Мы прыгали через костер, пели старинные ведьмовские песни и не чувствовали царапающего осеннего холода. А потом снялись с места и полетели обратно — к инкубам и кофе. Ночь длилась и длилась…
Но пришел конец и ей.
Напившись кофе, ведьмы одна за другой начали прощаться. Я не уставала их благодарить за оказанную мне честь — весь язык обболтала. Наконец все — и ведьмы и инкубы — разошлись. Остались только баба Зина, Юля и майор Колосков.
Зал выглядел притихшим и унылым.
— Поможешь мне днем прибраться? — спросила меня Юля.
— Само собой, — кивнула я. — Спасибо тебе, Юль. И вам, баб Зин.
— Да ладно. А здорово повеселились. Инкуб, проводишь Нику до дома?
— Всенепременно, — заверил инкуб.
— Ладно, тогда разбегаемся. Пора пускать часы в ход. Счастливая полночь завершилась.
— Дай боги, не последняя, — усмехнулась баба Зина и улетела.
Юля осталась ночевать в доме своей тети, а инкуб-майор пошел меня провожать. Я-то хотела полететь домой на помеле, но не устояла перед чарами инкуба. Поэтому мы шли по тихим и сонным улицам, под мышкой инкуб нес мою метлу, и мы неспешно беседовали о том о сем…
Только переступив порог своей скромной квартиры, я поняла, как устала.
— Зайдешь? — спросила я инкуба.
— Если не надоел, то с удовольствием, — скромно потупился майор Колосков.
Метлу мы оставили в коридоре, и я все гадала, когда инкуб начнет ко мне приставать. Если честно, я этого ужасно хотела. Но вместо этого инкуб помог расставить в шкафу все полученные мной подарки, помыть грязную, накопившуюся за последнее время посуду и даже подмести ковер. Очень скоро я поняла, что инкуб Колосков домогаться меня не намерен. Оттого мне стало немного грустно, но, с другой стороны…
С другой стороны, я ужасно устала, и моя голова гудела как медный колокол от пережитых событий.
— Я иду спать, — заявила я инкубу.
— Можно, я переночую у тебя? — спросил майор.
— Валяй, — кивнула я своей медногудящей головой.
— Извини, что я интим не предлагаю, — смущенно пробормотал инкуб. — Но просто мы едва знакомы.
— Ты все правильно делаешь. — Я похлопала инкуба по плечу. — Мне сейчас не до интима.
Я выдала инкубу подушку и пару простыней и с чистой совестью отправилась спать.
И вот тут мне приснился сон. Такой, что я даже его запомнила.
Будто стою я у подножия огромной, уходящей чуть ли не в небеса лестницы, и с этой лестницы на меня льется ослепительный свет. Прямо-таки что-то библейское приходит на ум, ветхозаветное. И кто-то говорит мне:
"Назови свое Истинное Имя!"
"Вера", — говорю я и начинаю восхождение по лестнице. И оказывается, что в ступеньки ее вделаны ножи и лезвия. И идти по этой лестнице — верный способ изрезать себе ноги так, что только одни кости и останутся. Но я все равно иду и почти достигаю вершины…
И на этом сон оканчивается.
Я открыла глаза. Серый сумрак просачивался в комнату через неплотно задернутые портьеры.
— Неужели я проспала весь день? — воскликнула я, вскакивая с постели.
С кухни доносился звон посуды. Я сначала испугалась, а потом вспомнила, что ко мне подселился инкуб, и перестала волноваться. Натянула халат и пошла на кухню.
Инкуб готовил завтрак. Или обед?
— Я совершенно потеряла ощущение времени, — сказала я, поприветствовав инкуба. — Который час? На улице темнеет.
— На самом деле только половина первого пополудни. Просто сегодня на удивление пасмурный день, — сказал майор Колосков, улыбаясь мне.
— Спасибо тебе за хозяйственные хлопоты, — ответно улыбнулась я. — Ты что, котлеты приготовил?
— Да, пожарские. Должны получиться вкусными. Мой руки и садись за стол.
— Я сто лет не ела котлет. Ой, в рифму получилось!
— А почему не готовишь? У тебя в холодильнике, кстати, шаром покати. Я за фаршем в супермаркет бегал.
— Ну ты даешь! — восхищенно взглянула я на инкуба. — Ты просто сама хозяйственность! А насчет моего холодильника… Кому мне готовить? А сама я и йогуртами насыщаюсь. В общем и целом.
— Йогуртами сыт не будешь, — хмыкнул инкуб. — Так что ешь давай, налегай. Нам еще сегодня убираться в пиршественной зале.
— "Нам"? А ты тоже хочешь принять участие?
— Я хочу быть там, где и ты, — откровенно сказал инкуб и полюбовался моим минутным замешательством.
— Так я тебе нравлюсь? — спросила я инкуба, когда замешательство прошло.
— Очень. А я тебе?
— Скорее да, чем нет. Меня смущает то, что ты инкуб.
— В этом нет ничего постыдного, — заверил меня майор. — Многие ведьмы живут с инкубами. Мы способны на то, на что не способен ни один земной мужчина.
— Звучит интригующе. Но ты пока решил не предлагать мне интима? Вроде бы.
— Да, я хочу, чтобы мы получше узнали друг друга. Давай после уборки пойдем в кино?
— Нет, кино — это не вариант. Предлагаю зооэкзотариум. Я там сто лет не была. А говорят, что туда завезли настоящего нильского крокодила.
— Хорошо, пусть будет экзотариум.
Покладистый мне попался инкуб, однако!
Мы закончили трапезу. Я пошла одеваться, а инкуб попросил утюг — хотел еще раз отгладить свою форменную рубашку.
И тут в дверь позвонили.
Я это очень нервно восприняла. В этой моей повести мне если и звонят, то ради какой-нибудь очередной каверзы. Так уж получается. Не пойму почему.
Я замерла на пороге спальни полуодетая. Инкуб, голый по пояс, вопросительно посмотрел на меня.
— Открой, пожалуйста, и спроси, что надо, — попросила я инкуба.
Он кивнул, натянул рубашку и вышел в коридор. Я нервно застегнула блузку.
Дверь щелкнула, в коридоре начался какой-то негромкий разговор. Ну слава святой Вальпурге, хоть не стрельба. Я быстренько покончила с одеванием и стояла в гостиной — ждала, кого же принесло на мою грешную голову.
Инкуб вернулся, а следом за ним…
Следом за ним шел господин Князев. У господина Князева в руках был букет оранжерейных роз и какая-то крошечная коробочка.
— В чем дело? — требовательно спросила я.
— Он сейчас расскажет, — мрачновато ответил инкуб.
— Я вас слушаю, господин Князев, — надменно сказала я этому кошмару в человеческом обличье.
Он помолчал с минуту, а потом заявил:
— Вероника, я прошу твоей руки.
И протянул мне розы и коробочку.
— Не возьму я! — закричала я так громко, как только могла. — Скорее небо упадет на землю, чем я стану вашей женой, господин Князев!
Он зло прищурился:
— Чем же я так плох?!
— О, вы полны великолепных человеческих достоинств! Но я рассудила здраво. Я не смогу составить ваше счастье. Я слишком подвержена переменам настроения, я буду только раздражать вас. Поэтому говорю "нет" и прошу вас покинуть мою квартиру.
Князев швырнул на пол розы и коробочку:
— Будь ты проклята, ведьма! Все сердце мне измучила! Последний раз спрашиваю, пойдешь за меня или нет?
— Нет!
— Так не доставайся же ты никому! — театрально воскликнул Князев и одним махом извлек из кармана пистолет.
И наставил его на меня.
Просто как фокусник.
Дэвид Копперфилд.
— День перестает быть томным, — напряженно сказала я. — Пистолетик-то заряжен?
— А как же, — с удовольствием в голосе ответил господин Князев. — Полный магазин. Специально для визита к тебе, подлянка, расстарался. Выходи лучше за меня, а то пристрелю такую молодую и красивую.
— Майор, — обратилась я к инкубу, — а как ведьмы исполняют свои желания?
— Надо просто сказать "желаю" и щелкнуть пальцами правой руки, — немедленно отозвался инкуб. Он не сводил глаз с пистолета и, похоже, собирался совершить подвиг разоружения. Но у меня были другие планы. Я вовсе не собиралась подвергать симпатичного мне инкуба смертельной опасности.
— Отлично, — сказала я. — Желаю… Желаю, чтоб патроны в этом пистолете превратились в… молоко!
И щелкнула пальцами.
В пистолете что-то жалобно заверещало. Потом хлопнуло, грюкнуло, гмыкнуло — и из щелей пистолета (а вообще, есть ли в нем щели, или это я придумала?) полилось нечто белесоватое. В воздухе запахло детской смесью.
— Эх, какой вы малосимпатичный господин, Князев, — сказала я. — У вас в пистолете молоко моментально скисло. Надо думать о самоусовершенствовании, а не об убийствах.
Князев явно растерялся. Он, видимо, привык, что ему девушки города Щедрого просто на шею вешаются, а тут такой афронт. Он отшвырнул пистолет (сколько ж у него этих пистолетов!) и прошипел:
— Ведьма! Проклятая ведьма!
— Попрошу без оскорблений! — грозно понадвинулся на Князева майор. — Девушка вас не хочет, дала это ясно понять…
— Я ничего ему не давала, — вмешалась я.
— Хорошо. Так вот. Вы не очаровали эту девушку. Так что ступайте восвояси и попытайте счастья у других колен.
— А вы кто такой? — осклабился Князев. — Почетный соискатель?
— Прежде всего, я майор милиции, — веско сказал Колосков. — И имею полное право вас арестовать и препроводить в КПЗ, ежели вы будете бузить и всячески оскорблять эту славную и милую девушку.
Славная и милая девушка бросила майору многообещающий взор и благодарно сказала:
— Майор, без вас я как без рук!
Майор меж тем вручил Князеву обтрепанный букет и коробочку.
— А пистолет я забираю, — сурово глянул он на соискателя моей руки. — Важная улика.
— Ты, начальник, дело-то мне не шей! — взвился Князев. — Я таких, как ты, одной левой давлю!
Инкуб встал в бойцовскую стойку.
— По меряемся силами? — отрывисто предложил он.
— Ни в коем случае! — возмутилась я. — Еще пьяной драки мне тут не хватало!
— Почему пьяной? — удивился инкуб. — Мы, кажется, вполне трезвы.
— Можно быть пьяным и от морковного сока, — нравоучительно подняла я палец. — Пьянство — это состояние души. Инкуб, не забывай, нам еще зал прибирать и в экзотариум идти. А времени потрачено на глупости несусветное количество. Выстави его, и все дела.
Инкуб так и сделал. Мощной дланью он ухватил Князева за шиворот и выставил его за дверь вместе с букетом и коробочкой. А пистолет забрал. Разорится Князев на этих пистолетах, право слово!
В коридоре, куда майор протащил Князева, послышалась некоторая возня, а потом все стихло. Беспощадно хлопнула дверь. Инкуб возвратился, отряхивая руки.
— Я его с лестницы спустил, — деловито сообщил он, — Дай мне пару минут, и мы пойдем в зале прибираться.
Глава 20
На улице продолжался пасмурный день, когда мы вышли из моей квартиры и отправились помогать Юле убираться в зале после большого пиршества.
Юля встретила нас вымученной улыбкой:
— Слава святой Вальпурге, вы пришли. А то я тут с Ромулом загибаюсь просто.
— Извини, что не смогли прийти раньше, — сказала я. — Мы выставляли за дверь соискателя моей руки.
— О, это интересно! И кто же этот несчастный?
— Господин Князев.
Юля захихикала:
— Вот идиот!
— Этот идиот на меня пистолет наставил, — принялась рассказывать я. — Видимо, пистолетов у него вели кое множество. Или замуж за него иди, или он меня застрелит. Ну никакого такта! Слава богу, майор Колосков помог выставить этого типчика. А где можно взят швабру и тряпку?
Юля протянула мне хорошо оснащенную швабру. Я принялась отдраивать пол у камина. Там что-то сильно было натоптано. Все-таки хорошо мы погуляли, душевно. Я никогда не забуду этой полуночи, сделавшей из меня настоящую ведьму. "Пляши, ведьма, пляши", — напевала я, собирая мусор в пакеты…
Когда мы привели в порядок пиршественную залу, на улице уже совсем стемнело. В прорехах туч появились первые осенние звезды.
— Хорошо-то как, — потянулась Юля. — Ника, я тебе даже немного завидую.
— Почему?
— Потому что ты все равно что на свет только появилась. Все дороги, все пути открыты перед тобой. Радуйся, насыщай душу положительными эмоциями! У тебя теперь каждый день — счастье.
— Особенно сегодня, когда явился Князев.
— Ничего, не горюй. Князев — это тоже в какой-то степени часть общемирового Замысла. Без Князева и подобных ему жизнь стала бы пресной. Кстати, куда вы денете пистолет?
— Я его пристрою, — нашелся майор Колосков. — Заведу на Князева дело и подошью к нему как вещдок. Пусть этот Князев только попробует к Нике снова сунуться! Вообще-то зря вы его оживили. Ника мне и про это рассказала.
— Болтушка, — шутливо замахнулась на меня Юля. — Зачем раскрыла нашу профессиональную тайну?
Мы попили на кухне чаю и разошлись. В экзотариум идти было уже поздновато, так что мы с майором решили просто погулять. Отправились в парк, где томно доцветали последние георгины и с деревьев сыпалась листва.
— Ника, давай будем на "ты", — предложил мне инкуб.
— Давай. Кстати, скажи мне, как тебя зовут. А то я все майор да майор…
— Анатолий я.
— Толик! Как славно. Слушай, а может, сегодня ты по пристаешь ко мне маленько?
— То есть как?
— А еще инкуб! Смотрю я на тебя, Толик, и думаю: а инкуб ли ты? А похотливый ли дух?
— Ах, ты в этом смысле! А я почитать хотел… Но если ты настаиваешь, я готов. Тем более что у меня к тебе большое душевное расположение. Очень ты мне нравишься, Вероника. Не нравится только, что ты события так торопишь.
— Почему не нравится?
— Да потому что я устал быть инкубом! — вдруг взорвался Толик. — Потому что всех я только и интересую в горизонтальном смысле. А ведь у меня есть душа. И она, эта душа, просит прекрасного. Прекрасных отношений, прекрасного чувства, прекрасной книги, наконец! Я вот у тебя в домашней библиотечке "Суера-Выера" Юрия Коваля углядел. А мне очень нравится Юрий Коваль! Только тебя это не интересует…
— Прости, Толик, — покаялась я. — Я шутила. Проверяла тебя на прочность, так сказать. Все-таки ты будешь жить в моем доме, и я должна быть уверена, что ты не посягнешь на мою честь без моего разрешения и желания… Извини.
— А я буду жить у тебя в доме?
— А ты разве не хочешь обеспечить мою безопасность? Чтобы всякие Князевы мне не угрожали.
— Логично. Хочу. Но не стесню ли я тебя?
— Никоим образом. Давай жить вместе, Толик. Ты мне тоже очень понравился, и я предлагаю подружиться.
— Может быть, со временем эта дружба перерастет в нечто большее, — заверил меня Толик.
— Ну, это как судьба покажет. А пока будем просто жить: я — учиться колдовать, ты — читать книги. И кстати, Толик, может, ты научишь меня готовить пожарские котлеты…
— Согласен, — сказал инкуб Толик и галантно поцеловал мне руку.
Так мы и стали жить-поживать и добра наживать. Толик устроился на работу в местную милицию, я продолжала зарабатывать на жизнь гаданием и нехитрой ворожбой. Конечно, пришлось повысить расценки за мои услуги — все-таки мужчину моей жизни следовало сытно и вкусно кормить. Он хоть и плотской дух, но ест знатно.
Незаметно подкрались новогодние праздники. Мы с инкубом нарядили елку, навешали серпантину в гостиной и пригласили на застолье бабу Зину и Юлю с Ромулом. Снова были тосты, подарки, веселье без конца.
А потом за мной пришли.
У меня из головы еще не выветрилось конфеты и шампанское, а уже на пороге моей квартиры маячил явно мужской силуэт.
Не подумайте чего плохого, это был всего-навсего Алексей Иванов, племянник господина Сметанина.
— Здравствуйте, Алексей! — приветствовала я юношу. — С наступившим вас! По какому поводу пришли? Впрочем, позвольте я угадаю: вас послал господин Сметанин, чтобы вы привезли меня к нему. Ему приспичило погадать, так?
— Так, — робко улыбнулся Алексей, сраженный моим напором и сметливостью.
— Когда ехать?
— Если можно, сейчас. Если вы, конечно, ничем не заняты.
— Я перечитывала Толстого. Это, конечно, благородное занятие, но погадать господину Сметанину… Это в тыщу раз важней!
— Вы смеетесь, — протянул Алексей.
— Никоим образом, — заверила я юношу. — Погодите несколько минут. Мне надо переодеться и накраситься. А вы пока можете побеседовать о литературе с моим другом. Его зовут Анатолий.