Проведя рукой по волосам, он открыл дверь ванной, выпустив облако пара, шагнул в спальню... и замер. В центре его кровати лежала с разведенными ногами Рейн, в ее киску с соблазнительным приглашением, был вставлен розовый вибратор, а голова откинута назад в сексуальном экстазе. Боже, она была такой красивой.
Его ноздри расширились. Челюсть сжалась. Сердце бешено заколотилось. И, черт возьми, его непослушный член, снова ожил.
Хаммер с трудом подошел к кровати, окунувшись в облако ее женственного пьянящего аромата. С усилием сглотнул. Ему следовало остановить ее... но вместо этого, он лег на матрас, загипнотизированный тем, как игрушка исчезла между ее скользкими складочками.
Она зажмурилась. Прогнув спину, она уперлась пятками в постель и, рухнув рядом с ним, застонала, представляя собой ошеломительный образ наслаждения.
Хаммер мог только бессовестно пялиться на нее.
Каждый день, в течение нескольких лет, она баловала его кофе и любимой выпечкой, желая угодить ему. Но сейчас, это дерзкое и чертовски сексуальное поведение, громко и ясно говорило ему "пошел на хер". Очевидно, она нуждалась в более суровом наказании, чем просто шлепанье рукой по ее голой заднице.
- Прежде, чем ты достигнешь второго оргазма, я пожалуй, возьму вот это.
Он убрал ее руку в сторону и вытащил игрушку из ее киски. Его рот тут же наполнился слюной, потому как ему до невозможности захотелось попробовать ее на вкус.
Рейн развалилась на кровати и томно на него посмотрела. Затем ее взгляд опустился на его бедра, прикрытые полотенцем.
- Ты сейчас попытаешься меня убедить в том, что тебе не понравилось шоу, которое я устроила?
На ее дерзкий вопрос он ответил своим фирменным строгим взглядом.
- Я очень разочарован в тебе. Ты грубо и демонстративно нарушила мое наказание.
Поднимаясь на ноги, все еще обнаженная, она старалась сморгнуть внезапно выступившие слезы.
- А может быть это мне следует быть разочарованной в тебе? Ты хотел меня сегодня, но не признаешь этого! По крайней мере, будь честен с самим собой! Я пришла к тебе, излучая желание, выставляя напоказ свои чувства. Я предоставила тебе возможность взять все, что ты хотел от меня. Но нет! Ты заставил меня почувствовать себя несмышленым ребенком, а сам дрочил за дверью. Это, по-твоему, поведение взрослого человека, признающего свои желания? Знаешь, что? Все прекрасно! Мне кажется, я знаю кое-кого, способного быть настоящим мужчиной! Спасибо тебе за твое "ничего", Хаммер!
Он резко схватил ее, намотав на свой кулак ее шелковистые волосы, и повел к стене, заставляя ее приподняться на носочки.
- Руки за спину и лицом к стене, девочка. И больше ни слова, черт побери. Послушай меня, - потребовал он.
- Ты когда-нибудь задумывалась над тем, что, если ты перестанешь вести себя, как ребенок, я перестану относиться к тебе подобным образом? Я не знаю, что спровоцировало это дерзкое поведение, но могу сказать тебе одно, мне это не нравится, и я не собираюсь с этим мириться. Я ясно выражаюсь?
Она не ответила, но он знал, что она услышала его. Этого было достаточно.
- Скажи мне, прелесть, стал бы твой мифический Доминант спасать твою жизнь, давать крышу над головой и пропитание, стал бы он одевать тебя и оплачивать обучение, при этом ни хрена не попросив взамен?
Жизненная энергия мгновенно покинула ее тело. Слезы градом покатились по ее щекам, и каждый ее всхлип резал его, словно нож по сердцу.
- Мое отношение к Вам не имеет ничего общего с тем, что Вы однажды спасли меня. Я всегда буду Вам за это благодарна. Вы это хотели услышать? Разве недостаточно того, что я должна Вам за все, что сейчас имею. Просто я так чертовски устала быть невидимой. Каждый долбаный день, я нахожусь здесь. Вы смотрите на меня, но не видите во мне женщину. Почему? Я не достаточно послушна? Не привлекательна? Не достаточно умна и образована? Или это потому, что я не точная копия одной из Ваших силиконовых шлюх?
Каждое сказанное ей слово, еще больше разбивало его сердце. И он был абсолютно уверен, что вспышка неповиновения со стороны Рейн, была связана с тем, что она увидела его вместе с Марли. Плюс ко всему, ее неуверенность и его отказ, лишь поспособствовали этому. Неужели Рейн была настолько неуверенна в себе, что не замечала того, что Марли и все, похожие на нее, и мизинца ее не стоят?
Вздохнув, он развернул ее к себе лицом.
- Ты не права, дорогая. Я никогда не игнорировал тебя. Почему это взбрело тебе в голову? Потому что я не позволил тебе поставить себя на колени и, не обратил свое внимание на тебя, играя по твоим правилам? Я вижу перед собой великолепную, яркую женщину, которой ты стала, но твое поведение заставляет меня предполагать, что ты хочешь повиноваться исключительно своим желаниям. Если ты так стремишься быть главной, то, как тогда ты собираешься сабе внутри тебя позволить расцвести? Твоя сегодняшняя истерика спровоцирована тем, что я провел прошлую ночь с Марли. Я сожалею, что это причинило тебе боль, но хочу тебе напомнить, что ты ничего не решаешь в моей жизни за меня.
Рейн наклонила голову и закрыла глаза. Он мог практически осязать, как на нее накатывают волны безнадежности.
- Но я не могу с ней конкурировать. У меня почти нет опыта.
Ее тоненький, сорванный голосок уничтожал его. Хаммер не смог вовремя остановиться и, обхватив ладонью ее затылок, нежно приласкал.
- Это не соревнование.
- Как раз наоборот! У меня даже не было шанса показать свою покорность, научиться и вырасти, - выговорила она со всхлипом.
- Никто не прикасается ко мне, чтобы не ссориться с Вами. За последние пять лет, я занималась сексом всего два раза. Я никогда по-настоящему не кончала. Каждый мужчина здесь, избегает меня. Я чувствую себя... ущербной и уродливой. Если Вы не хотите меня, то хотя бы, проявите немного милосердия и отпустите меня.
Каждое жестокое в своей честности слово, выскальзывающее из ее рта, обжигало его, словно кислота. Его решение позволить другим Доминантам смотреть, но не трогать ее, делало из нее его заложницу, птичку в позолоченной клетке.
Он не имел права обвинять ее в том, что как сабмиссив, она была недостаточно тренирована. Каким образом ей предполагалось расцвести, если он только и делал, что задерживал ее взросление, при этом отказываясь ее отпустить. Лиам был прав; он обращался с ней в высшей степени несправедливо.
Ты ведь знал, на протяжении долгих лет, что она любит тебя, а ты, ты просто ненормальный, запутавшийся трахальщик.... Сколько времени ты заботишься о ней? Переживаешь за нее?
Чувство вины обжигало горечью его язык. Черт возьми, он не был тем, кто был ей нужен. И эта правда причиняла боль. Разозлившись на себя за то, что он не может быть тем человеком, которого она заслуживает, Хаммер понял, что должен освободить ее. Но позволить ей уйти будет чертовски трудно.
Страх того, что она найдет лучшего Господина, скрутил его внутренности. Эта боль пробуждала в нем не самые лучшие качества, он дернулся при мысли, что потеряет ее... уже точно зная каким образом гарантировать ее дальнейшее послушание.
- Ты хочешь попробовать на вкус доминирование кого-то другого? Я бы мог это устроить.
Он скрипнул зубами.
- Ты заслуживаешь наказания. Как ты смотришь на то, чтобы провести вечер скажем... с Беком?
Хаммер практически моментально пожалел об озвученной угрозе. Иисусе... ему нужно перестать позволять своим эмоциям одерживать верх, но Рейн заставляла его вести себя скорее как уличного хулигана, чем Доминанта.
Широко распахнув глаза, она вздрогнула всем телом.
- Но...он...о-он...
Большой любитель садизма, ему нравится пытать сабмиссивов.
Рейн не была рабыней боли. Хаммеру нужно было убедить Рейн прекратить свои поползновения в его сторону, не зависимо от того, насколько дорого они оба заплатят за этот урок. И он не мог просто так забрать угрозу назад, не подрывая свой авторитет.
Она вывернулась из рук Хаммера и взглянула на него с отчетливой паникой в глазах.
- Господи Боже, ты что, еще не достаточно сильно унизил меня? Ты бы отдал ему свою драгоценную Марли? Конечно же, нет. Тебе немаловажно, что случится с ней. Ты заботишься обо всем, что может напугать ее или оставить след. А Я? А давайте-ка бросим маленькую девочку в логово большого серого волка, почему нет? Ты будешь смеяться, наблюдая за тем, как он ставит на мне свои отметины?
Ее злая насмешка, пристыдила его до глубины души.
- Поскольку раньше, ты вела себя хорошо, и никогда не поступала так, как сегодня, я буду милосердным, и отзову наказание, но при одном условии: ты должна извиниться.
Хаммер молился, чтобы она согласилась с его снисходительностью. Вместо этого, ее глаза практически вылезли из орбит, от услышанного.
- Ты хочешь, чтобы я извинилась, потому что была настолько глупа и призналась тебе в своих чувствах, которые ты просто растерзал в клочья? Нет. И знаешь, что? Я все сделаю! Именно так я и сделаю.
Хаммер только успел подумать о том, что ее темперамент уже не может стать хуже, как она решила доказать ему обратное, сделав... что? Он понятия не имел.
Она исчезла в своей комнате, находящейся в дальнем конце зала, хлопнув дверью так, что задрожали стены. Спустя несколько минут, она снова появилась в его кабинете, одетая в крошечную юбку и короткий топ без бюстгальтера, с глубоким декольте.
Она без предупреждения запустила в него ключами от офиса. Но он поймал их прежде, чем они успели ударить его в грудь.
- Я больше не буду стоять у тебя на пути. Я не буду смотреть на тебя преданными щенячьими глазами. Не буду опекать тебя. Я не буду пилить тебя, и заказывать тебе выпивку. И, безусловно, не буду заниматься мастурбацией с мыслями о тебе. Просто вычеркни меня из своей памяти, потому что я ухожу. И никогда не вернусь.
Нет. Блять, нет!
Прежде чем она успела выбежать за дверь, одержимая яростью, он догнал ее и схватил за руку своими пальцами, заключив ее запястье в стальную хватку.
- Остановись! Ты действительно собираешься вести себя как ребенок, и угрожать, что убежишь из дома, потому что не получила то, чего хотела?
- Поскольку ты только что побывал своими пальцами в моей киске, я думаю, ты понял, что я совсем не ребенок, а женщина. И я также знаю, что имею право на то, чтобы уйти. Так что, до свидания.
Со стороны маленькой Рейн было так чертовки ловко, бросить ему в лицо собственную же тупость. Ему пришлось заглушить в себе порыв, наорать на нее. Хоть они и так уже громко шумели, что перебудили других Домов и саб, спящих неподалеку в личных комнатах, своим дьявольским утренним разбирательством.
Вместо этого, он сильнее сжал ее руку.
- Ты плачешь, потому что я не уделяю тебе внимания, но когда я приказываю, чтобы ты сдерживала свой оргазм, чтобы научить тебя покорности, ты бросаешь мне вызов - на моей собственной кровати. Ты клянешься, что хочешь господства, и я предоставляю тебе одного из Доминантов. Но он не тот, кого ты хочешь! Чувствуешь закономерность? Ты готова подчиниться только себе. И угадай что? Это. Не. Работает. Таким. Образом!
Вдруг, в коридоре, он услышал какое-то движение. Хаммер оглянулся через плечо Рейн, и увидел, наблюдающего за ними, Лиама, с мрачным выражением на лице, медленно застегивающего свои брюки.
Глава 4
Хаммер снова обратил свое внимание к Рейн, и понял, что она смотрит на лестницу, очевидно, планируя свой побег. Даже когда она ослушалась его, он продолжал бороться с желанием прикоснуться к ней своими губами. Прижать ее к стене и затрахать настолько сильно, чтобы она забыла про свое отношение к нему, причиненную им боль и чувство неуверенности. Чтобы не оставить ни единого сомнения в том, что она принадлежала ему. Даже если это было неправдой.
Снова посмотрев ей через плечо, ему было приятно обнаружить, что Лиам, мудро отступил назад в тень, но Хаммер был абсолютно уверен в том, что тот продолжал их слушать.
- То есть мне предполагается позволить Беку сделать со мной все, что он захочет? Позволить ему сделать то, что у нормальных людей обычно происходит в безопасности и по взаимному согласию?
Рейн бросала вызов.
- Ты же знаешь, с ним не безопасно. Ты даже ни разу не отдавал ему саб, способных зайти слишком далеко и терпеть сильную боль. Но бросить ему на растерзание ту, которая еще никогда не испытывала свой болевой порог не нормально! Ты знаешь, насколько сильно он пугает меня, о каком взаимном согласии может идти речь? При таком раскладе, я думаю, тебе понравится смотреть на то, как меня будут резать на кусочки.
- Ты так в этом уверена?
- А что еще мне остается? Я заигралась и натворила что-то из твоего списка «категорически под запретом». Это заставило тебя пойти на такой шаг. Но ты не можешь удержать меня против воли. Я сказала тебе, что с меня довольно. Я считаю, что мне крупно повезло, покинуть это место с разбитым сердцем, а не со всем остальным... о котором бы с удовольствием позаботился Бек.
Черт побери, она была права. И он сгорал от желания, протянуть руку и погладить ее по щеке, тем самым, успокоить ее и извиниться.
- Всего хорошего.
Слезы катились по ее лицу.
- Я очень надеюсь, что когда-нибудь, ты поймешь, что такие женщины как Марли, слишком пустые и поверхностные, чтобы занять место в таком большом сердце, как у тебя. И поверь мне, я знаю, что говорю.
Запаниковав и абсолютно не желая ее отпускать, он прижал ее собой к стене. Уперев одну руку в стену у нее над головой, он посмотрел в ее штормовые глаза.
- Неужели ты действительно думаешь, что после шести гребаных лет, что ты провела здесь, я позволил бы Беку сломить тебя? И ты понятия не имеешь, что творится в моем сердце, поэтому, пожалуйста, не трать напрасно время на свои предположения.
Ее твердые маленькие соски царапнули его обнаженную грудь, посылая разряд электричества прямо к члену. Даже ее простое поворачивание туда-сюда, разжигало в нем желание. Он чувствовал себя сволочью, и ненавидел себя за это.
- У меня нет твоей уверенности в Беке. Прямо сейчас у меня даже еще меньше уверенности в тебе. Ты распыляешь свое внимание, трахая куколок, а когда к тебе пришла я, с чистыми намерениями, то просто не выдержала конкуренции. Я сделала неправильный выбор. Ты разбил мне сердце.
Она покачала головой и шмыгнула носом, пытаясь сдержать новый поток слез.
- Развлекайся со своей маленькой Мисс Ботокс. Если Марли и ей подобным, захочется ублажить кого-то орально, то... я не знаю более оснащенного для этих игр человека, чем ты.
Толкнув его в плечо, Рейн вырвалась и пронеслась мимо, одарив его предостерегающим взглядом, говорившим "только тронь меня, и тебя ждет непреднамеренная кастрация". Боже, он не мог допустить, чтобы все закончилось. Не с гневом и горечью, осуждением и таким чертовски огромным сожалением. Он разбил ее хрупкую душу... но что еще ему оставалось делать? Он не мог просто объяснить причины своего отказа, не раскрыв, при этом, своих самых грязных секретов.
Не обращая внимания на ее молчаливое предупреждение, он снова схватил ее и толкнул к стене, прижимая своим телом настолько, что любое движение с ее стороны становилось просто невозможным. Его член дернулся.
- Я уже говорил тебе, что я не слишком хорош для тебя, прелесть. Мне неприятно смотреть на то, как ты страдаешь, но я не позволю тебе уйти. Твое место здесь. Запомни это своей упрямой башкой.
Она изгибалась, пытаясь вырваться, отталкивала его и наступала на ноги. Но он даже не сдвинулся с места. Он просто продолжал стоять на месте и смотреть на ее рыдания.
- Ты не тот, о ком я мечтала. Я влюбилась в щедрого, доброго мужчину со стальным характером и добрым сердцем. Однажды ты спас меня... но сейчас, я и так уже в слезах, а ты заходишь еще дальше, заставляя меня почувствовать себя тупицей, несущей бред.