Шкура льва - Sabatini Rafael 23 стр.


Миледи взяла сына за руку.

— Чарлз! — сказала она, удивив его нежностью, прозвучавшей в ее голосе.

Но уже в следующее мгновение ее светлость стала сама собой.

— Как он умер? — спросила она доктора; быстрота, с которой к ней вернулись обычные жесткие манеры, испугала его больше, чем все то, что ему доводилось видеть в подобных случаях.

— Это произошло так неожиданно, мадам, — ответил сэр Джеймс. — У меня были все основания надеяться на лучшее. Я как раз пытался уверить милорда в том, что мы вылечим его, когда он внезапно скончался. Он лишь вздохнул и умер. Я с трудом поверил своим глазам, ваша светлость.

Доктор пустился в рассказ о своих чувствах и переживаниях, так как был одним из тех людей, которые полагают, будто бы их впечатление от происходящего и есть самое точное и верное, но повелительный жест леди Остермор заставил его умолкнуть.

Всплеснув руками, сэр Джеймс отпрянул назад, сохраняя на лице выражение вежливого участия.

— Что еще я могу сделать для вашей светлости? — заботливо спросил он.

— Что еще? — воскликнула она, окончательно придя в себя. — Вы его убили. Что еще вы можете сделать?

— Ах! Мадам… Нет, мадам! Я глубоко опечален тем, что мой… мой…

— Его светлость проводит вас до дверей, — сказала графиня, указывая на сына.

Именитый эскулап молча повиновался. Он гордился своей способностью понимать с полуслова, а намек ее светлости был более чем красноречив.

Сэр Джеймс взял свой цилиндр и трость с золотым набалдашником — неотъемлемые атрибуты профессии — и быстро вышел, не сказав ни слова.

Ротерби закрыл за ним дверь и, повесив голову, медленно вернулся к окну, подле которого сидела его мать. Они мрачно посмотрели друг на друга.

— Это упрощает твою задачу, — сказала наконец графиня.

— И намного. Теперь не имеет значения, насколько далеко можно зайти в разоблачении его измены. Я рад, что вы сумели преодолеть свою слабость, мадам.

Ее светлость вздрогнула, уязвленная скорее тоном, которым он это сказал, чем хладнокровием Ротерби.

— Ты такой бессердечный, Чарльз.

Он спокойно посмотрел на мать и слегка пожал плечами.

— Какой смысл притворяться? Разве он дал мне повод печалиться о нем? Матушка, если у меня будет сын, то я уж постараюсь сделать все, чтобы он любил меня.

— Тебе трудно будет это сделать, с твоим-то характером, Чарлз — ответила она и поднялась на ноги. — Ты пойдешь к нему?

— Нет, — сказал он с гримасой отвращения. — Не сейчас.

Раздался быстрый, настойчивый стук в дверь. Обрадованный тем, что их прервали, Ротерби подошел к двери и открыл ее.

В комнату вошел мистер Грин. Его глаза опухли, на лице читалась ярость и что-то еще, чего Ротерби не смог понять.

— Сэр! — громко и злобно воскликнул вошедший.

Ротерби схватил его за руку и заставил умолкнуть.

— Помолчите, сэр, — серьезным тоном сказал он. — Не здесь, — и вытолкал сыщика из комнаты. Ее светлость вышла следом.

В галерее, проходящей над холлом, в котором все еще толпились слуги, мистер Грин рассказал о том, что произошло в библиотеке.

Ротерби встряхнул его, словно крысу.

— Проклятый болван! — крикнул он. — И ты оставил его там, у стола?

— А что я мог сделать? — с горячностью ответил Грин. — Табак попал мне в глаза, я ничего не видел, а боль сделала меня совсем беспомощным.

— Так почему же ты не послал за мной, дурень ты этакий?

— В тот момент я думал только о том, как унять эту страшную боль, — ответил мистер Грин, разозленный тем, что получил выговор вместо сочувствия. — Я пришел к вам сразу, как только смог, черт бы вас побрал! — закричал он, окончательно рассвирепев. — Извольте обращаться со мной любезно, иначе не пришлось бы вашей светлости пожалеть!

Ротерби смотрел на Грина, и его глаза застилала пелена гнева. Ничтожный шпик позволяет себе говорить таким тоном! Будь они наедине, Ротерби, несомненно, спустил бы наглеца с лестницы, хотя это и поставило бы под удар его будущее. Однако графиня удержала сына от опрометчивого поступка. Вероятно, она заметила гнев, пылающий в его глазах, и решила вмешаться.

Она взяла сына за рукав.

— Чарлз! — сказала она холодным, предостерегающим тоном.

Услышав ее голос, Ротерби опомнился. Он смерил мистера Грина взглядом.

— Клянусь, я проявляю к вам бездну терпения, — сказал он, и мистер Грин благоразумно прикусил язык. — Идемте. Мы тут болтаем, а этот мошенник, может быть, как раз уничтожает ценные доказательства.

Его светлость торопливо спустился по лестнице. Следом за ним мистер Грин и графиня.

У двери библиотеки Ротерби остановился и повернул ручку. Замок был заперт. Его светлость кликнул слуг и велел им ломать дверь.

Глава 20

Настоящее имя мистера Кэрилла

— Я должен поговорить с лордом Остермором! — крикнул мистер Кэрилл и ринулся к двери.

В коридоре послышались шаги и голоса. Кто-то повернул ручку.

Гортензия схватила Кэрилла за рукав.

— А как же письма? — воскликнула она, указывая на компрометирующие документы, которые лежали, забытые, на столе.

Кэрилл мгновение смотрел на девушку, и наконец к нему вернулась память. Уняв охватившее его волнение, он сунул в карман бумаги, которые держал в руке, и вернулся к письмам.

— Огня! — крикнул он. Погасшая свеча стояла на полу — Что же делать?

Раздался тяжелый удар в дверь. Мистер Кэрилл молча стоял, оглядываясь через плечо.

— Быстрее! Поторопитесь! — возбужденно говорила Гортензия. — Берите письма! Если мы не можем сжечь бумаги, то хоть спрячьте их!

Послышался второй удар, третий… Дверь распахнулась, и в комнату ворвались Грин и Ротерби, за ними — толпа слуг. Потом неторопливо вошла графиня, за ее спиной показались еще слуги: они застыли на пороге, не желая пропустить столь захватывающее зрелище.

Мистер Кэрилл выругался сквозь сжатые зубы и кинулся к столу. Но было поздно. Как только его пальцы схватили письма, он сам оказался пойманным. Ротерби и Грин подбежали к мистеру Кэриллу с двух сторон и схватили его за руки. Кэрилл беспомощно стоял между ними, даже не пытаясь вырваться. Пальцы его правой руки все еще крепко сжимали злополучные документы.

Ротерби подозвал слугу.

— Возьмите у этого вора бумаги, — распорядился он.

— Ни с места! — крикнул мистер Кэрилл. — Лорд Ротерби, я хотел бы поговорить с вами наедине, прежде чем вы сделаете то, о чем вам придется пожалеть.

— Забирай бумаги, — повторил Ротерби.

Слуга повиновался, но Кэрилл внезапно выдернул руку из пальцев Ротерби.

— Минутку, сэр. Если вам дорога ваша честь и ваше имущество, позвольте мне сначала поговорить с лордом Остермором. Отведите меня к нему.

— Он уже здесь, — ответил Ротерби. — Давайте, говорите.

— Но мне нужен лорд Остермор!

— Я лорд Остермор, — сказал Ротерби.

— Вы? С каких это пор? — спросил мистер Кэрилл.

— Уже десять минут, — был ответ.

Слуги зашевелились и зашептались, только теперь они узнали о кончине графа. Из кучки стоявших у двери людей вышел старый Хамфриз. Его отвисшие щеки были бледны и тряслись. Испуганная Гортензия повернулась к ее светлости, чтобы спросить, правда ли это. Графиня молча кивнула. Гортензия вскрикнула и упала в кресло, пораженная страшной вестью, а старик слуга отступил назад, заламывая руки и всхлипывая. В его глазах стояли слезы — единственные слезы по скончавшемуся Джону Кэриллу, пятому лорду Остермору.

Мрачное известие, казалось, поразило мистера Кэрилла в самое сердце. Он молча стоял, оцепенев и лишившись дара речи. Надо же было случиться так, что отец умер в такой момент!

— Умер? — спросил он. — Умер? А мне сказали, что он поправляется.

— Вам сказали неправду, — отозвался Ротерби. — А теперь — давайте-ка бумаги!

Мистер Кэрилл отдал письма.

— Берите, — сказал он. — Если все так обернулось — берите.

Ротерби сам взял бумаги.

— Заберите у него шпагу, — велел он слуге.

Мистер Кэрилл бросил на него пронзительный взгляд.

— Мою шпагу? — спросил он. — Что вы этим хотите сказать? Какое право…

— Мы собираемся задержать вас, сэр, — пояснил мистер Грин, — до тех пор, пока вы не объясните, что вы делали с этими бумагами и чем они вас заинтересовали.

Тем временем слуга выполнил приказ Ротерби, и теперь мистер Кэрилл стоял безоружный в окружении врагов. Он тут же взял себя в руки. Ситуация внезапно изменилась, и нужно было соблюдать крайнюю осторожность. Ротерби и Грин — сообщники! Это обстоятельство следовало хорошенько обдумать.

— Нет никакой необходимости задерживать меня, — спокойно сказал мистер Кэрилл. — Мне не нужны неприятности.

Ротерби вскинул глаза. В холодном, уверенном голосе Кэрилла ему почудилась угроза. Но мистер Грин лишь злобно рассмеялся, протирая все еще слезящиеся глаза. Он уже был знаком с характером мистера Кэрилла и знал, что чем спокойнее тот выглядит, тем он опаснее.

Ротерби разложил письма на столе и впился в них пылающим взглядом. Мистер Грин читал, стоя у его локтя. Графиня подошла к столу, также желая ознакомиться с находкой.

— В нужный момент мы пустим их в ход, — сказал ей сын и обернулся к мистеру Кэриллу. — Они помогут нам отправить вас на виселицу.

— Не сомневаюсь, в этих письмах вы найдете упоминание и обо мне, — ответил тот.

— Да, сэр, — отозвался мистер Грин. — Если и не по имени, то уж наверняка как о посыльном, который должен на словах передать то, о чем авторы писем — король и другие — из осторожности предпочли умолчать.

Гортензия наблюдала за происходящим, и ее сердце сжималось от страха. Однако мистер Кэрилл лишь весело рассмеялся и приподнял брови, словно в легком изумлении.

— Я вижу, вас связывают очень тесные взаимоотношения, — сказал он, переводя взгляд с Грина на Ротерби. — Ваша светлость тоже состоит на жалованье у министра?

Граф покраснел.

— А вы как были клоуном, так им и остаетесь до самого конца, — пробурчал он.

— А конец ваш близок, — заявил мистер Грин. Табак, попавший ему в глаза, сорвал с его лица привычную маску любезности. — Смейтесь, сколько вам угодно, сэр, но мы быстро выведем вас на чистую воду. Вот это письмо вы привезли сюда, а это должны были увезти обратно.

— Едва ли вам удастся доказать, что я должен был увезти второе письмо. Что же до первого, которое, по вашим словам, я привез сюда, то вы же помните, что обыскали меня в Мэйдстоуне…

— Но вы сами признали, что в тот момент письмо было при вас! — рявкнул сыщик. — Признали в присутствии этой молодой леди, и она будет свидетелем.

Мисс Уинтроп поднялась из кресла.

— Меня нельзя заставить быть свидетелем, — твердо сказала она.

Мистер Кэрилл улыбнулся и кивнул ей.

— Это так любезно с вашей стороны, мисс Уинтроп. Но этот джентльмен заблуждается, — он повернулся к Грину. — Слушайте, разве я признавал, что у меня было именно это письмо?

Мистер Грин пожал плечами.

— Вы признались, что везли письмо. Разве это могло быть какое-то другое?

— Ну нет, — улыбнулся мистер Кэрилл. — Ваше дело — не расспрашивать меня, а доказать, что письмо, попавшее к вам в руки, и то, о котором я говорил, — одно и то же. А это будет не так-то просто. На суде я от всего отрекусь.

— И совершите клятвопреступление, — заявила ее светлость. — Я могу засвидетельствовать, что письмо доставили вы. Я его видела в руках графа в день вашего приезда, когда вы с ним разговаривали — точно такая же тонкая бумага. К тому же, его светлость сам сказал мне о том, что существует заговор и вы в нем участвуете.

— Ага! — воскликнул мистер Грин — Что скажете, сэр? Что скажете? Какие еще увертки вы пустите в ход?

— Вы болван, — спокойно ответил мистер Кэрилл, доставая табакерку. — Неужели вы полагаете, что в таком серьезном деле хватит свидетельства одного человека? Фу! — Он открыл табакерку и, обнаружив, что она пуста, захлопнул крышку — Фу! — сказал он еще раз. — Я истратил на вас целую коробку бергамота[33].

— А зачем вы швырнули его мне в лицо? — спросил мистер Грин. — Зачем это было делать, если не для того, чтобы скрыть преступление? Отвечайте!

— Мне не понравилось, как вы на меня смотрели, сэр. И я решил поубавить наглости на вашей физиономии. Ну, еще вопросы? — Он перевел взгляд с мистера Грина на Ротерби, ожидая от обоих ответа, и поднялся на ноги. — Нет? В таком случае, позвольте откланяться, и…

— Вы не выйдете из этого дома, — заявил Ротерби.

— Вот уж не думал, что ваше гостеприимство зайдет так далеко. Не прикажете ли слуге отдать мою шпагу? У меня еще масса дел.

— Мистер Кэрилл, боюсь, вы не понимаете, — с трудом сдерживаясь, сказал его светлость, — что вы сможете уйти отсюда только в сопровождении агента министра.

Мистер Кэрилл посмотрел на Ротерби и рассмеялся ему в лицо.

— Вы на редкость докучливы, сэр, — сказал он. — Да будет вам известно: терпеть не могу препятствий на своем пути. И какой от меня толк министру?

— Он предъявит вам обвинение в заговоре, — сказал мистер Грин.

— У вас есть ордер на мой арест?

— Нет, но…

— В таком случае, как вы смеете меня задерживать? — отрывисто произнес мистер Кэрилл. — Может быть, вы думаете, что я не знаю законов?

— Полагаю, в самое ближайшее время вы еще лучше узнаете их, — отозвался мистер Грин.

— Короче говоря, я ухожу, джентльмены. И только попробуйте меня задержать.

Он шагнул к двери, но в этот момент слуга, подчиняясь знаку его светлости, схватил его за руку и толкнул обратно в кресло.

— Идите за ордером, — велел Ротерби шпику. — Мы его подержим здесь до вашего возвращения.

Мистер Кэрилл откинулся в кресле, положив ногу на ногу.

— Я всегда относился к дуракам с истинно христианским смирением, — сказал он. — И уж коли вы настаиваете, я встречусь с лордом Картеретом — он человек разумный. Однако на вашем месте, сэр, и вашем, леди, я бы не стал настаивать. Поверьте, вы поступаете неразумно. У вас, ваша светлость, у самого рыльце в пушку.

— Ну и черт с ним, — отозвался Ротерби.

— Если я и упомянул об этом, то только в ваших интересах. Не забывайте, вы как-то раз пытались меня убить, и те обвинения, которые вы выдвинете против меня, вам не помогут. К тому же все знают, что вы не тот человек, которому можно верить.

— Вы замолчите наконец? — взревел Ротерби, теряя самообладание.

— Я бы посоветовал вам выслушать меня без свидетелей, — мягко настаивал мистер Кэрилл. — Это в ваших интересах, — добавил он нарочито сдержанным тоном.

Лорд Ротерби насмешливо посмотрел на него, но графиня явно встревожилась. Она знала Кэрилла куда хуже, его спокойствие и безразличие настораживали. По ее мнению, человек, попавший в столь тяжелое положение, не мог вести себя так непринужденно. Графиня встала из кресла и подошла к мистеру Кэриллу.

— Что вы хотите сказать? — спросила она.

— Нет, мадам, я не стану говорить в присутствии этих людей, — Кэрилл указал на слуг.

— Это лишь предлог удалить их из комнаты, — сказал его светлость.

Мистер Кэрилл презрительно рассмеялся.

— Бели вы так считаете, то я дам вам слово чести не пытаться уйти отсюда до тех пор, пока вы сами этого не пожелаете.

Ротерби, привыкший судить о людях по себе, все еще колебался. Однако ее светлость, несмотря на отвращение, которое она питала к мистеру Кэриллу, поняла, что он не из тех людей, в чьем слове можно сомневаться. Она сделала знак слугам.

Слуги вышли; мистер Кэрилл продолжал сидеть в кресле, словно желая показать, что у него нет намерения бежать.

Взгляд ее светлости обратился к Гортензии.

— Уходи и ты, дитя мое, — велела она.

— Я хочу остаться, — ответила девушка.

— Разве я спрашивала тебя о том, чего ты хочешь? — сказала графиня.

— Мое место здесь, — заявила Гортензия. — Разве только мистер Кэрилл пожелает, чтобы я ушла.

— О нет, — воскликнул тот и улыбнулся девушке с такой нежностью, что глаза графини округлились от удивления. — Я от всего сердца прошу вас остаться. Это будет очень кстати, если вы услышите то, что я собираюсь рассказать.

Назад Дальше