Когда мы остановились на светофоре, меня привлек один маленький незначительный жест: постукивание пальцев Елизара по кожаному рулю. Невольно засмотревшись, я протянула левую ладонь и провела полукруг, аккуратно коснувшись пальцев Барона. Я почувствовала легкое покалывание, а когда одернула руку, с ужасом поняла, что мою реакцию заметил Елизар. Но ничего не сказав, он тронулся с места, как только красный переключился на зеленый.
«Что я делаю?» – пронеслось в моей голове.
«Как что делаешь? Балдеешь от этого красавчика!» – мой внутренний голос всегда вовремя давал о себе знать.
«И ничего я не балдею!»
«Балдеешь!»
«Нет!»
«Да!»
– Замолчи! – О, Боже! Я сказала это вслух.
– Да я как бы, и так ничего не говорил, – усмехнулся Елизар, странно поглядев на меня.
Я бы еще и пальцем у виска покрутила. Ну что за дебилка я, а?!
– Что, нервничаешь перед ужином? Не беспокойся, я никому не скажу о том ужасе, который ты приготовишь.
Откуда он знает, что я собралась готовить ему ужас? Хотя, наверное, это так и есть.
– Зачем тогда просил приготовить?
– Я не просил, – повернулся он ко мне, заглушив мотор, когда мы подъехали к подъезду многоэтажного дома, где жил Елизар. – Я поставил тебя перед фактом.
– Тебе говорили, что ты наглый? – Я вспыхнула от его слов и близости одновременно.
– И бессовестный. – Его улыбка была такой же, как и он сам.
– Ты невыносим!
– Я не прошу тебя выносить меня. Всего лишь – приготовить ужин, – отстегнув ремень безопасности, он вышел из машины и, обойдя ее, открыл мне дверь.
– Какой галантный! – фыркнув, я забрала пакет с продуктами с заднего сидения и пошла по направлению к подъезду.
– Несмотря на то, что наглый и бессовестный.
Квартира Барона была оформлена в современном стиле светлых тонов. Я шла по коридору и оглядывалась по сторонам, пока тишину не нарушил Елизар.
– Можешь пройти в гостиную и там переодеться.
– Не поняла? – Я и забыла о сообщении Барона, в котором говорилось о моем наряде.
– Скоро поймешь. Иди в гостиную.
Первый, второй, третий, четвертый, пятый шаг – и я на месте. Наверное, я полминуты сверлила то, что должна была надеть.
Нет, он что издевается?!
– Совместим былые века с нынешним? – Интимный шепот Барона возле уха, вызвал во мне волну негодования, раздражения и… возбуждения! Я точно с ума схожу!
– Я не надену это, – резко развернувшись, врезалась в его широкую грудь, упершись в нее руками. Его ладони легли на талию по бокам, и он медленно начал подталкивать меня в сторону дивана, не понимая, как магнетически действовала его коварная улыбка и прикосновения.
– Наденешь, но, если хочешь… – он нагнулся ко мне, почти невесомо касаясь слегка колючей щекой – моей. – Можешь не надевать… – Я уже готова была спокойно выдохнуть, как с трудом проглотила ком в горле, едва он озвучил следующее предложение: – Будешь готовить голой.
– Не дождешься! – оттолкнув его от себя, я снова посмотрела на красного цвета ливрею и современные белые чулки.
– Поспеши, Малина. Не заставляй мужчину долго ждать – это дурной тон. – Прежде чем покинуть гостиную, Елизар бросил напоследок: – А терпение у меня исключительное. Если я чего-то хочу, то обязательно дождусь.
На что это он намекает?
Хоть я и вышла из себя, но сказать честно, примерить вещи, что носили раньше, было одним из моих желаний. Правда, я не думала, что оно осуществится сегодня. Барон, видимо, решил вырядить меня слугой Его Величества. Может, это его тайная фантазия и он получает от этого оргазм?
Полностью облачившись в «вечерний» наряд, я оглядела себя в зеркало и поняла, что не так уж и плохо выгляжу, скорее – наоборот. Неужели Елизар надеялся меня смутить этим мужским атрибутом одежды? Сам пусть смущается! Хотя, ему это не грозит, конечно. Еще раз, взглянув на себя в зеркало, я вышла из комнаты, направившись на кухню, но задержалась у двери в комнату Барона. Не удержавшись, я все-таки в нее вошла. Здесь практически ничего не было, кроме огромной кровати, покрытой красным шелком, большого белого шкафа и плазмы на белой подставке возле стены. Окна были от пола до потолка с белыми и красными портьерами. За окнами простиралась уютная лоджия, на которую решила не выходить, а посмотреть через стекло. В этой комнате, как и во всей квартире, чувствовался вкус. То, что Барон живет один, можно было не догадаться, судя по порядку, который не особо свойственен мужчинам. Или я просто сужу по Антону? Хотя, Аня, бывает, жалуется на Мишу, когда тот разбрасывает свои носки, где попало. Чтобы Барон, который, по всей видимости, сейчас принимает душ, меня не застал в его комнате, я поспешила ретироваться, как взгляд зацепился за вещи, небрежно лежащие на кровати: белая рубашка с короткими рукавами и черные брюки. И тут мне пришла идея спрятать его вещи. Поэтому, недолго думая, я утащила их в кухню, а пока решала куда их деть, услышала, как открылась дверь в ванной. Значит, скоро Барон узнает о «пропаже». Ничего, пусть поищет.
Тем временем, я занялась готовкой, решив приготовить блюдо, которое он будет помнить очень долго. Пока я замесила тесто, включила плиту, на пороге появился Елизар. Поворачиваться к нему я не спешила, наверняка он не в очень хорошем расположении духа, что я взяла его одежду без спроса.
– Ты, случайно, не мои рубашку с брюками на ужин решила приготовить? – услышала я голос Елизара, в котором играли иронические нотки.
– Что ты, нет, конечно! – можно было бы добавить «понятия не имею, о чем ты говоришь», но прозвучало бы неправдоподобно.
– Не то они каким-то чудесным образом исчезли из моей комнаты, – вкрадчивым тоном сказал он и, мне показалось, что Барон сократил расстояние между нами и тихонько подошел, пока я стояла к нему спиной, раскатывая тесто, которое, то и дело прилипало к скалке. – Впрочем, я и без них себя комфортно чувствую.
На этих словах я обернулась и чуть не прикусила язык. Елизар Баронов, собственной персоной в… чем мать родила! Вот это зрелище! За таким разворотом плеч, никто тебя не увидит – ощущаешь себя, как за каменной стеной… К такой груди хочется прижаться всем телом, почувствовать весь его жар… прикоснуться ладонями к крепкому торсу и заскользить, затем по спине и вниз… Кстати, о низе – туда я старалась не смотреть, хотя, мимолетно, все же, позволила себе эту маленькую слабость и тут же пожалела, потому что желание, что так спешно и ярко возникло, явно превышало мою скромность.
Я поспешно отвернулась и закусила губу, выдавив из себя:
– Тебе лучше выйти из кухни, не то, не дай Бог, еще масло брызнет и обожжет твой… эм…
– Ты так за «него» переживаешь? – Он приблизился ко мне вплотную, расставив руки по обе стороны от меня, из-за чего мне пришлось немного наклониться вперед. Барон макнул указательный палец в тесто и медленно провел по нему кончиком языка. – М-м-м… какая гадость, Малина, – тоном искусителя добавил он, когда я, наверное, казалось, перестала дышать, очарованная процессом. – А вот чулки тебе очень идут, – чуть тише добавил он и вышел из кухни.
Взглянув на свои руки, я заметила, как дрожат пальцы. До сих пор ощущала легкий озноб.
Мало того, что я никогда в жизни блины не готовила, более того, я даже не осведомилась, как это делается, у меня еще и из рук все валилось. А все Барон виноват! Кто просил его заходить в кухню голым?
Вот теперь я жалела, что так и не открыла кулинарную книгу, присланную мне Елизаром. Именно сейчас захотелось приготовить все-таки что-то стоящее, особенно, после его фразы про гадость. Боже мой, с этим мужчиной, мои мысли меняются со скоростью света! В итоге, блины мои подгорели, а варенье из малины, которое мне показалось недостаточно сладким, я пересластила. На тарелках это все выглядело менее ужасно, особенно, когда я сверху полила сметаной. И вообще, готовка не для меня! Пусть ищет себе жену, которая ему будет готовить! Не понравится – хотя, изначально так и планировалось, – пусть готовит сам.
– Ты что спалить хату решила? – На сей раз, Елизар соизволил надеть спортивки, под которыми явно не было белья. Ну, вот, снова мои мысли не в том направлении!
В кухне тем временем, действительно было много дыма, словно туман окутал.
– Я тебя предупреждала, что не умею готовить!
– Никогда не поздно учиться! И, по-твоему, это похоже на настоящий ужин? Блины, обычно, едят на завтрак!
– Я их ем не только на завтрак.
Елизар ничего не ответил, но по его виду можно было понять, что он возмущен. Медленным шагом он подошел к столу и попробовал кусочек блина, так нелепо лежащего на тарелке. Не спеша, он хорошо его прожевал и проглотил с таким видом, будто это не блин, а камень. Баронов посмотрел на меня исподлобья и, не слова не сказав, взял тарелку со стола и выбросил содержимое в мусорное ведро.
– Если еще просто блины, даже такие ужасно невкусные, я бы смог съесть, но приправленные малиновым вареньем… – Он замолчал и, сделав шаг ко мне, добавил: – Нет.
– Не нравится малина?
– Терпеть ее не могу, – наклонившись, сказал он мне на ухо.
– Поэтому ты меня постоянно задираешь?
– Нет, – ухмыльнулся. – Мне просто нравится тебя злить. Что ж, если не умеешь готовить, значит, будешь мне помогать, потому что оставаться голодным я не собираюсь. А после ужина, ты вымоешь посуду. – И прежде чем я успела что-либо возразить, он перебил: – Не зря же на тебе сегодня такой костюм.
– Ну, ты и гад!
– Я знаю, дифирамбы потом петь будешь.
Баронов оказался очень даже неплохим кулинаром. Ужин получился вкусным, хоть и готовили его долго. Вернее, я только помогала овощи чистить и мыть, все остальное делал Елизар. Ужинали мы в полном молчании. Не знаю, как так получилось у Баронова, но я чувствовала себя виноватой за то, что не умею готовить и чуть не спалила ему кухню. А идея приготовить специально невкусный ужин, уже не казалась такой удачной, наоборот – детской. Правильно Миша говорил – пора взрослеть.
Переведя взгляд с тарелки с едой на Елизара, который поглощал ужин в своей манере – Барона, довольно аристократично, я снова залюбовалась. Антон, обычно ел быстро, а иногда чавкая при этом. Елизар же, ел иначе, держа правильно приборы, сидя с прямой осанкой.
«Может, он в прошлой жизни и правда был Бароном?» – подумала я, продолжая наблюдать за ним, пока он не видел этого.
«Ага, а ты его Баронессой была», – сама себе же усмехнулась, но как-то горьковато это получилось.
– Ты есть будешь или на меня смотреть? – Вот же ж глазастый! – Или тебе не нравится?
– Нравится, – серьезно ответила я.
Через полчаса я уже домыла посуду и засобиралась домой. На улице почти стемнело.
– Подожди меня, я переоденусь и отвезу тебя, – сказал Елизар, видя, как я топчусь в коридоре.
– Не нужно, я вызову такси.
– Я сказал, что довезу тебя. И не спорь со мной.
«Какой грозный! – фыркнув про себя, я все же обрадовалась, что он меня довезет до дома. – У меня будет еще одна возможность полюбоваться тем, как он водит машину».
***
«Грозный виноградик» (23:35): Ты сегодня грустная, тебя кто-то расстроил?
«Веселая медузка» (23:35): Скорее всего, я сама себя расстроила.
«Грозный виноградик» (23:35): Чем же?
«Веселая медузка» (23:36): Неумением готовить. Я сегодня чуть кухню не спалила одному бессовестному красавчику.
Мой собеседник рассмеялся, отправив несколько смешных смайлов.
«Грозный виноградик» (23:36): Я думаю, он не в обиде на тебя.
«Веселая медузка» (23:36): Даже если и в обиде, мне все равно!
«Грозный виноградик» (23:37): Вижу, вы с ним не ладите.
«Веселая медузка» (23:37): Это все, потому что он не любит малину.
Он снова засмеялся.
«Грозный виноградик» (23:38): Думаешь?
Я задумалась. Ведь действительно, не дерзит же он мне, потому что не любит эту ягоду? И в чем же тогда дело?
«Веселая медузка» (23:39): А что бы ты сделал, если бы тебе приготовили горелые блины с малиной?
«Грозный виноградик» (23:39): Отшлепал бы, негодяйку!
«Веселая медузка» (23:39): Значит, ты меня бы отшлепал?
«Грозный виноградик» (23:39): Конечно, с удовольствием!
После его сообщения последовал смайлик с довольной ухмылкой, из-за чего я рассмеялась.
Проболтав опять до самой ночи со своим виртуальным знакомым, я распрощалась с ним и почти мгновенно погрузилась в сон. В нем я ступала по зеленому ковру – душистой траве, на которой появлялись цветы, распускаясь самыми красивыми бутонами, встречая вместе со мной Весну. Она протянула свои прозрачные, словно шлейф шарфа тонкие кисти, будто приглашая в свои объятия. И только коснувшись их, я была прижата к сильной мужской груди все того же незнакомца в белом костюме, но вместо бокала, в руке он держал красную розу, дотронувшись которой, я заметила, как она раскрыла свои лепестки и загадочно подмигнула. Подняв взгляд на мужчину, я снова не увидела его лица, кроме все тех же дымчатых изумрудов, так зачаровано глядевших в мои глаза…
Глава 7
После того, как я показала себя полной неумехой, прошло чуть больше недели, и за это время Елизара я не видела. Должна признаться, стала думать о нем каждый день и даже скучала, несмотря на то, что каждый вечер меня отвлекал «Виноградик». Я по-прежнему не знала, как зовут моего виртуального знакомого, но уже привыкла к нему. С ним безумно интересно общаться. Как я поняла, он разносторонняя личность, – любил гонять на спортивном мотоцикле или автомобиле, чтобы адреналин бурлил в крови. Когда он мне об этом поведал, я вспомнила Елизара, который, по всей видимости, тоже не против экстрима. Все же, странно видеть его в экипировке байкера, ведь он серьезный бизнесмен. В любом случае, этому засранцу – все к лицу. А уж что говорить про его костюм Адама!
Подходя к подъезду своего кузена, я заметила красно-белый мотоцикл, совсем как тот, на котором меня умчал Барон со свадьбы.
«Елизар здесь?» – Что-то приятное зашевелилось у меня в душе при мысли, что я могу его сейчас увидеть. А хотя, мало ли таких мотоциклов…
И только в квартире, где меня сгребла в объятия Аня, я поняла, что не ошиблась в своих догадках.
– Привет, Фимусь! – Аня поцеловала меня в щеку и потащила в кухню, а я так и замерла на пороге, услышав медленные аккорды гитары. Звук лился из комнаты Миши. Я знала, что у него есть гитара, но играл он на ней редко, хоть и умело. Аня всегда млела от игры брата. – Давай попьем чаек, поболтаем, пока мужчины заняты. Ой, слушай, у нас такая новость! – Но я ее уже не слушала, направившись на звуки музыки. Казалось, где-то я уже слышала эту мелодию, только где?..
У приоткрытой двери я замерла, увидев, как бережно и нежно держит в своих руках гитару, словно девушку, Барон. Он был сосредоточен на игре, что выдавали задумчивое выражение лица и внимательный взгляд, направленный на тонкие струны, которые он перебирал длинными и по-мужски красивыми пальцами. Его игра завораживала и притягивала. Я даже не заметила, как почти вплотную подошла к открытой щелочки двери, будто подплыла.
Ответом, где же я слышала эту изысканную чудную мелодию, послужило воспоминание о моем зимнем сне:
«На душе у меня было так хорошо, что казалось, птицы, улетевшие зимовать в теплые края, вернулись и теперь разливаются песней во мне. Ее мотив – феномен, доселе мне неведомый…»
Сон… эта мелодия из моего сна… На последнем аккорде, Елизар медленно поднял глаза на меня, несколько секунд удерживая мой взгляд.
Наверное, мне точно показалось, но я отчетливо представила, как две маленькие голубая и красная бабочки, удерживаемые зрительным контактом, полетели навстречу друг другу, почти невесомо соприкасаясь крылышками и чувственно целуясь. Это был самый настоящий поцелуй взглядов – моего и его.
– А я думаю, куда ты убежала, – хихикнула Аня, нарушая неслышную идиллию. Миша тут же распахнул передо мной дверь и хитро улыбнулся.