— Никогда не читал эту книгу! — с неподдельным энтузиазмом воскликнул Билл. — Хотя много о ней слышал. Большое спасибо, сэр. Давайте-ка взглянем на нее.
Билл поднес левую руку к краю переплета, но внезапно заколебался. Уж слишком большой интерес проявлял к происходящему Гейлорд — он вытянул шею, его маленькие глазки хищно поблескивали под стеклами очков, а пальцы теребили изнутри шелковое одеяло. Именно Гей так и остался мальчишкой, любящим мерзкие шутки.
— Ну же, Лоренс! Ты собираешься открыть книгу?
— Конечно. Я…
— Только посмотрите на этого жалкого труса, мисс Теннент! А все из-за моих невинных шуток много лет назад. Он боится, что, если откроет книгу, оттуда на него прыгнет игрушечная змея. Успокойся, бедняга! Честное слово, там нет змеи — ни игрушечной, ни настоящей.
— Посмотрим. — Билл открыл книгу. Ничего не произошло. В плотном складном форзаце была помещена большая карта, далее следовали титульный лист и страницы с текстом…
Билл услышал негромкое хихиканье, и его щеки зарделись.
— Читай свою книгу, старина. А я покуда поболтаю с твоей невестой, которую нахожу все более очаровательной.
В голосе Марджори послышались странные нотки:
— Боюсь, мистер Херст, я вас разочарую.
— Это я покажусь вам всего лишь скучным педантом, дитя мое. Говорите потише. — Он понизил голос. — Вы догадываетесь, почему я задавал ему эти вопросы о Louis Quatorze?
Что же таится в этой чертовой книге?
Билл не находил в ней ничего особенного, но инстинкт подсказывал ему, что она опаснее любой змеи. Поглощенный изучением подарка, он краем уха слышал разговор Херста и Марджори.
— Я уже говорил вам, мисс Теннент, что отставание Лоренса в школе было вызвано не недостатком ума, а упрямством. Бедный парень ненавидит меня. Он бы убил меня, если бы осмелился.
Марджори молчала. Вкрадчивый голос словно гипнотизировал ее.
— Самую большую ненависть вызвали у него мои насмешки (разумеется, добродушные) над его невежеством в литературе и истории. Узнав, что Лоренс возвращается после долгого отсутствия, я подумал, не хочет ли он отомстить.
— Отомстить?
— Ш-ш! Умоляю, говорите тише, дитя мое. Я не имею в виду месть в духе Монте-Кристо. Но мальчику доставило бы удовольствие побить меня моим же оружием. Лоренс отсутствовал восемнадцать лет, и между его охотничьими экспедициями были значительные промежутки. В юности он мог читать, пока у него не начинала лопаться голова. Стоило ему погрузиться в какой-нибудь грошовый детектив или вестерн, как он становился недосягаемым для окружающих, как сейчас.
Это соответствовало действительности. Не обнаружив в книге ничего угрожающего, Билл с головой погрузился в чтение.
— Ах вот оно что! — Марджори нервно засмеялась. — Вы имели в виду, что ему хотелось бы продемонстрировать, что он знает не меньше вас?
— Не только это. Если не тыкать щенка носом в грязь, он может вас загрызть, когда вырастет в большого пса. Но конечно, самой сладостной местью могла бы стать для него та, которую вы упомянули. Однако моя идея оказалась неверна. Он не мог ответить даже на простейшие вопросы по истории, которые я ему задал. — Седеющая голова печально покачнулась. — Я ведь даже не стал экзаменовать его в современном стиле. Нынешний историк спрашивает не что произошло, а почему. Его интересуют тенденции, движения, а не человеческие жизни.
Билл что-то сердито буркнул, как будто слышал сказанное.
— Но с таким упрямым мальчишкой подобная тактика бессмысленна, — продолжал безмятежный голос. — Его приходится заинтриговывать битвами и приключениями. Можете поверить — мне не удалось увлечь Лоренса даже историей о Марии-Антуанетте и ее бриллиантовом ожерелье![26]
— Том ожерелье, которое Мария-Антуанетта отказалась купить? — В голосе Марджори слышался неподдельный интерес. — Кто-то другой купил его без ее ведома, а потом оно было украдено?
— Отлично, моя прелесть! Олух, которого мы не будем называть по имени, не смог бы так хорошо ответить! Кража ожерелья была осуществлена так называемым графом Калиостро…[27]
Билл заговорил, едва шевеля губами и считая, что он бурчит себе под нос:
— Не порите чушь!
Беседа вполголоса сразу же прервалась. Марджори и Гейлорд уставились на него.
— Этот толстый мошенник Калиостро, — продолжал Билл, — не был повинен в краже. Почитайте Вицителли — лучшего специалиста по истории с ожерельем королевы. Почитайте Функа-Брентано!
Ответом было гробовое молчание. Поняв, что натворил, Билл испуганно поднял взгляд.
— Дядя Гей… — начал он, пытаясь исправить положение.
— Я все понял, Лоренс. — Голос был спокойным, даже довольным. — Если ты слышал то, что я говорил этой молодой леди, то тебе следовало знать, что я это предвидел. По-твоему, ты способен придумать план, о котором я бы не догадался?
Билл поднялся со стула.
— Вижу, — продолжал ментор-сатир, — что ты проглотил кусок знаний, который не в состоянии переварить. Боюсь, они причинят тебе боль. Неужели, мой мальчик, ты веришь, что можешь одержать надо мной верх в той области, в которой я подкован лучше всего?
— Даже очень легко. — Держа в руке «Следы африканской дичи», Билл запомнил страницу, закрыл книгу и положил ее на стул.
— Твоя дерзость, Лоренс, вынуждает меня сбить с тебя спесь еще несколькими вопросами о Louis Quatorze.
Билл, уверенный, что его принимают за Лэрри, потерял голову.
— «Луи Каторз»! — передразнил он. — Ваш французский настолько плох, старая вы свинья, что вы даже не в состоянии правильно произносить имена. И где только вы его изучали?
Ненависть пылала между ними, как бикфордов шнур, грозящий взрывом.
— Так как мое произношение коробит твой деликатный слух, — ухмыльнулся противник Билла, — то могу пользоваться англизированной версией Маколи и говорить «Луис Четырнадцатый». А теперь ответь…
— Нет, — прервал Билл. — Это вы ответите на мои вопросы.
— Охотно, мой мальчик.
— Луис Четырнадцатый! — Фыркнув, Билл зажег сигарету, глубоко затянулся и застрочил как пулемет: — Кто или что повлияло на его детство? Почему его брат[28] стал для него сущим наказанием? Посредством какой женщины он заключил тайный Дуврский договор и почему ее личность так помогла ему? Кто были его самые знаменитые любовницы и которая из них обратила его к религии?[29] Какова была политика Кольбера,[30] его «финансового чародея», и почему Кольбер оказался не таким уж чародеем? Что король носил на своем парике? Как звали его цирюльника? Почему Фуке[31] не мог…
Лицо наставника-сатира исказила злоба.
— Ты об этом пожалеешь, Лоренс.
— А вы кое-что узнаете, Гейлорд. Почему Фуке не мог быть человеком в железной маске?[32] Какая женщина сказала королю, что она пахнет лучше, чем он? Что представляла собой «Огненная палата»?[33] Почему ее учредили и вскоре закрыли? В каких четырех битвах могущество короля было сокрушено? Где и от чего он умер? Четырнадцать вопросов для школьников, дядя. Поставлю вам высший балл, если вы ответите на семь.
Старик сделал резкое движение, словно собираясь взмахнуть кулаком, но сдержался.
— «Знания могут быть опасны», — пробормотал он.
— «Образование может быть опасным», — тут же отозвался Билл. — Если хотите цитировать Поупа,[34] то цитируйте верно.
— Значит, ты слышал и о Поупе?
Билл сел, положив книгу рядом, и склонился вперед, глядя в лицо противнику, чей взгляд был устремлен на запретную сигарету.
— «Хочешь ранить, но боишься ударить», — процитировал он. — Продолжить? Или вы узнали собственное изречение?
Гейлорд Херст дернулся, словно получил пощечину. Маленький человечек в мятом вечернем костюме выглядел нелепо и в то же время угрожающе.
— Я предупредил тебя, что ты об этом пожалеешь, — четко произнес он. — Пора дать тебе урок.
Глава 12
КАСТЕТЫ В ГОСТИНОЙ
Мнимый дядя неожиданно открыл рот, в котором на солидном расстоянии друг от друга торчали гнилые зубы. Казалось, будто акула разинула пасть.
— Хэтто!
— Я здесь, сэр, — отозвался «епископ».
Голос прозвучал так близко, что Марджори вздрогнула и обернулась. Хэтто стоял в стороне от дивана, глядя в лицо Биллу. Рядом с ним находился круглый стол в стиле хепплуайт[35] с подносом, на котором стояли графин с шерри и два стакана.
— Я принес шерри, сэр. Обед будет подан через десять минут.
— Шерри и обед подождут. Ты должен заставить дерзкого мальчишку просить пощады.
— Хорошо, сэр.
— Но сначала отнеси адамовский столик с жадеитовыми шахматами в переднюю. Если они пострадают, это разобьет мне сердце.
Хэтто унес столик и сразу же вернулся.
— Отлично. Теперь отодвинь диван футов на шесть, чтобы освободить пространство передо мной.
Марджори вскочила с дивана.
— Нет! — вскрикнула она.
Хэтто отодвинул восьмифутовый диван так легко, словно это была детская коляска.
— Хэтто!
— Да, сэр?
— Пожалуйста, обойди вокруг дивана и встань лицом к мистеру Лоренсу слева от меня.
— Хорошо, сэр.
— Не беспокойся, — тихо сказал Билл Марджори. — Ты ведь говорила, что Хэтто выглядит респектабельно, не так ли?
Поднявшись, Билл двинулся вперед и остановился футах в четырех от Хэтто, справа от чиппендейловского стола. Сатир-наставник просто млел от удовольствия.
— Хэтто, Лоренс! Сделайте шаг вперед и пожмите друг другу руки.
До этого момента Билл, находившийся в форме после тренировочных боев в американских спортзалах, питал слабую надежду на успех. Но теперь он понял, что ему конец.
— Да, — продолжал злорадный голос, — это старинный вариант рукопашной. Хэтто сожмет твою руку и заставит тебя опуститься на колени. Я не хочу, чтобы ты испытывал боль. Попросишь пощады — и все будет кончено.
Худощавый гигант возвышался над Биллом, слегка расставив ноги, как борец. Билл отставил назад левую ногу, сделав упор на правую.
— Готовы? — осведомился «рефери». — Начнете по моему сигналу.
— Я очень сожалею, мистер Лоренс, — вздохнул «епископ», — но мистер Херст сказал, что дерзкого мальчишку следует научить дисциплине.
— Как насчет дерзкого слуги? — отозвался Билл.
— Начинайте! — скомандовал «рефери».
Правые руки противников рванулись вперед. Длинные пальцы Хэтто сдавили руку Билла.
Одна секунда, две, три, четыре… Сначала возбуждение пересиливало боль. Губы Билла плотно сжались, на висках вздулись вены. Ничья рука не сдвинулась ни на дюйм.
— Хэтто, — словно издалека послышался голос Гейлорда, — ты даешь ему поблажку. Используй свою силу в полной мере.
— Хорошо, сэр.
Билл слышал о тропических рыбах, чей укус причиняет мучительную боль. Но едва ли боль, которую он испытывал сейчас, была меньшей. Билл едва не разжал пальцы. Казалось, из-под его ногтей вот-вот хлынет кровь, а кости превратятся в порошок.
Рискуя потерять равновесие, Хэтто пнул Билла ногой в правое колено. Билл пошатнулся, но быстро перенес вес на левую ногу. Удар сразу прояснил затуманившееся зрение, и ум лихорадочно заработал.
Левая рука Билла незаметно скользнула к столу. Пальцы коснулись металла и скользнули в отверстия кастета.
— Мой дорогой Лоренс, — проворковал «рефери», — я вижу слезы у тебя на глазах. Чрезмерная боль претит моей натуре. Если ты встанешь на колени и попросишь пощады…
— Едва ли, — с трудом вымолвил Билл.
«Теперь!» — шепнул ему внутренний голос.
Напрягшись, он выбросил вперед левый кулак с кастетом на пальцах и нанес им удар в живот Хэтто, вложив в него вес всего тела.
После такого удара многие согнулись бы пополам, но только не Хэтто. Однако его правая рука инстинктивно разжалась. С шумом выдохнув, он шагнул назад.
Освободив правую руку, Билл бросил кастет на стол и тоже отступил, подняв кулаки.
С длинноруким противником можно справиться только в ближнем бою. Но если этот противник — борец, он без труда прижмет ваши руки к телу. Тем не менее Билл бросил ему вызов:
— Нападай!
И Хэтто напал.
— Только без шума! — взвизгнул гном в инвалидном кресле. — В квартире этажом ниже проживает адмирал — достопочтенный Бенбоу Хукер! — Даже в такой момент снобизм Гея не позволил ему опустить титул.
Хэтто сделал выпад левой рукой, метя Биллу в голову. Билл парировал его и в свою очередь нанес удар левой в живот Хэтто. Правая рука сильно болела, но он умудрился трижды ударить ею Хэтто, прежде чем тот обхватил его руками. Вырвавшись, Билл отскочил назад — и упал в кожаное кресло.
Он сразу же поднялся, отодвинув кресло в сторону. Марджори торжествующе вскрикнула, но к горлу Билла подступила тошнота.
Хэтто стоял перед ним как ни в чем не бывало. Ни один из ударов Билла не только не повредил ему, но даже не заставил дышать быстрее. Какой-то психологический барьер, наподобие необъяснимого страха Лэрри перед мистером Херстом, не позволял ему ударить в полную силу даже Хэтто, которого он ненавидел.
— Вы готовы, мистер Лоренс? — осведомился Хэтто, подняв обе руки на уровень плеч.
— Готов! — Билл также поднял руки. Пускай его поставят на колени, как хотел Гей, но, черт возьми, он не станет отступать!
Хэтто напрягся перед прыжком. Но в этот момент в дверь позвонили.
Сразу же превратившись в благочестивого епископа, Хэтто вопросительно посмотрел на хозяина. Последний, хотя ему не хотелось прерывать столь увлекательное развлечение, молча кивнул.
Поправив галстук-бабочку, Хэтто вышел из комнаты. Все, кроме Билла, слышали, как он открыл парадную дверь и обменялся несколькими фразами с визитером.
Вернувшись в гостиную, Хэтто склонился над креслом Гея и что-то ему шепнул. Длинное лицо Гейлорда казалось сердитым и обеспокоенным, но он улыбнулся и кивнул.
Когда Хэтто снова вышел, напряжение запело в воздухе, словно камертон. Марджори шагнула к Биллу. Хэтто распахнул двойные двери.
— Мисс Джой Теннент, — доложил он.
Глава 13
ДЕВУШКА В СЕРОМ, ДЕВУШКА В ЗЕЛЕНОМ И РЕВНОСТЬ
Джой вошла уверенной походкой. Черные волосы падали на плечи длинной норковой шубы, надетой поверх зеленого вечернего платья с низким вырезом. Но ее взгляд был нерешительным.
Биллу казалось чудом, что он сохраняет хладнокровие и готов к осложнениям. Марджори стояла рядом, и Билл почти физически ощущал ее абсолютное спокойствие.
Джой знала, что находящаяся здесь пара вовсе не Лэрри Херст и Джой Теннент, и вполне могла знать, что настоящий Лэрри Херст мертв. Несколькими словами она была способна разрушить все.
Но быстро соображающая Джой уже приняла решение. Твердым шагом она подошла к фигуре в инвалидном кресле и протянула руку.
— Вы мистер Гейлорд Херст, не так ли? — осведомилась Джой приветливым и в то же время почтительным тоном. — Лэрри показывал мне ваши фотографии, поэтому мне кажется, что я уже с вами знакома.
— Да, я мистер Гейлорд Херст, — отозвался хозяин квартиры, не делая попыток пожать протянутую руку. — Тем не менее здесь, кажется, произошла… некоторая путаница.
— Путаница?
— Увы, мадам! Если в нашей семье имеется волокита, так это присутствующий здесь дорогой Лоренс. Любопытно! Кажется, он обзавелся двумя невестами с одинаковыми именами.
На момент Джой застыла как вкопанная. Билл знал, что она может погубить его в одну минуту.
— Скверный мальчишка! — Джой шагнула к Биллу, надув темно-красные губы. — Тебя стоит убить за то, что ты заставил меня пропустить вчерашний дневной самолет. — Ее веки опустились в притворном смущении. — Мне следовало запереть на ночь дверь — тогда бы я не опоздала.