Не дождавшись от меня одобрения, Дерек занялся делом. Вскоре моя телесная оболочка сидела в горячей воде. Только мысли, назойливыми мухами осадившие мой мозг, не давали расслабить сведенные мускулы.
- Сам вымоюсь, – сказал я, не поднимая на него глаз. – Ты свободен.
Нависшая надо мной тень едва заметно дернулась и спустя минуту, которая показалась мне бесконечной, растворилась за дверью.
Я откинулся на бортик ванной и заставил расслабиться тело. Напряжение постепенно уходило и сменялось усталостью. Я гнал от себя мысли о сегодняшних происшествиях, запрещал думать об этом, но разве меня кто-нибудь спрашивал? Нет, конечно, поэтому память настойчиво высвечивала в сознание яркие образы прошедшей ночи: сильное тело Дерека с напряженными мышцами под гладкой, светлой кожей; тонкий и гибкий парень с запрокинутой назад головой и распухшими губами; черные пряди, прилипшие к влажной спине и острым лопаткам….
- Ненавижуууу, – тихо прошептал я, обессилено погружаясь в воду глубже. Хотелось закрыть глаза и открыть их уже утром, после спасительной пустоты, пришедшей со сном. Но как бы ни устало тело, разум продолжал бодрствовать и мучить меня.
Опять перед глазами замелькали откровенные картинки, и, к моему стыду, тело стало отзываться.
- Чееерт, – прошипел я сквозь зубы, обхватывая пальцами оживший и затвердевший член, – черт, черт, черт…
Этого еще не хватало! Где твоя гордость Джером Грей? Ты же не тварь безвольная! Нет, ну что за черная неблагодарность? Даже собственному телу на меня наплевать, а я его, между прочим, шестнадцать лет холил и лелеял! Я не умею лгать, по крайней мере, себе, поэтому прекрасно понял, что проблема встала ребром: мне до одурения хочется оказаться на месте той шлюхи…
- Дожил! Гореть мне в Аду! – я в расстроенных чувствах хлопнул по поверхности воды, забрызгав пол.
Возбуждение не проходило. Я прошелся ладонью по всему напряженному стволу, погладил большим пальцем головку… Простых и таких привычных движений мне показалось мало, пальцы скользнули ниже, к гладкой промежности с тонким швом посередине и коснулись туго сжатого отверстия. Естественно, интересующий меня вопрос всплыл сам собой – как? Я обхватил далеко не маленький член рукой, хотя сравнить мне не с кем, но для столь крохотной дырочки, он явно большой.
Попытка протолкнуть палец отозвалась дискомфортом и ноющей болью. Налитая плоть все еще кичилась стояком, и я, поменяв руку, продолжил тешить её гордость. По мере возрастания охватившего меня возбуждения, узкий, скованный мышцами вход стал расслабляться. Мне пришла в голову дикая идея, и я поднялся из воды, подставляя воздуху ноющий пах и ягодицы. Взяв со столика стеклянную бутылочку с маслом, я смазал ладони и пальцы, а затем, разведя колени и опираясь о чугунный край ванны, надавил скользким пальцем на слегка расслабленное кольцо мышц, и фаланга проскользнула внутрь. Мышцы вокруг испуганно сжались, но я, забыв о милосердии к собственному телу, погрузил туда весь палец.
Тесно, гладко, горячо и… нежно.
Дискомфорт постепенно ослабевал, и я медленно начал двигать пальцем внутрь и наружу. Ощущения были странными, вроде и приятно и неприятно одновременно. Сжатое кольцо слегка расступилось, и палец заскользил легче, я стал гладить внутренние стенки, отчего в паху и животе разлилось тепло и томление, а когда я дотянулся кончиком пальца какого-то места внутри, внизу живота стало горячо. Сосредоточившись на этой точке, я после нескольких прикосновений ощутил под пальцами напрягшейся холмик. Каждое прикосновение к нему стало прошивать пах удовольствием и эхом растекаться ниже.
Кровь колотила по вискам, дыхание срывалось от напряжения и неудобной позы. Движения ладони на члене стали резкими и хаотичными, палец словно жил собственной жизнью; я хотел достичь чего-то, о чем не имел понятия, но тело настойчиво этого требовало. А через короткий промежуток времени внутри меня прорвало плотину удовольствия, и меня снесло мощной волной наслаждения, выстреливая семенем в воду.
Все тело резко ослабело, глаза застил туман, а сердце забилось в горле, и я устало погрузился в воду.
Вот это разрядка….
Уже позже, засыпая в кровати, я вспомнил, что ирландец убил при мне человека легким отточенным движением, что говорило о немалом опыте на этой стезе. Я не знал, чего мне боятся: то ли того, что меня не волнует это обстоятельство, или того, что я увлечен этим рыжеволосым Люцифером настолько, что убийство человека – пускай и отброса – совершенное им, не отторгает меня от него. Боюсь, я смогу найти оправдание для любого его поступка…
И вот это было страшно…
- У нас есть другой джем? – я изо всех сил старался вести себя адекватно и не отшвыривать от себя в истерике находящиеся рядом предметы.
Как эту вазочку с черешневым джемом, например!
- Это же твой любимый, Джей, – седые брови отца от удивления поползли вверх.
- Надоел он мне, хочу другой, – как я ни старался, но капризные нотки все же проскочили. Не буду я есть черешню никогда больше. Она приторно сладкая, как и эти губы напротив меня, которые еще вчера нагло блестели и манили к себе, а сегодня плотно сжаты и непреступны. Развратный обманщик!
Кто-то из слуг быстро принес на стол сливовый джем. Ох! Терпеть его не могу, но придется есть, раз попросил. Проглотив кусочек блинчика смазанного кислой субстанцией, я с трудом подавил желание скривиться. Нет, я определенно хочу черешневый джем… И эти губы напротив…
Но черта с два я теперь об этом скажу!
Зеленые глаза не оставляли меня в покое, настороженно ловили каждый мой жест, прищуривались на каждую произнесенную мной фразу. Чего ему надо?!
- Джей, мы получили приглашение на чай к лорду Бингли, – вдруг сказал отец.
Я неосознанно посмотрел на О‘Нелли – его глаза еще больше сощурились, да так, что цвет не различить. А когда он повернулся к графу, то вилка так и осталась в подвешенном состоянии между ртом и тарелкой.
- Да? – только и смог я выдавить из себя, продолжая наблюдать за странной реакцией Дерека.
- Какое впечатление произвел на тебя этот молодой человек? – обратился ко мне граф. Когда я наконец-то справился с собой и повернулся к нему, лицо отца было серьезным и сосредоточенным.
- Ну, – протянул я, соображая, что ответить, но тут снова взглянул на ирландца. Все тот же почти злобный прищур и небольшая вертикальная складочка между напряженных бровей. И ответ нашелся сам по себе. – Очень интересный молодой человек, симпатичный и обходительный… в отличие от некоторых.
Зеленные глаза распахнулись на долю секунды, а потом снова сощурились.
- Да? А кто тебе показался необходительным?
Боже правый, отец, иногда мне кажется, что это тебе шестнадцать! Тут перед тобой целое невербальное представление разыгрывается, а ты ни сном, ни духом.
Яркие губы ирландца растянулись в холодной улыбке, а одна темная бровь надменно изогнулась.
- Барон Торнфильд, – ляпнул я.
- Ты нашел его необходительным? – искренне удивился отец.
- Не то что бы его манеры оставляли желать лучшего, но мне он показался, – я замолчал, подбирая верное определение, – пугающим.
- Пугающим?
- Да, у меня от него мурашки, – заключил я.
- Так он тебе не понравился? Мне отклонить его приглашение?
О, Боже! Зачем мне вообще эти приглашения на светские рауты и приватные беседы, замуж мне все равно не выйти. Но, судя по всему, отец имел в виду простое общение.
- Нет, зачем? – спросил я, широко улыбаясь и глядя на ангела, сошедшего с небес, а точнее поднявшегося из преисподней, к нам за стол. – Быть по сему, сначала Бингли, потом Торнфильд, куда Вы сказали он нас приглашает?
- А я не говорил, – улыбнулся отец на мой вопрос. – В свое поместье, на лисью охоту с гончими.
Я мысленно застонал. Лисья охота! Пустая и жестокая забава.
- Охота, так охота.
Меня с утра распирала энергия, только характер она носила не созидательный, а разрушительный. Сломать, разбить, пнуть что-нибудь или кого-нибудь, в конце концов. А еще лучше намотать рыжие спирали на кулак и… и что дальше, я еще не придумал!
На сегодняшний урок фехтования я ворвался как ураган, с грохотом распахнув дверь, и отвечая вызывающей улыбкой на вопросительно поднятые брови ирландца.
Ну, берегись О‘Нелли, задам я тебе жару, всю лаву на тебя извергну!
К моему удивлению, вместо ожидаемой рапиры мне был протянут тонкий стилет.
- В свете вчерашних событий, я пришел к выводу, что Вас следует научить управляться с ножами.
Я недоверчиво распахнул глаза и рот, но все мои мысли не успели оформиться во что-то подобающее, потому что ирландец сурово продолжил:
- Но это не значит, что я спущу с рук, если Вы еще хоть раз покинете дом без разрешения, моего или графа, – опять надменно изогнутая бордово-коричневая бровь и насмешливый взгляд. – Вам понятно?
- Понятно, – процедил я сквозь зубы.
- Прекрасно, – холодная, сдержанная улыбка слегка тронула черешневые губы. – Закройте за собой дверь, и мы приступим к обучению.
Взглядом я прожег в нем, по крайней мере, две дыры, но подчинился. А когда вернулся, то все едкие замечания застряли в горле. Дерек снял пиджак и стоял на фоне окна в профиль ко мне, сосредоточенно взвешивая в руке какой-то кинжал. Жилетка удачно подчеркивала его стройную фигуру, вырисовывая изгиб поясницы, а узкие брюки облегали небольшие, рельефные ягодицы и в выгодном свете выставляли длинные ноги с мускулистыми бедрами.
- Вы готовы?
Он повернул ко мне лицо, и я спрятал глаза, а то мало ли что он там увидит. Я уже сам себя боюсь.
Я встал напротив и, накинув невозмутимую маску на лицо, поднял на него глаза.
- Снимите жакет, так Вам будет удобнее, – вдруг попросил он.
Я снял узкий жакет светло-зеленого цвета и остался в одной белой блузке.
- Нападайте.
- А?
Я ослышался?
- Нападайте, – нет, не ослышался. – Ну же, не дрейфьте.
- Кто здесь дрейфит? – разозлился я и сделал выпад.
Руку больно ударило снизу, и стилет выбило в воздух, после чего тот звонко клацнул об пол.
Схватившись за ноющую конечность, я пробуравил ирландца глазами, и мысленно всего уже изрешетил.
- Правило номер один: никогда не бейте бесцельно, – сказал он абсолютно спокойно, даже не запыхался гад. Айсберг чертов! – Всегда выбирайте место для удара. Лучше всего бить сюда, – длинные пальцы скользнули в расстегнутый ворот рубашки и прикоснулись к впадинке между ключицами, – или сюда, – широкая, сильная ладонь с длинными пальцами и аккуратными ногтями прикоснулась к боку в районе печени.
- Ты убивать меня учишь?
Сказать по правде, то меня этот факт не сильно тревожил. Любое умение пригодится в жизни. Главное, что я сейчас с ним и получаю от этого извращенное удовольствие.
- Вас это смущает?
Его лицо стало холодным и лишенным эмоций.
Я почувствовал, как мои губы искривила нехорошая усмешка.
- Отнюдь, – почти мурлыкнул я, поднимая стилет с пола и делая следующий выпад… И вновь схватился за пострадавшую кисть и потерял нож.
- Аккуратней можно?! – возмутился я, морщась от боли.
- Нельзя, – отрезал злобный ирландец, – враг не будет с Вами церемониться и расшаркиваться.
- Что ты хочешь от меня? Я не могу сделать того, чего не знаю и не понимаю!
- У Вас хорошая реакция, мисс Джей, – короткая улыбка, – но у меня большой опыт того, как нападать, так и отбивать нападение. Проблема в том, что меня нельзя застать врасплох.
- Неужели ты такой самоуверенный? – усмехнулся я, хотя сам не сомневался в правдивости его слов.
- Я не самоуверенный, – он вернул мне усмешку, – я просто ожидаю от Вас удара. Ваша мимика настолько красноречива, что и полный идиот поймет, что Вы замыслили.
- Даааа?
Нахал!
- Да.
- Что ж, – я сложил руки на груди и сделал вид, что задумался. – Научи меня тогда.
И он научил…
Я был прижат к стене, мои ноги сцепились ступнями за спиной ирландца, а губы жадно отвечали на его поцелуй.
Не знаю, что подействовало катализатором: изматывающий спарринг, во время которого он мне поддавался и измывался или насмешливый и оценивающий взгляд из-под густых и прямых ресниц, но когда он в очередной раз просто напросто выхватил стилет из моих рук и набросился на меня с поцелуем, то я ответил не думая. Закинул руки ему на шею, подпрыгнул и обхватил ногами, домашняя широкая юбка позволила с легкостью это сделать. Я даже не заметил, как мы переместились к стене, где меня прижали бедрами к холодной поверхности. Все мое внимание было сосредоточенно на горячих и влажных губах требовательно накрывших мой рот. Я не уступал ему поле сражения и сам вторгался языком в нежный рот, облизывая все, что можно облизать, кусая его губы и язык. Все мои юбки были задраны вверх, и коленки дерзко щеголяли наготой. Одна ладонь Дерека поддерживала меня за ягодицы, а вторая обожгла кожу бедра и неумолимо поползла вверх. В паху разрослось напряжение, все уже горело огнем.
Я нагло сорвал ленту с его волос, и он зашипел мне в губы от боли, а потом отомстил, грубо насилуя рот своим языком. Пусть всегда так мстит, тогда я вечно буду его врагом.
Я, наконец-то, придумал, что можно сделать с намотанными на кулак рыжими, мягкими спиралями – дернуть назад, отрывая от своих губ и смотреть в потемневшие от возбуждения глаза. Дерек криво и как-то напряженно ухмыльнулся, а затем потерся пахом между моих ног.
Бооожеее тыыы мооой!
Я откинул голову, не в силах сдержать стон, и почувствовал губы на своей шее, обдавшие кожу жаром. О‘Нелли вылизывал меня как котенка, сдерживая явное желание наставить мне засосов, мне же уже было все равно, я беззастенчиво терся о него, стимулируя возбуждение, а потом почувствовал, как одна наглая рука скользнула под юбку…
- Где белье? – шепнул он мне на ухо.
- А нету, – слегка истерично хохотнул я.
Ирландец обхватил рукой мой налившийся член, а я судорожно сглотнул пересохшим горлом и вцепился в его плечи и волосы.
- Не надо, – жалобно и совсем не убедительно простонал я.
Ответом мне был очередной умопомрачительный поцелуй и настойчивое движение на моей плоти. После вчерашнего «изучения» способностей собственного организма, сегодня я отлично знал, что значит горячая пульсация мышечного колечка.
Я. Хочу. Его. Туда.
- Чеееерт, – я излился ирландцу в руку, закусив собственную губу и уткнувшись ему в плечо.
- В следующий раз, я не дам тебе спрятать лицо, – сказал он тихо, продолжая удерживать мое обмякшее тело на весу.
Следующий раз?! А кого мне ненавидеть за этот раз? Себя? Его? Или матушку природу?
Глава 7
Дерек
- Отпусти меня, – Джей отвернулся от меня, пряча покрасневшее лицо.
- Джей?...- Я медленно поставил его на пол. Юноша поправил юбку и, не глядя мне в глаза, направился к двери. Остановившись в проеме, слегка повернул в мою сторону голову и, все так же не удостаивая меня взглядом, тихо сказал:
- Забудь.
И что это только что было?
Я стоял, глупо хлопая глазами на закрывшуюся дверь, и ровным счетом ничего не понимал. Он сам подпустил меня к себе, я его насильно ни к чему не склонял, а теперь малыш спрятался в кусты? Ну, уж нет, со мной в эти игры не поиграешь, назвался груздем, полезай в кузов! Я ничего не забуду! Да и как тут забудешь, когда в паху тяжело и горячо? Как забудешь, когда стоит только прикрыть глаза, и сразу видишь приоткрытые яркие губы, распухшие от моих поцелуев? Как забыть, когда ладони все еще чувствуют, как прикасались к гладкой, мягкой коже, горячей от бурлящей молодостью крови?
Я не забуду. Но если ему хочется поиграть, то мы поиграем… только на моих условиях…
Я не могу теперь отступиться, слишком я … увлечен. Все мысли о нем, это уже переходит в навязчивую идею.
Я возблагодарил Бога за то, что спальня графа самая дальняя по коридору и не имеет смежной стены ни с моей комнатой, ни с комнатой Джея. Я продолжаю игру, и ставлю свои условия…только Гаденыш об этом не знает. Но обязательно узнает…
Вот прямо сейчас и узнает.