Юля, хватит играть в девочку, давай включай мозги!
Нужно сообразить, как выйти из ситуации с минимальными потерями, а о том, что делать со всем этим дальше, я подумаю завтра.
Единственное мое преимущество перед Димой — производимый на него эффект (в действии которого я могла убедиться этим вечером). Я не хлопающая глазами дурочка, какой могла показаться вам, пока изливала свои нравственные терзания по поводу измены. Я вполне знаю себе цену и понимаю, как можно играть на мужском самолюбии, показывая свою слабость.
Неспешно поднявшись с кровати, подхожу к Диме, вглядываясь в полутьме в его напряженное лицо.
Ждет истерик и выяснений отношений? Криков «И после всего, ты вот так просто уйдешь?!». Нет, я гораздо умнее и понимаю, что так не смогу надолго удержать его рядом со мной.
— Мне понравилось…
Выдыхаю томно, причем, даже не играя (мне действительно понравилось все, что произошло сегодня в этом номере, и я бы не отказалась от продолжения).
— Что именно? — в тоне явно скользит насмешка.
— Раздеваться для тебя, принадлежать тебе… — провожу кончиком языка по нижней губе, надеясь, что этот маневр не останется незамеченным. Изо всех сил пытаюсь сыграть на Димином влечении и его давней ревности к моему мужу. Все хотят знать, что они особенные.
— Играешь? — умный мальчик, гораздо умнее, чем два года назад. Стерва во мне все ж «включилась» и явно наслаждалась всем происходящим.
— Скорее соблазняю.
— Не удовлетворена? — Дима наигранно приподнимает брови в немом изумлении. Прижимаюсь теснее, робко касаясь пальцами пряжки его ремня. Пусть думает, что он тут главный, а я лишь слабая женщина, жаждущая еще немного ласки.
— Просто хочу тебя… опять.
Я никогда не говорила Диме столь открыто о своих желаниях и, надеюсь, это не останется незамеченным и заденет его за живое.
— Когда-то ты утверждал, что у тебя встает от одного моего присутствия в комнате…
— Так и есть, тебе не нужно играть, достаточно просто быть рядом.
Бинго!
Разжимаю пальцы, позволяя простыне соскользнуть к ногам, уже второй раз за вечер представая перед Димой обнаженной.
— Я здесь и вновь хочу чувствовать тебя внутри, — пальцы, что касались ремня, опускаются ниже, находя подтверждение — мои слова в совокупности с наготой работают безотказно. На этот раз я не буду так глупа и не отпущу Диму ни за что на свете. Я перешла на темную сторону и теперь буду драться за своего мужчину.
— Скажи еще раз, — шепчет, сжимая мое лицо в ладонях, не давая возможности отвернутся. Вот он, мой прежний Дима, наконец-то!
— Тебя хочу, — шепчу страстно в ответ, чувствуя, как сердце бьется в груди, с бешеной скоростью набирая обороты.
Дима будто против воли притягивает меня ближе, больно впиваясь пальцами в предплечья, но мне уже все равно — я точно знаю, что будет дальше, вижу это в его затуманенных зеленых глазах, самых любимых глазах на свете.
— Повтори.
— Тебя, только тебя хочу, — выдыхаю едва слышно, прижимаясь к его губам, чувствуя, как нетерпеливые руки скользят по моему телу, вновь доводя до безумства.
— Тебя же ждут… — бормочу между поцелуями, тщетно пытаясь отстраниться, вдохнуть воздуха хоть на секунду.
— К черту всех… Пусть ждут…
Полутьма скрыла улыбку моего триумфа.
Глава 20
Мне больно, ты видишь, с любовью ненавидишь.
Я кричу, не слушай, меня не слушай.
Останься со мною, я задыхаюсь рядом с тобой.
Мне так лучше, чем свихнуться без тебя.
Мне лучше так…
— Дим, хватить играть в игры, — шепчу, стараясь, чтобы голос звучал как можно тверже, но все бесполезно, ведь в данный момент мужские пальцы нежно перебирают мои распущенные волосы, лишая воли.
— Я вообще не умею играть, — легкий поцелуй в шею вовсе не подтверждает его слова, как и игривый тон.
— Не паясничай.
— Но это правда! А ещё я не умею держать себя в руках, когда ты рядом, ну, это я думаю, ты уже поняла…
Отстраняюсь, заглядывая в глаза, пытаясь разгадать, говорит ли он правду или это очередной хитрый ход, дабы усыпить мою бдительность.
Проклятие, ну почему все так?!
Не жизнь, а сплошная шахматная партия, где важен буквально каждый ход и даже небольшая ошибка может привести к проигрышу в финале.
«Чего ты напрягаешься? Расслабься и получай удовольствие,» — скажете вы, глядя на ситуацию со стороны.
Но, на самом деле все не так просто…
Да, Дима остался со мной той ночью, и в наших отношениях произошли перемены, но я не могла не понимать, что выиграла лишь битву и основные сражения еще впереди.
Но вовсе не это пугало меня, к трудностям я уже привыкла, как и к постоянной борьбе. Нет, меня беспокоили совсем другие вопросы и самый главный из них: могу ли я доверять Диме?
То, как хладнокровно он вел себя тогда в отеле, как бросил мне в лицо, что номер оплачен, наталкивало на весьма невеселые мысли.
Он не простил, не забыл своих обид, не смог отпустить их даже после того, как мы переспали, даже после того, как я подчинилась, решив играть по его правилам.
Я разделась для него, говорила то, что Дима так хотел от меня услышать, но даже после этого задетое самолюбие диктовало ему медленно и методично, точными ударами добивать меня…
Я смогла наступить на горло своим принципам и покорилась, впервые в жизни позволив себе быть ведомой. Но Диме этого оказалось мало, и поэтому мы вновь на поле боя, и я мучаюсь сомнениями, прекрасно понимая — человек, который любит, никогда не будет унижать тебя, намеренно причиняя боль.
А это значит, что Дима испытывает ко мне все что угодно, но только не любовь…
Это значит, что мне нужно быть на стороже, ведь каждый мой промах будет использован против меня в жестокой игре, где нет никаких правил.
Да уж, не самое приятное занятие на свете — ждать подвоха, сомневаться и пребывать в напряжении рядом с любимым мужчиной, постоянно ожидая от него удара в спину.
Но я сама выбрала этот путь, решив бороться за Диму, а значит, должна выдержать…
После той ночи в отеле, уже под утро, когда Дима вез меня домой, я задумалась, что же теперь будет дальше?
Заводить серьезный разговор мне не хотелось, попросту не осталось сил — ни физических, ни моральных.
Я смотрела, как Дима, взяв мой телефон, набирает цифры и нажимает кнопку вызова. Ну вот, теперь у меня есть его номер, все же это лучше, чем ничего. Хоть какой-то сдвиг в отношениях.
Я все ждала, что вот сейчас он что-нибудь скажет, разрешит мои сомнения, склонит чашу весов в хорошую или плохую сторону, но не оставит меня в подвешенном состоянии гадать, чего же ждать дальше.
Но, видимо, любовницам и этого не положено…
Поцеловав меня на прощание, Дима посоветовал не идти сегодня на работу, сказав, что сам уладит все с клиентами. Вот она неоспоримая выгода «связи» с начальством… как бы не свихнуться от радости…
Я пошла к дому, а он уехал. Уехал, так и не сказав, что собирается делать, что изменилось в наших отношениях.
Проспав до обеда, оставшуюся часть дня я провела в терзаниях и ожидании. Ожидании звонка или появления Димы.
Нет, я не ждала, что он переступит порог квартиры с букетом наперевес и, опустившись на одно колено, попросит моей руки… Нет…
Слишком хорошо я понимала, в каком болоте увязла, и что так просто все не разрешится.
Но не буду скрывать, что я надеялась, как романтическая школьница надеялась, что Дима поехал к невесте, дабы разорвать с ней помолвку.
Я понимала, что мы не сможем за одну ночь исправить все, что натворили, вновь вернувшись к прежним отношениям. Но если бы мы оба стали свободными, не связанными клятвами и обязательствами с другими людьми, то смогли бы начать все с начала, попытавшись заново выстроить отношения.
Но… Часы тянулись один за другим, на улице начало смеркаться, и мои надежды таяли как мокрый снег за окном, превращаясь в темные лужи под ногами прохожих.
В начале двенадцатого, когда я уже собиралась спать, от Димы пришла смс с пожеланием спокойной ночи…
Это сообщение заставило меня разреветься.
Я плакала, не в силах остановиться, проклиная себя за слабость, повторяя, что знала, на что иду. Но то сообщение оказалась последней каплей, возможно, даже не подозревая, Дима нанес удар в очередную чувствительную точку, заставив сердце сжиматься от острых приступов душевной боли.
Он не приехал и не позвонил, он прислал смс…
Чтобы расстаться с Олей, поговорив с ней по душам, и объяснить всю ситуацию, целого дня было предостаточно. Но Дима не сделал этого. Я буквально видела, как он торопливо набирает сообщение, стараясь, чтобы невеста не заметила, в то время, как они готовятся лечь спать в общую постель в своем огромном, уютном доме.
«Спокойной ночи, увидимся завтра на работе».
Это все, чего я оказалась достойна, то, на что я добровольно подписалась и теперь не имею права жаловаться…
Дима оказался слишком жесток и циничен, настолько, что я даже не ожидала.
Но мой выбор был сделан — я решила бороться за него, хотя уже не была уверена, надолго ли хватит сил и решимости идти до конца.
Думаю, теперь вам понятно, почему я с сомнением воспринимала страстные слова, которые он шептал, усадив меня на письменный стол в своем кабинете. Ну что ж, любовница как-никак, все в лучших традициях жанра.
Мое тело воспламенялось от любого, даже мимолетного прикосновения, а душа таяла от каждого нежного слова, но я изо всех сил старалась держаться, слишком обиженная, чтобы так легко уступить.
— Не могу не прикасаться к тебе в течение нескольких часов после того, что было ночью… После того, что ты говорила…
Пойманная будто в клетку, я тонула в ощущении сильных рук, что обвились вокруг моей талии, тихо постанывая, не находя в себе сил бороться.
— Дима-а…
— Ммм?
— Не начинай.
— Почему?
— Потому что, если ты начнешь, то я кончу.
— Так мы не к этому стремимся? Сказала бы сразу, я б так не старался той ночью… Эй, эй! Больно!
Я ударила Диму по плечу, не в силах сдержать смешок. Взглянув в его лицо, на секунду замираю, казалось, утратив способность дышать. Зеленые глаза блестят, озорная улыбка играет на губах, волосы растрепаны — Дима будто вновь стал тем беззаботным мальчишкой, которого я полюбила два года назад. Как же мне нравятся эти перемены в нем.
Нет, ну вот кто бы выдержал на моем месте?! Никто, так ведь и я не железная!
Притягиваю Диму к себе, зарываясь пальцами в волосы, склоняя его голову ближе.
— Ты меня хочешь? — шепчет, заглядывая в глаза, не давая нашим губам соприкоснуться. Я напрягаюсь.
Опять? Все по новой? Сколько он будет сомневаться?!
— А ты как думаешь?
— Я хочу услышать…
— Тебе мало было того, что я говорила в прошлый раз?
— Мало, мне всегда будет мало…
— Дима-а…
— Что, моя хорошая, скажи, и я все сделаю, только скажи…
И я теряю над собой контроль от ощущения горячего сильного тела под моими ладонями, от хрипловатого, сводящего с ума голоса…
Мне уже плевать на все, никакие опасения и доводы разума меня больше не волнуют, есть толь он и я, мужчина и женщина, которые хотят друг друга настолько, что сходят с ума от желания.
Где-то на уровне подсознания понимаю — это нелюбовь, это потребность. Быть рядом, ощущать, прикасаться, чувствовать. Просто являться частью его жизни…
Стук в дверь разрывает тишину комнаты, нарушаемую лишь нашими стонами, да шуршанием одежды, которую мы торопливо пытаемся стянуть.
— Дима, ты тут?
Оля… пусть я встречалась с ней лишь однажды, но безошибочно узнала ее голос.
Дверная ручка поворачивается, заставляя меня в прямом смысле похолодеть от ужаса. Но, на счастье, мой любовникначальник оказался предусмотрителен и закрыл замок изнутри перед тем, как уединиться.
Ручку еще несколько раз торопливо дернули — Оля была явно недовольна отсутствием жениха на рабочем месте. Дима тем временем прижал палец к моим губам, призывая молчать, и бросил взволнованный взгляд на дверь.
И в этот момент мне до ужаса захотелось, чтобы дверь оказалась открытой, что бы Оля зашла и увидела, чем ее благоверный занимается на работе.
Видимо, весь вчерашний день Дима потратил на оправдания и заглаживание вины перед невестой, придумав какой-нибудь веский повод для своего отсутствия.
Я взглянула на мужчину, чьи руки все еще обнимали меня, прижимая к своему крепкому телу, и, переполняемая обидой и разочарованием, поняла одну простую истину…
«Он женится на ней. Не знаю из-за любви или чтобы досадить мне, но он, черт побери, женится на этой Оле. И в тот день я просто позволю растоптать свое сердце и, самое страшное, Дима с легкостью пойдет на это, поставив тем самым шах и мат в своей жестокой игре…»
Спрыгиваю со стола, выскальзывая из объятий, желание сказать что-нибудь, привлечь внимание, чтобы Оля поняла, что мы в кабинете и чем именно мы тут занимаемся, сжигает меня изнутри. Но шаги за дверью стихают, оставляя нас с Димой наедине, терзаемых каждый своими демонами.
— Иди сюда, — выдыхает, целуя в шею, вновь притягивая меня ближе.
Он в своем уме?!
Хочется выругаться, а лучше напиться, забыв последние дни как страшный сон.
— Дим, мне нужно идти.
— Нет, ненужно, мы еще не закончили.
— Ты всерьез думаешь, что сейчас самое подходящее время?! — пытаюсь вырваться, отстраниться, но мне не дают сделать даже этого, продолжая удерживать в кольце сильных рук.
— Ты знала о существовании моей невесты, когда поехала в отель, так с чего сейчас эта игра в оскорбленную невинность? — Дима больно сжимает мои предплечья, выжидающе глядя в глаза, будто мой ответ жизненно важен для него.
— Что-то изменилось? — Напряжение нарастает, я уже не знаю, что думать…
Он хочет услышать о моих чувствах? О том, что я умираю каждый раз, когда думаю о его невесте, как он прикасается к ней, целует ее…
Если бы я знала наверняка, что Дима не воспользуется моей любовью как оружием, против меня же… Если бы я была уверенна в его ответном чувстве, не боясь получить новую порцию боли в ответ, я бы призналась, я бы, черт побери, призналась ему во всем. Но между нами было так много «если», что, казалось, их уже невозможно преодолеть.
Поэтому я молчала, пока Дима не встряхнул меня и не процедил:
— Кто я для тебя: очередной мужик, которого ты пустила в свою койку?
— Дима! — произнесла предостерегающе, глядя на него снизу вверх.
— Что? Что Дима? Отвечай, что между нами?!
— Ты хочешь услышать о любви? Так вот это не любовь! Ты меня слышишь? Когда любят, не делают больно, а пытаются защитить! Так что между нами все, что угодно, но не это.
— Значит просто трах?
Я неопределённо пожала плечами, давая понять, что ответ на этот вопрос не слишком меня занимает.
— Ну, тогда иди, пошла отсюда! Давай, до следующего раза! Я сообщу тебе, если мне приспичит.
Руку обожгла резкая боль, ладонь горела, будто в огне, и лишь тогда я поняла, что залепила Диме пощечину.
— Ни черта ты не вырос, как был мальчишкой, так и остался! Маленький, обиженный мальчик! — я выкрикивала каждое слово, вкладывая в них всю накопившуюся боль и обиду.
— Хочешь втоптать меня в грязь? Вначале сам от нее отмойся!
Повернув ключ в замке, я поспешно вышла из кабинета, боясь, что не выдержу и расплачусь, и тут же дверь задрожала, когда Дима со всей силы ударил по ней с той стороны.
Практически бегу по коридорам студии, желая побыстрее остаться одной. Проходя мимо ресепшена, в прямом смысле налетаю на Олю.
Нет, ну сегодня явно не мой день!
Она стоит в миленьком сером платье с кружевным воротником, ну точь-в-точь школьница, и во все глаза смотрит на меня.
Только дурак не поймет, что у меня что-то случилось, а я, как бы мне не хотелось, вовсе не считаю, Олю настолько глупой.