума сказать, что это Вангер их приставил. Объясняйся потом…
Но этим наплевать.
Он и сам не смог бы объяснить, что заставило его позвонить в службу спасения и поинтересоваться, куда отвезли женщину из такого-то дома. Потом позвонил в Южный госпиталь на Рингваген, который назвала диспетчер, и поинтересовался, кого родила и как здоровье Моники Полссон, которую привезли тогда-то на такой-то машине.
Диспетчер, внимательно проверив данные, подтвердила: да, привозили женщину, но беременность не подтвердилась, она выписана на следующее утро.
Вангер почувствовал головокружение…
Его соединили с дежурным врачом, принимавшим пациентку, Дагу было совестно мучить обладателя усталого голоса, но он не отставал:
– Вы уверены, что это та женщина?
– Приезжайте, проверьте, у нас все документы в порядке и все внесено в компьютер. В тот вечер вообще не было рожениц, так сложилось. Помню, потому что это редкость. Нет, у нее были просто слишком обильные месячные, женщина испугалась, что это выкидыш на раннем сроке, вызвала «скорую». Но мы быстро справились. Все в порядке, к утру она была в норме. Знаете, женщины бывают паникершами. Не представляю, что будет, когда действительно забеременеет.
Положив трубку, Вангер растер лицо руками и некоторое время сидел молча, покусывая губу. Почему-то в ту минуту он вдруг поверил, что беспокойство подруг было не пустым, что это действительно Анна Свенссон, которая сначала разыграла вызов «скорой», а потом просто сбежала, как только поняла, что наружку сняли. Так бывает, у преступников обостренное чувство опасности, в академии им приводили десятки примеров, как преступники уходили только из-за чувства безотчетной тревоги буквально за секунды до возможного ареста при полной безопасности перед тем.
Что здесь – просто тревога или… Почему масштабная проверка ничего нужного им не выявила, порадовали все отделы, кроме их группы. Это могло быть совпадением, простым совпадением, какие бывают вопреки любой логике. Но нутро подсказывало Вангеру, что все не так просто. А Даг привык доверять своему нутру, иногда оно подсказывало то, что в рамки здравого смысла не укладывалось, но потом оказывалось правдой.
Позвонил Фриде, девушка сообщила, что сейчас приедет.
Чуть подумал и позвонил Линдберг:
– Вы далеко от дома?
– Мы уже едем по мосту на Кунгсхольмен.
– Тогда быстро ко мне.
Услышав такое требование, Бритт произнесла свое знаменитое «Ха!» таким тоном, словно через минуту Вангер и все Управление вслед за ним должны валяться у нас в ногах, вымаливая прощение за недоверие.
Собственно, так и должно быть, но, конечно, никто извинений приносить не стал. Жаль, потому что в оставшиеся несколько минут подруга успела отрепетировать несколько вариантов снисходительного презрения к следователям. Такая репетиция пропала!
Вангер не только не стал извиняться, он продолжил наступление:
– Как вы там оказались? И что это за фургон?
– Мы просто проезжали неподалеку и решили сократить путь. А ваши наблюдатели не объяснили, что это за фургон?
– Прекратите ерничать, своей самодеятельностью вы действительно ставите под удар все. Вы спугнули Анну, если это вообще она.
– Мы? Когда мы вывернули из-за поворота, в фургон садилась последняя девушка. Как-то слишком быстро они отреагировали на наше появление, вам не кажется?
– Если Анна заметила вас, то…
– Не просто заметила, а увидела.
– Что?!
– Да, но не испугалась.
– Почему?
– Потому что мы целовались.
– Что делали?
Вангер с сомнением выслушал повествование Бритт об устроенной сцене прощания двух лесбиянок.
– Да, зато это дало возможность запомнить номер фургона. А что это за женщина у окна в том доме? Это ваш агент?
Да уж, этим энтузиасткам не то что палец в рот не клади, но даже не указывай в их сторону, оторвут всю руку и скажут, что так и было.
Выручило Вангера только появление Фриды.
– Ты послушай новости.
О том, что «скорая» увезла не ту женщину, Фрида уже знала.
Молча выслушав рассказ о фургоне и женщине у окна, она набрала какой-то номер:
– Фру Мария? Это Фрида, инспектор, с которой вы встречались.
Фрида включила громкую связь, потому все услышали ответ:
– Да, я вас узнала.
– Ваши соседи уехали? Их номер не отвечает.
– Уехали? Не то слово, они просто удрали! Вообще-то, вы могли бы зайти не только к ним, но и ко мне, но я вас прощаю. После вашего визита я пообещала им, что если уж полиция взялась, то их борделю конец!
Вангер схватился за голову, а Фрида просто рухнула в кресло.
– Вы ходили к соседям?! Зачем?
– Я им сказала, что пожаловалась в полицию и им придется отвечать, потому что такая дама, как вы, серьезно относится к своей работе!
Она говорила бы и дальше, но Фрида простонала:
– Фру Олайсон, я вас прошу больше ничего не предпринимать. Завтра я позвоню.
– Да, и этот турок тоже уехал. Я же говорю, что они связаны.
– М-м-м… – застонали Фрида и Даг в один голос.
Некоторое время сидели молча, потом Вангер вздохнул:
– Вот к чему приводит самодеятельность. Их спугнули, теперь они знают о внимании полиции и будут прятаться.
– Но это не наша самодеятельность их спугнула, подкачал ваш агент, – Бритт не удержалась, чтобы не подколоть и без того угнетенного Вангера. Хотя, она была права.
– Она не наш агент, просто соседка.
– Вы были у них в квартире?
– Соседка пожаловалась на постоянную смену гостей в этой квартире, я пришла туда под видом представителя муниципалитета, все было бы хорошо, если бы эта любительница порядка не полезла со своими выговорами. Теперь все нужно начинать сначала.
– А фургон, у нас же есть его номер?
Вместо ответа Вангер прищурил глаза:
– Вы были на своей машине?
– У нас нет машины, это арендованная.
– Почему вы решили, что у них нет?
– Водитель вел себя по-хозяйски, словно не впервые возит таких пассажирок.
Переглянувшись с Дагом, Фрида снова взяла телефон.
– Фру Олайсон, вы раньше видели машину, на которой уехали ваши соседи?
– Да, конечно, я же говорила: поживут, а потом уезжают. Всегда на этой. Номер не помню, у меня плохая память на цифры. А турок ездит на такси. Малоимущий, а на такси. Подозрительно.
– Спасибо, вы нам очень помогли. Только не рассказывайте о случившемся никому, пожалуйста.
– Я буду молчать!
– Еще раз спасибо.
Скрепя сердце Вангер выдавил из себя скупые слова благодарности подругам.
Реакция Бритт была предсказуемой:
– Ну вот, если бы не мы…
И все равно подруг попросили больше не вмешиваться. Бритт кивала, соглашаясь, но было понятно, что им от нас не отделаться. Фрида смеясь подала визитку:
– Позвоните завтра, встретимся, поговорим подробней.
– Даг, ты хоть не рассказал им о госпитале и пожаре?
– Нет, конечно. Но они не интересовались тобой совсем, думаю, ничего об этом не знают.
– Это хорошо. Скорее всего, ни Юханссон, ни его подружки о покушении на меня или Анну ничего не знают. И все же тот, кто поджигал, рассчитывал, что подозрение падет на Юханссона.
– Мы вчера с Бергманом говорили об этом. Поняв, что мы не намерены немедленно арестовывать Юханссона и даже допрашивать его, тот, кто это все сделал, попытку обязательно повторит. Знаешь, специально не стоит, но когда этот красавчик прилетит в Стокгольм на побывку, нужно поговорить с ним, может, он сам кого-то назовет?
– Так он тебе и назвал!
– Фрида, это ведь его подставляют, в его интересах назвать, если подозревает.
– Юханссон не их тех, кто доверяет проблемы полиции, скорее, попробует разобраться сам.
– Ох уж мне эти самостоятельные! Хуже всего, если он все-таки связан с бандой, а мы ему выложим проблемы на тарелочке…
– Не связан! – упрямо мотнула головой Фрида.
– Почему ты так уверена?
– Чувствую. Он строптив и не всегда в ладах с законом, но не мразь. Глаза не такие.
Даг почувствовал ревнивый укол в сердце.
– Когда это ты успела разглядеть его глаза?
– Одного взгляда достаточно.
– Самые честные глаза бывают у самых больших подлецов.
В ответ девушка только упрямо дернула плечом, а Вангер подумал, что надо изучить жизнь Юханссона в деталях, не любил Даг вот таких суперуспешных богатых красавцев, от глаз которых млеет даже Фрида. Ишь ты, супермен нашелся! Рыльце с молодости в пушку.
Ничего не говоря Фриде, он отправился в архив за сведениями о Ларсе Юханссоне. Компьютер компьютером, а на бумаге оно надежней…
– Что ты тут делаешь?!
– Я? – заметно смутилась Фрида, рывшаяся в архивных папках.
Вангер скользнул взглядом по той, которую девушка держала в руках, усмехнулся:
– Юханссоном интересуешься?
Фрида фыркнула, как кошка:
– Ты же сам сказал, что его надо разглядеть под микроскопом. А ты за чем пришел?
Теперь пришла очередь смущаться Вангеру:
– За этим же микроскопом. Давай посмотрим внимательно, что было у него в юности и чем славен сейчас, кроме лекций в Оксфорде.
Через четверть часа, когда следователи повторно изучили юношеские прегрешения Ларса Юханссона в подробностях и убедились, что с прошлым он надежно завязал, Вангер вдруг присвистнул, открыв какую-то очередную бумагу:
– Вот это да!
– Что?! – даже приподнялась со своего места Фрида.
Даг молча протянул ей лист.
Теперь произнести «вот это да!» пришлось Фриде.
– Черт, кто бы мог подумать?
– Ну почему же, я тебя предупреждал, что внешность обманчива, а у таких красавцев нередко бывает уйма тайн, иногда весьма опасных…
– Даг, как ты думаешь, его подружка знает?
– Думаю, нет. И нам тоже стоит делать вид, что не подозреваем. Даже в группе говорить не нужно. Ай да Юханссон! Темная лошадка…
– Линдберг рядом с ним опасно.
– Если не будет лезть не в свои дела, то останется цела.
– Ты так спокойно об этом говоришь?
– Приставить к ней охрану?
* * *
– Прилетит Ларс, ничего не рассказывай! – потребовала подруга, стоило нам переступить порог Управления. – Я тебя знаю, выложишь все как на духу, он снова будет ругаться.
Я со вздохом согласилась, хотя не представляла, как буду врать любимым стальным глазам.
Но врать не пришлось, Ларс снова не прилетел, теперь винное общество ни при чем, задержали дела… К тому же их уик-энды не совпадали с нашими. Я понимала, что он очень занят, что нужно основательно подготовиться к предстоящим занятиям, не только студенты, преподаватели тоже готовятся, иногда даже больше. Если бы он читал лекции постоянно, то смог использовать предыдущие разработки, а так все нужно делать с нуля. Это требовало времени и усилий. Очень трудно точно рассчитать объем и скорость подачи информации, чтобы все успеть и не заставлять студентов тарахтеть по клавиатуре как безумных. Разрешено ли там вообще пользоваться компьютерами или они по старинке скрипят перьями, обмакивая их в чернильницы?