Но в реальной жизни люди за одну ночь не меняются.
На первом же уроке Тори объявила мне, что я заняла место Лизы и что не стоит вести себя так, будто Лиза никогда не вернется. На перемене она вышла вместе со мной и Рэ.
— Ну, как твой завтрак с тетушкой? А родителям, я так понимаю, не до тебя?
— Уверена, мама нашла бы время. Но это довольно проблематично, учитывая, что ее давно нет в живых.
Вот так, получи пощечину. Но Тори даже глазом не моргнула.
— Так что ты такого сделала, что уже заслужила увольнительную, Хло? Это награда за то, что ты помогла им избавиться от Лизы?
— Она не… — начала Рэ.
— Можно подумать, ты чем-то лучше, Рэчел. Не могла даже дождаться, пока постель Лизы остынет, — тут же перебралась к своей новой подружке. Ну, так как, Хло? Что там насчет особого обращения?
— Нет никакого особого обращения, — сказала Рэ. — Твоя мама тебя все время забирает в город. В случае с Хло это, наверное, награда за хорошее поведение. А тебе разрешают прогулки только потому, что твоя мама в совете директоров.
В нашем возрасте не очень-то рвутся получить приз за «хорошее поведение». Но ноздри Тори раздулись, лицо перекосилось, как будто Рэ нанесла ей худшее из возможных оскорблений.
— Да-а-а? — выпалила Тори. — Что-то мы не очень-то часто видим тут твоих родителей, Рэчел. Сколько раз они приезжали или звонили с тех пор, как ты сюда попала? Дай-ка посчитаю… ах да, ноль. — Она сложила из пальцев ноль. — И это никак не связано с плохим поведением. Им просто плевать.
Рэ прижала Тори к стене, и та издала оглушительный визг.
— Она обожгла меня! — кричала она, вцепившись в плечо Рэ.
— Я тебя всего лишь толкнула.
Из класса тут же выскочила мисс Ванг, а за ней и Дерек с Симоном, которые задержались на перемене, обсуждая задание.
— Рэ обожгла меня. У нее спички или еще что-то такое. Вы посмотрите, посмотрите! — Она рванула воротник своей футболки.
— Не раздевайся, Тори, — сказал Симон, прикрыв глаза рукой. — Будь любезна!
Дерек издал низкий рык, подозрительно похожий на смех.
Рэ подняла руки.
— Никаких спичек. Никаких зажигалок. Ничего не прячу в рукаве…
— Я вижу небольшой красноватый след, Тори. Это явно от того, что тебя толкнули, — сказала мисс Ванг.
— Она обожгла меня! Я же чувствую! Она снова прячет спички. Обыщите ее. Сделайте же что-нибудь!
— А может, для разнообразия, ты помолчишь, Тори? — сказал Симон, протискиваясь мимо нас. — Оставь ее в покое.
Тори набросилась — не на него, а на Рэ — прежде, чем мисс Ванг успела схватить ее. К нам со всех ног спешили нянечки.
Да уж, Тори вернулась.
Глава 17
Весь первый урок я ждала, что мисс Ван Доп или доктор Джил вот-вот зайдут в класс и вызовут Дерека на «совещание». Да, тетя Лорен действительно умела действовать аккуратно. Как только мы с ней вернулись с прогулки, тетя отвела в сторонку мисс Талбот, сказав, что хочет узнать, как продвигается мое лечение. Никто ничего не заподозрил. И никто не ворвался в класс и не утащил Дерека.
Эпизод с Тори был единственным инцидентом за все в целом спокойное утро. Дерек сидел на уроках и не обращал на меня внимания. До обеда он удалился на свой сеанс с доктором Джил. Когда он вышел оттуда, я стояла в холле, дожидаясь возможности воспользоваться ванной комнатой. Там внутри был Симон, как всегда перед обедом. Никогда еще не встречала парня, который бы так щепетильно мылся перед едой.
Я уже подумывала, не сбегать ли мне наверх, в женскую туалетную комнату, когда дверь кабинета доктора Джил открылась и в дверях появилась темная фигура Дерека. Я внутренне подобралась. Дерек шагнул вперед и посмотрел на меня. Мое сердце колотилось так громко, что даже он мог слышать. Я была уверена в этом. Так же, как и в том, что его только что отругали. Наши взгляды встретились. Он кивнул, буркнул что-то вроде «Привет» и хотел уже пройти мимо, но в этот момент открылась дверь ванной.
Вышел Симон, увидел меня и тут же что-то сунул в задний карман брюк.
— Ой, кажется, я опять слишком надолго занял ванную и создал целую очередь.
— Нет, тут только Хло, — сказал Дерек, придерживая для меня дверь. Он вовсе не казался расстроенным или злым. Был даже приветливее обычного. Должно быть, тетушка провернула все очень деликатно. Мне можно было не беспокоиться.
Я вошла в ванную, но услышала, как Симон сказал Дереку:
— Эй, столовая у нас в той стороне.
— Начинай без меня. Мне надо кое-что взять в комнате.
Небольшая пауза и потом:
— Подожди. — И, судя по шагам, Симон пошел вслед за Дереком.
Была моя очередь выносить мусор. Жизненный опыт, твердила я про себя, катя тележку к небольшому навесу и отгоняя назойливых мух, так и лезших взглянуть на содержимое бачка поближе. Все это и есть жизненный опыт. Вдруг придется описывать сцену, в которой главный герой выносит мусор?
Мой смех прокатился по двору. Солнышко припекало, деревья и цветы распускались, а слабый аромат свежеподстриженной травы почти перебивал вонь от гниющей помойки.
Очень хорошее продолжение дня. Лучше, чем я ожидала…
И тут я остановилась, как вкопанная. В соседнем дворе был призрак. Маленькая девочка.
Это мог быть только призрак. Девочка играла на улице одна. Одета она была в вычурное платьишко — прямо-таки свадебный торт из кружев и ленточек. В волнистые локоны тоже вплетены ленточки, а на лакированных кожаных туфельках нашиты рюши. Прямо портрет Ширли Темпл со старой киноафиши.
Я перекидала мешки с мусором в контейнер, где до них не добраться енотам и скунсам. Мешки с гулким стуком упали на деревянный настил, но девочка, игравшая всего в каких-то десяти метрах от контейнера, даже не подняла голову. Я заперла мусорный ящик, подошла к забору и присела на корточки, чтобы быть с девочкой на одном уровне.
— Привет, — сказала я.
Она нахмурилась, словно не понимая, с кем это я разговариваю.
Я улыбнулась.
— Да, я тебя вижу. Красивое у тебя платье. У меня тоже такое было, когда мне было примерно столько же лет.
Она еще разок неуверенно оглянулась, а потом подошла поближе.
— Мне его мама купила.
— И мне платье мама покупала. Тебе нравится?
Она кивнула, и улыбка озарила ее темные глаза.
— Да уж наверняка нравится. Мне мое тоже нравилось. А ты?..
— Аманда!
Девочка отпрыгнула, хлопнувшись на попу, и заплакала. Женщина в узких брюках и кожаной куртке рванула к ней. Дверь черного хода захлопнулась.
— Ох, Аманда, ты все красивое платье перепачкала. Придется мне переносить встречу с фотографом. — Женщина метнула в мою сторону сердитый взгляд, подхватила девочку и понесла ее домой. — Я же велела тебе не подходить к этому забору, Аманда. И никогда не заговаривать с детьми с той стороны. Никогда, ты меня слышишь?
Не разговаривать с сумасшедшими детьми. Мне хотелось крикнуть, что мы никакие не сумасшедшие. Я просто по ошибке приняла ее дочурку за призрака, вот и все.
Интересно, есть ли какие-нибудь книги на эту тему? Например, «Пятьдесят способов отличить живых от мертвых, пока не загремишь в мягкую комнату». Уверена, в библиотеке есть что-то подобное.
Не могу же я быть единственным человеком на свете, который видит призраков. Может, я это унаследовала, как свои голубые глаза? Или подхватила, как вирус?
Должны быть и другие люди, которые видят призраков. Как их найти? Смогу ли я вообще найти их? И стоит ли искать?
Гулкие шаги подсказали мне, что кто-то приближается. Кто-то живой. Этот урок я уже усвоила: призраки могут кричать, плакать, говорить, но при движении они не производят ни звука.
Я по-прежнему стояла позади контейнера с мусором, скрытая от посторонних взглядов. Как в подвале. Только тут никто не услышит, если я буду звать на помощь.
Я кинулась вперед ровно в тот момент, когда тень обогнула контейнер. Симон.
Он направлялся ко мне. Лицо его потемнело от гнева. Я застыла, но не отступила ни на шаг.
— Что ты сказала? — Слова его прозвучали медленно и отчетливо, словно он изо всех сил старался сдержать себя.
— Я?
— Да, нянечкам. Про моего брата. Ты его в чем-то обвинила.
— Ничего я нянечкам не говорила…
— Ну, значит, твоя тетя. — Он барабанил пальцами по краю контейнера. — Ты же понимаешь, о чем я говорю. Ты сказала тете, она — нянечкам, потом доктор Джил провела с ним беседу, в которой предупредила, чтобы он не доставал тебя. А если он будет к тебе лезть, то его отошлют отсюда.
— Ч-что?
— Одно твое слово, и его уберут. Переведут. — Жилка у него на шее бешено пульсировала. — С ним все было отлично с тех пор, как он попал сюда. И тут вдруг ни с того ни с сего, после единственного инцидента с тобой его берут на карандаш. Если он хотя бы посмотрит на тебя не так, его переведут.
— Я-я-я-я…
— Между вами вчера вечером что-то произошло, ведь так? Дерек вернулся в комнату сам не свой. Сказал, что поговорил с тобой и все испортил. Это все, что он мне сказал.
Я подумала, не сказать ли правду — что я и не думала жаловаться на Дерека. Что я была молчаливой за завтраком, и моя тетя сама поняла, что я чем-то расстроена. Но тогда могло показаться, что я специально сидела мрачная, чтобы из меня все вытянули.
И меня разозлила позиция Симона. Он практически обвинял меня в том, что я все сочиняю и несправедливо обвиняю его бедного, неправильно понятого брата.
— В ресторане было жарко, — сказала я. — И я закатала рукава.
— Что?
Я засучила левый рукав, продемонстрировав ему четыре синяка, темных, как чернила. Симон побледнел.
— Моя тетя пожелала знать, что случилось. Я отказалась отвечать, но она хитростью заставила меня признать, что тут замешан парень. Утром она видела Дерека, и он с ней не поздоровался. Вот она и решила, что это, скорее всего, он. Я ничего не подтверждала. Так что, если у него проблемы, то это не моя вина. У меня было полное право пожаловаться, но я этого не делала.
— Ладно, ладно. — Он задумчиво потер губы, все еще глядя на мою руку. — Значит, он схватил тебя за руку? Выглядит именно так. Правильно? Просто схватил чуть сильнее, чем рассчитывал.
— Он швырнул меня через всю комнату.
У Симона от удивления аж глаза на лоб полезли. Он, правда, попытался это скрыть.
— Но он не нарочно это сделал. Если бы ты видела, как он перепугался вчера, ты бы сама убедилась.
— И что, это сразу все меняет? То есть если я разозлюсь и залеплю тебе пощечину, то это будет нормально, потому что я ведь не хотела, не планировала этого делать?
— Ты не понимаешь. Он просто…
— Она права. — Голос донесся до нас раньше, чем из-за угла появился Дерек.
Я невольно отпрянула. При этом в глазах у Дерека промелькнуло что-то странное. Раскаяние? Вина? Но он моргнул и принял свой обычный невозмутимо-безразличный вид. Он остановился за плечом Симона, в полутора метрах от меня.
— Я хотел поговорить с тобой вчера вечером. Когда ты решила уйти, я потянул тебя назад и… — Он замолчал, отведя глаза.
— И швырнул меня через всю комнату.
— Я не… Да, ты права. Не отрицаю. Никаких оправданий. Симон, пойдем.
Симон покачал головой.
— Она не понимает. Видишь ли, Хло, Дерек тут не виноват. Он очень сильный, а…
— А на тебе не было твоего криптонитового ожерелья. — Дерек кривовато усмехнулся. — Да, я очень большой. Я быстро вырос. И, может, я еще не до конца знаю свою силу.
— Это не… — попытался возразить Симон.
— Не оправдание, верно. Ты хочешь, чтобы я держался от тебя подальше? Будет сделано.
— Дерек, скажи ей…
— Да брось ты уже. Ей это не интересно. Она ясно дала это понять. А теперь пойдем, пока никто не увидел меня рядом с ней и снова не устроил взбучку.
— Хло! — разнесся по двору голос миссис Талбот.
— Очень вовремя, — пробормотал Дерек. — Прямо экстрасенс.
— Сейчас иду, — крикнула я в ответ и немного подвинулась, чтобы она меня увидела.
— Давай, топай, — сказал Дерек, когда дверь захлопнулась. — Ты же не хочешь опоздать на прием лекарств?
Я сердито зыркнула на него и направилась к двери. Симон пробормотал что-то себе под нос, словно бы обращаясь к Дереку.
У меня на пути взвился дымок. Я попятилась. Он висел над землей, как клочок тумана.
— Симон! — прошипел Дерек.
Я обернулась и, ткнув в облачко тумана, спросила:
— Что это?
— Что именно? — Дерек проследил за моим пальцем. — Ах, это! Должно быть, призрак. Нет, погоди-ка, ты же не видишь призраков. У тебя просто галлюцинации. Значит, это галлюцинация.
— Это не…
— Это все пустяки, Хло. — Он сунул руки в карманы. — Всего лишь игра твоего воображения, как и все остальное. А теперь беги, принимай таблетки и будь хорошей девочкой. Не беспокойся, отныне я буду держаться от тебя подальше. Похоже, я сделал ошибку. Большую ошибку.
Он хотел сказать, что ошибся во мне. Что я оказалась недостойна его внимания. Кулаки у меня сжались.
— Осторожно, Хло. Ты же не собираешься ударить меня? А то мне придется нажаловаться на тебя.
Симон выступил вперед.
— Прекрати, Дерек. Она не жаловалась…
— Он и сам это знает, — перебила его я, глядя при этом прямо в глаза Дереку. — Он просто берет меня на понт. Он болван и задира. И секреты, которыми он меня дразнит, может оставить при себе. Он прав, мне это не интересно.
Я развернулась, подошла к тележке и взялась за ручку.
— Подожди, — крикнул Симон. — Я возьму…
— Она сама справится.
Я оглянулась и увидела, как Дерек положил руку на плечо брата.
Симон стряхнул ее.
— Хло…
Но я уже катила тележку к дому.
Глава 18
Войдя в дом, я чуть не столкнулась с Тори.
— Ты что, так увлеклась мусором?
Я обернулась и сквозь занавески увидела, что Симон все еще стоит у мусорного контейнера. Я могла бы сказать Тори, что Симон помогал мне, или, еще лучше, что Дерек тоже там, пусть присмотрится.
Но потом подумала: какой смысл?
Если, вдобавок ко всем обвинениям, которые я только что выслушала, еще и Тори обвинит меня в том, что я увожу у нее парня, который не считает себя ее парнем, да будет так. У меня просто нет сил переживать еще и из-за этого.
Рэ весь день молчала. Замечание Тори насчет родителей, которые ни разу не навестили, похоже, окончательно придавило Рэчел. Нам разрешили во время перемены подняться наверх и перенести в нашу комнату оставшиеся фотографии.
— Спасибо, что помогаешь мне, — сказала Рэ. — Знаю, это не обязательно объяснять, но если я оставлю там хоть одну, Тори наверняка выбросит.
Я посмотрела на фотографию, лежавшую сверху. На ней была белокурая девочка лет трех и мальчик чуть постарше, похожий на индейца.
— Какие милые. Твои друзья? Или ты с ними нянчилась?
— Нет, это мои братишка и сестренка.
Я наверняка густо покраснела, бормоча извинения.
Рэ рассмеялась.
— Не извиняйся. Я приемная. Моя мама была с Ямайки. Во всяком случае, мне так рассказывали. Она была совсем ребенком, когда родила, поэтому ей пришлось меня отдать. Это… — она ткнула в фотографию белокожего мужчины и женщины на берегу моря, — мои мама и папа. А это… — Рэ показала на фото испанской девушки, гримасничающей перед камерой, — моя сестра Джесс. Ей двенадцать. Это… — Рэ вытащила фотографию рыжеволосого мальчишки с серьезным лицом, — мой брат Майк. Ему восемь. Очень многонациональная семья, как видишь.
— Пятеро детей? Ого!
— Я и Джесс — приемные. Мама любит детей. — Рэ помолчала. — Во всяком случае, теоретически.
Она взяла у меня из рук стопку фотографий и положила их на свой столик.
Отодвигая в сторону игровую приставку, Рэ погладила пальцами поцарапанный пластик.
— Знаешь, как бывает у детей, когда они получают в подарок новую электронную игрушку? Несколько недель или даже месяцев это для них самая лучшая, самая крутая и самая интересная вещица, какая только может быть. Они говорят только о ней, везде носят с собой. А потом в один прекрасный день их начинает волновать новый гаджет. При этом со старым ничего плохого не случилось, просто он уже не новый, а значит, не крутой. Вот так и с моей мамой. — Она отвернулась и отошла к кровати. — Только в ее случае это не гаджеты, а дети.