- Ты заслуживаешь оказаться на тарелке, - беспощадно произнес он, при этом снова ее отпуская. - Иди! Найди свою судьбу. Держись подальше от блестящих крюков. - Это, по ряду причин, напомнило мне мой разговор со школьным консультантом.
- Итак, вся эта работы, что ты делаешь в последнее время… - начала я.
- Не напоминай мне.
- Чтобы купить новую лошадь?
- И новый грузовик. В конечном счете, говоря «новый», я имею в виду поддержанный, а, говоря «поддержанный», я подразумеваю «на последнем издыхании», потому что это все, что я способен себе позволить.
- Ты не экономишь на колледж?
Плохой вопрос. Его глаза сосредоточились на удочке, которую он быстро дергает туда-сюда. - Нет, - сказал он с принудительной легкостью. - После окончания школы я останусь на ранчо. Папа повредил этой весной колено, и мы не можем позволить себе нанять помощника, так что я подумывал о том, чтобы остаться.
- О, - это все, что я могу сказать на это. - Ты посещал миссис Бакстер?
- Да, - с издевкой отвечает он. - Она устроила мне переговоры с Университетом Северной Аризоны на следующей неделе. Думаю, я уйду из школы через год или два, потому что именно этого от меня ожидают.
- Что ты хочешь изучать дальше?
- Сельское хозяйство, наверное. Может быть, лесное, - сказал он, потирая затылок.
- Лесное хозяйство?
- Хочу быть лесником[13].
Я представляю его в зеленой форме лесника и в одной из тех шляп, которую носит Медведь Смоки[14]. Боже, он так горяч.
- Эй, уже поздно. Готова идти? - спрашивает он.
- Конечно, - сказала я, раскачиваясь на дне лодки. Он запустил двигатель, и через несколько минут мы заскользили по воде к пристани. Ни один из нас так и не заговорил, но потом он тяжело вздохнул. Лодка замедлилась, а затем остановилась. Мы прямо в центре озера, мотор работает вхолостую, солнце тонет за горами.
- Я не хочу уходить, - говорит он через минуту.
Я, вздрогнув, смотрю на него. - Ты не хочешь уходить?
Он показывает на высокие синие горы позади нас, серую цаплю, скользящую над водой, проблески заходящего солнца на берегу озера. - Вот что мне нужно. Это то, чего я хочу. - Я поняла, что он говорит не о сегодня, не об озере и даже не об этом моменте. Он говорит о своем будущем.
- Я мог бы пойти в колледж, но в конечном итоге я вернусь сюда, - говорит он. - Буду жить и умру здесь.
Он смотрит на меня, словно хочет, чтобы я бросила вызов ему. Вместо этого я просто пересекаю лодку и обнимаю его за шею. - Я понимаю, - шепчу я.
Он расслабился. - Что насчет тебя? Что ты хочешь делать?
- Я не хочу уезжать. Хочу остаться здесь. С тобой.
Этой ночью, когда я спала, мой телефон звонил. Сначала я игнорировала звонок, оставив его для голосовой почты, потому что мне снился сон, и я хотела выяснить, кто умрет. Но затем звонок повторился. Снова. Кто бы это ни был, я не отвечала. Что заставило меня думать, что…
- Хорошо, Анж, надеюсь, новости хорошие, потому что уже поздно и…
- Это Стэнфорд! - она смеется диким счастливым смехом, которого я раньше не слышала. - Я собираюсь в Стэнфорд, в Калифорнию[15]. Эти деревья. Ты была просто гениальна, когда подсказала мне, что стоит обратить внимание на них.
- Вау. Большая лига. Это потрясающе, Анж.
- Знаю. Мне кажется, я была готова ко всему. Даже к тому, что об этом университете никто и не слышал, потому что это мое предназначение и все такое, но Стэнфордский университет – такой университет, за который я готова убить даже без предназначения. Это так…идеально.
- Я рада за тебя. - По крайней мере, пытаюсь. Я выросла рядом со Стэнфордом. Это место все еще ощущается, как дом.
- Есть кое-что еще, - говорит она.
Я представила себе еще более потрясную новость, например, что она получила стипендию или настоящий ангел - Интэнджа - прибыл прямо с небес с наставлениями к ней, подробно объяснив ее цель и все, что она должна сделать в Стэнфорде.
- Хорошо. Что? - спрашиваю я, когда она замолкает и ничего не говорит мне.
- Я хочу, чтобы ты тоже поехала.
- Что? Когда?
- В университет, глупышка. Я собираюсь в Стэнфорд, и хочу, чтобы ты была там со мной. - Три утра. Нет возможности уснуть. Я крутилась всю ночь, не в силах успокоить свои сумасшедшие мысли. Моя мать дружит с падшим ангелом. Планы об университете. Кристиан. Предназначение на сотни лет. Наводнение, которое убивает всех ангелов. Анжела, желающая поехать со мной в Стэнфорд. Такер, желающий остаться здесь всегда и навсегда. Миссис Бакстер, раздражающая меня своими надеждами и приторной сладостью мыслей. И ко всему прочему, кто-то умирает, и об этом ни в коем случае нельзя забывать. Кто-то, и я все еще не имею понятия кто.
Наконец, я встала и спустилась вниз. Я удивилась, найдя маму на кухне с шалью вокруг плеч и кружкой чая, словно она пытается согреться. Она смотрит вверх и улыбается.
- Страдающие бессонницей всех стран объединяйтесь, - говорит она. - Хочешь чаю?
- Конечно.
Я нашла кружку и наполнила чаем, достала сливки и сахар, а затем рассеянно начала все это размешивать в течение долгого времени, пока мама не спросила:
- Что с тобой?
- Ничего, - отвечаю я. - Все как обычно. О, Анжела собирается в Стэнфорд. - Ее брови поднялись. - Стэнфорд. Впечатляет.
- Она еще не подала заявление, но она думает, что ее предназначение там.
- Я поняла.
- Она хочет, чтобы я поехала с ней, - я засмеялась. - Как будто я смогу попасть в Стэнфорд.
- Я не вижу причин, почему бы нет, - произнесла мама, нахмурившись. - Ты отличная ученица.
- Да ладно. Это требует немного большего, мам. Я знаю, у меня хорошие оценки, но и для университета требуется… быть президентом команды по дебатам или стоить дома для бездомных в Гватемале или восхитительные результаты SATs[16]. Я почти не готовлюсь к SATs. Я ничего не делала с тех пор, как я приехала в Вайоминг. - Наши глаза встретились. - Я была настолько поглощена своим предназначением, что ничего не замечала.
- Вечеринка жалости завершилась? - спросила она, после того, как допила свою чашку чая.
- Да, я думаю.
- Хорошо. Для кожи нехорошо валяться так долго. - Я смотрю на нее.
- У тебя есть одно большое преимущество, когда дело доходит до Стэнфорда.
- Да? Какое?
- Твоя бабушка училась там, и каждый год жертвует университету крупную сумму денег.
Я смотрю на нее. Моя бабушка. У меня нет бабушки. Мама бабушки умерла при родах примерно в 1890 году.
- Ты имеешь в виду папину маму? - Я никогда ничего не слышала о ней. Ни один из моих родителей не говорил о своих семьях.
- Нет, - сказала мама с маленькой знающей улыбкой. - Я имею в виду меня. В 1967 я закончила Стэнфорд с ученой степенью по истории. Мое имя тогда было Марго Уитфилд. Это, по официальным данным, твоя бабушка.
- Марго Уитфилд, - повторила я.
- Это я.
Я недоверчиво покачала головой.
- Знаешь, иногда мне кажется, что я тебя совсем не знаю.
- Не знаешь, - легко признается она, поймав меня врасплох. - Ты сможешь узнать меня и понять, только тогда, когда проживешь столько же сколько я, столько разных жизней, и в каждой из них ты -разный человек. Разные версии тебя. Марго Уитфилд незнакома тебе. - Мои мысли вернулись к Семъйязе и к тому, что он называл мою маму Мэг, к ее образу девушки с короткими коричневыми волосами. Определенно незнакомка.
- На кого была похожа эта Марго Уитфилд? - спросила я. - Кстати, Марго - милое имя.
- У нее был свободный дух, - сказала мама. – Боюсь, она была немного хиппи. - Мой мозг мгновенно вызвал образ моей мамы в одном из этих платьев, сшитых из легкого струящегося полиэстера, с крошечными солнцезащитными очками и ромашками в волосах, покачивающуюся под музыку в Вудстоке[17], протестуя против войны.
- Было много наркотиков?
- Нет, - говорит она немного оборонительно. - У меня был мятежный период, Клара. Но это определенно не были шестидесятые. Больше похоже на двадцатые.
- Тогда почему ты была хиппи, если ты не протестовала?
Она заколебалась.
- У меня было трудное время с соответствием в пятидесятых.
- Какое было у тебя имя в пятидесятых?
- Мардж, - сказала она со смехом. - Но я никогда не была домохозяйкой из пятидесятых.
- Потому что ты не была замужем.
- Точно, - сказала она. Вначале я немного нервничала, возможно, из-за ее возраста, и из-за того, что она уже могла бы быть замужем несколько раз и у нее могло бы быть много детей, но мама заверила меня, что это не так.
- Ты когда-нибудь выходила замуж? – раньше я никогда не спрашивала ее об этом, но сейчас она была довольно приветливой, так что я попытала счастье.
Она закрыла глаза на минуту и сделала глубокий вздох.
- Да.
- Когда?
Она посмотрела на меня.
- В пятидесятых. Теперь давай вернемся к Марго Уитфилд, пожалуйста. - Я кивнула. - Так ты выпускник Стэнфорда. Так или иначе, сколько раз ты была в университете?
- Давай посмотрим, - сказала она, очевидно с облегчением от мысли, что мы перестанем обсуждать пятидесятые и вернемся ко времени, в котором ей комфортно. - Четыре. Я училась уходу за больными, истории, международным отношениям и компьютерному программированию.
Я молчу с минуту. - Международные отношения?
- Я бы сказала тебе, но затем бы мне пришлось бы убить тебя.
- Только не говори мне, что ты была шпионом?
Она ласково улыбается.
- Так вот почему ты постоянно говоришь мне не переживать об университете. Мне не нужно выбирать только одну карьеру. Когда твоя жизнь длится сотни лет, у тебя есть время заняться всем, что тебе интересно.
- Когда у тебя долгая жизнь, - сказала она, - ты можешь сделать многие вещи. У тебя есть на это время. Но если ты хочешь поехать в Стэнфорд с Анжелой, то я думаю, это будет очень весело.
- Я подумаю об этом, - сказала я. Но если я поеду с Анжелой, Такер и я будем разделены. Мы собираемся поддерживать отношения на расстоянии, но это не очень радостно звучит для меня.
Я ползу обратно в постель около четырех утра, полностью измотанная, надеясь отхватить пару часов сна до начала занятий. Но я мгновенно возвращаюсь в сон. Очень беспокойный сон. В течение нескольких секунд я борюсь с ним, полностью дезориентированная, спотыкаясь на всем пути вверх по холму. Стараюсь замедлить дыхание, напоминая себе, что хочу быть здесь. Я пытаюсь успокоить приступы паники и отчаяния, которые чувствую, пытаюсь выяснить, кто должен умереть.
Оглянись вокруг, сказала я себе. Посмотри, кого здесь нет. Кто должен быть здесь, но его нет.
Я нахожу Джеффри и произношу его имя. Он не смотрит на меня, говоря: «Давай покончим с этим», - как он это делает каждый раз. Я хочу спросить его: «Кто это?», но мои губы не образуют слов. Я заперта в том, что делает в этот момент Клара из будущего: идет, сфокусировавшись на переставлении ног, желая заплакать. Если бы я могла закричать, - подумали мы с ней одновременно - то возможно, было боль не была бы такой сильной.
Все, что я могу делать - оставаться на дороге и наблюдать. Теперь, когда я знаю, что это кладбище, на котором идет похоронная процессия, все кажется таким очевидным. Все одеты в темную одежду. Я замечаю надгробия, разбросанные под деревьями, и стараюсь обращать внимание на нечто большее, чем горе в моей голове.
Все происходит весной, быстро поняла я. Листья уже появились на деревьях. Трава и все вокруг зеленое. Воздух пахнет, как после весеннего дождя, когда еще можно обнаружить намек на снег. На склоне холма появляются полевые цветы.
Это случится весной.
Я могу ясно разглядеть Анжелу, стоящую в стороне и одетую в фиолетовое платье.
Здесь мистер Фиббс - мой учитель английского. Подумав об этом, я узнаю еще несколько человек из школы, может потому, что школа - единственно место в Джексоне, где я знаю.
Я вижу миссис Ловелл - школьного секретаря, и ее рыжую дочь, Элисон. Кимбер Лейн - девушку Джеффри. Здесь даже присутствует Ава Питерс. Венди стоит рядом со своими родителями, прижимая розу к своей груди. Я вижу ее лицо: оно бледнее, чем обычно, а ее голубые глаза сейчас красные и опухшие. Она плакала.
Кого же не хватает?
Теплые пальцы сжимают мои. Я смотрю на Кристиана, ведь именно он сжимает мою руку. Думаю, мне не стоит позволять ему держать меня за руку. Я принадлежу Такеру.
- Ты сможешь сделать это, - произносит Кристиан в моей голове. В нем нет сомнений, нет колебаний. Он не беспокоится, что Такер придет и покажет ему, что у него проблемы из-за того, что он держит меня за руку.
И тут у меня в животе все упало.
Такер.
ГЛАВА 6. РАНО ИЛИ ПОЗДНО
- Ребята, еще пять минут.
Политика. Я наблюдаю за тем, как Такер выполняет тест по теме «Конституция США». Свой я закончила еще 15 минут назад и теперь вот сижу, смотря, как он склонился над своим листом, хмурясь и периодически останавливаясь, чтобы постучать карандашом по столу, будто это может помочь пробудить его память. Сейчас все явно идет не так.
В любое другое время я нашла бы очаровательным то, как он сидит хмурый, недовольный и сконцентрированный на работе. Но все о чем я могла думать сейчас, так это о том, кого заботит этот глупый тест? Такер умрет. И, так или иначе, это моя вина.
Остановись. Перестань думать об этом. Ты ведь не знаешь этого наверняка.
Но мне кажется, будто я знаю это. В итоге своих размышлений я пришла к мысли о том, что Такер должен был умереть в том пожаре. Если бы я не проигнорировала свое предназначение и не прилетела спасти его, он умер бы там, в лесу над палисадом. Это была его судьба. Я должна была выбрать Кристиана. Такер должен был умереть. Теперь же, из-за этого нового видения во снах, я чувствовала, будто все это начинается сначала. Кристиан и я снова гуляем по лесу. Такер мертв.
Только сейчас, это не просто спонтанный выбор, который мне предстоит сделать. Сейчас, у меня есть несколько месяцев, чтобы решить, что со всем этим делать.
Еще одна вещь, к которой я пришла после всех размышлений: не важно, сколько времени у меня на обдумывание. Я по-прежнему выбираю Такера. И меня не волнует, что это можешь навредить моему предназначению.
Я не позволю ему умереть.
Проблема в лишь том, что я не знаю, как это произойдет, и поэтому не знаю, как это остановить.
Ситуация похожа на фильм «Пункт назначения», где герои должны были погибнуть в авиакатастрофе, но в последний момент сошли с самолета. И тут Смерть открывает на них охоту, убивая одного за другим, в том порядке, в котором они должны были умереть при крушении самолета. Признаюсь, я рассмотрела самые безумные сценарии, такие как: a) Такер попадет в автомобильную аварию, b) он подавится куском мяса за ужином, c) его ударит молния (ведь этот дождь, похоже, никогда не прекратится), d) он поскользнется в ванной, упадет, ударится головой и утонет, или e) на его дом упадет метеорит. Но, что я могу поделать? Я ведь не могу быть всегда рядом с ним. Хотя было пару случаев, когда я среди ночи отправлялась к нему домой, чтобы приглядеть за ним, пока он спит. Кто знает, вдруг коллекция его комиксов решит ни с того ни сего самовоспламениться.
Я действовала тихо, в стиле Эдварда Каллена. Было слегка жутковато, но это была единственная вещь, которая пришла мне в голову. Слава Богу, он больше не бывал на родео. Не думаю, что смогла бы сейчас смотреть на то, как Такер пытается оседлать быка.
Вот так я назначила себя его ангелом-хранителем. Каждый день я заезжала за ним перед школой, и тихо, медленно везла нас к месту назначению. Настолько медленно, что он начал меня дразнить, говоря, что мой стиль вождения напоминает бабушкин. Конечно же, он заметил, что что-то не так, ведь от Такера ничего не утаишь. Плюс, я не очень преуспела в тайной защите своего парня, которому суждено было умереть.