Блюстители Неба - Анатолий Королев 18 стр.


Группа приготовилась к новой атаке, только теперь она сама была вооружена до зубов.

… Но где же тот самый первый удар, который был нанесен злому гению и о котором мы уже немного хвастливо написали выше? До сих пор читатель натыкается только на поражения, заминки, внезапные ловушки и западни… Так вот, этим самым первым ударом стала неожиданная идея архонта Груиннмуна пропустить через мозг Джутти Пламм видеозапись прохождения группы Варроу через тоннель между мирами. Ведь это следы ее мыслей и чувств то и дело попадались хронистам… Столь простая идея, из числа тех, что лежат на поверхности, дала самый внушительный эффект – сумеречное сознание Джутти проснулось, правда, ненадолго.

Сначала Джутти никак не реагировала на цепочку образов, но в том месте, где группа Варроу наткнулась в тоннеле на гротескную кавалькаду всадников в тюрбанах, прибор, фиксирующий поток мыслеобразов Джутти, внезапно ожил и стал выдавать на экран связную и отчетливую картину.

Затаив дыхание, группа архонтов и хронистов из числа наблюдателей следила за тем, как наливалась живыми красками картинка, увиденная когда-то глазами девушки… сначала крупно, во весь экран, выросла уже знакомая картонная маска, в темной прорези которой был ясно различим блеск зеркального отражателя. Наблюдатели не верили своей удаче: память восстановила ее проникновение в картину! Несколько секунд на экране качалась эта зловещая маска, глаза которой сверкали тяжелым блеском черного зеркала. Джутти рассматривала ее с детским любопытством. Вот на экране появляется ее рука с любимыми кольцами на пальцах, рука осторожно трогает маску, которая, качнувшись в ответ на прикосновение, выдает спрятанный времяотражатель. Затем ее взгляд падает на три щелястые доски, те, что косым козырьком прилепились к отвесной кирпичной стене у левого края картины. Внимание Джутти привлекла круглая красная шапочка, кажется, она хочет поднять ее и примерить, но, сдержавшись, делает несколько неуверенных шагов по столь ненадежной опоре и (под «ах» архонтов и хронистов) ступает на самый гребень кирпичной стены, крытой черепицей. Эта странная стена-брандмауэр с прямоугольным отверстием выдвигается из-под козырька в направлении в глубь пространства. Но как можно удержаться на узкой полоске кирпичей, вдобавок крытых черепицей треугольником вверх? Да тут надо быть канатоходцем. Некоторое время панорама города детей качается в ее глазах (и на экране), девушка пытается удержать равновесие. В поисках опоры ее взгляд устремляется на гребень стены, по которой она собирается шагнуть дальше, и наблюдатели замечают странноватую деталь – она босиком. Вот ее крашеные пальцы робко выступают из-под края длинной белой хламиды, нащупывают опору для следующего шага. Кажется, что Джутти вот-вот сорвется с черепичного лезвия, но нет, ее словно поддерживает какая-то сила. Вот она дошла до края стены (на схеме точка А), делает шаг в пустоту и… летит. Летит по направлению к таинственному палаццо в центре городка. Мелькает внизу зеленый травянистый газон, на котором застыли дети в непонятных позах, то вниз головой, то вверх ногами, красный заборчик с тремя мальчишками, оседлавшими его, как спину коня; стена здания приближается, а вот во весь экран темное правое окно на втором этаже, мрачное окно с крестообразной рамой посередине и с полузадернутой шторой в глубине. На стекле отражается неясная сначала, а затем отчетливо различимая фигура Джутти в старинном загадочном наряде с двумя исполинскими крылами (!!!) за спиной. Рука девушки толкает створку окна, и та, вместо того чтобы отвориться, вдруг начинает беззвучно падать в комнату, в полумрак, на пол, выложенный черно-белыми шашечками в шахматном порядке… на этом месте изображение погасло.

Значит, целью полета Джутти и целью мастера Тьмы было окно на втором этаже этого нелепого особняка! Вот главный вывод, сделанный группой архонтов и целиком поддержанный всем Архонтессом. Более тщательное исследование отражения Джутти на стекле (опять отражение! – еще одна примета Тьмы) показало, что она была одета в длинное белое платье до пят, ее волосы были распущены по плечам и перетянуты на лбу белоснежной лентой, голова ее была увенчана ярко-золотой короной, в левой руке она держала цветущую миртовую ветвь, а за ее спиной действительно плавно взмахивали два огромных белоснежных крыла с крупными массивными перьями. И хотя пока цель и смысл этого маскарада был непонятен, тайна, которую охраняли стрелки мастера Тьмы, была полураскрыта, этой тайной оказалась комната на втором этаже палаццо. Полутемная комната, с зашторенным окном (а всего их было два), пол которой имел вид шахматной доски.

К сожалению, все дальнейшие попытки пробудить сознание Джутти не увенчались успехом. Она заснула, как увянувший цветок. Врачи запретили дальнейшие опыты с подсознанием.

Еще раз вглядимся в облик загадочного дома-палаццо, изображенного Брэгелем на своем ныне знаменитом полотне. Не правда ли, в нем мерещится тайна? Это жилище мага, замок чародея… Двухэтажный фасад из светлого кирпича выходит на площадь городка детских игрищ, слева к фасаду примыкает странного облика аркада с опорами в виде стрельчатых арок, аркаду венчает зубчатая стена, вход в дом под стать средневековой церкви – торжественный портал, к которому словно в насмешку прилепился дощатый навес и нелепое крыльцо с темным оконцем сортира, все это хлипкое дощатое убожество опирается на парадное крыльцо с широкими каменными ступенями, по которым можно, например, подниматься во дворец, но никак не в шумное жилище весьма бесцеремонных обитателей; об их нравах красноречиво говорит и чулок на дощатом оконце, и фигурка, жонглирующая метлой, и корзины с провизией, подвешенные на самых видных местах торжественного фронтона. Но дом не так прост, как кажется,– обратите внимание на таинственный знак в виде ромба, прибитого к витой палке над входом. Недаром именно ромбические структуры преследовали группу архонта Варроу во время проникновения в параллельный мир. Левой стороной дом Тьмы (иначе не скажешь) выходит на боковую улочку, он невелик, по стене видны всего три окна на втором и одно на первом этаже. У самой мостовой виднеется еще одно оконце – там подвал. Комната, к которой стремилась Джутти, по всей видимости, просторная зала, пяти больших окон вполне достаточно, чтобы осветить ее углы солнечным светом, но почему она так явно темна? Эти окна глухи и черны, словно ведут в колодец мрака. Вскоре дом Тьмы оправдал свое имя.

Второе вторжение группы архонта Варроу-13 было похоже на штурм. Одновременным залпом из пушек времени были разрушены времяотражатели всех шести стрелков мистера дьявола. Любопытную картину являли собой детские фигурки, отброшенные по шкале времени на несколько лет: так, например, фигура мальчика на ходулях выросла на три собственных роста и упала навзничь с деревянных коротышек, осколки времяотражателя превратили его лицо в треснувшее зеркальце, на котором застыло мучительное выражение неожиданного взросления. Но в тот момент, когда казалось, путь в глубь городка открыт, хронист С. был поражен прицельным попаданием седьмого стрелка, который был ловко замаскирован в груде песка на берегу речки. Хронист оказался в центре хроноволчка необычайной силы. Скрытый отражатель вытолкнул, нет, вышвырнул его в подпространство планеты, которое было еще и соединено самым причудливым образом с реальностью Канопы и грезами средневекового сознания зэммлянина. Он пережил блуждания по огнедышащей вулканической пустыне, которая одновременно была его теплой курткой для зимних подводных прогулок, сквозь ткань которой по законам спрессованной реальности прорастали остроконечные шпили готических соборов Айнтверпена. Верхняя пуговица на его груди превратилась в круглообразное хищное животное, от прыжка которого он не сумел спастись и весьма убедительно пережил собственную гибель и превращение самого себя в окаменелое мертвое яйцо местной рептилии, которое на огромной скорости двигалось через космическое псевдопространство. При полете на скорлупе этого феноменального яйца выросло экстравагантное здание школы хронистов на окраине Архонтвилля, в котором С. когда-то учился. Вместе с ростом здания увеличились размеры и химерического яйца рептилии. Когда, наконец, его размеры превзошли всякое воображение, хронист обнаружил себя на потолке собственной комнаты в виде крохотного кентавра или псевдочеловека, созданного буйной фантазией 99-го мира: это нечто среднее между человеком и лошадью; несколько долгих часов кентавр-хронист скакал по необъятной равнине вокруг лампы на потолке, бессильный остановить хроноволчок такой угнетающей силы. Единственным мостом в реальность оставалась его МВ на запястье левой руки. В тот момент, когда он совершал, наверное, тысячный бессмысленный круг, через его псевдотело прошла временная трещина, которая разнесла его на две части. Хронист решил, что уже навсегда потерялся в витках вечности, как неожиданно был выброшен в точку поражения, назад, туда, где его настиг выстрел отражателя.

Над детским городком висела мертвая тишина, на этот раз ни один звук не беспокоил исследователей, нервы которых и так были натянуты до предела. Застывшие в самых экспрессивных формах, фигурки производили странное и пугающее впечатление. До этого изучение оттисков и мыслеобразов в пространстве-времени было делом кучки узких специалистов, теперь за экспедицией Варроу с волнением следил весь мир великой Канопы. Цепочка наступающих архонтов представляла из себя магическую процессию из древней сказки: в латах, с отражателями над переносицей, с антеннами икс-связи над головами, которые напоминали усы фантастических насекомых! Их целью был второй этаж дома в центре картины, и каждый шаг делал объект все более различимым. Уже легко можно было углядеть в этих стрельчатых арках на конических столбиках издевательские параллели с обликом «Клуба звезд» в Архонтвилле. Архонт и его хронисты двигались в глубь полотна-оттиска от левого угла вдоль шуточной процессии детей, накрывших себя с головой кусками цветной ткани, к фигуркам двух коротышек, которые несли на руках девочку в красном платье. Здесь они свернули и, обогнув группу борцов-мальчишек, двинулись по направлению к шутовской свадебной процессии, впереди которой две девочки несли корзину с цветами. До входа в дом оставалось меньше трех-пяти шагов, и все же архонт свернул к упавшей после штурма фигурке карлика на ходулях. Несмотря на то, что теперь он вырос в три прежних роста и казался великаном среди остальных детей, он по-прежнему оставался карликом, только больших пропорций… мы уже писали о том, что его лицо, до этого скрытое от зрителя, представляло собой мутное зеркальце разбитого отражателя. Внимательное изучение на месте показало, что карлик на ходулях представлял из себя, по существу, модное оборонительное сооружение. В нем была замуровано сразу три отражателя, зеркальные пятна пронизывали буквально все его уродливое тельце. Отражательный залп этого монстра мог отшвырнуть в хронохаос любого, кто бы осмелился проникнуть в картину. Стоя вблизи геометрического центра пространства, уродец на ходулях господствовал как над центром городка детей, так и над двумя его улицами, идущими вглубь и направо. Только мощный залп МВ золотой серии смог разрушить эту башню черных зеркал.

От поверженного уродца группа Варроу, наконец, повернула прямо к входу в дом-цель. Сопротивление среды пусть и незаметно, но нарастало с каждым шагом.

Прежде чем войти в палаццо, нужно было подняться по широким каменным ступеням на ветхое деревянное крылечко. Тут обнаружилось новое препятствие – на крыльце тесно сидело сразу восемь детишек, из-за них буквально некуда было поставить ногу. Пройти сквозь них или шагать прямо по головам этих коротышек не представлялось никакой возможности. Напомним, что вторжение в подобного рода объекты, как мыслеоттиски, постоянно угрожает хронистам исчезновением столь хрупкого отпечатка в пучине вечности. Позднее архонт Варроу вспоминал об этом так: «Временами я чувствовал, что ступаю по тончайшей скорлупе, а порой под ногами зияла настоящая бездна времени… теперь я смог по достоинству оценить труд хронистов, таким дьявольским делом могут заниматься только люди с железными нервами. От мысли, что я могу провалиться в тысячелетнюю бездну, мне было не просто не по себе, сознаюсь: меня иногда трясло от ужаса. Но я шел, и шел первым, как и положено архонту».

– Иные фигуры,– добавлял хронист А.,– казались глыбами неуязвимой брони, иные курились подобно клубкам цветного тумана, в этом рое пятен и капель можно было при желании различить детские гримасы, ужимки, улыбки, а к некоторым я боялся прикоснуться, они были словно мыльные пузыри вечности. Одно неверное движение, и все лопнет…

Кроме группы плотно сидящих детишек естественный вход в дом закрывала подозрительная фигура девочки с лицом старухи, в мятом платке на голове. Той самой, что держала на кончике ладошки метлу, помелом вверх. Метла эта могла потерять равновесие от любого сотрясения, и никто из группы не мог знать, чем это обернется.

Архонт Варроу задумался.

Зловещий городок детей действовал ему на нервы, а в доме мастера Тьмы ему мерещилось какое-то новое преступление. Сфера Мадд, окружавшая мыслеоттиск со всех сторон, мерцала серебристыми бликами. Фасад палаццо заметно покачивался, по фигурам детей, по окнам, по плитам каменного крыльца пробегала рябь временных помех, особенно неприятно было видеть муаровую игру на собственном теле. Хронисты предложили ему исследовать одну из точек пересечения воображаемого Объекта с реальностью, и Варроу впервые в жизни взглянул краешком глаза на улочку Аймстердамма эпохи средневековья. Общая точка пересечения находилась на высоте полутора метров над волчком, который погоняли плетками несколько мальчишек на плитах под стрельчатой аркадой… Отверстие, в котором показалась голова архонта, раскрылось по ту сторону сферы Мадд, и находилось оно в отвесной каменной стене. Стена выходила на маленькую площадь. Стояла ночь. До рассвета оставалось еще некоторое время, но восход уже окрасил небо на востоке золотистыми тонами. На небе виднелись слабые звездочки. По площади с рычаньем носилась стая бродячих собак. Стая преследовала рыжую собачонку с костью в зубах. На противоположной стороне площади находилось типичное культовое строение той эпохи – церковь, украшенная богатой каменной резьбой. На портале была отчетливо видна икона, перед которой мерцал огонек лампады: внезапно одна из собак облаяла архонта, и Варроу поспешно спрятал голову. Специалисты по 99-му миру уточнили впоследствии, что архонт увидел церковь Божьей матери, что стоит невдалеке от правого берега Шэльды. Стена, в которой оказалась точка пересечения сферы Мадд с реальностью, принадлежала богатому дому купцов братьев Фуггеров, недавно выстроенному, с замечательной башней на крыше, с прекрасным садом. День, в который голова архонта испугала собачонку, был субботой после дня святого Поттера в оковах…

Но время требовало решения, и Варроу-13 попытался проникнуть в дом через подвальное окошко у самой земли. Правда, ход перекрывала внушительная решетка (подвальное оконце хорошо видно с левой стороны палаццо, оно находится прямо перед контрфорсом, по которому карабкается вверх мальчуган в красных штанах), но не она была серьезной помехой. Архонта и хронистов смущал тот факт, что, хотя боковая стена и принадлежала палаццо, все-таки она была повернута перпендикулярно к цели Джутти – к фасаду здания, а в текучем и непостоянном мире мыслеоттисков поворот вокруг оси мог завести группу исследователей бог знает в какое пространство. Архонт не решился на риск, и было принято предложение хрониста К. проникнуть в нарисованный дом через крайнее правое окно второго этажа над аркадой. В окне виднелся мальчуган, который меланхолично пускал по ветру белую ленточку на кончике шеста, его вид не внушал опасений. Развернув телескопическую лесенку, группа цепочкой поднялась в помещение через окно.

До раскрытия тайны мастера Тьмы оставались считанные минуты, вся Вселенная великой Опеки затаила дыхание!

Осторожно спрыгнув с подоконника на пол, архонт и хронисты осмотрелись по сторонам – они проникли в прямоугольную темную комнатку с приоткрытой дверью, которая вела в центральные покои палаццо. Мертвенный синий свет озарял помещение тревожным мрачным заревом, его источал причудливый светильник, стоявший в углу. С изнанки полотна было странным видеть не целого мальчика с шестом, а лишь его голову да руку. Больше он нарисован не был. Дверь отворилась легко. Следующей комнатой оказалась кладовая, на картине она обозначена квадратным оконцем без рамы, из которого выглядывает второй коротышка, но уже с корзиной снеди в руках.

В отличие от первого, он, хотя и не был дорисован, оказался дописан воображением художника, и архонт мог полюбоваться его спиной и кожаными штанами… на полках вдоль стен стояли глиняные кувшины с одной стороной вместо двух, миски, корзины с овощами и фруктами, бочонки без днища и крышки. Пахло пряностями, где-то отчетливо капала вода. Уровень реальности с обратной стороны картины был заметно выше, чем прежде, практически это была сама реальность. Сначала кладовая показалась наглухо замкнутой, но хронист К. быстро обнаружил за одной из полок выход. Его очертания – ромб – давали основания предполагать, что группа вплотную подошла к мыслеоттиску преступления. Ромбическая дверь была заперта изнутри на мощный засов, но запор ничего не значил, так как вся ее поверхность была изъедена овальными дырами и проскользнуть в одну из них не составляло труда. Кстати, по отношению к величине ромбообразной двери рост архонта и хронистов заметно «укоротился», они едва-едва могли дотянуться до ручки в виде стальной розы. Таким образом, их рост соответствовал детскому зэммному росту ребенка 5-7 лет! Переход в следующее пространство сделал группу чуть ли не лилипутами в комнате великана, так давал о себе знать известный парадокс размерности Лаб – Нарра, но оставим в стороне теоретические тонкости.

Назад Дальше