Ловец застывших мгновений - Кононова Ксения "MidnightLady" 2 стр.


— Энджи?

Слегка вздрагиваю, поворачивая голову в сторону голоса. А вот и мой «малыш» судя по всему. Высокий солидный мужчина с уже тронутыми сединой висками, годящийся мне в отцы. Холеный. Ухоженный. Осознающий свое место в этом мире. Соблазнительная улыбка касается моих губ. Роль предельно проста.

— Стивен, — голос подобен сахарному сиропу. Густой и обволакивающий. Я точно знаю, как он действует на моих клиентов. Всех без исключения.

— В жизни ты еще обворожительнее… — замечает он, окидывая меня оценивающим и не двузначным взглядом.

Внутренне морщусь от такой лести. Неужели жена не в курсе твоих шалостей, похотливое животное? Или ей проще не замечать скрытые пороки своей второй половины? В любом случае я здесь не для составления психологического портрета.

Он наклоняется чуть ниже, и я улавливаю запах дорогой туалетной воды, виски и сигар.

— Через пятнадцать минут. Машина будет ждать у входа.

Отодвигаясь от меня, он вновь теряется где-то в толпе. Ему не нужен мой ответ. Этой ночью я одна из его нефтяных скважин, в самом прямом и пошлом смысле этого слова. Взгляд вновь цепляется за визитку в руке. Не зная зачем, прячу ее. Я не позвоню, но пусть будет на память о том, что у меня еще есть хоть какая-то связь с окружающим миром. Что я еще не окончательно превращаюсь в асоциальное существо. Почему-то эти мысли приходят в мою голову впервые за последние полтора года. С чего бы вдруг?

Проходит ровно пятнадцать минут, прежде чем я встаю из-за стойки и направляюсь к выходу. Неожиданно встречаюсь взглядом с каре-золотыми глазами, провожающими меня из другого конца зала, и несколько секунд не выпускаю этот теплый взгляд. На память. Мои пустые серые глаза ему не прочесть, да и в этом нет необходимости. Случайная встреча без претензий на продолжение.

Ночной воздух, густой и тяжелый, с трудом заполняет грудь. Давит. Липнет к коже. Невозможно сделать вдох. Задыхаюсь. Ни малейшего дуновения ветра, будто вокруг резко образовался вакуум. Будет гроза.

В черном ягуаре распахивается задняя дверца, гостеприимно приглашая поглотить меня в своем чреве. С легкостью забираюсь внутрь и тут же ощущаю прикосновение недрогнувшей руки на своем колене.

— В «Бойз-Тойз».

Водитель, не проронив ни слова, заводит автомобиль, и мимо начинают плыть огни. Очевидно, он в курсе всех похождений своего босса, иначе мы бы сейчас ехали на такси. Рука медленно скользит по гладкой ткани, поднимаясь выше. Поворачиваю голову и с вызовом смотрю прямо в глаза, в которых отражаются мелькающие за пределами авто ночные огни. Неприкрытая похоть, ничем не завуалированная, дает предельно ясно понять о его планах на мой счет.

Наклоняется ближе и жадно вдыхает запах моей кожи.

— Горчишь, — удовлетворенно выдыхает он возле уха, — мне это нравится, Энджи…

Порочно улыбаюсь, и с легкостью справившись с ширинкой его брюк, пропускаю внутрь ладонь. Меня уже нельзя чем-то шокировать, а вот я могу. Ты ведь этого хотел, малыш?

Его изумленный взгляд через секунду мутнеет, и я чувствую, как он толкается бедрами в мою ладонь. Сползая на сидении, прикрывает глаза, пропуская вдохи. Я знаю, чего он хочет, но не тороплюсь, медленно лаская возбужденную плоть кончиками пальцев, и лишь затем обхватываю ее ладонью. Судорожный вздох вызывает у меня удовлетворенную улыбку. Он запускает пальцы в мои волосы, и я ощущаю легкое давление на затылок. Даже не мечтай, малыш, минет тебе не светит. Не со мной. Отрицательно качаю головой и делаю несколько более жестких движений. Его выгибает, и я вижу, как он прикусывает ребро ладони, сдерживая стон. Надеюсь, у тебя крепкое сердце, малыш, для таких развлечений? Нам ведь не хочется подключать парамедиков к процессу, не так ли? Сжать. Скользнуть. Ослабить. Вверх. Вниз. И снова сжать. За минуту до того, как машина тормозит у пункта нашего назначения, Стивен запрокидывает голову, его тело обмякает, и я чувствую горячее семя в своей руке. Молодец, малыш. Вытаскиваю платок и вытираю руку. Вижу, как на лбу блестят капельки пота. Я стою тех денег, которые ты на меня потратил и теперь ты в этом уверен.

Выбравшись из авто, отмечаю, что поднялся ветер. Его порывистое дыхание приносит запах озона — где-то уже начался дождь. Проходим в клуб, я знаю это место, меня часто сюда привозят. Настолько, что скоро можно будет получить членскую карточку. Есть VIP комнаты, есть танцпол, есть стриптиз и чилауты. А еще полноценно-оборудованные комнаты на верхнем этаже, которые могут снять на всю ночь более ненасытные клиенты. В одну из таких комнат мы и поднимаемся.

Стивен открывает дверь ключом и пропускает меня внутрь. Заходит следом, захлопывая ее. Через миг утыкается носом в мой затылок.

— Мне говорили, что я не пожалею о своем выборе.

— И были правы, — слегка наклоняю голову, позволяя его языку беспрепятственно скользить по моей шее.

— Ммм… — выдыхает он, — люблю дерзость. Покажи себя.

Он отходит вглубь комнаты, садясь на кровать и сбрасывая пиджак. Малыш хочет шоу? Ну что же.

— Только медленно, — добавляет, и я вижу, как он тяжело начинает дышать.

Многообещающе улыбаюсь и не спеша начинаю расстегивать пуговицы, освобождая их от плена шелковых петель. Затем манжеты. Шелк мягко струится, соскальзывая с кожи и падая у моих ног серебристой лужицей.

— Да… Так… — прерывисто дышит, не отводя взгляда. Очередное жалкое зрелище. Человек, пожираемый похотью, ложью и пороками.

— Нравится? — дразню, склонив голову набок и проведя кончиком пальца по груди.

Он, не выдерживая, поднимается и оказывается рядом. Руки с маниакальной жадностью расстегивают пояс, освобождая меня от одежды. Шарит по моему телу глазами, будто ребенок, впервые попавший в кондитерскую. Пытается поймать мои губы, но я успеваю накрыть его рот кончиками пальцев и вновь отрицательно качаю головой. Он не спорит, целуя мое плечо и спускаясь по груди.

— Ты великолепен, Энджел, — почти рычит, — у тебя тело бога.

— Я знаю, — снисходительно улыбаюсь и, потянув за собой, опрокидываю на кровать, устраиваясь на его бедрах. — Ты предпочитаешь быть сверху или снизу?

Глава 2

Sweet dreams are made of this

Who am I to disagree?

Travel the world and the seven seas

Everybody's looking for something

Some of them want to use you

Some of them want to get used by you

Some of them want to abuse you

Some of them want to be abused[2]

Eurythmics «Sweet dreams»

Извиваясь подо мной, подаваясь бедрами на каждый мой толчок, Стивен отдается как последняя продажная дешевка. Вижу, с какой силой его ладони сминают простыни. Слышу срывающееся с губ шипение. Малыш не любит нежность и длительные игры. Что же, отличный выбор. Я вколачиваю его тело в матрас, нависая над его спиной, и после очередного толчка Стивен рычит. Через мгновение с его губ срывается вскрик и, шумно дыша, он утыкается лицом в простыни. Наш король жизни оказался весьма податливым и послушным пассивом. Теперь понятно, чего ему так не хватает в сексе с женой. Разумеется, если они до сих пор спят вместе.

Смотрю, как часто вздрагивает его спина, блестящая от пота, и удовлетворенно улыбаюсь. Больше никаких других ощущений не просыпается внутри. Так же, вероятно, чувствуют себя хирурги после удачной операции или художники, наконец, заканчивающие работу над очередной картиной, требуемой агентом в кротчайшие сроки. Усмехаюсь. Во мне умер талантливый художник. Мои полотна — человеческие тела, чаще мужские, хотя и здесь я не властен в выборе. Они выбирают меня, и пока ни один не попросил книгу жалоб. Расписываю их кончиками пальцев, языком и мазками страсти. Наношу оттенки жесткости и порочности, смешивая с грехом. Оставляю авторскую подпись в виде оттиска своих зубов на раскаленной коже. Это я умею лучше всего. Здесь все очевидно и не существует двусмысленности. Тело слишком прямолинейно в своих желаниях. Нет опасности обмануться в ожиданиях. Секс отличный компромисс чувствам. Честный. Во всяком случае, в моей шкале ценностей.

Наблюдаю за вздрагивающими веками моего очередного шедевра. Ты не пожалел о своем выборе, это я могу сказать точно. Дыхание постепенно восстанавливается и, вскоре вернется дар речи. Склоняясь к его уху, шепчу:

— Ты просто прелесть… — говорю это всем и всегда. Как лишнее напоминание самому себе, почему я тот, кто я есть. Как дань, выученному наизусть уроку судьбы.

Из уст Стивена вылетает нечто больше похожее на мычание, чем на осмысленную фразу. Выхожу из его тела и с легкостью поднимаюсь с кровати.

— Может, еще останешься…

Опускаюсь на корточки перед кроватью, легко провожу кончиком указательного пальца по скуле Стивена и внимательно смотрю в его глаза. Но вижу другие. Синие.

— Мне пора. Как-нибудь повторим, малыш…

В его глазах до сих пор не больше осознанности, чем у человека, сбитого грузовиком, но он тянется за портмоне, лежащем на прикроватной тумбочке, и извлекает из него несколько стодолларовых купюр.

— Бонус? — притворное удивление.

Мне достаточно полагается за мою работу и Дэйв ни разу не обделил, но я не лишаю своих клиентов возможности проявить широту души и щедрость благодарности. Стивен вдруг улыбается.

— Ты его заслужил, Энджи.

Не спорю, забирая из его руки хрустящие купюры. Одеваюсь и даже не оглянувшись, выхожу из комнаты. Спускаюсь по ступенькам, и, минуя большой зал, наконец, выхожу на улицу. Над головой раздается внушительный раскат грома, наполняя какую-то часть меня иллюзией свободы. Жадно вдыхаю запах озона, чувствуя, как он обжигает легкие своей свежестью. Замираю. Прикрываю глаза. Дышу. Напитываюсь этим опьяняющим воздухом. Первые тяжелые капли падают на лицо, остужая кожу. Водитель черного ягуара услужливо ждет, открыв мне дверцу.

— Мистер Стайн велел отвезти вас, куда скажете.

Как предусмотрительно и мило, малыш…

Забираюсь в салон и называю адрес. Не свой. Хорошая попытка, Стивен, но мне не нужны неожиданные гости в том единственном месте, где я еще могу хоть на миг почувствовать себя самим собой. Пока автомобиль едет по ночным улицам, природная стихия грозы обрушивается со всей своей неуемной мощью. Дворники ягуара не успевают избавлять лобовое стекло от потоков воды, льющихся с неба. Авто останавливается в нескольких кварталах от моего дома и я не колеблясь выхожу под ливень. Хочу прогуляться. Позволить девственно чистому дождю смыть с себя хоть немного грязи. Достаточно одной минуты, чтобы почувствовать, как промокшая насквозь одежда превращается во вторую кожу, прилипая к телу. Вопреки ожиданиям дождь не холодный. Или просто я уже не ощущаю холода?

— Артур, малыш, ты заставляешь себя ждать…

Дрожу. Но уже не от волнения. Не от страсти. Дрожу от отвращения. Отвращения к себе и тому, которого так люблю. Любил. Знаю, что сейчас произойдет. Очередная пытка. Непроизвольно сжимаю кулаки, чтобы придать самому себе сил.

Он плотно закрывает дверь за моей спиной, и слышу, как в замочной скважине поворачивается ключ.

— Ты хорошо себя сегодня вел? — непроизвольно закрываю глаза, чтобы не было заметно боли в моих глазах и застывших слез.

Не хочу слышать его голос. Не хочу отвечать. Пусть просто сделает это, и я смогу уйти, спрятаться в своей комнате. Вновь собрать себя по частям. До следующего раза. Похоже, ему и не нужен мой ответ. Руки грубо шарят по всему телу, стягивая брюки и подталкивая к стене лицом.

— Сестра Агнесс пожаловалась, что ты был не внимателен на занятии, — хриплый от похоти голос где-то в области шеи.

Слышу, как позвякивает пряжка его брюк. Натыкаюсь взглядом на небольшую бабочку, сидящую на подоконнике окна и раскрывшую крылья. Красивая. Яркая. Живая. Настоящая. Фиксирую свой взгляд на ней и не отвожу глаз все то время пока меня грубо трахают, прижимая к стене. Кажется, смотрю на все происходящее со стороны. Совершенно безучастно. Только это не дает сойти с ума. Мое тело теперь отделено от души и уже все равно, что с ним делают. А душа спрятана где-то очень глубоко в надежном месте, где ее никто никогда не найдет и больше не причинит боли.

Несколько секунд и слышу удовлетворенный стон своего мучителя.

— У тебя роскошное тело, не смотря на то, что тебе всего семнадцать, — прерывистое дыхание обжигает кожу спины. — Это грех — быть таким соблазнительным, малыш…

Разум имеет способность со временем стирать плохие воспоминания, прятать их где-то на самом дне подсознания. В самой кромешной тьме, откуда они крайне редко вновь могут напомнить о себе лишь в форме ночных кошмаров. Когда ты просыпаешься в холодном поту и с облегчением осознаешь, что это всего лишь сон, забывая, что когда-то это действительно произошло с тобой. На самом деле. Мозг умеет блокировать все, что способно причинить боль. Заменять чем-то другим. Но только не у меня. Я сам не позволяю себе забыть. Уже давно не чувствую отравляющей болезненности этого мазохизма, полосующего старые шрамы, огрубевшие от времени, но так до конца и не зажившие. Своего рода прививка от излишнего романтизма и наивности. Прививка от способности вообще чувствовать что-либо. Именно это делает меня сильным. И все еще живым. Назло беснующимся внутри демонам из прошлого.

Ливень немного успокаивается, когда я не заметив как, добираюсь до своего дома. Поднимаю лицо к небу и растворяюсь в ощущении разбивающихся о кожу капель. Они стекают по щекам. Имитация слез, которых во мне больше нет. Куклы не умеют плакать. Не умеют смеяться. Не чувствуют боли. Они будут такими, какими их захочет видеть хозяин. Даже если этот хозяин будет сменяться каждую ночь.

Поднимаюсь в квартиру и сбрасываю одежду прямо в прихожей на пол — завтра отнесу в химчистку. Захожу в душ и, давая горячим струям воды расслабить мои мышцы и согреть тело, тру мочалкой кожу, каждый ее дюйм, пока она не начинает краснеть от таких варварских действий. Запах винограда, окутывает меня, успокаивая. Заворачиваюсь в длинный банный халат и, заварив себе кофе, открываю окно и сажусь на широкий подоконник. Опираюсь головой о холодное стекло, согреваю руки, обхватив ладонями горячую чашку. Слушаю, как набухшие от своей тяжести капли размеренно стучат в мое окно. Рассвет через полчаса, а потом спать.

Мне не нужен будильник, с этой ролью прекрасно справляется Дэйв. Слышу мелодию мобильного телефона и, сонно нащупав его на прикроватной тумбочке, отвечаю на звонок.

— Да, Дэйв.

— Ты произвел впечатление, — без приветствия и лишних предисловий отзывается он.

— Как и всегда, — безразлично и устало.

— Энджи, сегодня отдыхаешь, а вот завтра у тебя свадьба.

Не могу определить — мне послышалось или у моего босса неожиданно проснулось чувство юмора.

— О чем ты?

— Очаровательная Кэтрин Чериш, 25 лет. Сопровождаешь ее на свадьбу какой-то родственницы.

— А что случилось с нашим героем-любовником Адрианом?

Странно, обычно именно испанец-мачо Адри занимается такого рода делами. Это как раз по его вопиюще гетеросексуальной части. Не то, чтобы мне не приходилось делать этого раньше, но Дэйв прекрасно знает, что я не люблю такие «задания».

— Она захотела тебя, — простой безапелляционный ответ.

— Понятно, — леди нужно кому-то пустить пыль в глаза.

— Энджи, это светское мероприятие. Всего несколько часов. Просто будь милым, не мне тебя учить. Даже не нужно спать с ней, — секундная пауза, — разумеется, если сам не захочешь.

— Ты слишком переоцениваешь мою мифическую бисексуальность, Дэйв, — усмехаюсь в трубку. — К какому времени я должен быть готов?

— В полдень. Тони пригонит автомобиль к твоему дому, а потом заберешь ее… — слышится шуршание бумаги, и через секунду Дэйв называет адрес отеля.

— Ты все еще должен мне полноценный выходной.

— Ладно, — нехотя соглашается он, — послезавтра можешь отсыпаться.

Слегка улыбаюсь и нажимаю на кнопку сброса вызова. Дэйв прекрасно знает, что у меня нет семьи, нет друзей, но я самый ходовой «товар» в определенной категории и не часто беру выходные. Он не может отказать своей курице, несущей золотые яйца. Практически в прямом смысле этого сравнения. У него просто нет выбора.

Назад Дальше