Тони пожал плечами:
— В сравнении с трупами, с которыми мы обычно имеем дело тут, этот порядком разочаровал.
— Что ты имеешь в виду?
— Никаких признаков, что его жевали. Нет демонской слизи, следов попыток впихнуть обратно в тело двадцать футов внутренностей, сделанных из презервативов, нафаршированных соусом для спагетти…
— Фу.
Эми швырнула ему в голову шарик, скатанный из бумаги.
— Этот труп был настоящим, засранец!
— Да. Был.
«Но, как ни печально, он все-таки разочаровал».
Последовало недолгое молчание.
Эми потерла лоб, размазав чернила по бледной коже.
— А ты знаешь, что я никогда даже не разговаривала с ней? Я чувствую, что должна была бы с ней поговорить.
— Зачем?
— Не знаю.
Тони не нашел на это ответа, хотя отчасти понимал, что имела в виду Эми.
— Во всяком случае, пока ты был с копами, приходил Адам. — Она снова потерла лоб, и чернильное пятно протянулось к носу. — Он хочет, чтобы я передала тебе вот что. Питер собирается нынче днем делать ответные съемки. Сначала будет снимать Ли. Мэйсон весь… — Эми необычайно саркастично изобразила пальцами знаки цитаты. — «Я слишком напряжен, чтобы работать». Но нашей знаменитости ненавистна мысль о том, что все внимание достанется Ли, а не ему, поэтому Питер надеется найти к завтрашнему дню замену, достаточно похожую на Никки, чтобы Мэйсон мог продолжить съемку, не выходя из графика, — пожала плечами женщина.
— Мы не откажемся от этого эпизода?
— Мы не можем себе такое позволить.
Тон и модуляции Эми означали, что сериал должен продолжаться. Это было так же ясно, как если бы она произнесла эту шаблонную фразу вслух.
— Кроме того, Катерине предстояло участвовать всего только в двух сценах и в одной из них умереть ужасной смертью.
Тони вытащил свои памятки и пролистал до сценария.
— Все сегодняшние страницы относятся к ее павильонным съемкам. Понадобится по-настоящему хорошая замена.
— Ну что ж, по сценарию она будет вне себя. Достаточно текущей туши для ресниц — и никто не заметит, какой длины у нее волосы или насколько похожа одежда.
— Первоначальная Катерина все еще одета.
— Да.
Эми явно заинтересовалась этой ужасной идеей.
— Держу пари, что Чи-Би вернет эту одежду к завтрашнему дню.
У Тони мурашки поползли по коже. Он покачал головой:
— Никаких пари. Но согласится ли надеть эту одежду новая Катерина?
— Эгей! Мы наняли ее у Лиз.
Агентство Лиз Терр не называлось «Умирающие от голода актеры — для служебного пользования», но ему стоило бы так именоваться.
— Хороший довод… На что ты смотришь?
— Мы не одни.
Тони обернулся и увидел, как один из сценаристов нырнул обратно в свою рабочую комнату.
— Он глазел на тебя так, будто ты внезапно стал источником.
— Источником чего?
— Идеи с мертвыми телами. Взаимодействия с полицией. Откуда мне знать?
— Этим парням нужно вылезти из своей скорлупы и понюхать настоящей жизни.
— Если бы она у них была, разве они работали бы здесь, воплощая священные предписания босса, придавая форму и значение темным мыслям Честера Бейна?
Тони посмотрел на открытую дверь офиса Чи-Би и подумал, что Эми ведет рискованные речи. Ходили слухи, что босса не волнуют разговоры о его размерах, характере или даже рыбках, но никогда не следовало упоминать, что он держал своих сценаристов на очень коротком поводке. Стоит признать такое — и в случае провала невозможно будет свалить вину на этих тружеников пера.
— А ты-то в порядке?
— В полном. «Чи-Би продакшнс», пожалуйста, подождите. — Эми прижала телефонную трубку к щеке и вздохнула. — Просто… Вот только что она была жива, а в следующий миг ее уже нет, понимаешь?
— Да, — сказал Тони, хотя испытывал ужасное чувство, что это случилось не так уж и быстро.
— Тебе лучше вернуться к работе, i шаче тут все развалится на части.
— Тебе тоже.
Тони пошел через офис и снова включил рацию, но услышал лишь какую-то тихую болтовню.
«Значит, еще ничего не началось».
Он протянул руку к двери комнаты с костюмами, через которую хотел пройти в павильон звукозаписи. Его внимание привлекла тень.
Ряды мерцающих флуоресцентных ламп освещали парня так, что он как будто направлялся в одну сторону, а его тень — в другую. Серые, еле заметные пальцы на фоне облупившейся краски протянулись, чтобы повернуть ручку двери, ведущей в подвал.
Там находилась комната спецэффектов, а в ней — Арра Пелиндрейк. Прошлой ночью она была на натурных съемках. Тони видел ее сегодня, перед тем как нашел тело Никки. Он смотрел прямо на Арру, когда голос в его наушнике пробормотал имя девушки.
Может, тень знала что-то, чего не знал он.
Большое подвальное помещение, расположенное у подножия лестницы, было удивительно хорошо освещено. Флуоресцентные лампы, разбросанные здесь и там, создавали практически ровное, какое-то рассеянное освещение. Пол, стены и потолок были выкрашены в светлосерый цвет. На металлических полках стояли наборы красок и различных инструментов, нужных для работы Арры. Они были аккуратно пристроены так, что…
Не отбрасывали теней!
Тони, все еще держась одной рукой за перила, посмотрел вниз, на пол, повернулся и взглянул через правое плечо, исследуя ближайшие стены. Никаких теней.
У него возникло крайне странное чувство. Парню показалось, что если он обернется, то увидит свою тень, которая ожидает его наверху лестницы, и не сможет двинуться дальше. После минутного раздумья он решил все-таки туда не смотреть.
Стол Арры находился в дальнем левом углу комнаты. Тони не видел ее за множеством мониторов, но слышал кликанье мышки.
«Что же я все-таки тут делаю?»
Он не мог даже припомнить, говорил ли с Аррой за те три месяца, что проработал в «Чи-Би продакшнс». Даже когда его поставили во вторую группу, он занимался своим делом, а эта женщина — своим. Они никогда не вели длинных бесед о состоянии киноиндустрии или о том, что с помощью пороха можно сделать самый роскошный «бум».
«Я что, и вправду собираюсь подойти к ней и сказать: „По-моему, вы знаете, что происходит“? Похоже, так оно и есть, поскольку я уже нахожусь на середине комнаты и продолжаю идти вперед».
Когда Тони обошел мониторы, Арра и виду не подала, что заметила его присутствие, хотя наверняка знала: он тут. Правая рука на мышке, левая — на клавиатуре, глаза прикованы к полудюжине экранов разных размеров и разрешения. На каждом из них виднелся пасьянс. На двух — первоначальная игра «солитер-паук», на двух других — пасьянс «паук» с единственной мастью, на одном — с двумя, а на последнем — высший уровень, все четыре масти.
Этот последний пасьянс у нее не сошелся, пока Тони за ней наблюдал.
Арра провела рукой по коротким седым волосам и, не оборачиваясь, вздохнула:
— Я ожидала тебя.
«Плохо!.. Судя по опыту, когда слегка жуткие люди говорят, что они тебя ожидали, все хорошее, что у меня есть, готовится быстро и грязно отправиться в тартарары».
— Ты кое-что видел, — продолжала Арра, проворно выкладывая три карты. — Ты не уверен, что так оно и было, но не готов отмести свидетельство собственных глаз просто потому, что твое наблюдение не соответствует современному мировоззрению. Это заставляет меня верить, что ты видел кое-что и при других обстоятельствах.
«Еще хуже!.. Всегда плохо, когда люди начинают говорить такими правильными фразами».
Так как Арра, похоже, ожидала ответа, Тони показал на дальний левый монитор, старый, сильно мерцающий VGA:
— Вы можете передвинуть того черного валета.
— Знаю. Просто не уверена в том, что хочу его передвигать. — Женщина отодвинулась от стола, развернула кресло и уставилась на парня снизу вверх. — Итак, Тони Фостер, расскажи мне, что же ты видел?
«Она знает мое имя! — За этой мыслью сразу последовала другая: — Конечно, она знает твое имя, идиот! Вы же работаете вместе. Типа того. Более или менее. В некотором роде».
Он все еще мог пожать плечами, солгать, уйти и не впутываться в происходящее, какая бы чертовщина ни творилась. Если бы Тони ответил на вопрос… Но парня не столько спрашивали, сколько ждали от него определенного ответа. Тогда он очутился бы в той самой точке, откуда не возвращаются. Уложить в слова то, что он видел, значило бы сделать такое реальным.
«Будь все проклято. Для Никки Вог та штука была более чем настоящей!»
— Я видел тени, которые вели себя не так, как им положено, — сказал парень и повторил эти слова, когда Арра приподняла брови.
Он никогда раньше не замечал, что ее глаза и волосы имели один и тот же серый оттенок.
— Это еще не все. Я слышал голос по рации.
— Разве она не для того и существует?
— Да. Шутка была бы еще забавнее, если бы кое-кто не погиб.
— Ты прав. Приношу извинения.
Она посмотрела на свою футболку с надписью «Самая темная ночь» и смахнула воображаемую пушинку с профиля Раймонда Дарка.
Тони ждал. Он умел это делать.
В конце концов Арра снова подняла на него глаза.
— Почему ты ко мне пришел?
— Потому что вы тоже кое-что замечаете.
— Я видела твоего друга прошлой ночью. На месте натурных съемок. Он шел в тени.
— Это разные тени.
— Верно.
— Вы знаете, что происходит.
— Да, у меня есть кое-какие подозрения.
— Вы знаете, кто убил Никки.
— Если ты так считаешь, то почему не идешь в полицию?
— Это очень длинная история.
Арра кивнула на старое деревянное кресло, почти скрытое под кипами бумаги. По большей части это были технические диаграммы и математические записи, необходимые для приготовления всяческих пиротехнических штучек.
— Тебе лучше сесть.
Время, которое ушло на то, чтобы очистить кресло, дало Арре небольшую передышку. Она собралась с мыслями.
Тони Фостер замечал не только тени, но и эту женщину. Последнее было еще важнее. Он ждал, хотел узнать, что именно видел.
Любопытство было движущей силой возвышения и падения бесчисленного множества цивилизаций, в равной степени созидало и разрушало. Как только оно срывалось с цепи, невозможно было обуздать его до тех пор, пока это чувство не насыщалось. Значит, у Арры оставался только один путь.
Ладно, вообще-то два. Но вероятность того, что она выберет второй, выглядела настолько малой, что ее вполне можно было отмести.
Она устроилась поудобнее, откинулась на спинку кресла и соединила кончики пальцев.
Когда бледно-голубые глаза юноши, способные видеть мир таким, каков он есть, а не сквозь обычные фильтры недоверия и отрицания, приковались к ее лицу, Арра начала:
— Я явилась в этот мир из другого семь лет тому назад.
Пальцы молодого человека перестали теребить заплату на вылинявших джинсах.
— Из другого мира?
— Да.
Женщина ждала, но Тони лишь знаком показал, что она может продолжать. На лице парня было написано, что он задал вопрос лишь с одной целью: Фостер хотел убедиться в том, что он все расслышал правильно.
— Мой народ вот-вот должен был проиграть войну, которую вел на протяжении многих лет. Враг стоял у ворот. Они пали, и надежда умерла. Это продолжалось несколько дней. Последние батальоны гибли. Рухнула вся наша система защиты. Никто не мог спасти мужчин и женщин, перепуганных, но все еще сражавшихся поодиночке. Схватки с тенями были безнадежными. Я стояла на городской стене, наблюдала, как приближается тьма, и понимала: все кончено. Не сомневаясь в том, что мне предстоит умереть, я вернулась в свою мастерскую. Враги обязательно нашли бы меня. Это был лишь вопрос времени. Я пришла в отчаяние и попыталась сделать то, что считалось совершенно невозможным, — открыть ворота между моим миром и… и каким-нибудь другим. Мой орден давно настаивал на том, что число миров, да и возможностей прорваться в них бесконечно, но все предыдущие попытки преодолеть барьер кончались неудачей. — Арра чуть помолчала, а затем продолжила: — Не знаю, почему в тот день мне повезло. Возможно, причина в том, что эта неудача стала бы не отметкой в научных записях, а неглубокой могилой. Наверное, осознание близкой гибели придало мне сил.
Она все еще ощущала панику, которая рвала тогда ее когтями, чувствовала желчь, поднимающуюся в глотке. Капля пота катилась по боку, обжигая кожу, пока Арра всеми силами старалась говорить так, чтобы голос не дрожал:
— Возможно, успех сопутствовал мне потому, что впервые мир — тот самый, в котором мы с тобой сейчас и находимся, — был достаточно близко, чтобы до него дотянуться. Не знаю и, вероятно, никогда уже не пойму этого. Ворота открылись. Я оказалась на пустой картонной фабрике как раз тогда, когда Честер Бейн осматривал ее и решал, подойдет ли она в качестве дома для его кинокомпании.
— Значит, Чи-Би знает?..
Неодобрительный быстрый жест бледных пальцев показал, как с этим обстоят дела.
— Он ничего не знает. Босс не видел теней.
— Почему вы ему не рассказали?
В этом вопросе легко было расслышать подтекст: «Ведь он мог бы что-нибудь предпринять».
— Чи-Би ничего не может поделать.
Это была чистая правда, хотя и не вся.
Парнишка, похоже, мгновение размышлял над ответом. Он нахмурил брови, прикусил нижнюю губу, потом спросил:
— Значит, в том, другом мире вы были ученой?
— Кем? — Арра торопливо припомнила все, что она сейчас рассказала, и фыркнула: — Нет, в том, другом мире я была волшебницей.
Она ждала, но комментариев насчет балахонов, остроконечных шляп и Гарри Поттера так и не последовало.
«Если поразмыслить, ничего удивительного».
Арра сильно сомневалась в том, что друг Тони, обитатель ночи, спал в склепе, на груде своей фамильной земли. Отношения этих двоих, судить которые она не имела никакого права, быстро перестали быть шаблонными. Иначе они не продлились бы достаточно долго, чтобы выковать узы, явно связавшие их.