Итан останавливается у конца на другой стороне кабинки. — Эй, я не собираюсь садиться рядом с Мишей. Лила, может сядешь со мной?
Лила смотрит на меня. — У тебя с этим все в порядке?
Мои нервы путаются, и это отражается в неустойчивости моего голоса. — Думаю, я….
— Мне без разницы, где сидеть. — Глаза Миши направляются в конец прохода. — Вообще, мне кажется, что я собираюсь протусить весь вечер в баре.
Лила подскакивает и несется на другую сторону, чтобы сесть рядом с Итаном, заправляя пряди волос под ленту на голове. Миша опускается в кабинку рядом со мной, и кладет руку позади меня. На нем серая рубашка с короткими рукавами и его теплая кожа касается задней части моей шеи. Его лицо покраснело, а его дыхание отдает водкой.
Прикрыв лицо меню, я наклоняюсь к нему и шепчу. — Ты пьян.
Он невинно моргает глазами. — Почему ты вообще так подумала?
Я констатирую очевидное. — Потому что ты пахнешь, как бутылка водки.
— Я опрокинул пару шотов до того, как мы вышли, и несколько на парковке. — Он опускает свою ладонь мне на бедро. — Расслабься, я лишь хочу немного повеселиться.
— Ты не поэтому это сделал, — я опускаю меню обратно на стол. — Ты пьешь без разбора, только когда расстроен.
Он закатывает глаза и убирает руку с моей ноги. — Откуда ты знаешь? Может быть, я изменился, пока был в поездке.
— О, значит, придурок Миша собирается выйти наружу, — шиплю я сквозь зубы. — Это другая причина, по которой я знаю, что ты расстроен. Он торжественно появляется только тогда, когда ты зол.
Не отводя от меня глаз, он раскрывает меню. — Я расстроен, потому что мой член не получал внимания уже несколько недель.
Итан фыркает от смеха, а глаза Лилы расширяются. Я роняю голову на стол, вздыхаю, и остаюсь в такой позе, пока официант не подходит, чтобы принять наш заказ. Поднимая голову со стола, я обнаруживаю Блэйка, стоящего у края стола.
На нем милая пара джинсов, черная рубашка на пуговицах, его волосы немного торчат по бокам. — Элла, что ты тут делаешь?
— Собираюсь перекусить. — Мой тон легкий. Я надеюсь, что мы сможем опустить знакомство.
Его ручка наготове у блокнота. — Что? Ты не могла дождаться, чтобы забрать меня вечером? — шутит он. — Ты приехала, чтобы пораньше меня увидеть?
— Ох, черт побери. — Я не собиралась говорить это вслух, но это вылетает, и я быстро ударяю рукой по рту. — Упс.
— Ты еще кто такой? — спрашивает Миша, уставившись на Блэйка.
— Меня зовут Блэйк, — отвечает он, беспокойно переступая с ноги на ногу. — А ты кто?
— Миша. — На его лице злобный взгляд. — И по взгляду на твоем лице, я думаю, ты знаешь, что мы с Эллой встречаемся.
— Миша, я думаю….. - начинаю я.
— Элла, просто оставь это, — прерывает Итан, посылая мне беспокойный взгляд, подталкивая под столом мою голень своей ногой. — Ты же знаешь, нет смысла даже пытаться.
Я сжимаю губы и фокусируюсь на меню. — Думаю, я буду куриный сандвич. Что насчет всех остальных?
— У меня есть ты, — говорит Миша, и мои щеки горят, когда его рука сжимает мое бедро.
Я накрываю его руку своей и останавливаю от того, чтобы она продвинулась дальше, затем смотрю на Итана, ища помощи. — Что мы должны с ним делать?
Миша зарывается лицом в мои волосы. — Все что ты хочешь, малыш.
Итан пожимает плечами и бросает меню на центр стола. — Ты знаешь, так же как и я, что он будет становиться все более напряженным, прежде чем это пройдет.
— Думаю, я вернусь через минуту, — говорит Блэйк и спешит по проходу в сторону бара.
— Умный ход с его стороны, — Миша засовывает руку в карман и показывает мини-бутылку водки, спрятанную внутри.
Я забираю ее из его рук, и взгляд его глаз становится холодным. — Отдай мне ее назад, милая девочка, иначе…
— Иначе что? — Я бросаю бутылку Итану, и он ловит ее. — Ты собираешься сказать очень грубые вещи? Я предпочитаю, чтобы ты использовал меня в качестве своей груши для битья, нежели кого-то еще.
Миша прищуривается на меня, и я жду, что же произойдет дальше, но Итан встает прежде, чем он смог мне что-то сказать.
— Давай отвезем его домой. — Итан отступает и позволяет Лиле вылезти из кабинки. — Прежде чем он сделает что-то глупое.
Я пару раз видела Мишу таким, и всегда была причина, но добраться до нее может быть очень сложно. Даже для его лучшего друга.
* * *
Темно, и в этой части комплекса на крыльце совсем нет света. Я едва могу что-то увидеть, когда Итан старается поднять Мишу по ступеням.
— Просто перестань болтать ногами, — рявкает Итан, когда они наклоняются в сторону, и Миша бьет по перилам так, что вся лестница вибрирует.
— Если ты уберешься с моего пути, — Миша толкает Итана в сторону и пытается сделать шаг самостоятельно, но промахивается, — … я буду в порядке.
— И что нам делать? — спрашивает Лила, стоящая на несколько ступеней ниже и чувствующая себя некомфортно в этой ситуации.
Вздыхая, я вмешиваюсь, вставая между Мишей и Итаном. — Обними меня рукой.
Миша с удовольствием обнимает рукой мое плечо и облокачивается на меня. Я изо всех сил стараюсь поднять его по лестнице, но его вес практически тянет меня на землю. Итан проскакивает перед нами, чтобы открыть дверь, включая свет на пороге.
Миша зарывается лицом в мои волосы, и его зубы покусывает мое ухо. — Ты пахнешь так чертовски хорошо. Клянусь Богом, я хочу съесть тебя.
Я сдерживаю смех, щекочущий мое горло. — Что тебе нужно, так это поспать.
Итан придерживает дверь открытой, когда я и Миша спотыкаемся через порог, почти падая на пол. Но затем мы вновь обретаем равновесие, и как только закрывается дверь, Миша срывает с себя рубашку и бросает ее на пол.
Несмотря на то, что он пьян, и мы не должны сейчас быть на этом пути, мой взгляд все-таки движется по его поджарой мускулатуре, гладкой коже, по его татуировке, которая прослеживается на его грудной клетке, и что-то сжимается внутри меня.
Он выскальзывает из своей обуви, после чего вынимает ремень, и я беспокоюсь, что его штаны будут следующими. Лила оперативно отводит взгляд в угол, делая вид, что занята черным экраном телевизора. Миша шагает на кухню, придерживая свои штаны, и тянется за полупустой бутылкой водки, стоящей на стойке.
— О нет, ты этого не сделаешь. — Я тороплюсь на кухню, забирая у него бутылку, и закручиваю пробку обратно. — Больше никакой выпивки для тебя, за исключением воды.
— Я делаю то, что хочу, Элла Мэй, — говорит он резко, после чего движется вперед, и его голова ударяется о прилавок. — Ты ведь так поступаешь. Делаешь что захочешь. Отталкиваешь меня.
Я протягиваю ему руки. — Пошли со мной, мы уложим тебя в кровать.
Он страстно смотрит на меня. — Ты идешь со мной?
Я киваю, сохраняя наш контакт глазами. — Но только, чтобы отвести тебя туда, и потом я поеду домой.
Он кладет свои руки в мои, крепко сжимая их, и я иду назад, направляя его по коридору. Его налитые кровью глаза не отрываются от меня, и мне тяжело удерживать свое сердцеюиение спокойным.
Я неоднократно говорю себе, что дружеская линия между нами должна оставаться, и что он, в любом случае, пьян. Когда я привожу его в комнату, он падает на кровать, намеренно дергая меня за собой. Миша стискивает меня своими ногами и обнимает руками мою грудь. Прижав меня ближе к себе, он зарывается лицом мне в шею и покусывает мою кожу, прежде чем успокоиться.
Я извиваюсь руками и шевелю ногами, но он только усиливает свою хватку. Чем дольше он держит меня в ловушке, тем сильнее поднимается внутри меня паника, и я ненавижу свою запутавшуюся голову.
— Ни в коем случае, — выдыхает он, прижимаясь ближе. — Я не позволю тебе уйти.
— Итан, — кричу я громко, стараясь сохранить свой голос спокойным. — Ты можешь подойти сюда?
Мгновение спустя, Итан появляется в дверном проеме и опирается руками на дверную раму. Рукава его черной толстовки закатаны, показывая красочные татуировки на руках. — Тебе что-то нужно? — Он усмехается, развлекаясь при виде нас.
Я дергаю свое плечо вверх. — Можешь помочь мне заставить его отпустить меня.
Потирая свой обросший подбородок, он обдумывает мою просьбу. — Думаю будет лучше, если ты останешься здесь. В таком случае, если он проснется все еще пьяный, ты должна будешь иметь дело с ним.
— Итан, — шиплю я, но он уходит, смеясь себе под нос.
Несколько раз я звала Лилу, но она не отвечала, и я гадала, сказал ли ей Итан, что она может идти домой. После долгих ёрзаний, мне удается освободить одну руку. Я потираю свои уставшие глаза, наблюдая за Мишей и слушая, как он вдыхает и выдыхает. Я провожу пальцами сквозь его волосы, и затем прослеживаю пальцем от его виска к губам. Боже, он прекрасен.
— Что происходит в твоей голове? — шепчу я, возвращая руку.
Он тихо дышит, его дыхание ласкает мою щеку. Я сдаюсь идее и наклоняюсь, чтобы поцеловать его в лоб, прежде чем прижаться к нему с легкой улыбкой. В следующий раз, когда я навещу своего терапевта, я смогу сказать ей, что меня обнимали десять часов подряд.
ГЛАВА 11
Миша
Я открываю глаза, Элла крепко спит в моих руках, одна из которых лежит на ее бедре, а другая -чуть ниже ее груди. Я был бы очень рад, но моя голова раскалывается, живот горит, и я понятия не имею, что, черт возьми, случилось прошлой ночью - что я сделал или сказал.
Аккуратно, чтобы не разбудить ее, я выбираюсь из кровати и иду в ванную. Комната вращается и мой мозг чувствует, что вот-вот взорвется внутри моего черепа.
После того, как я выблевываю свои внутренности, я чищу зубы и возвращаюсь в комнату. Элла уже проснулась и сидит на кровати, облокотившись на подголовник.
— Как ты себя чувствуешь? — Крохотная искра развлечения блестит в ее глазах.
— Ты считаешь, что моя боль - это смешно? — Я ползу на кровать и ложусь на живот, ощущая вкус рвоты в своем горле. — Какого черта случилось прошлой ночью?
Кончики ее пальцев путешествуют вверх и вниз по моей голой спине круговыми движениями. —Ну, это началось, когда ты выпил полбутылки водки, и закончилось тем, что ты захватил меня в свою постель.
Я поднял голову и приподнял бровь. — Мы...
Она качает головой и ложится рядом со мной. — Ты просто не позволял мне уйти. Ты злодей, когда напиваешься.
— Я говорил тебе грубые вещи?
— Нет, но ты пытался начать несколько драк.
— Мне жаль, — сказал я, нахмурившись. — За все, что я сделал.
Ее большие зеленые глаза моргают. — Я не хочу, чтобы ты сожалел. Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что случилось.
— Ничего, — лгу я, отворачиваясь. — Я просто немного перестарался.
— Ты знаешь, что это нечестно. — Она тянет меня за руку, и я смотрю на нее. — Ты заставляешь меня рассказывать тебе все, и, когда я не хочу делать это, ты исследуешь меня, мучаешь или дразнишь, пока я не сдамся.
— Ты всегда можешь это испробовать сама, — говорю я ей низким, хриплым голосом. — Будет интересно посмотреть, что из этого получится. На самом деле, я даже прошу тебя сделать это.
Ее тело застывает. — Миша, просто поговори со мной.
Я упрямо качаю головой. — Я сказал тебе, сначала заставь меня, и может тогда я все расскажу.
Она прикусывает нижнюю губу, осматриваясь, а затем толкает мои плечи, откидывая меня на спину. Я легко мог бы выиграть эту битву, но не в этом смысл. Она садится и перекидывает через меня ногу. Ее спутанные, каштановые волосы закрывают наши лица, и ее хотя подводка размазана, она все еще прекрасна.
Элла пытается сохранить серьезное выражение лица. — Теперь скажи мне, почему ты был так расстроен прошлой ночью.
— Неа, я в порядке, — отвечаю я. — Думаю, я сохраню эту информацию для себя.
Ее руки тяжело опускаются на мои плечи, и она сжимает свои ноги вокруг моей талии, случайно потеревшись об меня, и мой член становится твердым. — Пожалуйста, просто скажи мне. — Она хлопает ресницами, и это до смешного очаровательно.
— Хорошо, я скажу тебе. — Я украдкой опускаю руки на ее бедра и потираю ее кожу пальцами. — Но для записи, я никогда не использовал свои ресницы на тебе.
Она гордо улыбается. — Знаю, это был мой секретный трюк. Ты всегда становился слабаком из-за этого.
Мои руки обнимают ее и нащупывают ее зад. — Ты признаешься, что играла со мной?
— Не меняй тему, — отвечает она, позволяя мне оставить руки там, где они есть. — Скажи мне, что расстроило тебя прошлой ночью.
— У моего отца какая-то странная болезнь, — выдыхаю я, чувствуя, как падает тяжесть. — И он нуждается во мне ради трансплантации косного мозга и крови.
Ее лицо становится призрачно белым. — С ним... с ним все будет хорошо?
Я киваю. — Ага, это не опасно для жизни или еще чего, но я...
— Но ты что? — она призывает меня продолжать, массируя мои плечи большими пальцами.
Я отворачиваюсь от нее, уставившись на трещину в стене. — Я не хочу делать это для него. Я хочу, чтобы он страдал, и из-за этого чувствую себя дерьмом. Я имею в виду, неужели я такой большой придурок, что позволю ему оставаться больным, просто потому, что зол?
Она расслабляет свой вес на мне, когда ее губы дергаются вверх в подобии улыбки. — Ты поэтому расстроен? Потому что чувствуешь вину за то, что зол на него?
— Почему это звучит так, будто ты думаешь, что это смешно? — Мой взгляд возвращается к ней. — Это не смешно
— Не смешно. — Она изо всех пытается сохранить равнодушное лицо. — Просто... ты очарователен. Ты расстроен, потому что плохо себя чувствуешь из-за того, что плохо думаешь об отце.
— Никогда больше не называй меня очаровательным. — Я сжимаю ее зад, и ее тело подтягивается ближе ко мне, делая меня еще тверже. — Ни один парень не хочет, чтобы его так называли.
Смех слетает с ее губ, когда она случайно шевелится напротив моего стояка. — Мне все равно. Ты такой. Ты очаровательный, Миша Скотт. Не думаю, что в мире есть хоть еще один такой же милый парень, как ты.
Я посылаю ей холодный, тяжелый взгляд. — Ты хочешь увидеть, какой я милый? — Одним быстрым движением, я переворачиваю нас, так что ее теплое тело оказывается подо мною. Мой желудок горит, но я заглушаю тошноту. — Если ты продолжишь называть меня очаровательным, я собираюсь перевернуть тебя и показать, насколько я мужественен. — Ее губы в шоке открываются, и щеки становятся розовыми. Я касаюсь рукой ее щеки и позволяю пальцу опуститься ниже ее глаза. —Теперь это очаровательно.
Ее тело дрожит подо мною, но голос спокойный. — Так что ты собираешься делать? Со своим отцом?
Я отклоняюсь назад, но все еще удерживаю ее бедра между ног. — Я всегда знал, что собираюсь делать. У меня просто был внутренний конфликт с дрянными мыслями, которые наполняют мою голову.
— Значит, ты собираешься помочь ему.
— Ага, я собираюсь помочь ему.
Ее грудь поднимается и опускается, в то время как ее огромные глаза смотрят на меня. — Быть с тобой просто друзьями поистине тяжело.
Ее прямота ошеломляет меня, и я рассматриваю идею сорвать с нее одежду и заняться с ней любовь прямо сейчас. — Что ты хочешь, чтобы я сделал с этим заявлением, потому что у меня есть тысяча идей.
Она натянуто мне улыбается. — Я не хочу, чтобы ты пока что-то делал. Я просто хочу, чтобы ты знал, что это именно то, что я испытываю сейчас. Чтобы ты знал, что ты заставляешь меня испытывать это. Я должна работать над тем, чтобы делиться своими чувствами.
Я мягко целую ее в щеку и слезаю с нее, но не раньше, чем трусь об нее один раз. Она задыхается от ощущения меня, и я ухмыляюсь.
— Ты лучше, чем ты думаешь, Элла Мэй. — Я указываю на свой рот. — Видишь, ты заставляешь меня улыбаться.
Она закатывает глаза, поднимаясь с постели и поправляя рубашку. — Все что мне нужно сделать, так это снять одежду, и ты сразу же будешь улыбаться.
Я уставился на нее, представляя ее потной и голой подо мной.
— Перестань так на меня смотреть. — Ее дыхание сбивается. — Из-за тебя мне тяжело дышать.