– В будущем, я бы предпочел стать тебе не любовником, а другом, чтобы наконец понять, почему в твоих глазах столько грусти. А любовникам о таком правды не говорят.
Девушка поменялась в лице. Мне показалось, что у нее даже эти их выдающиеся ушки поникли. Но она быстро взяла себя в руки. Ответила холодно, типично по-эльфийски:
– Не думаю, что хочу с тобой подружиться.
– Не важно, – махнул рукой я, – Главное, что я хочу.
– Мужчины, – протянула светлая с первой парты с типичными женскими интонациями.
– Отнюдь. В отличие от некоторых, – я бросил взгляд через плечо на Барсика, – Я помню, что у дроу матриархат, и, значит, если я хочу найти ключик к темной половине класса, мне в первую очередь стоит заручиться поддержкой единственной девушки-эльфийки в их стане.
– Если хочешь что-то там поободрать, – буркнул коротковолосый темный, – Никогда не называй нас…
– Дроу? В моем мире вас называют именно так, хоть вы у нас и не живете, но часто фигурируете в книгах и сказках. Мне так привычнее.
– То есть уважать нас ты не собираешься? – спросила темная, сейчас больше всего на свете напоминающая сошедшую с картинки в книжке снежную королеву.
– Собираюсь. А вы меня? – я тут же поймал её в словесный захват и поспешил закрепить результат, – Попробуем договориться.
В красных глазах темной снова мелькнул интерес.
– Что ты предлагаешь?
– Я перестаю называть вас дроу даже в мыслях, а вы хотя бы на этом занятии ведете себя прилично и не пытаетесь вставлять мне палки в колеса.
– Мы еще даже не начинали. Что ты подразумеваешь под прилично?
– Я скажу, когда будет неприлично, и вы сразу же прекратите, идет?
Она смотрела на меня. Я на нее. Единственный аргумент в мою пользу, который я видел с её точки зрения – это её собственное любопытство, которое разделяли другие представители её маленького клана. Остальное было несущественным и к рассмотрению не принималось. И все же я победил, точнее, её любопытство одержало победу.
– Хорошо, – эльфийка подарила мне томную улыбку. И ей никто не крикнул – «Не решай за всех!»
– А нас ты за что собираешься купить? – чернявая светлая хмурилась и выглядела в чем-то даже комично. Но я не рассмеялся, пусть и хотелось.
– А зачем мне вас покупать? Вы же светлые. Вам по штату полагается вести себя прилично, это только злодеям всякие плюшки за покладистость полагаются.
– Так не честно, – не очень убедительно возмутился рыцарь.
– Зато действенно. – возразил я и спросил, – Еще вопросы?
– Ты про парней так и не сказал, – напомнил темный, похожий на девочку.
– Из всех присутствующих в моем вкусе только ты, как уже, я смотрю, догадался. Но я бы все равно с тобой спать не стал.
– Почему это? – было заметно, что эльф уязвлен. Ну еще бы, эта куколка явно привыкла, что нравится всем без исключения, и даже не всякий стопроцентный натурал может ему отказать.
Пришлось объяснять так, как есть.
– Я предпочитаю таких партнеров, которые не будут лежать бревном и ждать, когда я их высочество ублажу, а принимают самое активное участие в процессе, чтобы не им одним удовольствие получить, но чтобы мне оно в не меньшем количестве перепало.
– Откуда ты знаешь, что я не… – начал эльф, но запнулся, напоровшись на мой ироничный взгляд. – Я не такой! – бросил он и плюхнулся на стул.
Просто прелесть, а не ребятки. Хорошо, что у них тут не школа, а именно университет. И за все эти разговоры о постелях меня в педофилии не обвинят. С чего я это взял? Да, розовый фей, декан моих колокольчиков, когда мы с командорами от ректора уже выходить собрались, обмолвился, обращаясь больше к ректору, что мне будет легче у них тут обжиться, если я, такой молодой и горячий, с кем-нибудь из студенток роман закручу. Тоже мне, купидон переросток. Я потом еще у Мурки уточнил, пока мы красотами из окон любовались. Что, у них тут, правда, с этим так просто? Ну, что студенты с преподами романы крутят и наоборот. И он подтвердил. Из-за того, что в большинстве своем продолжительность жизни у них тут довольно внушительная, если пересчитывать, к примеру, на человеческий возраст, разница между преподавателем и студентом будет совсем небольшой. Поэтому с этим давно не запариваются. Я, если честно, удивился, но на заметку взял. Не зря, как оказалось. Вот оно мне при первом знакомстве и пригодилось.
– Кто-нибудь еще что-то спросить хочет? Или на завтра оставим?
– А Вы что, теперь каждый классный час будете так начинать? – Подал голос неприметный парень в одежде восточного покроя, который сидел перед рыжим нахалом с последней парты темного ряда. Похоже, это был тот студент, в личном деле которого значилось – родом из пустыни Наби.
– Нет. Но первое время, наверное.
– Тогда завтра мы придумаем еще вопросов, – снова влезла чернявая.
Я пожал плечами.
– Да пожалуйста!
– Ладно, – кивнула она и тут же уточнила, – Значит, у нас осталось две проблемы, как Вы выразились. С именами и с партами.
Надо же, запомнила. Хотя, такие, как она, всегда все подмечают и редко что забывают. Умница моя, так бы в угол и поставил, чтобы не считала тут себя самой умной. Даже темная ведет себя куда элегантнее, чем она.
– Да.
– И что там с именами?
Я повернулся к столу. Выудил лист бумаги, принесенный мной вместе со стопкой личных дел, и, глядя на него, объявил:
– Все просто, – посмотрел на ребят поверх листа и продолжил, – Для меня ваши имена, особенно эльфийские, слишком длинные и труднопроизносимые. Поэтому с этого дня я буду звать вас коротко и так, как удобно мне. Чтобы не путаться и не оскорблять вас этим.
– А каким-нибудь диким сокращением Вы нас не оскорбите? – это спросила девушка-оборотень, которая сидела на галерке светлого ряда. Голос её дрогнул. Видимо, она предпочла бы и дальше отмалчиваться, но сама идея сокращений ей настолько не понравилась, что она рискнула подать голос.
– Не знаю как у вас, но в моем мире принято давать университетским друзьям смешные прозвища. Иногда они сближают куда сильнее чего-либо иного.
– А если мы не хотим сближаться ни с вами, ни друг с другом? – спросил коротко стриженный темный.
– Не хотите, а придется. Я ведь как сяду, так и слезу.
– Думаете, мы Вас испугаемся?
– Думаю, я сделаю все, чтобы добиться вашего уважения.
– Уважать, как равного, не мага? – темный скривился.
Я не стал его разубеждать. Просто еще раз глянул на листок и первым назвал имя старосты.
– Ириль Флевелет Рассветная.
– Это я, – пропела со своей первой парты чернявая. Да, как в воду глядел.
– Будешь Ирой. Дальше. Алиэль Мильзились Душистый. Язык сломаешь, – посетовал я.
А светлый эльф, единственный в моем классе светлый мужского рода, поднял руку.
– Я.
– Алый.
– В смысле?
– Я буду называть тебя Алым, – терпеливо пояснил я. Если у парня и были возражения, он смолчал. Но я быстро смекнул, что они все промолчат, но отзываться на мои клички не станут. По крайней мере, в первое время, но я надеялся уже к завтрашнему дню придумать для своих деток что-нибудь еще, что помогло бы мне добиться взаимопонимания, – Следующий, – я снова сверился со своими записями. – Антилия Визария Вейла, – назвал я имя второй светлой. – Будешь Лией. Карунд Капеле Иль-Янь. Можно было бы по фамилии, но я сократил имя. Кар.
– Я что, по-вашему, птица? – возмутился коротко стриженый темный.
– А у вас тоже встречаются каркуши? – невинно поинтересовался я.
– Встречаются, – раздосадовано буркнул он.
– Тогда спешу тебя обрадовать, у нас ворон считается предвестником скорой смерти. Черный, опасный, но умный.
– Хотите сказать, что я ассоциируюсь у Вас с ним? – голос эльфа прозвучал уже не так сердито.
– Хочу, – он больше ничего не ответил, но я зачислил очко на свой счет. – Дальше. Машмул Фраппе Верь-Явь. Будешь Машулей или Машкой.
– Звучит похоже на мое собственное имя. Но в чем подвох? – прищурившись, вопросил хорошенький темный.
– Маша – традиционно женское имя, – огорошил я, и до того, как он успел возмутиться, быстро продолжил, чувствуя, как Машка прожигает меня возмущенным взглядом, – Илюизмена Вариусель Вик-Холь – Иля, – я бросил быстрый взгляд на темную и перешел к следующему имени, – Томас Рутберг, можно было бы и не сокращать, но не будем отделять от коллектива. Окинув класс взглядом, я не сразу дождался поднятой руки от рыжего парня с галерки. – Будешь Томом.
– Меня так и отец зовет, – презрительно фыркнул он.
– Значит, и я буду.
– Думаете, я буду счастлив?
– Думаю, тебе придется привыкнуть.
– Не думаю, что придется. Вы через месяц сбежите, как и остальные, – и расплылся в мерзкой ухмылке. – Обещаю.
– Не говори «гоп!», пока не перепрыгнешь, – он нахмурился. То ли переводчик не справился, то ли, наоборот, все правильно перевел, и парень теперь раздосадован таким моим настроем. Но я не стал больше на него отвлекаться, – Пауль Виттебранд Аналой. – Рыцарь встал и даже соизволил мне поклониться. Хороший мальчик, но слишком правильный. Жизнь таких не любит, обламывает жестоко и, как правило, навсегда. – В принципе и твое имя я бы сумел произнести, но, опять-таки, не будем выделяться.
– И как вы меня обзывать станете?
– Обзывать? Ну, может быть, – я усмехнулся и ласково протянул. – У-у-лька.
У рыцаря заходили желваки, он опустился на стул и больше не удостоил меня взглядом. Да, трудно тебе в жизни, светлый мой, придется.
– Гарилика Тробург Вий, – это было имя девушки-оборотня. Она просто встретилась со мной глазами. Даже руки не подняла. – Будешь Гарри. К слову, это мужское имя.
Она тут же опустила глаза в парту. Не понравилось. Впрочем, как и всем остальным.
– И Фаль Инойс. Честно скажу, это имя было самым простым для меня. – Я нашел взглядом на светлом ряду парня в одеждах жителя пустыни, который остался последним неназванным. – И все же, я и его буду сокращать. До простого и звучного Фа.
– И что же в нем звучного? – спросил меня пустынник.
– В моем мире это одна из семи нот.
– А у нас нот восемнадцать, – сказала рыжая светлая эльфийка, которую я окрестил Лией.
– Ну вы же эльфы, у вас все не как у людей, – отозвался я и отложил свою шпаргалку обратно на стол. – И последнее. Скоро звонок, но, думаю, мы успеем. К слову, именно сейчас, товарищи темные получат шанс выполнить нашу с ними договоренность о приличном поведении, – я окинул притихший класс долгим взглядом и позвал старосту. – Ира, будь так добра, подойди.
Черноволосая эльфийка не сдвинулась с места. Даже не посмотрела в мою сторону. Мило. Но именно это я и ожидал.
– Жаль. Тогда о самом грустном на сегодня я сообщу вам сам, и руководить процессом тоже придется самому.
– И что же это будет? – спросила темная, глянув на проигнорировавшую меня светлую.
Судя по всему, она заговорила со мной только ради того, чтобы сделать все наперекор лидеру светлого лагеря. Очень интересно. Скорей всего и та договоренность насчет обращения к ним, как к дроу, была так легко принята лишь потому, что светлым такого счастья не обломилось. Судя по всему, оба местных враждующих лагеря только и занимались тем, что по мелочи гадили друг другу. Интересно, когда они при этом успевали учиться? А ведь, судя по оценкам, на успеваемость их разборки не сильно влияли.
– Ну, во-первых, я напомню вам о командорах, которые все еще здесь. Так, на всякий случай.
– Намекаете, что мы будем обязаны Вас послушаться, чтобы Вы там не придумали на этот раз? – зашипел на меня Кар.
Я вежливо улыбнулся. Не думаю, что командоры одобрят такое мое использование служебного положения, но сейчас для меня в первую очередь важен результат. Глядя в красные глаза Карунда, я без объяснений скомандовал.
– Возьми парту и поставь её вплотную к парте Лии.
– Что? – темный настолько опешил, что даже на крик его не хватило. Прозвучало сипло и недоверчиво.
– С этого дня в моей классной комнате не будет двух рядов парт, только один смежный.
– Я этого не сделаю!
– Хорошо. Тогда, когда вы в следующий раз придете сюда, я обещаю, что вся мебель будет заменена, и вместо одиночных парт будут стоять те, что рассчитаны сразу на два человека, то есть общие. И теперь вопрос. Как вы хотите, остаться каждый при своем индивидуальном столе, который просто будет стоять рядом с другим таким же, или сидеть за одним, тесно соприкасаясь локтями и задевая друг друга коленями? К слову, у таких парт не два стула, а одна, общая на двоих скамейка. Как вам?
– Ректор на такое никогда не пойдет, – в голосе моей старосты прозвучала такая убежденность, что я позволил себе улыбнуться.
– Я ему скажу, что это новая психологическая методика по приучению вас к обществу друг друга. Как считаешь, подействует?
Она так на меня посмотрела, что я сразу понял – не ошибся, очень даже подействует. А Ира опустила глаза и тихо, голосом обреченного на медленную смерть, спросила.
– И с кем придется сдвинуться мне?
– Только с достойнейшим из всех противников.
Стоило мне это сказать, как светлая обернулась и встретилась взглядом с темной. Молодцы девочки, быстро разобрались, кого я имею в виду. То, как вытянулись их лица, меня уже мало волновало. Я продолжал распределять остальных.
Алого я посадил с Машкой, Тома с Улькой, Гарри с Фа. Разумеется, когда я закончил озвучивать пары, никто и не подумал вставать с места. И тогда я скомандовал.
– А теперь, все дружно встали… – они затравленно смотрели на меня. Первым не выдержал Алый. Он матюгнулся. Так, что будь я какой-нибудь матроной начала двадцатого века, меня бы на месте Кондратий хватил. Но вся его магия ушла в пустую, втянувшись в мой артефакт. Я остался стоять у стола несокрушимый и спокойный. Эльф резко отвернулся.
– Хорошо, – легко обронил я. – Можете быть свободны.
Никто не встал с места. Темные переглядывались со светлыми. Меня удивило, что первым решился Том.
– Ладно, командуй еще раз, чтобы все вместе, – потребовал он, и я, не видя смысла отказывать, подчинился.
Даже руку для вящей убедительности поднял.
– Дружно, вста-ли… – единогласие было полным. Они на самом деле встали и все без возражений ухватились за столы. Я резко опустил руку. – А теперь… сдви-гайсь!
И они сдвинулись. Аккурат по центру класса. Я ободряюще всем улыбнулся.
– Ставьте стулья, задвигайте их и можете быть свободны.
– Звонка еще не было, – тихо напомнила мне Ира.
– Ничего. Будем считать, что это компенсация за перенесенный стресс.
Никто не отреагировал на мою шутку. Все молча собрались и, прошествовав мимо Мурки, который так и простоял весь урок у стены, застыли в дверях, потому что Иле, темной эльфийке, которая выходила первой, вздумалось остановиться прямо посреди прохода.
– Ты позволяешь себе не утруждаться произношением наших нормальных имен, только потому, что мы студенты, и мы от тебя зависим, так?
– Нет. Я и командоров не утруждаю себя называть нормальными именами. Если тебе это так принципиально.
И все мои детки, как по команде, уставились кто на одного, кто на другого командора. Ну, же, братцы, не подведите! Я пытался отчаянно сигнализировать взглядом Мурке, но неожиданно первым сдал всю контору Барсик.
– Он меня с первых минут знакомства Барсиком обозвал. Так называют их домашних животных – кошек.
– Как наши кошки? – спросил Машка, сделав ударение на «наши». Мне сразу стало интересно, что же у них там за кошки такие.
– Вряд ли. Такие, как ваши, в их домах не поместились бы. Только вашему командору повезло еще меньше, чем мне.
Все посмотрели на Мурку.
– И как он вас назвал? – спросила Иля.
– Муркой, – темный командор улыбнулся и добавил, – Но я не думаю, что мне не повезло.
– Не льсти себе, – ядовито бросил в его сторону Барсик, и тут уже вмешался я.
– Это ты так ничего и не понял, – сказал я ему. Он недоуменно посмотрел на меня. – У темных же матриархат, причем, как я понял, довольно жесткий. У них женщины – куда более ценные члены общества, чем мужчины. То, что я назвал его женским именем, не столько оскорбило, сколько вполне могло ему польстить.