- Если бы все дело было только в нем, вряд ли кому-то из нас пришло в голову прилагать столько усилий и так рисковать, не находите?
Эштон повернулся к советнику, оставив за спиной Тейвертино.
- То есть это не внутренняя распущенность, а большое, чистое чувство? - Не скрывая своего сарказма, уточнил он.
Регис в три шага преодолел разделяющее их расстояние и приник губами ко рту мужчины, который противореча самому себе не смог оттолкнуть от себя светловолосого советника.
- Я получил свой поцелуй правды, - шепнул ему Регис, отстранившись.
Похоже, что в этот раз тю Мовей не справился с поставленной задачей. И советник все же как-то исхитрился не пропустить поединок Тейвертино с предполагаемым общим любовником и их откровенного разговора. После чего, советник все тем же обманчивым тоном продолжил: - Барон тю Мовей поведал мне преинтереснейшую историю. Ты уже знаешь о покушениях на твоего ненаглядного подопечного? Вижу, что нет. Так вот, их было уже два. И оба раза существуют неопровержимые свидетельства того, что виной всему был призрак. Тю Мовей озвучил Димору и Стельфану предположение, что это может оказаться тень прошлого паладина. Сказать точнее сможет только его величество Энрис. И, заметь, я мог бы не говорить тебе всего этого, если бы не был достаточно серьезен.
- Что еще тебе сказал тю Мовей?
- Что, если наш мальчик, действительно, паладин, даже Энрис не посмеет запретить ему любить... если, конечно, он, действительно, влюблен в Димора. У Алиторов паладины неприкосновенны. И для тебя это еще один повод возненавидеть себя за то, что с ним сотворила ваша Тейрея, не так ли?
- Скорее, повод ответить отказом на ваше предложение, - хмуро откликнулся на это де Иорн. И повторив ехидный тон советника, добавил, - Или ты рассчитывал на другую реакцию с моей стороны?
- И что если так?
- Тогда прямой вопрос к вам обоим. И я рассчитываю на прямой ответ.
- Ну и? - Первым не выдержал Тейвертино, обошедший Эштона и вставший рядом с Регисом.
- Это любовь?
- Нет. - Помедлив, честно ответил Игаро. И даже смутился под победоносным взглядом де Иорна, который слово говорил: я так и знал!
После чего прозвучал ответ Региса:
- Влюбленность, которое в скором времени может перерасти в серьезную привязанность. И я считаю, что это более выгодный залог для длительных отношений.
- Похоже, так считаешь только ты.
- Я с ним согласен, - запротестовал Тей.
- А вот я еще не решил, - Эштон вдруг снова улыбнулся. А потом развернулся на каблуках, поободрал саблю и ушел, ни разу не обернувшись.
- Ну и что скажешь? - Спросил Игаро у Региса, глядя на удаляющуюся спину лорда.
- Первый этап в ничью. А дальше посмотрим.
- И все-таки мне до сих пор не верится в то, что ты о нем рассказал, - пробормотал Тейвертино растерянно.
- Подозреваешь, что я вру? - Заинтересовался Регис и закинул руки на плечи возлюбленному.
Но Тей знал все его уловки, поэтому так просто не поддался.
- Как он мог сам к тебе потянуться, когда ты его после того пояса обрабатывал мазью Тентервилей, не представляю! Воображение не срабатывает.
- Я ведь сказал, что мог и ошибиться и принять желаемое за действительное.
- Тогда бы он, наверное, оттолкнул.
- И с тобой он только что целовался очень даже охотно.
- Это верно, но... кто его сделал таким?
- А вот это будет конечной целью второго этапа нашего противостояния. Что скажешь?
- А Эша мы об этом предупредим? - Весело поинтересовался у Региса Тей.
- В письменном виде в трех экземплярах.
- А третий-то зачем? Нам с тобой можно и один на двоих.
- Димору покажем. Хотя, лучше его волчонку. Думается, в этом деле Стельфан может оказаться лучшим помощником.
- Это в том случае, если твой брат нас к нему в ближайшее время подпустит. Тут мои ребят говорят, что король-то наш серьезно заинтересован в мальчишке.
- Ну, и слава богу! А то я уже думал, что мы его никогда не пристроим!
- Какая же ты все же мамочка!
- Уж кто бы говорил! А сам, что, намного лучше? - Регис ткнул Тея под ребра, после чего позволил себя поцеловать.
Похоже, с появлением в замке юного Стельфана Алитора со свитой, личная жизнь у обитателей Гилбурга начала налаживаться.
Глава шестнадцатая
Бурное утро
Стельфан проснулся раньше Димора. И понял, что голоден. Чертовски голоден! Но встать так и не решился, ведь это означало бы потревожить спокойный и умиротворенный сон короля. Тот устроил голову на его ладони. Как такое получилось, Стельфан понять не смог, но было очевидно, если попытается высвободить руку, Димор проснется. Без вариантов. Поэтому с голодом пришлось смириться. И потратить почти час на то, чтобы разобраться в собственных чувствах. Димор ему нравился. И не только внешне, но и по внутреннему содержанию. Последнее, как не странно, привлекало принца даже больше. Во внешности короля Анлории присутствовали резкие черты, что невольно наталкивало на мысли о не совсем благородном происхождении. Хотя, раньше бы такое Стельфану даже в голову не пришло. То теперь он знал несоизмеримо больше, чем еще неделю назад, когда только прибыл на переговоры по поручению старшего брата. Неужели это было совсем недавно? А, кажется, что целая вечность прошла. И скоро сам Энрис будет тут. Что он тогда скажет? Неужели придется... Мысль об отречении не только от родины, но и от семьи причинила почти физическую боль. Стельфан тяжело вздохнуло. Дыхание юноши опалило лицо мирно спящего мужчины. Тот повел носом. Смешно, как ищейка. Или всамделишный волк, с которым ассоциировался куда лучше. А потом открыл глаза, встретился с растерянным взглядом юного супруга и улыбнулся. Стельфан робко улыбнулся в ответ и в тот же момент его сгребли буквально в медвежьи объятья. Принц задохнулся и попытался вывернуться из захвата, ведь одна ладонь короля весьма настойчиво заползла под рубашку и пощекотала в области ребер.
- С чего это ты надумал выворачиваться? - Недовольно проворчал Димор, немного ослабив хватку, но настойчивые пальцы мужчины все еще оглаживали мальчишеские ребра. И Стельфану приходилось бороться за каждый следующий вздох. Но признаваться в причинах такого поведения безумно не хотелось. Правда, взглянув ему в лицо, Димор сделал какие-то свои выводы, и ладонь с ребер переползла в область паха. Принц невольно охнул.
- Странно... - пробормотал Димор почти виновато, - а я было решил...
- Скудоумный! - с обидой прошипел на него Стельфан, с силой отталкивая от себя. Он сел, прижав колени к груди, и только после этого, наконец, сознался, - мне просто щекотно.
Димор, который, поначалу, растерялся и даже устыдился своих утренних поползновений, перекатился на спину, раскинул в стороны руки, обнимая мальчишку за спину, и расхохотался.
- А я-то думал! Ты поэтому такой злой с утра?
- Не льсти себе, - буркнул на это волчонок. И прежде, чем король принялся расспрашивать его об истинных причинах его плохого настроения, непроизвольно выдал себя. В животе у принца оглушительно заурчало, что, после секундной паузы, вызвало еще один приступ королевского смеха. Стельфан окончательно обиделся и решил, что самый верный способ справится с недостойными потомственного дворянина эмоциями - это отомстить.
Он отбросил всякое смущение, пообещав себе, что подумает о своем поведении как-нибудь потом, например, завтра, когда прибудет старший братец, и набросился на Димора. Который та оторопел от подобного поведения, что не воспротивился, когда принца решительно наскочил на него, оседлал бедра, схватил за руки, которыми с секундной задержкой мужчина по инерции попытался его от себя отстранить, окольцевал запястье ладонями, прижал к подушке и поцеловал. Сам. Решительно и дерзко. Но на тот раз его выдало сердце. Он так отчаянно вжался в грудь Димора грудью, что тот не мог не почувствовать, как отчаянно бьется о ребра сердце его юного супруга.
- Не дрожи так, - шепнул мужчина мальчишке, когда тот прервал поцелуй, - теперь ты имеешь на это полное право. Заявляю официально.
- Пока имею, - сделав ударение на первом слове, откликнулся Стельфан.
Взгляд Димора стал еще серьезнее. Но переубеждать принца на словах он не стал, а перешел к активным действиям. Опрокинул Стельфана на спину, навалился сверху и начал целовать всего-всего. В губы, в щеки, в скулы, в шею... уже собирался спуститься к плечам, отчаянно дергая завязки на вороте рубашки, но мальчишка обхватил его голову руками и заставил остановиться.
- Давай ты сначала меня накормишь, а потом перейдем к сладкому, - весело предложил юноша. За что получил поцелуй в нос и полную свободу действий, так как мужчина освободил его от веса своего тела и сел в постели. Но это было еще все.
Они одевались, при этом Димор то и дело косился на Стельфна и с вполне понятным удовольствием оглядывал изящную мальчишескую фигуру, гибкую, как ветка ивы. Но такого не сразу сломаешь. Да и разве нужно ломать? Стельфан, конечно, ловил на себе эти взгляды. И в нем росло раздражение. Не то чтобы он был против такого повышенного внимания со стороны супруга, но сам он не мог позволить себе подобную роскошь. Может быть, внешне это никак не проявлялось, но ему все еще было нестерпимо стыдно откровенно любоваться обнаженным мужчиной. Он столько времени запрещал себе это, поэтому пока не мог решиться на столь откровенные взгляды. А ведь посмотреть хотелось и еще как! Он, конечно, уже кое-что видел. И очень даже оценил. Но... это все было не то. Поэтому исключительно из вредности принц обронил, словно между прочим:
- Кстати, не понимаю, зачем надо было меня одевать после ванной. Мне казалось, что теперь уже можно спать и без ночных одежд.
- То есть совсем без них? - Живо заинтересовался Димор, поправляя манжеты.
- А почему нет? - С вызовом спросил мальчишка, стрельнув глазами на своего короля.
И тут же оказался усажен на деревянную спинку кровати. Мебель в королевской спальне была добротной. При том темпераменте, который живо демонстрировал хозяин апартаментов, не мудрено.
- Отпусти меня, - потребовал принц, прервав затяжной поцелуй, - иначе я так и умру голодной смертью у тебя под боком.
- Но прежде ты дашь мне излиться на твой аппетитный животик, - прошептал ему на ухо Димор и сразу же втянул в рот нежную мочку.
Стельфан задохнулся от неожиданного удовольствие, но не позволил мозгам окончательно превратиться во фруктовое желе.
- Фу! Как грязно! - заявил он, поморщившись. Димор хохотнул и отстранился, чтобы заглянуть ему в лицо. Это принцу и надо было: - Если тебе так хочется, мы можем пересмотреть условия договора.
Димор долго смотрел на принца. Потом позволил мальчишке слезть со спинки кровати и встать рядом с ним. Но не отпустил от себя, положив одну из ладоней на талию юноши, который терпеливо ждал ответа.
- Нет. Меня не устраивает отмена твоего пункта договора.
- Мы можем отметить только твой, а мой оставить. Что нам мешает?
- Я так решил.
- Что за удовольствие себя изводить, объясни мне?
- Разве, только себя? - Король вопросил это игривым тоном. Но взгляд его остался серьезным и жестким. Стельфану совсем не понравился такой настрой супруга.
- Я могу дать тебе клятву чести, что не начну скакать по чужим постелям, как только ты меня освободишь от нашего взаимного обещания.
- А мне не нужна твоя клятва, - снова став серьезным, откликнулся король, - мне нужна любовь. Когда я смогу ее получить, ты мне не скажешь?
- Ты... - Стельфан запнулся. Он утром, до того, как Димор проснулся, думал именно об этом. И уже знал, что говорить о любви все еще рано. - Ты мне очень нравишься, Дим. Но даже без любви, я бы не стал тебя предавать. Потому что измена - тоже, что предательство.
- Это ты сейчас так говоришь. - Скептически выдохнул мужчина, не скрывая своего разочарования.
- Не веришь, потому что привык, что от тебя уходят к другим? - В лоб спросил мальчишка, - А тебе не приходило в голову, что в этом виноват ты сам?
- Какой умник выискался! - Возмутился Димор, не привыкший, чтобы с ним разговаривали в подобном тоне. Регис тоже частенько спорил с ним и даже выигрывал некоторые из споров, но делал это всегда очень осторожно и ненавязчиво. А вот Стельфан, в силу своей юности, пер напрямик, как бронированный конь. - Нет. Не приходило!
Правда, юный принц был не из тех людей, которых легко может остановить проявление недовольства со стороны венценосной особы.
- Мне просто повезло, - спокойно и рассудительно откликнулся на это мальчишка. И деморализовал мужчину тем, что прижался к нему, положив голову на плечо. - Ты ко мне не безразличен, - и, подумав, добавил, - теперь. Поэтому мне проще. Но, если с другими ты был так же холоден, как и со мной в начале, могу понять, почему они искали утешения в чужих объятьях.
- Какой ты у меня мудрый. Не по годам, знаешь ли.
- Угу. Эш тоже как-то говорил о... эй! Ты что, постоянно будешь мне рот поцелуями затыкать?!
- Если продолжишь в моем присутствии вспоминать своих несостоявшихся любовников, непременно.
- Слушай, но ты же... - начал принц возмущенно, а потом как-то подозрительно отвел глаза. Видимо, чуть не сболтнул лишнего. Но было уже поздно. Димор заподозрил неладное. Поэтому следующая фраза принца так и осталась без ответа: - Мы завтракать, вообще, пойдем?
- Признавайся! - Потребовал король, подтащил принца обратно к кровати и завалил на нее, встав на колени по обе стороны от бедер мальчишки и упершись руками рядом с его лицом. Игривым он в этот момент не выглядел, скорее, рассерженным.
- В чем? - Изумление Стельфана было наигранным, но он явно не собирался сдаваться без боя.
- Что вы с ним успели сделать? - Не унимался король, зловеще нависая над мальчишкой.
- Ваше Высочество, - раздался от двери жесткий голос, но Димор даже не обернулся.
- Пошла прочь.
- Ой, простите! - служанка, пришедшая пригласить их к столу, испарилась.
Король ждал ответа и смотрел на принца немигающим взглядом. Стельфан не выдержал первым и отвернулся. Димор понял, что попал в точку и почувствовал, как из глубины души волной, сродни цунами, поднимается бешеная ярость. Хорошо, что мальчик в этот момент уже не смотрел в его глаза.
- Когда он говорил, - произнес Стельфан негромко, - что всегда хотел меня, он сделал рукой особый жест, означающий отмену.
- Что? - Король ожидал услышать совсем другое признание, поэтому так растерялся.
- Особый язык нашей семьи, помнишь? Ты еще хотел, чтобы я тебя научил.
- И что значил этот жест?
- Что он врет. Ну... скорее, просто преувеличивается. Понимаешь, - Димор в этот момент распрямился и сел на пятки, поэтому Стельфан смог приподняться на локтях, - он всегда относился ко мне, скорее, как к сыну, или к младшему брату. Конечно, он меня любит. Но уж точно не так, чтобы... делать со мной все то, что так хочешь проделать ты.
- Так уверен, что, действительно, хочу?
- Ты сам мне вчера сказал.
- А если я соврал, чтобы привязать покрепче. Ты, знаешь ли, и для меня весьма неплохая партия, - Димор все еще злился, что его так изящно провели, да и ревность пока никуда не делась, поэтому был преднамеренно жесток. И в очередной раз обжегся. Оказался не готов к тому, как отнесется к подобному заявлению его юный супруг. Он рассчитывал, что принц по наивности свое в очередной раз возмутиться и предложит аннулировать договор, но тот замер, глядя на него своими большими глазами. А потом сказал:
- Все еще думаешь, что я не прошибаем, да? - Во взгляде юноши появился лихорадочный блеск, - Что можно сказать и сделать все, что угодно. Я же волчонок. Значит, всегда найду, как ответить, как укусить еще больней, так?
- Так, - Димор тоже не хотел сдаваться без боя.