— Артур Суорд[3], к вашим услугам, сэр! — вздернул он подбородок.
Его зеленоглазый спутник в свою очередь поклонился с кошачьей грацией:
— А мое имя Ксавье Куто[4]. Честь имею.
Их высокий оппонент понимающе усмехнулся.
— Фамилии, конечно, не настоящие. Хотя… — он пожал плечами, — почему бы нет! — и капитан в свою очередь представился: — Питер Блад[5]. До встречи через месяц.
Он коротко кивнул и вышел, оставив мальчишек стоять с раскрытыми ртами.
* * *
Артур бродил между кипящими котлами и тихо чертыхался. И не то чтобы работа тяжелая, а обидно. Раз в кои-то веки выглянуло солнышко, самое время плюхнуться в море, потом поваляться на горячем песочке где-нибудь в уединенной бухточке. Или пойти к «Арабелле» потрепаться с ребятами, вон как Ксав. Вот кому жить хорошо! Пошел за солью и застрял в компании. А тут следи за этими чанами, чтоб вода не выкипела или огонь не угас. Ла-адно, дружище!
Суорд стоически не обращал внимания ни на призывные вопли приятелей, ни на ласковый плеск волн. Но когда на пристани у «Пеликана» раздался громкий хохот десятка луженых глоток и возгласы: «Ну, Ксав! Ну, даешь!!!», Артур не выдержал. Рассыпая искры благородного гнева, он материализовался перед Куто в то мгновенье, когда Ксавье, небрежным движением руки перетасовав колоду карт, доставал из-за шиворота боцмана «Арабеллы» Нэда Волверстона трех пиковых дам.
— Ай-яй-яй! — отчитывал Ксав оторопевшего Нэда. — Нехорошо, батенька. Господь, конечно, говаривал: «Плодитесь и размножайтесь!», но нельзя же такую хорошую идею доводить до абсурда. Чего теперь с этими сеньоритами делать? Ладно-ладно, не расстраивайся. Щас мы их… — Куто сложил злосчастных дам между ладонями. — Раз, два, три! Теперь смотри!
На песок спланировала одинокая пиковая дама. Ксав наклонился, чтобы ее поднять, и взгляд его упал на нервно постукивающий носок сапога.
— А-а… ты чего такой? — невинно вопросил Куто, вывернув шею.
— Чего?! — рявкнул Суорд. — Что я тебе, дежурный Вельзевул?! Сам придумал тушенку — ну и давай, трудись! А то в следующий кувшин я твое мясо засуну!
— Мое нельзя. Разве что в качестве диверсии. Я ядови-и-итый! — но увидев, что Артур и юмор в данный момент «две вещи несовместные», Ксав тут же перестроился: — Я как раз собирался тебя сменить на посту консерватора! — и, помахав ручкой, бодро отмаршировал на рабочее место.
* * *
Едва Артур и Волверстон успели обсудить во всех подробностях достоинства «Арабеллы» и морально повергнуть в прах все прочие корабли, к их компании подбежал босой запыхавшийся мальчишка.
— Месье, что на дворе «Пеликана», просил прислать его шпагу!
Суорд, прерванный на полуслове, озадаченно взглянул на посланца, пытаясь осмыслить неожиданную просьбу.
— Ему ножа мало? Ты ничего не перепутал, голубь ты наш почтовый?
Лен, молодой веснушчатый матрос, с готовностью вскочил:
— Пойду гляну, как он там, — и, захватив шпагу и босоногого курьера, отправился к таверне.
После его ухода беседа лилась уже не столь гладко. Артур то и дело отвлекался и поглядывал в сторону «консервного цеха». Именно поэтому он первый заметил фигуру, вприпрыжку спешащую к ним. Это опять был давешний «голубь».
— Месье просил штук пять свечей и колоду карт, — еще издали сообщил он. Не успели присутствующие переварить оригинальность этого заказа, как появившийся Лен ошеломил их новым требованием Куто. На сей раз Ксаву необходимы были два фунта пороха.
— Да он никак отстреливается там от кого-то? — не выдержал заинтригованный вконец Артур. — Тогда зачем свечи? — и он энергично зашагал вслед за Леном, бормоча: — Что-то я не слышал о таком способе консервирования.
* * *
Ткнувшийся в калитку Суорд едва успел отдернуть голову — сверкнувшая на солнце шпага со свистом разрезала воздух как раз перед его носом.
Рука Артура автоматически рванулась к эфесу, но остановилась на полпути, ибо, судя по звуковому оформлению этой сцены, испанцев поблизости не наблюдалось:
— … После чего шаг влево, поворот, и пока противник пытается снять свое ухо с твоей шпаги, можешь спокойно вмазать ему левой для завершения картины…
Суорд сложил руки на груди и нудным голосом произнес:
— Мы же не деревня какая, мы ж понимаем, что у месье Куто девиз: «Ни дня без драчки». В крайнем случае, можно на кувшинах поупражняться. Особенно ежели публика смотрит… — Публика в лице Лена и трех подростков потупилась. — Котлы вот только под ногами путаются. Может их того — послать до востребования? Вот свечи да карты — это да! Точность удара вырабатывается, опять же аплодисменты обеспечены… — Публика частично ретировалась. — Ну, а на дровах, конечно, эффекту нету…
Ксав надулся:
— Нельзя уже в свободное время пару приемов ребятам показать.
— Ах, у тебя свободное время есть? — весело изумился Суорд. — Чичас не будет! — и он сунул в руки Куто бадью. — Водички, будьте любезны, пару галлончиков! Вон тот котелочек уже давно пить хочет.
В обнимку с бадьей Ксав поплелся к колодцу.
— Всего-то на пару дюймов выкипело. Делов-то, — ворчал он на ходу.
— Да, кстати, — вспомнил вдруг Артур причину своего появления у таверны. — Ну, шпага, свечи, карты — джентльменский набор, а с порохом ты какие номера откалывать собирался?
Ксав мгновенно воспрял духом.
— О, Артур, классная рацуха! — он без сожаления бросил бадью. — Видишь, под тем котелком огонь затухает?..
— Ах, так и ты заметил?! — ехидно удивился Суорд. — А я-то подумал — мираж.
— Всё под контролем! Огонь регулируется автоматически, — успокоил его Куто. — В таком случае, я беру вот этот мешочек, — он тут же претворил свои слова в действие, — отсыпаю немного пороху — грамм десять — не больше…
— Тут все пятьдесят будет, — меланхолически заметил Артур.
— Да? Ну значит, пятьдесят, — беззаботно согласился «рационализатор». — Хотя, лучше все-таки десять, — Ксав отсыпал порошок обратно в мешочек. Взвесил оставшееся на ладони. — Нет, все-таки побольше, — он снова решительно загреб порох пригоршней и продолжил лекцию:
— Теперь так. Если у меня гаснет огонь вон под тем котлом слева, я делаю вот так… — и не успел никто охнуть, как Ксав швырнул горсть пороха на угли. Не обращая внимания на замечательный звуковой и оптический эффект этого действия, он закончил мысль: — А если справа, то так, — и Куто машинально взмахнул правой рукой. Увесистый мешочек послушно вылетел и с изумительной точностью приземлился в костер.
Дым еще не до конца рассеялся, а разъяренный тигр, который минуту назад был Артуром Суордом, несся по пятам за благоухающим тушеным мясом и всевозможными специями «мастером по автоматическому регулированию огня».
* * *
— Эй, Артур, скоро там твои червячки созреют? — рослый канонир Нэд Огл постучал носком сапога по крутому боку кувшина.
— Ась? — откуда-то с салинга фок-мачты свесилась пушистая голова. — А, червячки… Скоро, скоро. Потерпи до вечера. Кэп поехал договариваться о поставке овощей, просил, чтобы без него не открывали.
— Да уж, наверное, и правда, лучше до вечера не открывать, — передернул плечами Огл. — А то по такой жаре все рыбы в заливе окочурятся от запаха.
— Глупый ты, и неумный! — спокойно донеслось сверху. — Спорим, что тебя потом за уши не оттянешь!
— А ты чего на мачту забрался? — сменил тему канонир.
— Обзираю окрестности, — Артур обезьянкой соскочил на рею и, балансируя, побежал по ней к ноку.
Огл, затаив дыхание, следил за юным канатоходцем.
— Сверзится, ей-богу, сверзится! — бормотал он.
— Кто? Суорд?! — к канониру подошел Джереми Питт, светловолосый крепыш, штурман и лучший друг капитана. — Да эти паршивцы по такелажу, как бабочки, порхают.
— А узлы как вяжут, черти! — вздохнул Огл.
— Чего вздыхаешь?
— Чего-чего… Я бы ребяток хоть сегодня на корабль взял. Но ты же сам знаешь, какое условие кэп поставил.
— Думаешь, у них ничего не выйдет?
Канонир только рукой махнул.
— Это ж козе понятно, Джерри. Сам посуди: месяц вареное мясо на палубе стоит под солнцем. Если бы кувшины не были запечатаны, мы б уже задохнулись тут. А парнишки какие славные! Слушай Питт! Ты с капитаном в дружбе. Может, попросишь его? От нас всех. Ну-у… чтоб взял мальчишек. Да бог с ним, с этим мясом! На сухарях да на овощах как-нибудь не помрем. А?
— Да я чего, я не против… — начал было Джереми, но тут слова его заглушил грохот и короткий, но отчаянный вопль.
Все, кто был на палубе, вздернули головы и ахнули: на грот-мачте, где-то на уровне верхних парусов, между реями болтался фал. А на его конце, подвешенная за ногу, кузнечиком дергалась остренькая фигурка.
— Ксав!!! — выдохнула толпа.
— Ксавье, держись! — раздался крик с фока. — Я сейчас!
Артур опрометью добежал до мачты и стал медленно перебираться с фока на грот по тугим звенящим штагам.
Огл закрыл глаза. Питт шумно втянул в себя воздух. Над палубой повисла тишина, густая, как стая медуз. Беспощадное тропическое солнце плавило воздух, и в этом раскаленном мареве два человека казались крохотными жучками, ползущими по былинкам.
Пока Суорд показывал чудеса эквилибристики, Ксаву удалось как-то изогнуться и зацепиться за фал руками. Поэтому подоспевшая помощь, в общем-то, и не слишком была нужна. Когда друзья, наконец, очутились на палубе, у всех, как по команде, вырвался вздох облегчения.
— Ты как там оказался? — заорал на друга Артур.
— А-а… я практиковался узлы вязать, — затараторил Ксав, — ну, и наступил на один нечаянно. Зато, оцени, какой классный узел!
— Во-во! «Зато какое качество резины! — ехидно закивал Суорд. — Сам вдребезги, а калоши — как новые!»[6].
— Качать поросят!!! — раздался вопль из толпы.
И юные «авиаторы» вновь оказались в воздухе.
— Что тут происходит? — раздался вдруг голос капитана Блада. Группа, качавшая Артура, от неожиданности сбилась с ритма, и тот аккуратно спикировал прямо на один из кувшинов…
— Похоже, нет смысла ждать до вечера, — хихикнул Ксав, глядя на Суорда, который с оторопелым видом сидел на черепках в луже мясного бульона. — Результаты эксперимента на лице… то есть, я хотел сказать: налицо.
В первую минуту матросы отшатнулись. Но пахло довольно вкусно, хоть и непривычно. Уже пришедший в себя Артур сообразил, что главное сейчас — начать. Поэтому со словами: «Микроб — зверь нежный, в грязи дохнет!» он поднял прямо с палубы кусок мяса, смело отправил его в рот и аппетитно зачавкал. Тут же к другу присоединился Ксав. За ним с опаской потянулись и остальные. Впрочем скоро из толпы стали раздаваться столь восторженные возгласы, что капитан лишь развел руками.
Глава 2
Изловчился он, приготовился,
Собрался со всею силою
И ударил своего ненавистника
Прямо в левый висок со всего плеча.
М. Ю. Лермонтов, «Песня о купце Калашникове»
Прошли три недели. Новички вполне освоились в новой обстановке. Работа их не слишком обременяла — делали они всё быстро и весело. Одно плохо: эскадра Блада стояла на приколе. Ксав ныл, что у него чешутся руки, Артур вслух ругал и воспитывал друга, а про себя молил Бога послать хоть десяток испанцев. Блад тоже нервничал — черт знает, как поведут себя птенцы в первом же горячем деле?! А может, они и оружия в руках не держали? Наконец, одно забавное происшествие разрешило все сомнения.
Однажды утром Блад вышел из каюты, привлеченный необычайным шумом на палубе, и увидел довольно банальную картину. Пираты окружили двух спорщиков. Споры обычно разрешались доброй потасовкой, поэтому все были готовы ко второй части дискуссии. Блад подошел поближе. Одним из оппонентов был верзила и бретер Грег Фултон по кличке «Носорог», габаритами, свирепостью и бородавкой на носу оправдывающий свое прозвище. Другим — юнга Артур Суорд. Противники стояли друг против друга: Носорог — нагнув голову, словно приготовившись забодать дерзкого мальчишку; юнга же выглядел бы внешне спокойным, даже расслабленным, если бы не дерзкие чертики в глазах.
— О, нет, сударь! — раздался его звонкий голос. — Судя по вашему вкусу, росли вы явно не при дворе герцога Йоркского!
— Ну, тогда я проучу тебя, щенок! — взревел Носорог, вытаскивая длинную, как грот-мачта, шпагу.
— Извольте, я к вашим услугам! — Артур взял поданный кем-то клинок и неловко встал в позицию, почти не прикрывшись.
— Господи, что он делает! — охнул Питер.
Носорог рванулся вперед, но каким-то чудом, вероятно, споткнувшись, юнга избежал смертельного удара. Шпага в его руке дрогнула. Он сделал фантастически неуклюжий выпад, чем вызвал смех всей команды. Шутя отбив «атаку» Артура, Носорог понял, с кем имеет дело, и решил потешить публику. Но, странное дело! Благодаря серии нелепых случайностей мальчишка неизменно уходил от ударов.
— Дуракам везет! — сострили в толпе.
Неуязвимость Суорда настолько распалила Носорога, что тот, позабыв о намерении поиграть со «щенком», кинулся на него со свирепостью своего тезки.
«Всё! — подумал Блад. — Жаль, хороший был юнга, но неумение фехтовать до добра не доводит. И я, увы, ничем не могу помочь».
Но внезапно, когда казалось, печальный финал казался неизбежным, рука Артура окрепла. Глаза насмешливо блеснули. Ловким и изящным движением профессионального тореадора он пропустил Носорога у бедра, придав ему дополнительный импульс ногой. Носорог тормознул у самого борта, едва не проломив его, и снова пошел на таран. Суорд со скукой на лице повторил прием. Носорог состыковался с мачтой, нежно поцеловав ее. После чего, выплюнув с полкилограмма щепок и отлепив от левого глаза ком смолы, он решил — хватит! Со щенком пора кончать! Блестящий выпад Носорога напомнил удар молнии, но, к удивлению зрителей, еле заметное движение острия шпаги Артура заставило Носорога пронестись мимо «щенка» со скоростью взбесившегося метеорита. А после подножки Суорда Носорог так ввинтился головой в палубу, словно хотел посмотреть, что лежит в трюме. Пока страдалец разбирался, где заканчивается палуба и начинается его голова, Артур вразвалочку подошел к нему и, пощекотав острием шпаги горло оппонента, с очаровательной улыбкой сказал:
— Право же, сэр, признайте, что вы заблуждались! Красный шарф больше идет к коричневому камзолу, чем зеленый.
Толпа грохнула. Питер, вытирая слезы хохота, вынужден был признать полную победу юнги. Да, мальчишка далеко пойдет!..
* * *
Тут откуда-то с юта выплыл Ксавье Куто, которого можно было узнать только по штанам. Всё остальное было скрыто грудой грязных тарелок, из-за чего точность курса выдерживалась крайне приблизительно. Очередная ошибка в азимуте привела Ксава вместо камбуза к непредвиденной стыковке с Нэдом Волверстоном. Нэд взглянул на свою некогда белую рубаху, вздохнул и, взяв поваренка за шиворот, приподнял вместе с горой посуды.
— Смотреть надо, куда идешь, — доходчиво объяснил он, встряхивая, как кутенка, свою жертву. Вернув Ксаву статус кво, боцман посчитал процесс воспитания законченным и повернулся к трапу, но его остановил вежливый голос:
— Простите, сэр, можно вас на минуточку?
Удивленный Волверстон обернулся. Склонив голову набок, на него ясными глазами взирал Ксав:
— Вы не могли бы подержать?.. — и он передал растерявшемуся Нэду свою ношу. Затем зашел сбоку и, подпрыгнув, отвесил здоровяку звонкий подзатыльник. После чего принял тарелки обратно и, не теряя достоинства, возобновил свой путь.