– Я хочу провести с вами ночь. – Он скомкал чек и выбросил его. – Я всегда этого хотел. С того момента, когда впервые увидел вас.
– Нет. – Она покачала головой. – Это невозможно. Простите.
Он решительно подошел к ней.
– Я не собираюсь мстить вам.
Лили не отступила, но вся содрогнулась.
– Я не могу. Я не могу делать это… с вами. Вообще с мужчиной.
Ее слова озадачили Алекса. Он остановился и пристально посмотрел на нее. Неужели сама мысль о том, что он ляжет с ней в постель, приводит ее в ужас? Или все мужчины так же отвратительны ей? Или… Ему в голову пришла другая мысль. Как он раньше об этом не подумал?
– Вы… Может быть, вам нравятся женщины?
– Что?– Лили растерянно смотрела на него, потом густо покраснела. – Бог мой! Нет.
Она сводит его с ума.
– Тогда почему?
Лили опустила голову.
– Прошу вас, возьмите вексель. Я расплачусь, обещаю вам. Возьмите.
Он крепко сжал ее руки.
– Лили, объясните мне.
Она натянуто засмеялась и покачала головой.
– Какой-то мужчина… причинил вам боль?
– Это вы делаете мне больно!
– Я не отпущу вас. Объясните мне. – Она попыталась освободить свои руки, но вскоре поняла, что это бесполезно. Ее била дрожь. Наконец она заговорила бесцветным голосом.
– Я знаю, о чем думают мужчины, когда видят меня. Они думают, что у меня было много любовников. Но был только один. Много лет назад. Я была страшно одинока, мне хотелось узнать жизнь… Да мало ли причин. Он был первый. И последний. Это было отвратительно, каждая минута. Не только для меня, но и для него. Он был известный волокита с репутацией прекрасного любовника. Так что это была не его вина. Все дело во мне. Я не испытываю ощущений, которые должны испытывать женщины. Я не та женщина, которая нужна нормальному мужчине. – Она горько засмеялась. – Ну что, вы все еще хотите меня?
Алекс коснулся ее подбородка и приподнял ее лицо. В его глазах была нежность.
– Да.
По лицу Лили побежали слезы. С досадой она вырвалась из его рук.
– Не стоит меня жалеть!
С быстротой молнии он схватил ее опять.
– Думаете, это похоже на жалость? – Он прижимал ее бедра к своим. Она чувствовала его нарастающее возбуждение. – Почему вам не понравилось?– Она молчала. – Первый раз всегда больно. Разве вы не знали?
– Конечно знала. И все равно это было отвратительно.
– Значит, после одной ночи вы сделали выводы на всю жизнь. А если бы я составил мнение обо всех женщинах только на основании нашего знакомства? – спросил он с упреком.
– О, наверно, вам не скоро захотелось бы жениться.
– Что ж, эту проблему вы для меня решили. – Он наклонился и коснулся губами ее шеи. Она уперлась локтями ему в грудь. – Пятнадцать тысяч – огромные деньги, – прошептал он. – Подумайте еще раз! Может быть, имеет смысл провести со мной несколько часов?
– Вы издеваетесь надо мной.
– Нет, – прошептал он, снова касаясь губами ее щеки. Она отвернулась. – И вы еще осмелились упрекать меня в приверженности прошлому! – Пальцы его пробежали по отливающим золотом густым волосам. – Вы годами лелеяли это воспоминание, пока оно не стало навязчивым кошмаром…
– А вы хотите этот кошмар превратить в реальность? – крикнула она. – Да что вы знаете обо мне и моей жизни?
Хорошо, успокойся. – Он зарылся лицом в душистые волосы. – Я хочу тебя. Не говори ничего. Я сделаю это… – Он сильнее прижал ее к себе. – А ты не думай ни о чем. Просто ни о чем не думай.
Лили закрыла глаза и опустила голову ему на грудь. Сквозь одежду она чувствовала движения его бедер, обжигающие прикосновения возбужденной плоти. Несмотря на нетерпение, он, казалось, чего-то ждал. Его губы легко касались ее волос.
– Не бойся, Лили, – прошептал он. – Тебе будет хорошо. Поверь. Ты должна мне поверить.
Ее вдруг охватило странное безразличие. Она так долго боролась, пытаясь удержаться на поверхности в бушующем море. У нее больше нет сил. Терять больше нечего. Она столкнулась с волей сильнее, чем у нее. Оставалось только подчиниться. Не думай ни о чем… Ни о чем…
Он наклонился к ней, обхватив ладонями ее лицо. Сквозь полуопущенные веки она смотрела на его красивое резко очерченное лицо. Он прижался губами к ее губам.
Возбуждение охватило Лили. Кончик его языка скользнул по ее верхней губе. Ей было удивительно хорошо. Она привстала на цыпочки и, пошатнувшись, обхватила его за шею. Губы ее приоткрылись, и его язык устремился глубже.
Ему нельзя доверять. Лили знала, что его нежности скоро придет конец. Она чувствовала его нарастающее напряжение. Пальцы его, когда он осторожно снял перчатку с ее руки, дрожали от сдерживаемой страсти. В нем бушевала и рвалась наружу первобытная сила. Однако он снял с нее вторую перчатку с той же осторожностью. Его пальцы коснулись корсажа, нежно перебирая кружево.
Лили слышала его тяжелое дыхание. Почему он медлит? Возможно, он передумал и теперь отпустит ее… При этой мысли ее охватила безумная надежда и странное отчаяние… Он взял ее за плечи, заставил повернуться и стал расстегивать длинный ряд пуговиц. Тяжелая масса шелка медленно соскользнула к ее ногам. Еще одно движение – и она осталась в тонкой сорочке и чулках.
Он целовал ее плечи, его дыхание обжигало ее. Его пальцы нежно коснулись ее груди. У нее закружилась голова, она едва дышала. Он нежно сжал пальцами ее соски, и она вскрикнула от возбуждения. Но вдруг в ее сознание вкралась назойливая мысль: у нее слишком маленькая грудь, наверное, ему не понравится. Она всегда заказывала платья, в которых грудь казалась пышнее. Она хотела что-то сказать, объяснить, но его ладони легли на ее груди, и она услышала:
– Ты такая красивая… Куколка моя.
Тяжело дыша, он повернул ее к себе лицом и спустил сорочку с ее плеч. Резким движением он притянул к себе ее бедра, и она вновь почувствовала огонь его тела. Она отшатнулась. Со стоном он обуздал свой порыв.
– Лили… О боже мой…
Он снова прижался к ее губам, его язык проникал в ее рот сильными толчками. Она бездумно подчинилась этому вторжению. Неожиданно он отпустил ее. Тихо чертыхаясь, он пытался снять свой сюртук. К изумлению Лили, ее руки сами потянулись к лацканам, расстегнули пуговицы и потянули сюртук с плеч. Он упал на пол. Не глядя на Алекса, она принялась расстегивать его жилет. Одежда еще хранила тепло его тела. Он стоял неподвижно, только сердце его бешено колотилось. Когда она расстегнула жилет, он сбросил его одним движением и развязал галстук.
Легко подхватив ее на руки, он понес ее в комнату, где было множество зеркал и стояла огромная кровать. Он осторожно положил на нее Лили и опустился перед ней на колени, обхватив руками ее бедра.
Она взглянула в встревоженные глаза, и неприятные мысли вмиг улетучились. Она коснулась его плеч, потом ее руки скользнули ниже, по черным волоскам на груди, по мускулистому животу. Он нашел застежку и стал снимать с нее чулок, легко поглаживая ее упругие бедра. Она со стыдом оттолкнула его руки, пытаясь прикрыться сорочкой, но он не дал ей этого сделать. Он склонился над ее бедрами, и она с изумлением почувствовала прикосновение его губ между ног. Она попыталась оттолкнуть его, но он с силой раздвинул ей колени.
Она забилась в его руках.
– Тихо! – прошептал он. – Тихо!
Его губы устремились в таинственную темноту, в этот будоражащий животный аромат. Откинув шелк рубашки, он погрузился языком в горячую влажную плоть, лаская ее. Она вновь попыталась оттолкнуть его, сдвинуть колени, но он крепко сжимал ее бедра.
Настойчиво проникая в нежную глубину, он ждал, пока она перестанет сопротивляться. Напряженность постепенно исчезла, она дрожащими руками притянула его голову, изгибаясь всем телом.
Ее лицо пылало, глаза затуманились. Он попытался развязать ленты сорочки, потом с проклятьем спустил ее с плеч. Сжав ладонями ее груди, он наклонился и взял губами сосок. Лили выгнулась, обхватив руками его широкую спину. Она подчинилась основному инстинкту, ей хотелось чувствовать тяжесть его тела, твердость его плоти. Он со стоном оторвался от ее груди и прижался к губам. Она обхватила его ногами. Прикосновение к его напряженной плоти привело его в неистовство.
– Девочка моя… Все будет хорошо, – со стоном выдохнул он. Его рука опустилась вниз, пальцы скользнули к ее лону, и она застонала от этих нежных будоражащих прикосновений. Он дал себе слово быть терпеливым, держать себя в руках, но это ему давалось с трудом. Она лежала перед ним, нагая, покорная, влекущая. Он раздвинул ее ноги, она закричала, но было поздно: он глубоко вошел в нее и замер.
Сжимая в ладонях ее залитое слезами лицо, он покрывал его поцелуями. Она медленно открыла глаза.
– Тебе больно?– прошептал он, пальцами стирая слезы с ее щеки.
– Нет, – тихо дрожащим голосом сказала она.
– Хорошая моя…
Он овладел собой, стараясь двигаться осторожно и медленно. Лили закрыла глаза, ее руки безотчетно скользили по его спине. Она прислушивалась к непривычным ощущениям, к этому ритмичному натиску, который вызывал дрожь наслаждения где-то в глубине ее тела. Возбуждение нарастало и нарастало, она вскрикивала при каждом его движении, и он отвечал еще более мощными толчками.
Его лицо было над ней, глаза были затуманены наслаждением. Наклонившись, он нежно сжал зубами ее сосок. Судорога прошла по ее телу, она забилась под ним, ее тело содрогалось от наслаждения. Он замер, почувствовал пульсирующие сокращения внутри ее тела. Потом несколькими сильными движениями он достиг головокружительного оргазма.
Лили лежала неподвижно, крепко обхватив его за плечи. Она чувствовала себя свободной как никогда в жизни. На мгновение его расслабленное тело придавило ее к постели. Потом он повернулся и лег рядом, все еще обнимая ее. Лили робко прильнула к нему, потершись щекой о покрытую темными волосками грудь. Любые слова – добрые или, как обычно, язвительные – были бы сейчас лишними. И они оба молчали.
Ее волосы трепетали от его дыхания. Рука его лениво перебирала густые пряди, скручивала и раскручивала локоны. Лили испытывала странное чувство незащищенности, когда лежала вот так, почти обнаженная, среди непривычных земных запахов и ощущений. Становилось прохладно, ее клонило в сон, как после крепкого красного вина. Но там, где были его руки, ее тело оставалось теплым. Нужно скорее встать, привести себя в порядок и попытаться овладеть ситуацией. Сейчас… Еще минуту…
Но вместо этого она сказала что-то про одеяло. В следующее мгновение он заботливо покрыл ее льняной простынею и лег рядом. Лили вздрогнула, почувствовав прикосновение его ног.
– Спокойно! – прошептал он, поглаживая ее спину.
Она не заметила, как погрузилась в глубокий сон. Сколько часов прошло? Когда она проснулась, Алекс крепко спал, ее голова покоилась на его руке. Как все это странно, размышляла Лили: обнаженный мужчина рядом, его дыхание щекочет ей шею, шелковистые волосы у ее щеки. Вспомнив ночь, она покраснела. Она-то считала себя умудренной опытом женщиной, наслушавшись рассказов дам полусвета о пылкости их любовников! Но ни от одной из них Лили не слышала о таких вещах, которые делал Алекс. Что у него было в прошлом? Скольких женщин он знал? Она нахмурилась, в сердце вкралась тревога.
Она осторожно отодвинулась от него.
В укромных местечках ее тела чуть саднило – не болезненно, а как напоминание об ощущениях прошлой ночи, о нежных прикосновениях, о стремительном натиске. Лили и не подозревала, что такое могло произойти с ней. Совсем не так было с Джузеппе. Она выскользнула из постели. Алекс что-то пробормотал. Она не ответила и притаилась. Может, он опять заснет? Послышалось шуршание простыней и голос, хриплый после сна:
– Что ты делаешь?
– Милорд… Алекс, я, наверно… мне пора идти…
– А что, уже утро?
– Еще нет, но…
– Тогда ложись.
Ее почему-то рассмешило это сонное высокомерие.
– Прямо как феодал с вассалами! Вам бы родиться в Средневековье!
– Без разговоров! – Он явно не собирался вести долгие беседы.
Она медленно двинулась на звук голоса. Застенчиво, но с радостью скользнула под простыни, коснувшись волосатой ноги. Легла рядом. Было тихо.
– Ближе, – сказал он.
Она невольно улыбнулась, повернулась и обняла его за шею. Ее груди были прижаты к его груди. Она потерлась о него. Он не шевельнулся, только дыхание его стало прерывистым.
– Ближе, – сказал он.
Она прижалась к нему всем телом и почувствовала пульсирующие движения набирающей силу плоти. Его рука скользнула по ее телу, ее кожа горела под прикосновениями. Она провела ладонью до его лицу, коснулась губ.
– Почему ты хотела уйти?– спросил он, касаясь губами ее ладони, запястья, сгиба локтя.
– Я подумала… уже все.
– Ты ошиблась.
– Что ж, иногда и я ошибаюсь.
Это ему понравилось. Она почувствовала, что он улыбается. Он поднял ее, как пушинку, над собой, так что ее груди оказались около его лица. Он коснулся языком ее соска, и сердце у нее бешено забилось. Он поцеловал другую грудь, а потом нежную ложбинку между ними. Она стала вырываться, и он со смехом опустил ее.
– Что ты хочешь? – прошептал он. – Что?
Она никогда не осмелилась бы произнести это! Молча она прижалась губами к его губам. Он улыбнулся. Руки его обхватили ее бедра, гладили ягодицы. Он нежно покусывал ее губы, подбородок, дразнил ее легкими поцелуями. Она приняла игру, делая вид, что не может поймать его губы. Дыхание ее участилось, она инстинктивно прижалась к нему бедрами. Шепча его имя, она обхватила его за плечи.
– Ты хочешь меня?– прошептал он.
– Да! – выдохнула она.
– Тогда сделай это сама. – Сжав ладонями ее ягодицы, он направлял ее. – Ну же!
Она упиралась ладонями в его грудь.
– Нет, я не могу, – умоляюще прошептала она.
Он губами приоткрыл ей рот, круговыми движениями языка возбуждая ее еще сильнее.
– Если ты хочешь меня, сделай это сама.
Он замер, когда ее рука скользнула вниз, нащупывая его напряженную плоть. Потом ее пальцы сжались вокруг его члена и неуверенно задвигались. Со стоном наслаждения он подвинулся, чтобы помочь ей, и его член сам нашел дорогу к ней. Его бедра приподнялись, и она вскрикнула.
– Тебе этого хотелось? Вот так? Так?
– Да! – выдохнула она и со стоном прижалась лицом к его груди. Он был нежен и сдержан.
– Не так быстро, – прошептал он. – У нас столько времени впереди.
Она не останавливалась, и тогда он поднял ее и положил на спину.
– Расслабься. Успокойся, – говорил он, целуя ее шею.
– Не могу…
– Будь же терпеливой и не подгоняй меня!
Он крепко сжал ее запястья и поднял ей руки, прижимая к кровати, и она оказалась распятой под ним. Она лежала беспомощно, а он вторгся в нее резкими, мощными толчками.
– Всю ночь я мечтал об этом, – прошептал он, когда она застонала от страсти. – Я хотел отомстить тебе… за разочарование… самое ужасное в моей жизни… Хотел, чтобы ты кричала от желания… Умоляла меня…
Она не воспринимала слов, но скрытая угроза в его голосе вызвала в ней дрожь. Дрожа от сладкого страха, она подчинялась размеренному движению его бедер. Ничего больше не существовало для нее, только этот ритм, тьма и жар его тела. Она не могла больше, она забилась под ним, повторяя его имя.
– Хорошо, – хрипло сказал он. – Ты это запомнишь… И захочешь еще… И когда ты захочешь, я сделаю это… И еще раз… И еще…
Она извивалась в сладких конвульсиях, выкрикивая его имя. Он тоже застонал и замер, оставаясь глубоко внутри нее. Он чувствовал себя опустошенным, измотанным до предела и совершенно счастливым.
Он обнял ее, и она уснула быстро, как усталый ребенок. Ее голова лежала у него на плече. Он гладил ее шею, спину, и никак не мог остановиться. Его пугало собственное счастье, бушующее в каждой клеточке его тела. Но какой выбор был у него? Она с самого начала знала, где слабое место в его броне.
Он всегда трезво смотрел на вещи, не веря в судьбу и прочую чепуху. Но появление Лили было действительно подарком свыше. Раньше скорбь по Каролине была смыслом его жизни.
Теперь он понял, что его нежелание расстаться с прошлым – не более чем упрямство. Он хотел навсегда остаться в печальном уединении, разрушить которое не по силам было Пенелопе, зато удалось Лили, с ее живостью и непредсказуемым очарованием.