Я колебалась, но Симон продолжал дразнить меня, пока я наконец не решилась подойти поближе и сунуть палец между его ладонью и мячом. Не встретив никакого препятствия, я засунула всю ладонь и пошевелила пальцами. Кулак Симона сжался, поймав меня в ловушку, и я вскрикнула. Мяч бухнулся на землю.
— Извини, — сказал Симон, улыбаясь и все еще удерживая мою руку. — Не мог удержаться.
— Ну да, я такая пугливая. Твой брат, наверное, уже рассказал. Так как ты… — Я покосилась на мяч, лежавший в траве. — Да уж!
Улыбка Симона стала еще шире.
— Теперь ты мне веришь?
Я смотрела на мяч и пыталась найти логичное объяснение. Но в голову ничего не приходило.
— Можешь научить меня? — спросила я наконец.
— Нет. Ты же не можешь научить меня видеть призраков. Это или есть в тебе, или…
— Играешь в баскетбол, Симон? — раздался неподалеку голос. — Надо было позвать меня. Ты же знаешь, я всегда не против побыть…
Тори остановилась, как вкопанная, заметив наконец меня. Ее взгляд переместился на мою руку, все еще лежавшую в руке Симона.
— …наедине, — закончила Тори.
Симон отдернул руку. Тори продолжала смотреть на нас.
— Привет, Тори, — отозвался Симон и подобрал мяч. — Что случилось?
— Я увидела, что ты играешь, и подумала, может, тебе нужен напарник? — Ее взгляд переместился на меня, но лицо при этом осталось непроницаемым. — Но, похоже, я ошиблась.
— Мне пора домой, — сказала я. — Спасибо за подсказки, Симон.
— Нет, подожди. — Симон шагнул за мной, но потом глянул на Тори. — Ах, да. Присоединяйся. Правда, уже стемнело. Наверное, пора возвращаться…
И он тоже заспешил в дом.
Я лежала в кровати, снова не в силах заснуть. На этот раз, правда, спать мне не давали не кошмары, а мысли, роившиеся в голове, — такие тяжелые и настойчивые, что уже к полуночи я всерьез подумывала, не сходить ли на кухню за упаковкой тайленола, который заприметила там раньше.
Я — некромант.
Когда вещи называют наконец своими именами, по идее, должно становиться легче. Но в данном случае это ничуть не лучше, чем получить ярлык шизофреника. Шизофрения, по крайней мере, общепризнанное и понятное состояние. Я могла обсуждать его с другими людьми, получать медицинскую помощь, принимать лекарства и избавляться от симптомов.
Те же самые лекарства могли замаскировать признаки некроманта, но, как сказал Симон, это все равно что красить волосы — по сути, я останусь такой же, и моя истинная природа будет только ждать того момента, когда закончится действие лекарств.
Некромантия.
Откуда она у меня? От мамы? Если так, то почему тетя Лорен об этом не знает? От папы? Может, у него просто не хватило смелости рассказать мне об этом еще там, в больнице, и именно поэтому он чувствовал себя таким виноватым, так хотел, чтобы мне было комфортно? А может, ни мои родители, ни тетя Лорен вообще не в курсе всего этого? Может, это всего лишь рецессивный ген, который дремал многие поколения?
Симону повезло. Наверное, его папа рассказал ему о магии и научил пользоваться ею. Повезло? Моя зависть тут же улетучилась. Да он же застрял в этом пансионе. И здесь его магия была совершенно бесполезной.
Магия. Слово пришло так легко, словно я уже приняла его всем сердцем. А я приняла? Надо ли его принять?
Я много дней убеждала себя в том, что не вижу призраков. А тут вдруг раз — и так легко поверила в магию? Надо потребовать больших доказательств. Попробовать найти другие объяснения. Но я уже пыталась сделать это по отношению к себе. А теперь, поняв, что я действительно вижу мертвых, было даже приятно узнать, что я здесь не единственная с такими странными способностями.
А что тогда с Дереком? Симон сказал, что он неестественно силен. Это тоже от магии? Я испытала эту силу на себе. Я читала личное дело Дерека и знала, что даже власти терялись в догадках.
Как бы странно это ни прозвучало, но самое логичное объяснение было и самым неестественным. Существуют люди, обладающие силами, о которых рассказывается только в кино и в легендах. И мы — из их числа.
Я чуть не рассмеялась. Слишком уж напоминает детский комикс. Дети со сверхъестественными способностями. Супергерои? Ну да, конечно. Почему-то мне кажется, что способность видеть призраков и приподнимать мячик вряд ли сильно поможет нам спасти мир от вселенского зла.
Если Дерек и Симон оба обладают такими способностями, не потому ли они оказались назваными братьями? Что сказал им их отец? Его исчезновение как-то связано с магией? Не потому ли мальчики были записаны в школу под вымышленными именами и все время переезжали? Может, таким, как мы, так и приходится жить? Прятаться?
Вопросы заполонили мою голову и отказывались отступать, не получив ответов… которые я просто не могла получить в два часа ночи. Вопросы бились у меня в голове, как мячик Симона о площадку. Немного спустя, клянусь, я буквально видела эти оранжевые мячи, прыгающие у меня в голове туда-сюда, туда-сюда, пока я наконец не заснула.
Голос прорвался сквозь густую пелену сна, и я подскочила, с трудом приходя в себя.
Я глотнула воздуха и огляделась, напрягая слух и зрение. Все было тихо и неподвижно. Я посмотрела на Рэ — та крепко спала.
Значит, приснилось. Я хотела лечь обратно.
— Проснись. — Шепот донесся из-за полуоткрытой двери. Я легла в кровать, борясь с искушением накрыться одеялом с головой.
«Я думал, ты больше не будешь прятаться. Мы же договорились? Не игнорировать голоса, а получать от них ответы и брать все под контроль».
Так, дышим глубже. Я встала с кровати и тихонько подошла к двери.
В коридоре никого. Слышно только тиканье старинных часов на первом этаже. Когда я повернулась, какая-то белая фигура скользнула за дверь в конце коридора. Я еще раньше заприметила эту дверь и решила, что это кладовка. Что-то всех призраков в этом доме так и тянет к кладовкам.
Я прокралась по коридору и осторожно открыла дверь. Темная лестница вела наверх.
Чердак.
Так-так. Это так же плохо, как подвал, если даже не хуже. И не собираюсь я идти туда за каким-то призраком.
«Отличная отговорка».
Это не…
«Ты просто не хочешь с ними разговаривать. Просто не хочешь. И тебе не хочется знать правду».
Отлично. Мало того, что мне приходится терпеть подначки и придирки Дерека, так еще и мой внутренний голос стал говорить, совсем как он.
Я глубоко вздохнула и шагнула внутрь.
Глава 20
Я провела рукой по стене в поисках выключателя. Но потом остановилась. Стоит ли это делать? С моим невезением Тори непременно встанет в туалет, заметит, что на чердаке горит свет, пойдет проверять… и там обнаружит меня, беседующую сама с собой.
Я не стала включать свет.
Одной рукой держась за перила, а второй ощупывая стенку, я медленно поднималась в полной темноте.
Правая рука наткнулась на пустоту — перила закончились. Значит, я дошла до самого верха. Сквозь крохотное чердачное окно просачивались бледные лучи луны. Но даже после того, как я дала глазам привыкнуть к темноте, различить можно было лишь смутные очертания.
Я двинулась вперед, выставив перед собой руки. Наткнулась на что-то, откуда поднялись клубы пыли. Я тут же зажала нос, чтобы не чихнуть.
— Девочка…
Я застыла. Это был тот самый призрак из подвала, который настаивал, чтобы я открыла дверь. Я набрала в грудь воздуха. Кем бы он ни был, он не причинит мне вреда. Даже тот сторож в школе, как ни пытался, не мог ничего сделать, только напугал меня.
Здесь вся сила за мной. Я же некромант.
— Кто ты? — спросила я.
— …в контакт… пробиться…
— Я тебя не понимаю.
— …заблокировано…
Что-то мешает ему пробиться ко мне? Остаточное действие лекарств у меня в крови?
— …подвал… попытайся…
— Снова попытаться открыть дверь? Забудь об этом. Больше никаких подвалов. И никаких чердаков. Хочешь поговорить со мной, приходи на мой этаж. Понял?
— …не могу… заблокировано…
— Да, ты заблокирован. Я думаю, это из-за лекарств, которые я принимала. Но завтра должно стать лучше. Поговори со мной в моей комнате. Когда я буду одна. Хорошо?
Тишина. Я повторила, но никакого ответа не дождалась. Я простояла так минут пять, прежде чем решила попробовать в последний раз. Призрак и на сей раз не ответил, и я развернулась обратно к лестнице.
— Хло?
Я повернулась так резко, что наткнулась на что-то. Голой ногой я оцарапалась о какую-то деревяшку, руками уперлась во что-то мягкое, выбив очередное облако пыли. Я чихнула.
— Будь здорова. — Короткий смешок. — А знаешь, зачем это говорится?
Кровь застучала у меня в ушах — я узнала этот голос. В нескольких шагах от себя я разглядела Лизу. Она была в своей пижаме с Минни-Маус.
— Потому что, когда мы чихаем, наша душа вылетает через нос. И если никто не скажет тебе в этот момент «Будь здорова», дьявол может завладеть ею. — Еще один смешок. — Во всяком случае, так рассказывала мне бабушка. Забавно, правда?
Я открыла рот, но не смогла выдавить ни слова.
Лиза огляделась, сморщив нос.
— А это что, чердак? Что мы тут делаем?
— Я-я-я-я-я…
— Вдохни поглубже — моему братишке это всегда помогает. — Она еще раз огляделась. — Что мы тут делаем? Ах, да, мы же собирались устроить сеанс.
— Сеанс? — Я заколебалась. — Разве ты не помнишь?
— Что? — Лиза нахмурилась. — С тобой все в порядке, Хло?
Нет, конечно, со мной не все в порядке. Я в этом абсолютно уверена.
— Ты… впрочем, неважно. Я… я тут только что с мужчиной разговаривала. Ты его видишь? Он еще здесь?
— Нет. Тут только мы с тобой. — Ее взгляд метнулся в сторону. — Ты видишь призраков?
— П-п-призраков?
— Хло?
Этот голос прозвучал намного резче. Я обернулась и увидела, как ко мне пробирается миссис Талбот. Я снова повернулась к Лизе. Но там уже никого не было.
— Хло, что ты тут делаешь?
— Я-я-я-я… Мне показалось, что я услышала… мышь. Или крысу. Кто-то тут бегал.
— И ты с ней разговаривала? — Из-за двери выступила Тори.
— Н-нет. Я-я-я-я…
— Я уверена, что слышала, как ты сказала «призрак». И ты явно с кем-то разговаривала. Похоже, ты не так уж чудесно излечилась, как ты рассказываешь.
Миссис Талбот принесла мне таблетку снотворного и проследила, чтобы я ее выпила. За все это время она ни слова мне не сказала. Но, слушая ее шаги на лестнице, я не сомневалась, что она много чего расскажет доктору Джил и доктору Давыдову.
Я все испортила.
Слезы жгли мне глаза. Я пыталась удержать их.
— Ты и правда можешь видеть призраков? — шепотом спросила Рэ.
Я не ответила.
— Я слышала, что произошло. Но теперь ты даже мне не признаешься, да?
— Я хочу выбраться отсюда.
— Тоже мне новость! Мы все хотим. — Ее голос стал жестче. — Им врать — это нормально. Но я раньше тебя поняла, что ты видишь призраков. Кто подал тебе идею поискать в Интернете информацию о том человеке, которого ты видела в школе? Ты ведь нашла его? Но мне ты ничего не сказала об этом.
— Это не…
Она отвернулась к стене. Я понимала, что надо что-то сказать, но не знала, что именно.
Я закрыла глаза и снова увидела Лизу, внутри у меня все сжалось.
Действительно ли я ее видела и говорила с ней? Я пыталась найти всему произошедшему какое-то другое объяснение. Она не могла быть призраком, ведь я видела и слышала ее очень отчетливо — совсем не так, как того призрака, который меня туда вызвал. И не может она быть мертвой. Нянечки же пообещали мне, что мы сможем поговорить с ней по телефону.
Когда мы сможем ей позвонить?
Я попыталась встать — меня вдруг обуяло желание выяснить это прямо сейчас. Но я так устала, что не могла мыслить ясно. Я приподнялась на локтях, застыла на некоторое время, а потом снотворное вырубило меня.
Что-то насчет Лизы. Я хотела проверить…
Голова упала на подушку.
Глава 21
На следующее утро, когда меня вызвали на беседу с докторами, я постаралась максимально исправить нанесенный ночью ущерб своей репутации. Я утверждала, что действительно прошла стадию «вижу мертвых» и приняла свое состояние как данность. Но ночью проснулась, услышав голос, призывавший меня на чердак. Я ничего не соображала, была под действием снотворного, и мне просто снилось, что я вижу призраков. На самом деле я, конечно, ничего такого не видела.
Доктор Джил и доктор Давыдов, правда, большой разницы в этом не нашли.
Потом приехала тетя Лорен. Это было как в тот раз, когда меня поймали за тем, что я подсматриваю оценки за контрольную. Мне тогда было одиннадцать, меня на это подстрекали новые одноклассники, и мне так хотелось их поразить. Так вот, вызов в кабинет директора сам по себе был делом неприятным. Но хуже любого наказания — увидеть разочарование на лице тети Лорен.
В этот раз я увидела то же самое разочарование, и оно причинило мне такую же боль.
Короче, в конце концов мне удалось убедить их всех, что у меня случился маленький рецидив. Но это как с мальчиком, который все кричал «Волки, волки!» Когда я в следующий раз скажу им, что мне гораздо лучше, они уже не так быстро поверят. Дорога к быстрому освобождению закрыта.
— На следующей неделе тебе надо будет сдать анализы мочи, — сказала доктор Джил.
— Но это же смешно, — возразила ей тетя Лорен. — Откуда нам знать, может, она действительно видела кошмар и просто бродила во сне? Она же не может контролировать свои сны.
— Сны — это зеркало души, — провозгласила доктор Джил.
— Это вообще-то о глазах, — огрызнулась тетя Лорен.
— Любой мало-мальски сведущий в психологии скажет вам, что то же самое относится и ко снам. — Голос доктора Джил оставался ровным и спокойным, но по лицу было видно, как ей надоели родители и опекуны, которые постоянно оспаривают ее диагнозы и защищают своих детей. — Если даже Хло всего лишь снилось, что она видит призрака, это означает, что подсознательно она еще не приняла свою болезнь. Нам надо понаблюдать за ней.
— Я-я-я не понимаю, чем мне могут помочь анализы мочи? — спросила я.
— Нам надо убедиться, что ты получаешь нужные дозировки лекарств с учетом твоего веса, уровня активности, приема пиши и других факторов. Тут очень тонкий баланс.
— Вы не верите… — начала тетя Лорен.
Доктор Давыдов откашлялся. Тетя Лорен сжала губы и принялась счищать катышки со своей шерстяной юбки. Она редко когда отступала в спорах, но в руках этих докторов было мое будущее.
Я и так знала, что она собиралась сказать. Анализы мочи нужны были не для проверки дозировки, а чтобы убедиться, что я вообще принимаю их таблетки.
Поскольку я пропустила утренние уроки, меня нагрузили бытовыми поручениями. Я как раз накрывала к обеду, погруженная в свои мысли, когда над ухом вдруг раздался голос:
— Я сзади.
Я резко развернулась и увидела перед собой Дерека.
— Мне не победить, — сказал он. — Ты пуглива, как котенок.
— Думаешь, если ты подкрадываешься сзади, а потом объявляешь, что ты здесь, я испугаюсь меньше?
— Я не подкрадывался…
Он покачал головой, сцапал из хлебницы две булочки, а остальные разложил так, чтобы пропажа была незаметна.
— Я просто хотел сказать, что если вам с Симоном надо поговорить, то необязательно делать это у меня за спиной. Если, конечно, вам так больше нравится…
— Мы всего лишь…
— Я знаю, что вы делали. Симон мне уже все рассказал. Ты хочешь узнать ответы. Я все это время пытался тебе их дать. Тебе надо было всего лишь спросить.
— Но ты сказал…
— Сегодня вечером. В нашей комнате. В восемь. Скажи миссис Талбот, что будешь заниматься со мной математикой.
— Нам нельзя на вашу половину. Думаешь, она позволит мне подняться к вам?
— Просто скажи ей, что это ради математики. Это не вызовет у нее сомнений.