— Как ты можешь любить меня? Ты не знаешь, кто я. — нервно воскликнула Марго. В глазах девушки застыл неподдельный ужас.
— Мне не нужно знать, кто ты. Неважно. Все неважно, кроме чувств и нескольких минут, в течение которых я смотрел на тебя три года назад в полумраке ночного клуба. Я увидел твои глаза, услышал голос и еще до того момента, как ты согласилась пойти со мной, знал, что не отпущу, никогда больше не отпущу тебя. Но ты сбежала. Я искал тебя. Целый год возвращался в Ярославль, болтался по клубам и различным мероприятиям, где собирается молодежь, бродил по центру города и дворам спальных районов, чувствуя себя полнейшим идиотом. Я ничего о тебе не знал, кроме имени, которое оказалось не настоящим…
— Я не могу больше это слушать! — яростно оборвала Марго эмоциональную страстную речь мужчины. — Я ухожу. Умоляю, не преследуй меня. Возвращайся домой. Тебя ждет Диана. Ей ты нужен. Ей! А не мне.
— Марго. — Ник вытянул руку, пытаясь поймать девушку, но она уже бежала по аллее, расталкивая недовольных прохожих. Прочь от него.
— Вот дурак. Все-таки испугал ее. — пробормотал себе под нос Никита, провожая взглядом мелькающий белый подол сарафана.
Марго не помнила, как вернулась домой. Очнулась уже в квартире, съежившаяся в комочек в мягком кресле возле окна. Она смотрела в одну точку, но совершенно ничего не видела. В мыслях и эмоциях полная апатия. Девушка прислушивалась к тишине, считая про себя. Она дошла до двух миллионов пятнадцати, когда поняла, что дальше считать нельзя. Без причин. Нельзя и все. Подняла голову и огляделась. Не заметила, как наступила ночь. Где-то в коридоре звонил мобильник. Она не хотела подходить. Для этого нужно было шевелиться, но внутреннее твердое убеждение говорило, что этого делать не нужно. Телефон затих, и гнетущая тишина стала давить на уши. Густой сумрак по углам комнаты наполнял душу паническим страхом. Ей казалось, что невидимые тени наблюдают за ней осуждающими жуткими глазами.
— Я не виновата. Я ничего не сделала. — крикнула девушка, закрывая лицо руками. И тени отвечали ей глухими скрипучими голосами…
Ник вернулся домой позже, чем обычно. Закончив дела в офисе, он в течение часа бродил по городу, анализируя события дня, странный и спутанный разговор с Маргаритой, ее бегство. Ему было необходимо выработать концепцию последующих действий, принять единственное верное решение. Сложно! Но, черт возьми, Ник нутром чувствовал, кто ему нужен на самом деле. Он ошибся один раз — когда решил, что покончил с одержимой влюбленностью в незнакомку. И мог бы жить дальше, если бы не встретил ее снова. Но она здесь! Совсем рядом. И мир катится в пропасть, разум дремлет, отдавая бразды правления сумасшедшей страсти.
Диана спустилась в гостиную, услышав хлопок входной двери. В полупрозрачном серебристом пеньюаре, утопающая в кружевах, с влажными после принятия душа волосами. Она беззаботно улыбалась. Спокойная, нежная, счастливая. У Ника сдавило грудь, когда он встретил умиротворенный взгляд женщины, которую еще вчера мечтал назвать своей женой. Сейчас она стала незнакомкой. Он не чувствовал ничего, кроме сожаления, когда смотрел на нее. Ужасно…
Едва заметная морщинка пролегла между бровей Дианы, заметившей, что ее возлюбленный чем-то обеспокоен. Вопросительный взгляд серых глаз устремился к нему и не отпускал. Никита чувствовал, как внутри закипает отчаянье и паника. Он никогда не разбивал сердца, не умел этого делать.
— Ник? Все в порядке? — тихий встревоженный голос и бесшумные шаги. Она остановилась в полуметре от него, положила руку на плечо, заглянула в лицо. Скворцов тяжело вздохнул, встречая настойчивый взгляд. В синих глазах промелькнула мука, раскаянье, печаль.
— Ди. — прошептал он мягко, сжав в ладони тонкие холодные пальчики. Женщина напряглась, чутко прочувствовав состояние любовника. Она не в первый раз видела на лице мужчины подобное выражение.
— Что? — громче спросила она, и теперь в голосе Дианы зазвенел страх.
— Прости меня.
Она хотела вырваться, но Ник удержал. Он прижал ладони Дианы к своей груди. Бледная, испуганная, изумленная женщина смотрела на него, не скрывая потрясения и потаенной надежды. Ди все еще верила, что ошиблась, и Ник просит прощения за опоздание, а не что-то другое…
— Диана, — в синеве глаз разливалось глубокое чувство вины. — Мне очень жаль. Мы должны расстаться.
Слова были сказаны. Роковые слова. Ударили, как плеть, оставляя шрамы. Диана отчаянно дернулась, слезы запутались в длинных густых ресницах.
— Так нельзя! — хрипло выдохнула она, резко вырываясь из рук Никиты. Ярость и гнев пришли на смену страху и недоумению. — Нельзя так со мной. Я не игрушка, я — живая.
— Я знаю. — кивнул Ник. И снова это выражение жалости. Диана со свистом втянула воздух.
— Ты говорил, что любишь меня.
— Я ошибся.
— Так просто?
— Так сложно, Ди. Прости меня. Ты заслуживаешь правды. Сейчас ты полна гнева, и он имеет право быть, но потом… Потом ты поймешь, что я поступил правильно, сказав правду сейчас. Я не хочу тебе лгать. Я уважаю тебя, и благодарен за каждый миг, что мы были вместе. Ты сделала меня счастливым, Диана.
Он шагнул навстречу. Женщина тряхнула головой, нервно улыбаясь. Она пятилась назад, слезы стекали по щекам.
— Если я сделала тебя счастливым, то почему ты прогоняешь меня? — дрогнувшим голосом спросила она.
— Я нашел ее, Ди. — хрипло выдохнул Никита.
Они смотрели друг на друга в застывшей тишине. Недоумение в глазах Дианы вытеснила безысходность. Она знала, о чем говорил Ник, точнее, о ком. В дни безоблачного счастья у них не было секретов. Ди была уверена, что он не найдет свою Алину никогда.
— Как? — ее голос напоминал глухое эхо, отражающееся от стен в пустом доме. Она опустила голову, поняв, что ее надежды на счастье умерли именно в этот момент.
— Случайно. Столкнулись на улице.
— И она любит тебя?
— Нет. Но полюбит. Ей нужно время. — Ник отвел глаза. Лгать было безумно сложно, но он обещал…
— Значит, все? Поигрался и выбросил? Так?
— Нет. Я говорил тебе!
— Ты говорил, что я помогла тебе забыть ее.
— Я не врал. Я действительно так думал. — с тоской произнес Скворцов.
— Черт бы тебя побрал. Мне не в чем тебя обвинить! — выкрикнула в сердцах Диана. — Я бы хотела обрушить на тебя шквал презрения и ярости, но не могу. Скажи, как мне жить дальше?
— Я не знаю. Прости меня.
— Простить? Я прощу, но станет ли мне легче от прощения? От смирения? От твоей правды? Я влюбилась в тебя. Первый раз… так сильно.
— У нас могло бы все получиться. Ты не виновата.
— Не рви мне душу. — она обхватила себя руками, закусила губы. Закрыла глаза, собираясь с силами, собирая по осколкам разбитое сердце. — Я сейчас уеду. — решительно сказала она.
Остатки достоинства. Смешная бравада. Попытка сохранить лицо.
— Не глупи. Уже поздно. Тебе некуда ехать. Мы решим этот вопрос завтра.
— Сейчас! — Диана закричала. Ник опустил глаза. — Я не останусь здесь. Ни на минуту. Видеть тебя не могу.
— Мне жаль.
— Не унижай меня еще больше.
— Куда ты поедешь?
— К племяннице. Мы заключили договор с агентством. Ты не аннулируешь оплату квартиры? Хотя бы на месяц.
— Полгода. Как и обещал.
Диана набралась смелости и посмотрела на Никиту.
— Это какой-то бред. Ты еще вчера пылинки с меня сдувал. Не мог оторваться… Так не бывает!
— Я тоже думал, что не бывает. — признался Ник. — Но в жизни случается всякое.
— Мне от этого не легче. Ты разбил мне сердце. Я больше не хочу жить.
— Не говори так.
— Иначе не могу. Я не понимаю тебя. — Ди отрешено смотрела перед собой. Сквозь пелену слез его образ казался размытым, далеким, нереальным. Он больше не любит ее. Он принадлежит другой.
— Это правда. Меня сложно понять.
— А ты уверен, что у нее получится?
— Что?
— Полюбить тебя, так, как люблю я? Понять тебя?
— Это неважно.
Глава 5
Диана снова и снова набирала номер Маргариты, но ей никто не отвечал. Бесконечно долгие гудки. Женщина швырнула сотовый в сумку. Таксист встретился с ней взглядом в зеркале.
— С вами все в порядке? — спросил он.
— Нет. Я умираю. — зло бросила Ди. Шофер предпочел промолчать в ответ.
Странная нервная пассажирка вышла по указанному адресу и терпеливо дождалась, пока водитель такси выгрузит на тротуар три чемодана — два Дианы и один — Марго.
— Спасибо. — выдавила женщина, заплатив вдвое больше, чем показывал счетчик. Таксист замешкался, наблюдая, как хрупкая миниатюрная блондинка тащит к подъезду свой багаж. Она явно была в отчаянном положении.
— Вам помочь? — крикнул он вдогонку. Она отрицательно покачала головой, не оборачиваясь.
Диана барабанила в дверь квартиры не меньше двадцати минут, обругав Маргариту всеми безобидными эпитетами. Усевшись на брошенные на площадке чемоданы, женщина разрыдалась. Громко и от души.
Замок скрипнул, когда поток слез полностью иссяк, и Ди почти задремала, прислонившись плечом к холодной стене.
— Диана? — в дверях появилось бледное заспанное лицо Маргариты. Взгляд совершенно безумный, волосы всклочены. На мгновения мысли о собственных бедах отошли на второй план.
— Господи, Гоша. Что с тобой? — вскочив на ноги, Диана схватила племянницу за запястья и взглянула на ее ладони, на которых четко виднелись кровавые следы от ногтей. — Эй? Ты как?
Марго ничего не ответила. Молча, отняла руки и вернулась в квартиру. Диана выругалась. Снова придется самой тащить чемоданы.
Когда все вещи были загружены в коридор, женщина заперла входную дверь, разулась и прошла в темную спальню. Она щелкнула выключателем.
Марго безучастно сидела в кресле, глядя в пустоту. Совершенно лишенное эмоций лицо и неподвижность.
— Девочка моя, что случилось? — мягко спросила Ди, присев рядом с креслом. Она ласково погладила Марго по плечу. — Ты расстроена?
— Они говорят со мной. Я не могу их прогнать. — прошептала девушка, осознанно взглянув на Диану.
— Кого? — в глаза Ди закрался страх.
— Они ушли. Ты испугала их. — Маргарита облегченно вздохнула, огляделась по сторонам и словно впервые поняла, что разговаривает не сама с собой. — Диана? Что ты здесь делаешь?
— Сначала скажи, что с тобой произошло? Ты пропустила прием таблеток?
— Нет. Наверно, пора увеличить дозу. — равнодушно констатировала Маргарита. — Зачем ты приехала?
— Буду жить с тобой… — тяжелый вздох. Глаза на мокром месте.
— Почему?
— Мы с Ником расстались. Он любит другую.
— Он не сказал кого?
— Я и так знаю. Какая-то Алина. Ник познакомился с ней в клубе три года назад. Потом долго искал. И вот — нашел. — горькая усмешка.
Маргарита опустила голову. Она ничего не сказала. Они просто обнялись. Диана плакала, а Марго думала о том, как страшно ничего не чувствовать. Ни жалости, ни вины. Полная и безоговорочная пустота.
— Как умерла мама? — спросила она, когда Диана немного успокоилась.
— Покончила с собой. Она была очень больна.
— А почему ты раньше не рассказывала?
— А ты не спрашивала. Как ты? Очень больно?
— Нет. Мне кажется, что я всегда это знала. — Маргарита отстранилась и встала. — Я вижу маму во сне. Часто.
— И что она говорит?
— Бумажные цветы никогда не завянут.
Диана напряженно уставилась на племянницу. Внутри все похолодело. Неужели такое возможно? Кошмар не должен повториться.
— Бумажный снег никогда не растает.
— Марго!
— Бумажная девушка никогда не умрет от старости. — странным певучим голосом продолжала Маргарита. — Они попытаются сжечь ее. Я спрятала все ножницы. Зачем они нарисовали нас? Почему не оставят в покое?
Диана в ужасе отшатнулась. Шестнадцать лет назад Мирослава Казанцева, мать Марго, покончила с собой. Она воткнула себе в горло ножницы и истекла кровью. У нее была тяжелая форма шизофрении.
Проснувшись утром, Маргарита в недоумении уставилась на спящую на соседней подушке Диану. Откуда она взялась? Что происходит?
Марго смутно помнила, как убежала от Никиты, их короткий разговор, поцелуй, его признание и собственные чувства, ошеломившие своей глубиной. Наверно, ему было невдомек, что бежала она не от него, а от самой себя и той опасности, которая замаячила в глубине подсознания, стоило ему прикоснуться к ней. Именно этот хаос и стал причиной нервного срыва и кратковременной потери памяти.
— Ди. — Марго тряхнула тетку за плечо. Та сонно поятнулась, и нехотя открыла глаза. Постепенно сфокусированный на племяннице взгляд приобрел осознанное выражение, чуть позже в него прокралась тревога.
— Как ты, детка? — мягко спросила Диана, ощупав лоб Марго. Девушка в растерянности пожала плечами.
— Не знаю. — призналась она. — Что-то случилось вчера? Я не помню, как ты приехала.
— Ты была не в себе. Бредила… Пришлось дать тебе успокоительное и уложить в кровать. Ты совсем ничего не помнишь?
— Нет. А что я говорила?
— Бессмысленные фразы. Что так тебя расстроило, милая?
Очередное пожатие плеч. Судорожный вздох.
— Возможно, на меня повлиял этот город. Я гуляла, заблудилась и испугалась. Но теперь все хорошо. Мне лучше. Но, что ты здесь делаешь, Ди? — внимательный и пристальный взгляд. Диана нахмурилась, ощутив, как возвращается боль и глухое отчаянье.
— Он сказал, что разлюбил меня, и я ушла. — тихо сказала женщина, отворачиваясь от Марго. Она не хотела, чтобы девочка видела ее слезы.
— Какой мерзавец! — гневно воскликнула Маргарита, порывисто вскакивая с кровати. — Гнусный лжец.
— Нет-нет. — Ди вскинула лицо и потянувшись вперед взяла Марго за руки. Губы изогнула жалкая трагичная улыбка. — Он сказал правду. Было бы хуже, солги он мне. Измена выжгла бы изнутри все то, что я обрела, пока была с ним. Я не злюсь на Ника. Однажды ты поймешь, что невозможно обижаться на того, кого по-настоящему любишь. Любовь… она прощает, желает счастья, и скрывается, становясь ненужной. Сама мысль о том, что он мог остаться со мной из жалости, кажется невыносимой и мелкой. Ведь в этом случае Ник пожертвовал бы личным благополучием. Я хочу, чтобы он был счастлив. Пусть с ней. Неважно.
— Диана… — потерянно прошептала Марго. Она могла бы сказать ей сейчас. Сказать правду, покаяться, но, увы, она не была настолько смела. Трусость и жалость. Чувства недостойные и низкие. Да, Марго боялась, что ее признание добьет Диану. Уничтожит все, что они искали друг в друге и находили. Утешение, покой и родственная близость двух одиноких душ.
— Прости меня. — выдохнула Марго, обнимая тетку. Она ткнулась носом в белокурые волосы, вдыхая их свежий аромат. — Тебе и так плохо, а тут я со своими срывами.
— Ты не виновата. — покачала головой Диана, мягко отстраняясь.
— Наверно, но мне от этого не легче.
— Ты не должна думать об этом, береги себя от расстройств. Вместе мы справимся с недугом. Я позвоню своей подруге, и она вышлет нам новые лекарства. Более действенные. Они помогут тебе.
— Да, помогут. — грустно согласилась Марго. — Но, если произойдет что-то непредвиденное… — девушка нервно сглотнула. — Пообещай мне…
— Все, что угодно, милая.
— Ты не отправишь меня в больницу. Никогда. Если понадобиться, сама наденешь на меня смирительную рубашку или наручники, но только никаких лечебниц. Я так боюсь врачей. Они окончательно погубят мой разум.
— Я обещаю. — заверила ее Диана, серьезно поглядев в изумительные ярко-зеленые глаза.
— Ты сможешь забыть о Никите? — резкая смена темы разговора, поставила Ди в тупик. Она иногда недоумевала, как Марго удается, так быстро перескакивать с одной мысли на другую. Ее мозг работал иначе. Совсем не так, как у Дианы. Иногда это пугало, иногда завораживало…
— Нет. Это невозможно.
— Тогда тебе следует вернуть его. — уверенно заявила Маргарита.
— Но как?
— Он должен разлюбить ту, которую предпочел тебе, разочароваться в ней. Дай ему время. Ник вернется, когда поймет, что его чувства к другой женщине не более, чем фантазия и самообман.