Я умерла? Это свое рода Царство Небесное?
Крылатая женщина остановилась передо мной и смотрела на меня глазами, которые были ни серыми и не пурпурными, а мягким оттенком сумерек.
– Кто ты? – прошептала я.
Она наклонила голову и улыбнулась.
– Я думаю, что ты знаешь.
Внезапно я поняла это фактически. Знания наполнили мой мозг. Я видела ее изображение в моей книге по истории мифов и слышала как профессор Метис рассказывала о ней.
Даже здесь в библиотеке я видела ее статую. Я посмотрела на место на втором этаже, на котором стояли статуи, но она исчезла. Вероятно, потому что я видела ее как раз перед собой.
– Ты – Ника, греческая Богиня Победы, – сказала я слабым голосом.
Она кивнула.
– Правильно. А ты – Гвендолин Фрост, дочь Грейс Фрост, внучка Геральдины Фрост и так далее.
– Ты знаешь мою маму? И мою бабушку?
Таинственная улыбка растянулась на лице Ники.
– Я знаю всех твоих предков, Гвендолин. Женщины из твоей семьи служили мне с начала времен.
Хорошо, я чувствовала себя, как будто моя голова может взорваться в любой момент. Я имею в виду, я стояла здесь и беседовала с Богиней.
Настоящей Богиней. И не просто с какой-то Богиней, а Никой, супер-женщиной, которая победила Локи и сохранила мир от разрушения.
И она знала меня и всю мою семью. Да, мой мозг определенно взорвался бы в моем черепе.
– Эм... Я должна поклониться или что-то такое? – спросила я, чувствуя себя, как будто рядом со мной стояла совершенно другая личность. – Я не особенно внимательно слушала на уроках истории мифов, поэтому я не знаю, как правильно разговаривать с Богиней. Мне очень жаль.
Улыбка Ники стала шире.
– Нет, Гвендолин, ты не должна преклоняться передо мной.
Но нам нужно обсудить пару вещей.
– Каких, например?
Она кивнула в направлении меча в моей руке.
– Как, например его.
Я заметила, что все еще держу меч в руке. Единственный пурпурно-серый глаз скептически наблюдал за мной.
– Я не уверен, Богиня, – сказал меч. – Она выглядит не очень-то многообещающе.
Я почувствовала, как холодный, металлический рот двигался под моей ладонью. Было щекотно. Я завизжала и выронила меч, так что оружие, дребезжа, упало на пол.
– О, проклятье, – прорычал меч, лицо которого было на мраморном полу. – Она не может даже держать меня нормально.
– Это Вик, – сказала Богиня. Она наклонилась вперед и подняла оружие. Потерла лезвие около рукоятки. – Он поможет тебе в том, чтобы ты справилась с тем, что грядет. Опасности, которые ожидают мир.
Опасности? Это было не таким уж заманчивым.
Еще минуту назад я находилась в большой опасности, где Жасмин пыталась убить меня и так далее.
Вик прямо-таки сиял под мягким прикосновением Богини, как будто он был дорогим домашним любимцем, которому она дарила всю свою любовь и внимание.
– Ты знаешь о Хаосе, или, Гвендолин? – спросила мягко Ника. – О Локи и его Жнецах?
Я кивнула.
– Итак, Локи очень близок к тому, чтобы вернуться в наш мир, в мир смертных, как все думают. Его тюрьма слабеет, и его сторонники становятся сильнее с каждым днем. И в этот момент ты входишь в игру, Гвендолин. Ты поможешь мне в борьбе со Жнецами и удержании Локи от того, чтобы он погрузил мир во вторую Войну Хаоса.
– Я? – пропищала я.
Ника кивнула.
– Ты, Гвендолин Фрост. Тысячи лет женщины твоей семьи служили мне. Они были моими чемпионами, помогали мне сохранять порядок, держать равновесие между добром и злом, между победой и поражением.
Я вспомнила о том, что Дафна сказала о чемпионах, что они были людьми, которых выбрали Боги. Чтобы помогать другим.
Чтобы быть героями.
Я снова подумала о картинах, которые сейчас видела, со всеми этими женщинами и вся эта борьба на протяжении столетий. Я была частью этого?
Это казалось просто невозможным, казалось неправильным и еще менее реальным. Конечно, бабушка Фрост была самой сильной личностью, которую я знала, и моя мама перед смертью была такой же. Но я? Скорее нет.
Я не смогла даже найти друзей в Академии, и я не была хорошим бойцом как другие ученики.
– Почему я? – спросила я. – Я не такая как другие. Я – Никто.
Я скривила лицо, когда повторила слова, которые Жасмин говорила еще некоторое время назад в библиотеке. В настоящей библиотеке. Или, вероятно, сейчас была настоящая библиотеке? Голова окончательно разболелась.
– Ты – не Никто, – объяснила Ника остро. – Ты – Гвендолин Фрост, и ты – мой Чемпион.
Широко раскрытыми глазами я осматривала ее и спрашивала себя, что я сделала, чтобы она так разозлилась. Через некоторое время черты лица Богини снова смягчились.
– Когда все проигнорировали смерть Жасмин, ты была единственной, кого она заинтересовала, Гвендолин, – сказала она серьезно, как будто бы это было важно.
– Но я, же ничего не сделала, – возразила я. – не совсем. По крайней мере, ничего важного. Я только порыскала и последила за людьми, а также использовала свой дар, чтобы вызвать видения. Но это было ничего, что не сделал бы кто-нибудь другой.
– Это правда, – согласилась Ника. – Но хотя бы попытаться было достаточно для тебя. Это чего-то стоит. Также как в тот раз, когда ты рассказала своей маме, что эту девочку домогается монстр.
– И это ты тоже видела? – прошептала я.
Она кивнула.
– Я вижу много вещей, но четче всего я вижу силу и доброту в твоем сердце. Все же я не могу принудить тебя к чему-нибудь, чего ты не хочешь делать, Гвендолин.
Это твое решение.
Я стояла там и размышляла над этим. Я не чувствовала, что я была чемпионом. Но кем еще я могла быть, если могла разговаривать с Богиней?
Особенно с Богиней Победы? Все равно я не хотела слепо соглашаться на что-то.
– Что произойдет, если я скажу "нет"? – спросила я. – Я имею в виду, сейчас в библиотеке?
– Ты имеешь в виду парня Спартанца? – спросила Ника.
– Ну, он, конечно, умрет, – рявкнул Вик-меч и посмотрел на меня единственным глазом. – Если его не убьет Охотник, это определенно завершит Валькирия.
Что ты думаешь, будет происходить?
Грусть наполнила меня, мои колени дрожали. Логан. Я медленно подошла к одному из столов и прислонилась к нему.
– Это не была бы твоя ошибка, Гвендолин, – сказала Ника. – Спартанец самостоятельно принял решение прийти в библиотеку. Это то, что ему уготовано.
Что ему уготовано? Что это значит? Что с самого начала судьба была предопределена или что-то в этом роде?
Я задалась вопросом, знала ли Богиня, что со мной все это должно было произойти, но решила не проверять.
Теперь, так как я знала, что Логан иначе умер бы, решение для меня было однозначным.
Определенно, я могла быть все еще обиженной на него... из-за всего произошедшего.
Но он побежал за мной сегодня вечером, последовал за мной по каким-то причинам в библиотеку. Я не могла проигнорировать ни это, ни чувства, которые он вызывал во мне.
Я... просто не могла.
– Договорились, – объяснила я. – Я буду твоим чемпионом, Ника.
Улыбка растянулась на прекрасном лице Богини, и крылья на ее спине вздрагивали. – Тогда вытяни руки, Гвендолин Фрост, и прими подарок, который я могу тебе дать.
Я сделала то, о чем она меня попросила. Ника вложила мне Вика, меч, в руки. Оружие смотрело на меня единственным взглядом.
– Итак, хорошо, – сказал Вик дружелюбным голосом. – Можем мы теперь пойти и убить кого-нибудь?
– Эм, честно говоря, я не знаю, как убивать.
– Она даже не знает, как правильно убивать?
Что за девчонке ты меня передала, Богиня? – протестовал Вик и направил свой глаз снова на Нику.
Ника улыбнулась.
– Вик немного кровожаден.
Ты привыкнешь к этому.
В этом я как-то сомневалась.
Ника еще раз посмотрела на меня, затем она сделала что-то очень странное. Она наклонилась вперед и поцеловала меня в щеку.
Я сразу почувствовала, как холодная сила распространилась во мне, как будто моя кровь превращалась в лед.
Я вооружилась и ждала того, что во мне что-то вспыхнет, хотя у меня не было никаких чувств, от контакта с Богиней.
Но затем ледяное чувство снова исчезло, и я не воспринимала никаких колебаний от нее.
Все равно я чувствовала себя как-то по-другому, как будто что-то во мне переместилось на новое место.
Как будто кто-то переключил выключатель. Я выдохнула, и мое дыхание образовало облако пара у рта, хотя мне совершенно не было холодно.
Ника вытянула руки и положила на мои. Я пристально смотрела ей в глаза, которые не были ни пурпурными и ни серыми, а вместо этого цвета сумерек.
И снова я почувствовала, как власть в ее взгляде сковала меня. Холодная, жестокая власть, но все же не неприятная.
– Теперь иди, – сказала Ника. – Спаси Спартанца.
Я посмотрела вверх на нее.
– Но как я должна это сделать? Я ведь даже не знаю, как сражаться...
Богиня улыбнулась мне и отступила назад.
Ее тело сверкало и таяло как сумерки, когда они уступают место ночи или приближающемуся дню.
– Подожди! – крикнула я. – Скажи мне, что я должна делать...
Но Ника уже исчезла и забрала знания с собой.
Задыхаясь, я вернулась снова в реальность. Я стояла на том самом месте, где и раньше, прямо перед витриной, в которой лежал меч, который я все еще держала в руках.
– Можем мы, наконец, кого-нибудь убить? – повторил Вик слегка ноющим тоном, и мне бросилось в глаза, что у него действительно прекрасный британский акцент. – Уже так долго я не пробовал крови. Я голоден.
Я побледнела и не только потому, что ощущение движений рта под моей ладонью было жутким.
– Тебе, в самом деле, нравится вкус крови...
Резкий свист за моей спиной заставил меня отскочить в сторону. Меч врезался в витрину, разрубив ее пополам, из-за чего вокруг меня полетели куски дерева и осколки.
Я поднялась на ноги только для того, чтобы удостовериться, что Жасмин снова повернулась ко мне с поднятым мечом.
Увидев оружие в моих руках, Жасмин криво ухмыльнулась.
– Эта зубочистка не спасет тебя, цыганка.
– Зубочистка? – возмущенно проворчал Вик. – Она только что назвала меня проклятой зубочисткой? Убей ее! Убей ее сейчас же!
– Если у тебя есть какие-то предложения, как мне это сделать, тогда я охотно их выслушаю, – рявкнула я и подняла Вика. – Так как я действительно не очень хороша в спортивных заданиях.
– О, фантастично, – пробормотал Вик. – Просто замечательно. Богиня вручила меня придурковатой пацифистке...
Я указала бы ему на то, что я не была пацифисткой, а просто полностью нескоординированной, но Жасмин снова бросилась на меня, и ее клинок был лишь серебряной тенью.
Блокировать, блокировать, блокировать. Большего я не могла, надо было удержать ее от того, чтобы порубить меня на части в ее диком нападении. Все равно Валькирия была сильнее меня и после каждого удара мне казалось, что я работаю с молотом.
Чистая ярость атаки сотрясла все мое тело, и мне было тяжело оставаться на ногах.
Разочарованно я пыталась вспомнить обо всех тех вещах, которые я должна была выучить на физкультуре. Я старалась размахивать мечом и ставить ноги так, как показывал нам тренер Эйджекс.
Но как бы я ни старалась, я не могла атаковать Жасмин. Я не смогла нанести ей своим мечом даже царапину. Но была уже довольно тем, что, по крайней мере, не давала ей убить себя.
На уроках физкультуры я наблюдала достаточно боев, чтобы знать, что Жасмин скоро, очень скоро вонзит свой меч мне в сердце, если я не предприму нечто неординарное.
Я посмотрела в ее лицо, рассмотрела ее глаза, пытаясь разузнать, что она планировала дальше, как она хотела атаковать меня в следующий момент.
Ее когда-то синие глаза были все еще красными, такими же, как глаза Охотника. Или цвет стал ярче с тех пор, как она атаковала меня. Выглядело, как будто бы ее глазницы были залиты кровью.
Розовые губы Жасмин растянулись в рычании, но на ее лице я заметила определенную пустоту, что-то вроде невыразительного выражения лица, которое было у Морган.
Это было, как будто части Жасмин больше не было здесь, как будто кто-то или что-то вне ее тела владел ею и заставлял ее действовать так, давая ей власть убить меня.
Я могла бы поспорить, что это было связано с Чашей Слез.
Жасмин снова приготовилась, и я отступала до тех пор, пока я находилась в поле досягаемости.
Она поскользнулась на книге, которая упала с полки во время нашей борьбы, и я использовала шанс, чтобы оббежать ее и бросилась в центр библиотеки.
– Что ты делаешь? – спросил Вик. – Почему ты убегаешь? Борьба осталась там позади.
– Закрой рот, Вик! – закричала я, перекрикивая шум в ушах, пока мои ноги бежали по холодному мраморному полу. – Или ты хочешь провести следующие десять-двадцать лет в этой витрине.
Вик закрыл рот.
Я, скользя, остановилась перед Морган, которая все еще лежала на столе и пристально смотрела в пустоту.
Между тем кровь в Чаше Слез кипела у самых краев и была похожа на багровый вулкан незадолго до начала.
Что бы то ни было дальше, ничего хорошего не будет. Я не могла победить Жасмин, но я могла... эту злую... вещь... разрушить.
– Определенно сорвется, – пробормотала я и подняла Вика прямо над головой.
Жасмин оббежала вокруг книжной полки все еще с мечом в руках. Когда она увидела, что я запланировала, она застыла.
– Нет! – накричала она. – Нет!
Слишком поздно. Я опустила меч так твердо, как только могла на Чашу Слез.
В следующую секунду, когда лезвие коснулось Чаши, крик наполнил библиотеку, такой громкий и высокий, полный боли, что кажется, воздух разорвался на куски.
Багровый свет разлился из Чаши, настолько яркий, что мне пришлось отвести взгляд.
Я не совсем уверена, что происходило дальше. Свет продолжал гореть, голос кричал, и волна горячего воздуха, обдавшая меня, была такой горячей, что у меня было чувство, что вся кожа должна была отделиться от тела.
Но по какой-то причине меч в моей руке оставался холодным. Я схватила Вика крепче и подняла клинок вверх, как будто он мог меня защитить от интенсивного света и жара.
Каким-то образом это даже сработало.
Едва я подняла меч, свет и жара ослабели, как будто оружие превратилось во что-то вроде щита. Я отступила на несколько шагов и заставила себя открыть глаза и посмотреть на то, что как раз происходило.
Вибрирующее, кроваво-красное облако из... из... магии повисло прямо на середине библиотеки над Чашей Слез. Облако поднялось, как будто оно пыталась ускользнуть, но я могла видеть, что оно скорее напоминало торнадо.
Оно вращалось все быстрее и быстрее и всасывало все в себя. Как Джин, которого принуждают вернуться назад в бутылку, хочет он того или нет.
Незадолго до того как последние остатки магии всосались обратно в Чашу Слез, показалась огромная пара глаз и медленно повернулась. Их взгляд был направлен непосредственно на меня, они сузились до злобных щелей, и волна чувств встретила меня, ужасная ярость и глубокая пропасть ненависти и злобы. Я закричала и, спотыкаясь, отступила назад.
Глаза смотрели на меня некоторое время, до того как они и остаток магии исчезли в Чаше.
У меня пробежала дрожь по спине, так как я знала, просто знала, что эти глаза были реальными. То, что они принадлежали кому-то, кто действительно смотрел на меня. Кто ненавидел меня. Кто хотел видеть меня мертвой больше чем всех остальных.
"Локи" – прошептал голос в моем затылке. Темный Бог может быть, и заперт в тюрьме, но каким-то образом сегодня ночью Локи умудрился заглянуть в библиотеку, и я ощутила насколько он хотел уничтожить меня.
Это снова встряхнуло меня.
Магическое облако исчезло. Также как и кроваво-красный свет. Крики, шум, магия, все. Все исчезло, и библиотека погрузилась в тишину.
Затем Чаша Слез соскользнула с груди Морган, упала на мраморный пол и разбилась на тысячу кусочков.
Глава двадцать третья
Осколки Чаши Слез изменили цвет на черный, высохли и начали исчезать, также как Немейский Охотник у библиотеки, после того как Логан убил его... Логан.