Капитан замолчал на какое-то время. Он смотрел на мальчика. Тот медленно поднялся со своего места и пересел чуть в сторону. Снова уставился на камни.
— А теперь то, что не знает никто. Был только один командный пункт, который мы как бы не заметили: здесь, в Японии. Почему как бы не заметили? На то было несколько причин. Во-первых, американцы не имели никакого права в безъядерной стране ставить ядерный командный пункт. Нарушение всех международных правил, всех двусторонних и многосторонних договоров. В наших руках появился козырь, сильный, убийственный козырь. И мы его держали в рукаве на какой-нибудь крайний случай. Но была и куда более важная причина. Американцы сами должны были верить, что про этот пункт мы ничего не знаем. Они должны были на него очень сильно надеяться. Они и надеялись на него, как на Бога.
От слов капитана несло таким расчетливым и поэтому страшным холодом, что мужчины невольно ежились. Каждый из них умом понимал, что политика грязное дело, слышал и про гонку вооружений, про атомные и водородные бомбы, но никто всерьез и предположить - не мог, что в каких-то штабах какие-то генералы вполне серьезно рассматривали карту мира и говорили, как о предрешенном: здесь такой-то «человеческий потенциал», вот сюда мы нанесем первый удар, этот город будет уничтожен... Мир был поделен на квадраты, живого места на нем остаться не должно было. Ни живого места, ни самой жизни. Жуть.
—Американцы много раз проверяли, не нацелены ли наши ракеты на этот пункт. И каждый раз убеждались — нет, наши ракеты в эту сторону даже не смотрят. Наверняка они считали, что здорово провели советских. Видно, даже кто-то из них получил медальку за мудрую мысль. Капитан криво и невесело усмехнулся. Мальчик снова пересел. Что уж за мысли могли прийти в эту юную головку? Ведь не о мире же он думал, в самом деле, не о войне. Может быть, о своей маме, может, о школьном товарище, об учителе. Мальчишеские мысли коротки и ясны. Но здесь, в тишине сада камней, даже самые легкие мысли становились глубокими и вечными.
— А этот командный пункт и был самой большой бедой для американцев. Он, если уж говорить честно,- и был в конце концов их гибелью. Нет, никакие тайные ракеты СССР сюда нацелены не были. Никакие агенты здесь не заменили операторов, никто не перерубал кабели. Просто рядом с командным пунктом стратегических ракет Соединенных Штатов Америки была поставлена хитрая электронная штучка, которую наши ученые ребята назвали «ГП-1». Расшифровывается так— «глобальный подавитель». Мрачноватое название, правда? Но действие этой штучки еще более мрачное. Сигналы, поданные с этого командного пункта, штучка ловила на себя, подавляла и тут же отправляла по адресу, но только в зеркальном отражении...
Немой оглянулся на ребят.
Те, казалось, не слушали его. Они тоже смотрели на серые валуны, расставленные как будто безо всякого смысла посреди площадки. Но капитан понимал — слушали и слышали.
— А это значило просто следующее, — продолжил капитан, — весь ядерный арсенал американцев должен был повернуться против них же. Единственный оставшийся невредимым командный пункт отдал бы приказ ракетам — уничтожить Америку. По зонам, по квадратам. Всю.
Он снова замолчал. Ему почему-то стало нестерпимо стыдно. Словно это он придумал иезуитский аппарат.
— Наши ученые за такое... чудо даже орденов не получили. Кажется, кому-то из них дали премию месячную, кому-то повысили зарплату, кто-то получил квартиру...
Мальчик наконец поднялся, сделал несколько степенных шагов, но вдруг не удержался, подпрыгнул и понесся по дорожке, ведущей из сада на улицу.
«Нет, — подумал Александр, — пацаны везде пацаны».
— Его поставили в середине восьмидесятых. Вернее, ставить начали где-то в семьдесят пятом, и затянулось это на десять лет. А как вы думали — по детальке, по проволочку, по платочке надо было завести сюда эту хитрую штуку. Вот и везли кто только мог— дипломаты, туристы, журналисты, артисты... И — поставили. И до сих пор «забывали» убрать, теперь вот решили. Или сделали вид, что решили. Что уж за игру они там затеяли, я объяснить не могу. Но теперь наше время диктовать свои правила, правда? Наступил момент истины. Вот так, — закончил капитан. — А теперь мы пойдем и отыщем этот подавитель. И отвезем его обратно, потому что слишком уж много народу на него рот разинули. А может, лучше его вообще взорвать, к едрене фене? — вдруг снова улыбнулся он.
И теперь мужчины разделили его радость. Теперь они снова почувствовали себя людьми.
Впрочем, может быть, не от раскрытой им жутковатой тайны, а оттого, что сидели в тихом месте и смотрели на камни, не зря же японцы такие сады придумали.
Кстати, камни в саду поставлены так, что, откуда бы ни смотрел человек, один камень все время скрыт за другими. Всегда остается какая-то тайна…
Глава вторая МЕСТЬ
Что ж, конфликтовать — так по-крупному, сжигая за собой все мосты. Нателла была настроена более чем решительно.
Следующим утром она явилась в офис Токийского отделения международной службы новостей Си-эн-эн. Ее лично принял выпускающий редактор. Принял уважительно и радушно. Между ним и Нателлой состоялся долгий деловой разговор, суть которого в конце концов свелась к следующему: необходимо визуальное подтверждение факта. Си-эн-эн боится допустить ошибку, рискуя тем самым подмочить свою безупречную репутацию.
— И вообще, сейчас американцев заботит совсем другой вопрос, — сказал выпускающий редактор. — Именно ему мы и отдаем девяносто пять процентов нашего эфира.
— Какой вопрос?
— Как пойдет реформа американского здравоохранения, вы понимаете?
— Понимаю...
— Надеюсь на дальнейшее сотрудничество. — Американец протянул Нателле раскрытую ладонь. — Если вдруг появится еще что-нибудь интересное...
— Да-да, конечно, я буду иметь вас в виду... — И Нателла покинула кабинет.
Они будто сговорились... Подавай им визуальное подтверждение. А где его взять?
А то, что произошло через несколько минут, было, скорей, жестом отчаяния, нежели продуманным поступком, Нателла связалась с редакцией газеты «Токио индепендент трибюн», которая выходила как на японском, так и на английском языках. За этой газетой, правда, тянулся желтый хвост бульварности, она позволяла себе печатать то, что никогда бы не напечатали солидные издания: сплетни, слухи и откровенные домыслы. Но и тираж был внушительным, более двухсот тысяч экземпляров еженедельно, что для Японии — цифра почти рекордная. Объясняется это просто: простой обыватель жаждет сенсаций и разоблачений, пусть и липовых, пусть и с пошловатеньким душком.
На предложение Нателяы редакция ответила восторженным согласием и пустила ее материал вне очереди, задержав ради этого выпуск на пару часов. К полуночи статья была готова, а следующим утром ее уже вовсю раскупали в киосках.
Правда, с заголовком газетчики явно переборщили. На первой странице аршинными буквами:
«По улицам Ивакуни бродит оборотень!!!»
А еще через пять дней в Токийское бюро Российского телевидения пришел приказ: корреспондента редакции информации Нателлу Полуян и оператора Владимира Козлова перевести в Москву, так как срок их командировки истек.
Нателла покидала Японию со спокойной душой. Она отомстила трусливому начальству, пусть и таким, прямо скажем, несвойственным для нее способом.
А о статье в «Токио индепендент трибюн» заговорили! И не с шуточными, не с брезгливыми интонациями, а вполне серьезно! Люди поверили, что капитан затонувшего танкера жив, что с ним приключилась какая-то странная, таинственная история. Нателла едва успевала отвечать на все телефонные звонки... С ней связывались крупные издательские дома, телевидение Франции и Испании, то же самое Си-эн-эн... Ее спрашивали — как продвигается расследование? Есть ли новые факты? Кому выгодно исчезновение капитана? Будете ли вы писать книгу и сколько потребуете в качестве гонорара?
Нателла и сама не ожидала, что произведет своим материалом такой фурор. Все-таки приятно... Чертовски приятно...
Самолет приземлился в Шереметьеве-2 в начале десятого вечера. В Японии уже было утро, и спать совершенно не хотелось. Наоборот, Нателла ощущала небывалый прилив сил.
Володька завез ее домой, помог затащить в квартиру вещи.
— Не переживай! — подбодрила его Нателла. — Мы еще с тобой повоюем!
— Ага, — ответил Володька. Он не изменял себе в любых ситуациях.
Поговорив с матерью и заварив себе крепкий кофе, Нателла подсела к компьютеру. Ребята из редакции подарили ей на прошлый день рождения пиратский компакт-диск. «Телефонная Москва-97». С его помощью можно было отыскать адрес и телефон любого человека. Так... Немой И. С.
Мужчин с такой фамилией в списке не было. Значит, ответственным квартиросъемщиком является жена капитана. Посмотрим, посмотрим... Есть!
Немая Елена Игнатьевна...
Глава третья РЕБУСЫ И КРОССВОРДЫ
Разведчик СВР, капитан Немой думал, что после таких откровений ребята осознают всю, так сказать, глубину и ответственность своей работы, что приказы теперь будут исполняться беспрекословно и четко, а обсуждаться только в сторону их лучшего исполнения.
Но исповедь его породила только еще большее количество вопросов.
— А с какого бодуна теперь надо это оборудование отсюда вывозить? — спросил Козлов. — Ну стояло бы и стояло на всякий случай.
— Нельзя уже тянуть, какая-то утечка информации прошла. Мы же теперь не в «холодной войне». На словах, по крайней мере. Наши ракеты на Америку не нацелены. Нет-нет, надо подчищать концы...
— Ага! Подчищать надо, а тебе на танкер грузят ящик с кирпичами! — встрял Сотников.
— Да, тут какая-то накладка. Тут что-то запутано сильно, — досадливо мотал головой капитан.
— Вот интересные пироги, они сюда этот подавитель десять лет завозили, а мы за раз должны вывезти, — сказал Митяй.
— Нет, весь подавитель мы не вывезем, — усмехнулся Немой. — Нам надо увезти только, что называется, сердцевину «ГП». Ну, как бы ключ. Без него система, сами понимаете, — ноль. Так, набор микрорадиодеталей.
— Так, а штуковина эта вроде телевизора? — спросил расчетливый Митяй, повторяя недавний вопрос Турецкого.
— Думаю, скорее, вроде холодильника.
Эти разговоры они продолжали уже, как казалось всем ребятам, бесцельно бродя по улицам города. Прохожие удивленно оглядывались на взбудораженную группу русских, которые горячечно размахивали руками, что-то кричали друг другу, забегали вперед, останавливались и вдруг начинали яростно спорить.
Город Ивакуни лежал в стороне от туристских маршрутов. Достопримечательностей — кот наплакал. Но Турецкий сразу заметил, что европейских лиц здесь больше, чем где бы то ни было на архипелаге. В основном это были румяные улыбающиеся парни с военной выправкой, которые, впрочем, могли бы сойти и за студентов-спортсменов. В военной форме Турецкий никого не увидел. «Ну так и мы как бы спортсмены, — подумал он. — Но это уже легче, не так бросаемся в глаза».
— Накладка! Запутано!— размахивал руками Сотников. — Да нас кто-то подставляет, всю дорогу сует палки в колеса. И тебя, капитан, тоже.
— Вы на меня грешили, я знаю, — мрачно сказал Гладий. — Теперь на кого подумаем?
— А все просто: кому выгодно нас подставлять? — спросил Александр. — И вообще, откуда все знают о нас? А раз знают про нас, значит, и про подавитель этот чертов...
— Ты сам и ответил! — воскликнул капитан. — Кто-то продал наш секрет японцам. А те, в свою очередь, американцам, кому там еще — французам, англичанам...
— Пиратам, — напомнил Гладий.
— Да, за такой штучкой погонится любой! — Капитан единственный из компании оглядывался по сторонам. — Шутка ли? Управлять стратегическими ракетами противника, да вообще всего мира!
Ребята словно только сейчас сложили два + два.
Действительно, кому такое «ГП» не понадобится? Это ж мечта любого придурковатого диктатора, любого политического террориста, да что там! Какая страна откажется от такой надежной крыши над головой? — М-да, — сказал Турецкий. — Такую штуку не могли не продать.
— Фигня! — закричал в запале Веня. — Продали ящик с кирпичами и взрывчаткой!
— Значит, тот, кто продал, не звал про кирпичи — только и всего! — развел руками Немой.
«Хорошо, не знал, — подумал Турецкий. — Но кто-то же знал! Там все корешки и вершки!»
— А кто готовил операцию? — снова остановил он компанию.
— СВР, — снова, как «север», сказал Немой, но теперь на всякий случай пояснил: — Служба внешней разведки.
— Так-так-так, — наморщил лоб Митяй. — Выходит, наше ведомство в детали посвящено не было?
— Этого не знаю.
— Погодите, братцы, если продали наш секретный подавитель, то искать его уже не имеет смысла. Японцы его уже изъяли! Чего мы тут делаем?
— Если бы изъяли, так чего гонялись бы за нами и капитаном? — досадливо махнул рукой Сотников. — Нет, они тоже думали, что груз на танкере. Они этот танкер и бомбанули!
Капитан вдруг остановился прямо посреди небольшой площади. И уставился на солнечные часы — аккуратный широкий бетонный круг с латунными делениями и черным штырем посредине; тень от которого как раз падала на половину третьего.
— А кто меня тогда выручал? — спросил Гладий. — Шо, тоже японцы? Или тоже наши? И какие «наши»? Которые — наши? Или которые — не наши?
— Да, блин, сплошные ребусы и кроссворды, — сплюнул с досадой Митяй. Тут же опомнился и стал ногой затирать плевок, который на идеально чистом тротуаре смотрелся-прямо-таки оскорбительно.
Компания двинулась дальше, не заметив, что капитан все еще любуется солнечными часами.
— Игорь Степаныч, пошли, — позвал Александр. — Чего встал?
— Да-да, — словно опомнился Немой.
Они прошли еще метров сто и невольно остановились. Решить все загадки, которые на них свалились, они были не в силах, поэтому, по человеческому обыкновению, просто махнули на них рукой, авось когда-нибудь само прояснится. Теперь они хотели понять другое.
— А куда мы, собственно, идем? — спросил Турецкий капитана.
— Мы ищем подавитель, — сказал Немой обыденно.
— Ага, — улыбнулся Сотников. — Может, у людей поспрошаем. Не видел кто здесь советского секретного оборудования? Ты хоть знаешь, Степаныч, как он выглядит?
— Не-а,— легкомысленно пожал плечами Немой. —Я знаю, что вон в той горе подземный бункер с командным пунктом.
Ребята посмотрели в ту сторону, куда показывал капитан. Гора как гора, скорее даже холмик.
— Так нам туда? — спросил Митяй.
— Нет, туда нас и на пушечный выстрел не подпустят. Да нам туда и не надо. Подавитель где-то в городе. Как он выглядит, я не знаю, но о принципе работы догадываюсь. Да и вы, если пораскинете мозгами, сообразите.
— Ага, пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что, — сказал Митяй.
— А почему ты решил, что в городе? — спросил Александр.
— Потому что он должен же чем-то питаться, я имею в виду электричество. В лесу или в чистом поле его где взять? Нет, эта штука где-то здесь. Не тянуть же кабель к бункеру. Да там такая охрана — сразу бы учуяли.
— Значит, он подавляет радиосигналы? — задумчиво спросил Турецкий.
— Тепло, — сказал капитан.
— Значит, он должен их ловить? — продолжал соображать Александр.
— Еще теплее.
— Значит, у него должна быть антенна, — сказал Турецкий.
— Горячо.
— Радар, — догадался Василий. — Совсем горячо, жжет прямо, — улыбнулся капитан.
Ребята оглянулись вокруг. Улыбаться, прямо скажем, было нечему. На каждом, даже самом невзрачном домишке городка красовалась одна, а то и несколько телевизионных тарелок. Каждая из них могла служить радаром или антенной.