Рэд выполз из-за бампера и двинулся на левую сторону пикапа.
— Он впе'еди, бе'ет вп'аво, — послышался громкий шепот.
Тут же в указанном направлении послышался хруст подошв по гравию.
Рэд бросил камешек вправо от себя. Тишина.
— Похоже, ничья, — крикнул он на дорожном линго. — Может, поговорим?
Тишина.
— Держишь на меня зуб? Особая причина для охоты? — попробовал он опять.
Снова тишина.
Рэд обогнул левый угол машины и осторожно начал двигаться на корточках, переставляя ногу одну за другой, бесшумно перенося вес.
— Он отошел к де'евьям. Де'жит тебя на п'ицеле.
Рэд переложил оружие в левую руку, правой дотянулся до приборной панели через опущенное стекло дверцы, повернул выключатель фар и бросился на землю, вглядываясь в тени между деревьями. Выстрел оттуда продырявил ветровое стекло как раз напротив места водителя.
С того места, где он упал, Рэд увидел силуэт стрелка, поспешившего укрыться среди деревьев, и выстрелил. Человек дернулся и упал, скользя по стволу дерева. Пистолет выскальзывал из его пальцев, но он успел выстрелить еще раз. Потом человек завалился на бок, рухнул на землю и застыл.
Рэд поднялся и медленно приблизился, не опуская револьвера.
Черные брюки, черная куртка, в нижнем квадрате своем продырявленная и протекающая… Тот самый тип, которого он видел в зале столовой сегодня, — сидел спиной к стене. Рэд обхватил его рукой за плечи, приподнял голову. На губах мужчины появился розовый пузырек пены от крови. Он застонал, когда его приподняли. Глаза приоткрылись.
— Зачем? — спросил Рэд. — Зачем ты в меня стрелял?
Мужчина слабо улыбнулся:
— Пожалуй, я тебя покину — чтобы тебе было о чем подумать…
— Но тебе-то от этого лучше не станет, — заметил Рэд.
— Мне в любом случае хреново, — отозвался стрелявший. — И потому — черт с тобой!
Рэд ударил его по губам, размазывая кровавую слюну. За спиной он услышал протестующий возглас — вокруг собиралась толпа.
— Говори, сукин сын! Или так просто я не дам тебе отойти!
Он ткнул человека в солнечное сплетение неподалеку от раны.
— Эй! Прекратите! — потребовал голос из-за спины.
— Говори!
Но мужчина застонал, протяжно вздохнул и перестал дышать.
Рэд замолотил его по груди.
— Ну-ка вернись, ты, мерзкий подонок! На его плечо легла рука, и он стряхнул ее. Стрелявший не реагировал. Рэд отпустил мертвеца и начал шарить по его карманам.
— Наверное, не следует вам это делать, — произнес за спиной другой голос.
Не найдя ничего интересного, Рэд поднялся.
— На чем приехал этот парень? — спросил он. Последовали неразборчивые реплики.
— Он путешествовал автостопом, — сказал наконец джентльмен-викторианец.
Рэд повернулся. Англичанин смотрел на мертвого, слабо улыбаясь.
— Откуда вы знаете?
— Я видел, как его подвезли, — ответил англичанин, доставая шелковый платок и вытирая лоб.
— На какой машине?
— Черный «кадиллак», похоже, из В-20. Человек посмотрел на труп, провел языком по губам и снова улыбнулся.
— Вы заметили, кто еще был в машине?
— Нет.
Подошел с куском парусины Джонсон и накрыл тело. Выпрямившись, тронул Рэда за плечо.
— Я выставлю мигалку, — сказал он. — Но кто его знает, когда сюда доберутся полицейские. Ты должен задержаться и дать показания. Понимаешь?
— Хорошо, я подожду.
— Пойдем тогда. Я отведу тебя в комнату и дам что-нибудь выпить.
— Ладно. Одну минуту.
Рэд вернулся на стоянку и отыскал книгу.
— Пуля пов'едила мне динамик, — послышался посвистывающий голос.
— Знаю. Постараюсь достать тебе новый, самый лучший. Спасибо за помощь и за то, что ты его отвлекла.
— Надеюсь, оно того стоило. Почему он ст'елял в тебя?
— Не знаю, Цветы. У меня такое впечатление, что это просто наемник, киллер. Тогда здесь замешан синдикат. Но если так, я понятия не имею, какая существует связь между мной и его нанимателями.
Рэд сунул книжку в карман и пошел вслед за Джонсоном.
Глава 2
Рэнди заметил, как на Дорогу выезжает голубой пикап, и направил машину к стоянке.
— Это здесь? — спросил он.
Лейла кивнула, не отрываясь от чтения «Листьев травы».
— В моем видении это было в Африке, — ответила она. — Но теперь мы в реальном времени, и я не знаю, насколько мы вышли из фазы.
— Переведи.
— Он мог еще не приехать. Или уже уехал. Рэнди поднял ручник.
— Ты подожди, а я схожу проверю, — сказала она, бросив книгу на заднее сиденье и открывая дверцу.
— Хорошо.
— Рэнди?
— Что, Листья?
— Очень энергичная женщина, правда?
— Я тоже так думаю.
— Она привлекательная?
— Да.
— И властная к тому же.
— Она лучше меня разбирается в том, что мы делаем.
— Верно, верно… А это кто?
Какой-то старик, на грязной тунике которого еще можно было разглядеть крест крестоносца, прихрамывая, подошел к машине, вытащил из-за пазухи замасленную тряпку и принялся вытирать фары, потом перешел на ветровое стекло, напевая себе под нос. Он плюнул на прилипшую к стеклу мертвую бабочку, соскреб ее ногтем большого пальца, потер это место тряпкой.
Наконец подошел к Рэнди, улыбнулся и кивнул.
— Хороший денек, — сказал он.
— Неплохой.
Рэнди выудил из кармана четвертак и передал его старику. Старик принял монету и еще раз кивнул.
— Спасибо, сэр.
— Вы похожи… на крестоносца.
— Я и есть крестоносец, — сказал старик на дорожном линго. — Или был. Свернул не в ту сторону в каком-то месте и уже не сумел найти обратного пути. Человек ведь не виноват, если он заблудился, а? Кроме того, мне сказали, что поход уже закончен и мы победили. А потом другой путешественник сказал, что мы проиграли. Так или иначе, глупо было бы сниматься с места — мне здесь нравится. Как-нибудь сюда заедет на черном «кадиллаке» епископ, и я попрошу, чтобы он освободил меня от клятвы. А пока что мне разрешают спать на заднем дворе, а повар дает еды. — Он подмигнул. — И удается раздобыть немного мелочи на стаканчик каждый вечер. Не жизнь, а красота, такого у меня никогда не было. Зачем лезть в драку, когда война уже и так кончилась?
Рэнди покачал головой.
— А вы, часом, не знаете?
— Чего не знаю?
— Кто победил?
— В походах? Старик кивнул.
Рэнди почесал кончик носа.
— Ну… в моих учебниках говорилось, что всего было четыре больших Крестовых похода и несколько мелких. Что же до победивших…
— Так много!
— Ага. Иногда вашим парням удавалось взять верх, иногда наоборот. Были всякие интриги, предательства… Походы положили начало обширному культурному обмену, возрождению греческой философии на западе. Они…
— К дьяволу философию, молодой человек! В твое время кому принадлежала Святая земля — нам или им?
— В основном им…
— А наши земли? Кто ими владеет?
— Мы, но…
Старый солдат усмехнулся:
— Тогда никто не победил.
— Не все так просто. Никто ведь и не проиграл. На вопрос нужно смотреть в более широком аспекте.
— Чушь! Это тебе, может, легко говорить про аспект. А я вовсе не намерен возвращаться назад и получить ради этого аспекта кривой саблей пониже глаза, сынок. Пусть Луи заботится о походе, мне куда приятней вытирать стекла в твоей дьявольской колеснице и накачиваться каждый вечер — теперь, когда я знаю, что никто не победил.
— Я понимаю вашу точку зрения, хотя вы и утратили чувство исторической перспективы. Но неверно утверждать…
— Совершенно верно, черт побери! Если тебе повезет, кто-нибудь с верхнего участка Дороги окажет тебе подобную услугу. Ему и рассказывай об историческом процессе, так-то вот… — Старик подбросил монету на ладони. — Храни веру, парень.
Он повернулся и захромал прочь.
— Интересно… — пробормотал Рэнди.
Листья на сиденье начала что-то напевать. Потом она поинтересовалась:
— Тебе отчего-то грустно?
— Наверное, не знаю. Почему ты спрашиваешь?
— Я наблюдала за частотой твоего пульса, дыхания, кровяным давлением. Все показатели повышены. Вот почему.
— Выходит, от тебя ничего не утаишь? Я думал о том, что все страсти неудавшегося Крестового похода — или несчастной любви — лишь краткий миг на геологических часах.
— Верно. Но если ты не гора и не ледник, какое это имеет значение? — Пауза. — Ты оборвал такого рода отношения в недалеком прошлом?
— Пожалуй, можно сказать и так…
— Печально. А может, и нет — по-всякому случается. Ты…
— В сущности, этому не должно было быть продолжения. И все же я ощущаю утрату… Почему я это все тебе говорю?
— С кем-то ведь надо поделиться. Ты должен быть осторожней. В такие моменты человек часто стремится восполнить потерю чем-то новым и в спешке забывает о благоразумии. Человек…
— А, вот и Лейла идет, — сказал Рэнди.
— Ах.
Наступила тишина.
Рэнди затянулся сигарой. Он полюбовался облаками, отражающимися в полированном капоте. Потом посмотрел в сторону ряда невероятных экипажей, выстроившихся на стоянке, словно экспонаты в фантастическом музее транспорта.
— Я не чувствую ее приближения, — сказала Листья немного погодя.
— Извини, я ошибся. Последовал ряд невнятных звуков.
— Это ты меня извини, Рэнди, я не собиралась вмешиваться.
— Ничего, все в порядке.
— Я только хотела…
— Она уже идет.
— Хорошо. Я просто… Извини.
Лейла распахнула дверцу, влезла в машину и взяла сигару из его пальцев. Глубоко затянувшись, она устало обмякла в кресле.
— Очевидно, тебе не… — начал он.
— Тсс! Мы идем почти бампер в бампер. Вот только нового адреса они не оставили. Я должна снова посмотреть.
Ее взгляд затерялся в клубах дыма. Лицо Лейлы на несколько секунд стало совершенно спокойным, потом последовала быстрая смена выражений, которые Рэд не в силах был уловить.
— Заводи мотор, едем! — приказала она.
— Куда?
— Вниз по Дороге. Я узнаю поворот, когда мы его увидим. Поехали!
Рэд вырулил с территории стоянки, повернул к въезду на Дорогу.
— Я начинаю понимать…
— Что?
— Кто мы такие, — сказала она, возвращая сигару
Глава 1
Рэд скатился с кровати, нащупал одежду.
— Эй! Дерьмовый из тебя детектор дыма!
— Этот конту' тоже, наверное, был пов'ежден.
Рэд вытащил маленький плоский фонарик из кармана куртки, пока натягивал ее, и обвел комнату лучом, но дыма не заметил. Поднявшись, он направился к двери, втянул носом воздух.
— Пожалуй, не следовало бы…
Открыв дверь, Рэд вышел в холл, снова принюхался и двинулся влево.
Здесь! Следующая комната!
Он подбежал к двери, постучал, подергал ручку Заперто.
— Проснитесь!
Отступив на шаг, он ударил ногой в область замка. Дверь распахнулась. Выползли клубы дыма.
Ворвавшись в комнату, Рэд увидел горящую кровать и женщину с улыбкой на устах, очевидно, спящую.
Согнувшись, он поднял ее с охваченной огнем постели и отнес в сторону Опустив женщину на пол (одежда ее все еще тлела) вернулся к кровати и начал сбивать пламя ковриком.
— Эй! — окликнула его женщина.
— Тихо! — велел он — Я занят.
Женщина поднялась на ноги, не обращая внимания на свою тлеющую одежду, и смотрела, как Рэд сражается с пламенем. Потом, когда подол ее платья по-настоящему запылал, небрежным движением она распустила повязку позади шеи и позволила платью упасть на пол. Переступив круг огня, женщина подошла к Рэду.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она.
— Хочу погасить твой костер! Ты что, курила в постели?
— Да. И пила тоже. — Она присела и извлекла из-под кровати бутылку. — Пусть себе горит. Давай лучше выпьем и будем смотреть на огонь.
— Лейла, не путайся под ногами.
— Хорошо, Рейд, хорошо. Как скажешь.
Она отошла, опустилась в просторное кресло, поглядела по сторонам, снова встала, шагнула к туалетному столику, зажгла от горевшей там свечи фитиль масляной лампы и вернулась в кресло, прихватив кубок.
В холле послышались быстрые шаги. Человек остановился у двери.
— Как твои дела? — раздался голос Джонсона.
— Кровать загорелась, — ответил Рэд. — Уже все в порядке.
— Матрац смело выбрасывай в окно, когда сможешь к нему подобраться. Там внизу только гравий.
— Я так и сделаю.
— Комната номер семнадцать свободна, мисс Лейла. Перейдете туда?
— Спасибо, мне и здесь хорошо.
Рэд подошел к окну и раздвинул ставни. Вернувшись к кровати, он свернул матрац, поднял его и выкинул в наполненный звездами проем.
— Я пришлю новый матрац и белье, — сказал Джонсон.
— И еще одну бутылку, пожалуйста. Джонсон, вошедший было в комнату, вышел обратно в холл, покашливая.
— Хорошо. Только не понимаю, как вы там дышите.
Рэд смотрел в окно. Лейла откупорила бутылку. В холле послышались удаляющиеся шаги Джонсона.
— Ты будешь, Рейд?
Он повернулся и подошел к ней. Она протянула ему кубок.
— Твое здоровье, — произнес он и отпил глоток. Она фыркнула и присосалась к горлышку.
— Женщине это не идет. Давай меняться. Лейла засмеялась:
— Чепуха. Мне кубок не нужен… Твое здоровье. Ну, как?
— Питье или здоровье?
— И то, и другое.
— Бывало получше, бывало похуже — и то, и другое. Ты что здесь делаешь, Лейла?
Она пожала плечами:
— Пью. Проворачиваю кое-какие комбинации. А что делаешь ты? Все ездишь вдоль Дороги, надеешься найти необозначенный поворот — или самому начать новый?
— Вроде того. Довольно долго я считал, что ты нашла истинный путь. Обнаружить тебя здесь — как бы это выразиться? — большое разочарование.
— А я умею производить такое впечатление, правда?
Рэд вытащил из кармана куртки сигару, подошел к свече и прикурил.
— Найдется еще одна?
— Найдется.
Он передал ей зажженную сигару, закурил для себя новую.
— Зачем ты это делаешь?
Дым завивался в спирали над ее головой.
— А что, собственно, я делаю?
— Да ничего! Тратишь жизнь, вместо того чтобы искать.
— Поскольку ты спрашиваешь, — сказала она, вновь приложившись к бутылке, — то я отвечу. Я побывала всюду на этой чертовой Дороге — от неолита до В-30. Я прошла по всем боковым путям, по всем тропкам, вплоть до кроличьих дорожек. Меня знают в тысячах земель под тысячей разных имен. Но ни в одной из них я не нашла того, что искала, что ищем мы.
— И даже не почувствовала приближения? Даже близко не подходила?
Лейла повела плечами.
— Я ощущала приближения: некоторые весьма схожие, другие — совершенно незабываемые. И все не то. Оставалось только сделать вывод, что место, которое я когда-то искала, больше не существует.
— На свете существует все, нужно только уметь найти.
— Значит, нам туда нет пути, по крайней мере, отсюда.
— Не верю.
— Тогда скажи мне, стоит ли оно того? Стоит ли оно растраченной в поисках жизни, если можно отправиться куда угодно, делать все, что тебе захочется?
— Например, пить и проворачивать кое-какие комбинации? Или поджигать постель?
Она выпустила колечко дыма.
— Я занималась ничем, как ты сказал, целый год. И с каждым днем это занятие все легче. И результат тот же самый. Я истратила запас энергии. Я ведь по натуре страшно ленивая. Так приятно сказать себе: «Хватит, это бесполезно!» Вот почему бы тебе не присоединиться ко мне? Чего ты достиг, несмотря на все усилия? Мы могли бы, по крайней мере, утешить друг друга.
— Не хочу сдаваться.
Как раз в этот момент пришли слуги с комплектом постельного белья и бутылкой. Рэд и Лейла молча курили, глядя, как они работают.
Когда прислуга удалилась, она сказала:
— Много денег и возможность спать, сколько вздумается, — ничего лучше в жизни не существует.
— А меня интересуют некоторые вещи в промежутках.
— И что это тебе дало? — спросила Лейла, поднимаясь с кресла. — Черную метку?